вторник, 08 сентября 2015
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Если здесь содержатся какие-либо ошибки или неточности, они все находятся на совести авторов, мы не можем пренебречь своим долгом и не высказать благодарность многим людям, чей вклад во вселенную Звездного Пути и наши собственные жизни, смог существенно обогатить содержание этой и других книг: Рику Бергману и Брэнону Браге, чья оригинальная постановка финальной серии «Звездный путь: Энтерпрайз» «These Are the Voyages…» стала нашей стартовой точкой; владелицу «Pocket's» Маргарет Кларк и Паолу Блок из CBS, за их долгое терпение; жену Майка, Дженни, и их сыновей: Джеймса и Уильяма, за их долгое терпение и вдохновение; интернет-лингвиста (ов), которые собрали обширую базу данных по Рихантсу на atrek.org/ Dhivael/rihan/engtorihan.html, за снабжение различными обозначениями ромуланских мер времени и расстояния, ромуланских цифр и корней слов, которые дали нам воможность создать некоторые собственные имена; доктора Лоуренса М. Шоена, чья помощь в составлении идиоматических клингонских выражений была неоценима в 2005 г. при работе над книгой «Star Trek: Titan: The Red King», и которого мы так или иначе забыли поблагодари на соотвествующей странице с благодарностями; Дейтона Варда и Кевина Дилмора, за создание другой ромуланской меры исчисления времени для нашей текущей книги, а также, за невольное создание другого мрачного вулканского дипломата, которого мы позаимствовали из их романа 2006 г. «Star Trek: Vanguard: Summon the Thunder»; Джудит и Гарфилда Ривз-Стивенс, давшим нам старо-ромуланское название для столицы Ромулуса, и за формирование каноничной арки для нашей истории («Терра Прайм»), совместно с Мэнни Кото («Демоны»); С. Д. Перри, чей роман «Star Trek Section 31: Cloak», натолкнул Джудит и Гарфилда Ривз-Стивенс на мысли о каноническом прошлом Секции 31; Хезер Джарман, за выполнение большей части биокультурной работы по четырем андорианским (а вместе с ними и аэнарианским) полам, а также за раскрытие некоторых острых вопросов андорианской мифологии (на примере её ромна «Star Trek: Worlds of Deep Space 9»), которые мы тоже стащили (прости Хезер, но я клянусь, что они не были прибиты); Девиду Маку, за его вдохновенному изображению горящего океана на Коридан Прайм, которое он представил в своем недавнем романе «Star Trek: Deep Space 9: Warpath»; Джоффри Мендела, за его звездные карты, которые снабдили нас несколькими названиями мест, разбросанных между нами и Ромулусом; Кит Р. А Ди-Кандидо, Сюзан Шварц и Джозефу Шерман, чьи романы «Articles of the Federation» и «Vulcan's Heart», позволили нам скрыть исторические пасхальные яйца на страницах данной книги; Франца Джозефа и команду Рика Стернбаха и Майкла Окуды, чьи справочники «manuals Star Fleet Technical Manual» (1975) и «Star Trek: The Next Generation Technical Manual» (1991), в нужный момент обеспечили Трипа необходимой технической терминологией; превосходному астрономическому програмному обеспечению от SPACE.com Canada, Inc., чья программа «Starry Night Backyard», позволила нам изобразить подлинные лунные фазы в наборе вечерних сцен на Земле, в этой книге и её предшественнице «Last Full Measure»; Коннору Тринниру, который первым вдохнул жизнь в Чарльза «Трипа» Такера; и легионам фанатов Трипа, которые счастливы увидеть, нашу интерпритацию канона, плюнувшее в глаза Мрачному Жнецу1 , и позволившее использовать любую возможность для спасения Трипа.
1 Grim Reaper - Смерть
1 Grim Reaper - Смерть
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Начало 25-го века
Округ Терребонн, Луизиана
- Ничего себе. Это все ещё кажется чертовски невероятным, Ног. – Джейк поставил свой бокал на стол возле своего антикварного кресла. Небольшой огонь потрескивал где-то рядом, хотя звук дождя, барабанившего по крыше и окнам, его слегко заглушал.
Ног осушил собственный стакан и поставил его на очаг возле своего кресла, рядом с опустевшей бутылкой.
- Так ты говоришь, что не веришь в это?
- Я этого не говорил, Ног. Документ, который является собственными показаниями командера Такера, заверенный сканом его сетчатки образца двадцать третьего века, делает этот материал достаточно убедительным, чтобы сходу его отклонить.
- Меня это тоже ставило в тупик, - сказал Ног. – Так почему это все ещ кажется тебе невероятным?
- Да не, - сказал Джейк, задумчиво нахмурившившись. – Я лишь говорю, что было большим сюрпризом узнать новую информоцию о том, чья жизнь и смерть были настолько хорошо задокументированны, как у Такера.
Ног кивнул.
- Плохо, что он не смог найти способа полностьюпредотвратить Земляно-Ромуланскую войну.
Джейк покачал головой.
- Думаю, что то, что я вырос сыном Бена Сиско, дало мне несколько иной взгляд на такого рода вещи, Ног. В конце концов, командер Такер не был супергероем; он был всего лишь шефом инженерной службы со способностями к шпионажу. Кроме того, как ни горько это осознавать, та Федерация, которую мы знаем, поднялась именно из пепла той войны. Федерация могла бы вообще не родиться без шестилетнего периода беременности, начавшегося с подписания Коалиционного Договора.
- И я мог бы гоняться за кораблями с латиной и дабо-карточкакми где-нибудь в Альянсе Ференги, чтобы обеспечить себя хорошим вином и личинками. Хорошо подмечено.
Джейк потрясенно покачал головой.
- Я все ещё задаюсь вопросом, почему дата «смерти» Трипа была перенесена на шесть лет вперед после того как она, эээ… не случилась. Если ты понимаешь, что я имею ввиду.
- Дезинформация, - сказал Ног. – Возможно кто-то, - скорей всего, Секция 31, - решил, что растянув некоторые подробности жизни командера Такера будет проще скрыть неучтенные факты из истории создания Федерации, которые являются общеизвестными. Таким образом, любой, кто решил бы узнать правду о жизни и не-смерти Такера, начнет копать не в том месте.
Джейк кивнул.
- Все знают о ранней Федерации намного больше, чем о Коалиции Планет, которая ей предшествовала.
- Точно. Это как при закапывании клада, только ты знаешь, где копать.
- И все равно, это чертовски странно, - сказал Джейк, все ещё непреклонно цепляясь за тайну жизни и смерти, и жизни командера Такера. – Чарльз Такер жил под разными псевдонимами в течении десятилетий после своей мнимой «смерти». – Конечно, он осознавал, что им придется пробраться через дебри данных об удивительно долгом последнем периоде жизни Такера, прежде чем они найдут подробности. – Это же все равно, что обнаружить, что Абрахам Линкольн был ещё жив во времена Первой Мировой войны и сражался против кайзера Вильгельма.
- Ты думаешь, что доказательства были каким-то образом подделаны? – спросил Ног.
- Возможно, это всего лишь принятие желаемого за действительное, нами обоими, - сказал Джейк и медленно покачал головой. – Или может, это просто вино, ударило в голову. Но я все же думаю, что все это слишком хорошо сходится, чтобы быть подделкой, разве что за исключением той информации, где говорилось с ромуланской точки зрения. И я хотел бы отметить творческий гений историка, который сумел тут и там заполнить пробелы в истории своими догадками. Но я действительно пока не могу заметить фатальных недостатков в остальной части истории. Все выглядит так, словно мы читаем личный дневник командера Такера.
- Я тоже так подумал, особенно после прочтения некоторых, хм, особо коллоритных эпизодов, - сказал Ног. – И после исследования всей подтверждающей документации. Так или иначе, новый поворот истории эры Арчера нравится мне гораздо больше, стандартной версии, - ты знаешь, что никто из экипажа Арчера, прослужив с ним вместе на борту NX-01 десять лет, не получил повышения по службе. Или собака Арчера, каким-то образом не постаревшая ни на день за все то время. Или знаменитая Большая речь Арчера в Стике, в ней гораздо больше смысла, если она была произнесена в период после катастрофы на Коридане, а не после Землано-Ромуланской войны, куда история её помещает. Или пиратский корабль, который едва мог разгоняться до ВАРП-2, каким-то образом догнавший «Энтерпрайз», который шел на ВАРП-5, когда…
- Ты ломишься в открытую дверь, Ног, - поднимая руки вверх, сказал Джейк. Он поднялся с кресла, игнорируя боль, которая пронзила его поясницу, и пошел подбросить дров в камин. Обновленный огонь весело затрещал, растекаясь по полену и распространяя тепло по всему его телу.
- Но есть одна вещь во всем этом деле, которая все ещё настораживает меня, - сказал он, вернувшись в кресло. – Я нахожу странным, что все эти годы мы считали дату смерти Такера абсолютно неправильной. Я знаю, что в история полна множеством мелких ошибок, которые по прошествии многих лет становятся неоспоримыми фактами. Но я не могу не задаться вопросом, было ли это одной из таких мелких, случайных ошибок, или же кто-то преднамеренно это спланировал.
- Кто знает? – пожал плечами Ног. – Может быть, кто-то умышленно записал неверную дату, чтобы усложнить раскрытие тайны Чарльза Такера.
- Или может быть кто-то написал неверную дату, в надежде, что когда-нибудь пара старикашек, не обладающих ничем, кроме лишнего времени, однажды найдет данное несоответствие, и использует его как ключ для раскрытия всей этой тайны, - усмехнулся Джейк.
Ног вернул усмешку, обнажив ряд неровных, заостренных зубов.
- Неудивительно, что ты, за последние несколько лет, так полюбил написание детективов. – Но улыбка ференги мгновением позже сменилась более внимательным выражением. – Серьезно, Джейк, у нас появилась проблема, сейчас, когда мы знаем то, что мы знаем. Нам нужно принять серьезное решение.
Джейк понимающе кивнул.
- Предадим ли мы эту информацию гласности? Или придержим у себя?
- Ты был журналистом, прежде чем перейти к романам, - сказал Ног. – Думаю, я знаю, какое решение ты примешь.
Джейк кивнул.
- И будешь прав. – Все его журналистские и писательские инстинкты вопили, что нужно издать найденную информацию, независимо от того, получит ли он с этого выгоду.
По крайней мере, он хотел выдеть этот материал опубликованным, если вся подтверждающая документация выдержит проверку.
«И яркий свет протрезвлениязавтрашнего утра», - подумал он, с сожалением разглядывая пустую винную бутылку в остветах пламени.
- Я не уверен, что это хорошая идея, Джейк. По крайней мере, пока.
- Почему? – недоуменно спросил Джейк. – Ничто здесть не является секретным, в противном случае, ты не смог бы поделиться этим со мной.
- Ты любишь вестерны, Джейк? – спросил Ног и вопрос был из разряда тех, что Бенджамин Сиско назвал бы «оставить поле».
- Вестерны? Как в романах? Типа Луи Л’Амор или Ларри Макмертри?
- Нет, вестерны, как в кино, - сказал Ног и его черты внезапно преобразились, наполнившись юношеским задором. Эта вспышка внезапно напомнила Джейку о тех беззаботных деньках, которые они оба провели устраивая невинные шалости на шумном Променаде «Дип Спейс 9», под пристальным взглядом констебля Одо.
- Вестерны, - продолжил Ног, - типа тех, где был режиссером землянин Джон Форд в двадцатом веке. Я заинтересовался его работами во время войны, когда выздоравливал в квартире Вика.
Джейк в самом деле хорошо помнил те дни. Радостные события, типа штурма станции союзниками, или окончательной победы над Кардассией были заоблачными; грустные, вроде смерти Джадзии Дакс или инцидента на АР-558, где Ног потерял ногу – были безднно глубоко.
Но Ног обсуждал черно-белое кино, а не реальные события и Джейк не был уверен, что вспомнит конкретный фильм, на который ссылался Ног.
- Ног, я терпеливо жду, когда же то, что ты мне говоришь, начнет обретать смысл.
Ног в притворном отчаянии покачал головой.
- Джейк, ты действительно не помнишь концовку «Человека, который застрелил Либерти Вэланса»?
Понимание, наконец, снизошло на Джейка, когда он вспомнил, что раз за разом вызывал одну пленку, а особенно её окончание, которое он начал наиболее незабываемым в жанре вестерна.
- Даже тогда, когда легенда не подтверждается, она все равно продолжает жить», - процитировал Джейк.
Хотя Джейк должен был признать, что Ног был прав, его все ещё не убедили в том, что информация о жизни Такера, которую только что раскопали, должна быть скрыта на неопределенный срок. Или, что некоторые из легенд о Земляно-Ромуланской войне и последующем основании Федерации, должны охраняться. В конце концов, было много того, что им ещё предстояло выяснить о специфической деятельности командера Такера в те времена, и в течении многи последующих десятилетий, которые он, очевидно, прожил.
После долгой паузы, Джейк, наконец, принял решение:
- Ладно, Ног. Я согласен не принимать поспешных решений. По крайней мере, пока мы более подробно не изучим факты, относительно обеих легенд. Ты доволен?
- Доволен, - усмехнувшись, сказал Ног.
Дождь на улице продолжил стучать в окна. Несколько часов назад рассвело.
Ног потянулся к пакету. Джейк был почти готов, что он извлечет из него ещё одну бутылку вина, столь же древнего, как и сам командер Такер.
Вместо этого ференги достал оттуда ещё один чип с данными и передал ему.
- Итак, - сказал Джейк вновь и вновь вращая в пальцах прозрачный пластмассовый циллиндр. – Что именно случилось потом?
Усмехнувшись, Ног вновь включил голо-блоки и подключил падды так, чтобы они оба смогли это для себя выяснить.
Округ Терребонн, Луизиана
- Ничего себе. Это все ещё кажется чертовски невероятным, Ног. – Джейк поставил свой бокал на стол возле своего антикварного кресла. Небольшой огонь потрескивал где-то рядом, хотя звук дождя, барабанившего по крыше и окнам, его слегко заглушал.
Ног осушил собственный стакан и поставил его на очаг возле своего кресла, рядом с опустевшей бутылкой.
- Так ты говоришь, что не веришь в это?
- Я этого не говорил, Ног. Документ, который является собственными показаниями командера Такера, заверенный сканом его сетчатки образца двадцать третьего века, делает этот материал достаточно убедительным, чтобы сходу его отклонить.
- Меня это тоже ставило в тупик, - сказал Ног. – Так почему это все ещ кажется тебе невероятным?
- Да не, - сказал Джейк, задумчиво нахмурившившись. – Я лишь говорю, что было большим сюрпризом узнать новую информоцию о том, чья жизнь и смерть были настолько хорошо задокументированны, как у Такера.
Ног кивнул.
- Плохо, что он не смог найти способа полностьюпредотвратить Земляно-Ромуланскую войну.
Джейк покачал головой.
- Думаю, что то, что я вырос сыном Бена Сиско, дало мне несколько иной взгляд на такого рода вещи, Ног. В конце концов, командер Такер не был супергероем; он был всего лишь шефом инженерной службы со способностями к шпионажу. Кроме того, как ни горько это осознавать, та Федерация, которую мы знаем, поднялась именно из пепла той войны. Федерация могла бы вообще не родиться без шестилетнего периода беременности, начавшегося с подписания Коалиционного Договора.
- И я мог бы гоняться за кораблями с латиной и дабо-карточкакми где-нибудь в Альянсе Ференги, чтобы обеспечить себя хорошим вином и личинками. Хорошо подмечено.
Джейк потрясенно покачал головой.
- Я все ещё задаюсь вопросом, почему дата «смерти» Трипа была перенесена на шесть лет вперед после того как она, эээ… не случилась. Если ты понимаешь, что я имею ввиду.
- Дезинформация, - сказал Ног. – Возможно кто-то, - скорей всего, Секция 31, - решил, что растянув некоторые подробности жизни командера Такера будет проще скрыть неучтенные факты из истории создания Федерации, которые являются общеизвестными. Таким образом, любой, кто решил бы узнать правду о жизни и не-смерти Такера, начнет копать не в том месте.
Джейк кивнул.
- Все знают о ранней Федерации намного больше, чем о Коалиции Планет, которая ей предшествовала.
- Точно. Это как при закапывании клада, только ты знаешь, где копать.
- И все равно, это чертовски странно, - сказал Джейк, все ещё непреклонно цепляясь за тайну жизни и смерти, и жизни командера Такера. – Чарльз Такер жил под разными псевдонимами в течении десятилетий после своей мнимой «смерти». – Конечно, он осознавал, что им придется пробраться через дебри данных об удивительно долгом последнем периоде жизни Такера, прежде чем они найдут подробности. – Это же все равно, что обнаружить, что Абрахам Линкольн был ещё жив во времена Первой Мировой войны и сражался против кайзера Вильгельма.
- Ты думаешь, что доказательства были каким-то образом подделаны? – спросил Ног.
- Возможно, это всего лишь принятие желаемого за действительное, нами обоими, - сказал Джейк и медленно покачал головой. – Или может, это просто вино, ударило в голову. Но я все же думаю, что все это слишком хорошо сходится, чтобы быть подделкой, разве что за исключением той информации, где говорилось с ромуланской точки зрения. И я хотел бы отметить творческий гений историка, который сумел тут и там заполнить пробелы в истории своими догадками. Но я действительно пока не могу заметить фатальных недостатков в остальной части истории. Все выглядит так, словно мы читаем личный дневник командера Такера.
- Я тоже так подумал, особенно после прочтения некоторых, хм, особо коллоритных эпизодов, - сказал Ног. – И после исследования всей подтверждающей документации. Так или иначе, новый поворот истории эры Арчера нравится мне гораздо больше, стандартной версии, - ты знаешь, что никто из экипажа Арчера, прослужив с ним вместе на борту NX-01 десять лет, не получил повышения по службе. Или собака Арчера, каким-то образом не постаревшая ни на день за все то время. Или знаменитая Большая речь Арчера в Стике, в ней гораздо больше смысла, если она была произнесена в период после катастрофы на Коридане, а не после Землано-Ромуланской войны, куда история её помещает. Или пиратский корабль, который едва мог разгоняться до ВАРП-2, каким-то образом догнавший «Энтерпрайз», который шел на ВАРП-5, когда…
- Ты ломишься в открытую дверь, Ног, - поднимая руки вверх, сказал Джейк. Он поднялся с кресла, игнорируя боль, которая пронзила его поясницу, и пошел подбросить дров в камин. Обновленный огонь весело затрещал, растекаясь по полену и распространяя тепло по всему его телу.
- Но есть одна вещь во всем этом деле, которая все ещё настораживает меня, - сказал он, вернувшись в кресло. – Я нахожу странным, что все эти годы мы считали дату смерти Такера абсолютно неправильной. Я знаю, что в история полна множеством мелких ошибок, которые по прошествии многих лет становятся неоспоримыми фактами. Но я не могу не задаться вопросом, было ли это одной из таких мелких, случайных ошибок, или же кто-то преднамеренно это спланировал.
- Кто знает? – пожал плечами Ног. – Может быть, кто-то умышленно записал неверную дату, чтобы усложнить раскрытие тайны Чарльза Такера.
- Или может быть кто-то написал неверную дату, в надежде, что когда-нибудь пара старикашек, не обладающих ничем, кроме лишнего времени, однажды найдет данное несоответствие, и использует его как ключ для раскрытия всей этой тайны, - усмехнулся Джейк.
Ног вернул усмешку, обнажив ряд неровных, заостренных зубов.
- Неудивительно, что ты, за последние несколько лет, так полюбил написание детективов. – Но улыбка ференги мгновением позже сменилась более внимательным выражением. – Серьезно, Джейк, у нас появилась проблема, сейчас, когда мы знаем то, что мы знаем. Нам нужно принять серьезное решение.
Джейк понимающе кивнул.
- Предадим ли мы эту информацию гласности? Или придержим у себя?
- Ты был журналистом, прежде чем перейти к романам, - сказал Ног. – Думаю, я знаю, какое решение ты примешь.
Джейк кивнул.
- И будешь прав. – Все его журналистские и писательские инстинкты вопили, что нужно издать найденную информацию, независимо от того, получит ли он с этого выгоду.
По крайней мере, он хотел выдеть этот материал опубликованным, если вся подтверждающая документация выдержит проверку.
«И яркий свет протрезвлениязавтрашнего утра», - подумал он, с сожалением разглядывая пустую винную бутылку в остветах пламени.
- Я не уверен, что это хорошая идея, Джейк. По крайней мере, пока.
- Почему? – недоуменно спросил Джейк. – Ничто здесть не является секретным, в противном случае, ты не смог бы поделиться этим со мной.
- Ты любишь вестерны, Джейк? – спросил Ног и вопрос был из разряда тех, что Бенджамин Сиско назвал бы «оставить поле».
- Вестерны? Как в романах? Типа Луи Л’Амор или Ларри Макмертри?
- Нет, вестерны, как в кино, - сказал Ног и его черты внезапно преобразились, наполнившись юношеским задором. Эта вспышка внезапно напомнила Джейку о тех беззаботных деньках, которые они оба провели устраивая невинные шалости на шумном Променаде «Дип Спейс 9», под пристальным взглядом констебля Одо.
- Вестерны, - продолжил Ног, - типа тех, где был режиссером землянин Джон Форд в двадцатом веке. Я заинтересовался его работами во время войны, когда выздоравливал в квартире Вика.
Джейк в самом деле хорошо помнил те дни. Радостные события, типа штурма станции союзниками, или окончательной победы над Кардассией были заоблачными; грустные, вроде смерти Джадзии Дакс или инцидента на АР-558, где Ног потерял ногу – были безднно глубоко.
Но Ног обсуждал черно-белое кино, а не реальные события и Джейк не был уверен, что вспомнит конкретный фильм, на который ссылался Ног.
- Ног, я терпеливо жду, когда же то, что ты мне говоришь, начнет обретать смысл.
Ног в притворном отчаянии покачал головой.
- Джейк, ты действительно не помнишь концовку «Человека, который застрелил Либерти Вэланса»?
Понимание, наконец, снизошло на Джейка, когда он вспомнил, что раз за разом вызывал одну пленку, а особенно её окончание, которое он начал наиболее незабываемым в жанре вестерна.
- Даже тогда, когда легенда не подтверждается, она все равно продолжает жить», - процитировал Джейк.
Хотя Джейк должен был признать, что Ног был прав, его все ещё не убедили в том, что информация о жизни Такера, которую только что раскопали, должна быть скрыта на неопределенный срок. Или, что некоторые из легенд о Земляно-Ромуланской войне и последующем основании Федерации, должны охраняться. В конце концов, было много того, что им ещё предстояло выяснить о специфической деятельности командера Такера в те времена, и в течении многи последующих десятилетий, которые он, очевидно, прожил.
После долгой паузы, Джейк, наконец, принял решение:
- Ладно, Ног. Я согласен не принимать поспешных решений. По крайней мере, пока мы более подробно не изучим факты, относительно обеих легенд. Ты доволен?
- Доволен, - усмехнувшись, сказал Ног.
Дождь на улице продолжил стучать в окна. Несколько часов назад рассвело.
Ног потянулся к пакету. Джейк был почти готов, что он извлечет из него ещё одну бутылку вина, столь же древнего, как и сам командер Такер.
Вместо этого ференги достал оттуда ещё один чип с данными и передал ему.
- Итак, - сказал Джейк вновь и вновь вращая в пальцах прозрачный пластмассовый циллиндр. – Что именно случилось потом?
Усмехнувшись, Ног вновь включил голо-блоки и подключил падды так, чтобы они оба смогли это для себя выяснить.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 марта, 2155 г.
Глубокий космос
Чарльз Такер прислонился к толстому прозрачному алюминию наблюдательного окна, глядя как ВАРП-поле корабля исказило цвет и форму звезд, слишком медленно, чтобы казаться правильным. Частный регилианский пассажирский корабль нельзя было назвать новым, но Трип был рад уже тому, что он не был настолько древним, чтобы достичь скорости ВАРП-3 и не развалиться на части. Тем не менее, ему было достаточно сложно путешествовать через световые года на столь низкой скорости.
А ещё ему было сложно не показать свое нетерпение, хотя прекрасно знал, что ему следует его скрывать, - как, впрочем, и любые другие свои эмоции, - все те недели и месяцы, что он проведет в этом полете. Все-таки, он выглядел как вулканец и выдавал себя за торговца кевой и триллиумом, когда он доберется до нужного сектора галактики, то зафрахтует грузовое судно до Адижеона, а оттуда вернется в Ромуланское пространство.
Там он начал бы свое новое задание от имени Секции 31, Коалиции Планет и людей с планеты Земля.
«И великого штата Флорида», - подумал он, пытаясь представить лица своих родителей и брата. Его встревожило то, что ему сложнее представить на их лицах улыбку, чем горестное выражение.
Устав смотреть на медленно меняющееся звездное поле, и ещё больше устав от презрительных взглядов, которые стюард бросал на тех, кто оставляет на его честеньких наблюдательных окнах, Трип пошел по одному из узки коридоров к своей скромной каюте.
Как только дверь надежно закрылась за его спиной, он сбросил свои ботинки, затем отнес их к небольшой уборной и ровно поставил их там. Он бы предпочел парусиновые башмаки, которые были, не слишком уместны на Вулкане, даже в глуши, или, по крайней мере, что-нибудь более похожее на кожу. К несчастью, чтобы продолжать выдавать себя за вулканца, которые были против того, чтобы убивать животных для еды или одеждыи, ему пришлось удовлетвориться обувью из растительного волокна.
Трип вернулся к небольшому пульту каюты, где он оставил небольшой падд ряом со стандартным чемоданчиком, содержавшим демонстрационные образцы, которые являлись частью его прикрытия. Подняв падд, он вставил в него зашифрованный чип данных. Он хранил этот чип с тех пор как очнулся в пахищенном корабле-разведчике Эйхой Ормин, на полной скорости несущемся сквозь пространство Коалиции, недалеко от космоса, контролируемого Ромуланской Звездной Империей. Он уже потерял счет количесву раз, которое он слушал записанное там сообщение, сообщение, которое, скорее всего, было записано в то время, когда он без сознания лежал на полу возле пульта в кабине разведчика.
Он ввел пароль, и на экране маленького падда появилось любезно выглядящее лицо доктора Эхрехина, частично закрытое шлемом защитного костюма, в который он был одет в тот момент.
- Я надеюсь, у тебя будет возможность в спокойной обстановке прослушать это сообщение, Кунаэр. – Старик на мгновение прикрыл глаза, сделава паузу, словно собираясь исправить небольшую оплошность с именем. Затем он продолжил, возможно, в знак уважения к анонимности Трипа.
- Я действительно сожалею о необходимости оглушить тебя, мой юный друг. Однако, мне было необходимо вывести этот корабль из ВАРПа, но только на время, необходимое для запуска спасательной капсулы, которую я нацелил на четыре ромуланских военных корабля, которые все ещё преследуют нас. Я запрограмировал рулевой компьютер на немедленное возвращение на максимальный ВАРП, после того как моя капсула будет запущена. Я надеюсь, что корабли Валдора не станут догонять тебя или возможно даже прекратят погоню, как только их экипажи поймут, что получили меня, который так или иначе является их первичной целью.
Всякий раз как Трип слушал эти неожиданно откровенные слова Эхрехина, он не уставал дивиться его храбрости, граничевсшей с безрассудством. В конце концов, силы Валдора могли бы захватить или уничтожить корабль-разведчик и после того как Эхрехин к ним вернулся бы. Если бы это произошло, они, несомненно, нашли бы сообщение, записанное ученым и посчитали его изменником. Эхрехин не мог настолько верить в свои полезность для военной машины Империи, чтобы избежать заключения, а то и немедленной казни, впоследствии. Трип лишь задался вопросом, настроил ли ученый программы корабли на уничтожение сообщения в случае попытки просмотра не тем, кому оно предназначалось. Возможно, использовав для этого внутренние датчики корабля, чтобы распознать появление иного ромуланского персонала.
Трип пристально смотрел на экран падда, а старик продолжал:
- Как ты уже, наверное догадался, я отклоняю твое приглашение жить среди твоих людей. В конце концов, я ромуланец, и я предан традициям, которые всегда делали нашу цивилизацию великой, ещё со времен Раскола. Но, как этичный последователь науки, я не могу не сожалеть о реффлексовном миллитаризме, который разложил Империю до такой степени, что Претор смог совершить попытку планетарного геноцида. Итак, вернувшись к своим людям, я не смогу с чистой совестью закончить работу над двигателем аваих лли вастам, который, как я теперь знаю, Претор использует в самых дурных целях. Ваши слова и катастрофа, обрушившаяся на Коридан, открыли мои глаза.
- Удачи, мой юный друг во всех твоих… будущих устремлениях. – Старик сделал паузу и улыбнулся с иронией, заявив о своем патриотизме, он, тем не менее, только что пожелал Трипу «хорошо пошпионить», практически в той же фразе. – Хотя мы создания очень разных миров, я верю, что мы работаем в одном направлении. Возможно, в конечном итоге, наши усилия приведут к миру, или хотя бы сделают ту войну, которая сейчас кажется неизбежной, хоть немного менее разрушительной.
- Пусть это станет нашим общим наследием, лучшим из того, что могут сделать два человека. И я надеюсь, что то, добро, которое мы оба совершим в последующие годы, переживет нас и будет жить ещё долгое время после того, как мы обратимся в пыль.
- Прощай.
Изображение Эхрехина исчезло с экрана падда и Трип бросил его на стол.
Растянувшись на узкой койке в каюте, Трип посмотрел на простой дюраниевый каркас потолка, за которым он слышал жужжание изношенных вентиляторов системы жизнеобеспечения корабля.
Он обдумывал свою миссию, повторное путешествие глубоко в пространсво ромуланцев, которое ему предстояло. Немного удачи, файлы и контакты, которые он скопировал с чипа данных, который взял у убитого Тин Хок Фонга, на ряду с новой иноформацией, полученной от Харриса, и он сможет изменить направление, в котором движется ромуланское общество, хотя бы немного.
- Еще одно задание, - произнес Трип в пустоте кабины, вспомнив последнюю встречу с Харрисом на Земле.
Он вновь подумал о доме и всех тех, кого он оставил позади.
Глубокий космос
Чарльз Такер прислонился к толстому прозрачному алюминию наблюдательного окна, глядя как ВАРП-поле корабля исказило цвет и форму звезд, слишком медленно, чтобы казаться правильным. Частный регилианский пассажирский корабль нельзя было назвать новым, но Трип был рад уже тому, что он не был настолько древним, чтобы достичь скорости ВАРП-3 и не развалиться на части. Тем не менее, ему было достаточно сложно путешествовать через световые года на столь низкой скорости.
А ещё ему было сложно не показать свое нетерпение, хотя прекрасно знал, что ему следует его скрывать, - как, впрочем, и любые другие свои эмоции, - все те недели и месяцы, что он проведет в этом полете. Все-таки, он выглядел как вулканец и выдавал себя за торговца кевой и триллиумом, когда он доберется до нужного сектора галактики, то зафрахтует грузовое судно до Адижеона, а оттуда вернется в Ромуланское пространство.
Там он начал бы свое новое задание от имени Секции 31, Коалиции Планет и людей с планеты Земля.
«И великого штата Флорида», - подумал он, пытаясь представить лица своих родителей и брата. Его встревожило то, что ему сложнее представить на их лицах улыбку, чем горестное выражение.
Устав смотреть на медленно меняющееся звездное поле, и ещё больше устав от презрительных взглядов, которые стюард бросал на тех, кто оставляет на его честеньких наблюдательных окнах, Трип пошел по одному из узки коридоров к своей скромной каюте.
Как только дверь надежно закрылась за его спиной, он сбросил свои ботинки, затем отнес их к небольшой уборной и ровно поставил их там. Он бы предпочел парусиновые башмаки, которые были, не слишком уместны на Вулкане, даже в глуши, или, по крайней мере, что-нибудь более похожее на кожу. К несчастью, чтобы продолжать выдавать себя за вулканца, которые были против того, чтобы убивать животных для еды или одеждыи, ему пришлось удовлетвориться обувью из растительного волокна.
Трип вернулся к небольшому пульту каюты, где он оставил небольшой падд ряом со стандартным чемоданчиком, содержавшим демонстрационные образцы, которые являлись частью его прикрытия. Подняв падд, он вставил в него зашифрованный чип данных. Он хранил этот чип с тех пор как очнулся в пахищенном корабле-разведчике Эйхой Ормин, на полной скорости несущемся сквозь пространство Коалиции, недалеко от космоса, контролируемого Ромуланской Звездной Империей. Он уже потерял счет количесву раз, которое он слушал записанное там сообщение, сообщение, которое, скорее всего, было записано в то время, когда он без сознания лежал на полу возле пульта в кабине разведчика.
Он ввел пароль, и на экране маленького падда появилось любезно выглядящее лицо доктора Эхрехина, частично закрытое шлемом защитного костюма, в который он был одет в тот момент.
- Я надеюсь, у тебя будет возможность в спокойной обстановке прослушать это сообщение, Кунаэр. – Старик на мгновение прикрыл глаза, сделава паузу, словно собираясь исправить небольшую оплошность с именем. Затем он продолжил, возможно, в знак уважения к анонимности Трипа.
- Я действительно сожалею о необходимости оглушить тебя, мой юный друг. Однако, мне было необходимо вывести этот корабль из ВАРПа, но только на время, необходимое для запуска спасательной капсулы, которую я нацелил на четыре ромуланских военных корабля, которые все ещё преследуют нас. Я запрограмировал рулевой компьютер на немедленное возвращение на максимальный ВАРП, после того как моя капсула будет запущена. Я надеюсь, что корабли Валдора не станут догонять тебя или возможно даже прекратят погоню, как только их экипажи поймут, что получили меня, который так или иначе является их первичной целью.
Всякий раз как Трип слушал эти неожиданно откровенные слова Эхрехина, он не уставал дивиться его храбрости, граничевсшей с безрассудством. В конце концов, силы Валдора могли бы захватить или уничтожить корабль-разведчик и после того как Эхрехин к ним вернулся бы. Если бы это произошло, они, несомненно, нашли бы сообщение, записанное ученым и посчитали его изменником. Эхрехин не мог настолько верить в свои полезность для военной машины Империи, чтобы избежать заключения, а то и немедленной казни, впоследствии. Трип лишь задался вопросом, настроил ли ученый программы корабли на уничтожение сообщения в случае попытки просмотра не тем, кому оно предназначалось. Возможно, использовав для этого внутренние датчики корабля, чтобы распознать появление иного ромуланского персонала.
Трип пристально смотрел на экран падда, а старик продолжал:
- Как ты уже, наверное догадался, я отклоняю твое приглашение жить среди твоих людей. В конце концов, я ромуланец, и я предан традициям, которые всегда делали нашу цивилизацию великой, ещё со времен Раскола. Но, как этичный последователь науки, я не могу не сожалеть о реффлексовном миллитаризме, который разложил Империю до такой степени, что Претор смог совершить попытку планетарного геноцида. Итак, вернувшись к своим людям, я не смогу с чистой совестью закончить работу над двигателем аваих лли вастам, который, как я теперь знаю, Претор использует в самых дурных целях. Ваши слова и катастрофа, обрушившаяся на Коридан, открыли мои глаза.
- Удачи, мой юный друг во всех твоих… будущих устремлениях. – Старик сделал паузу и улыбнулся с иронией, заявив о своем патриотизме, он, тем не менее, только что пожелал Трипу «хорошо пошпионить», практически в той же фразе. – Хотя мы создания очень разных миров, я верю, что мы работаем в одном направлении. Возможно, в конечном итоге, наши усилия приведут к миру, или хотя бы сделают ту войну, которая сейчас кажется неизбежной, хоть немного менее разрушительной.
- Пусть это станет нашим общим наследием, лучшим из того, что могут сделать два человека. И я надеюсь, что то, добро, которое мы оба совершим в последующие годы, переживет нас и будет жить ещё долгое время после того, как мы обратимся в пыль.
- Прощай.
Изображение Эхрехина исчезло с экрана падда и Трип бросил его на стол.
Растянувшись на узкой койке в каюте, Трип посмотрел на простой дюраниевый каркас потолка, за которым он слышал жужжание изношенных вентиляторов системы жизнеобеспечения корабля.
Он обдумывал свою миссию, повторное путешествие глубоко в пространсво ромуланцев, которое ему предстояло. Немного удачи, файлы и контакты, которые он скопировал с чипа данных, который взял у убитого Тин Хок Фонга, на ряду с новой иноформацией, полученной от Харриса, и он сможет изменить направление, в котором движется ромуланское общество, хотя бы немного.
- Еще одно задание, - произнес Трип в пустоте кабины, вспомнив последнюю встречу с Харрисом на Земле.
Он вновь подумал о доме и всех тех, кого он оставил позади.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
День 8, месяц Хавриин
Дарта Сити, Ромулус
Центурион Терикс, которому поручили проведение брифинга адмирала Валдора, закончил свою речь.
- Коридан Прайм пережил то, что можно назвать смертельной раной, адмирал.
«Эх, хорошо быть молодым оптимистом», - подумал Валдор. Он позволил тени улыбки скользнуть по своим широким губам, вспомнив, как сам был зеленым центурионом.
Валдор сидел за массивным столом из дерева шера, в своем кабинете в недрах дома Правительства, хмурясь на полупрозрачную голограмму, парившую над столом между ним и Териксом.
- Есть раны, - сказал Валдор, - и раны. Я лично оправился от многих повреждений, которые некоторые могли бы счесть смертельными. За век или около того, кориданцы тоже смогут их заживить самостоятельно.
Центурион казался ошеломленным реакцией Валдора.
- Они потеряли в атаке больше четверти миллиарда жителей, адмирал. А вместе с ними и половину планетарных запасов диллитиума.
- Что оставило их с населением в два миллиарда жителей. И оставшейся половиной планетарных запасов диллитиума.
- Адмирал, могу я указать, что кориданцы вышли из алиянса с Землей? – сказал Терикс. – Так называемая Коалиция Планет была ослаблена не только выходом из нее Коридана, но и резким сокращением доступных запасов диллитиума.
Валдор кивнул.
- Но неполное уничтожение Коридана ещё сильнее сплотит миры, решившие остаться, внутри альянса.
Лицо центуриона сменило цвет на медно-зеленый.
- Разрешите говорить свободно, сэр? – спросил он.
- Я не боюсь правды, центурион. Говорите.
- Простите меня, адмирал, но если бы я не знал вас лучше, то подумал бы, что вы собираетесь вырвать поражение из рук победы.
Валдор захихикал.
- Просто я пытаюсь посмотреть на последствия нападения на Коридан Прайм под тем же углом, под которым на него скорее всего посмотрит Первый Консул Т’Лейкха. И Претор. Вы должны хорошенько подумать о том, чтобы поработать над навыками выживания. – Произнося последнее заявлени, он обнажил зубы в такой манере, которая бы никогда не могла быть спутана с улыбкой. Так как его зубы напаминали острые скалы, жилище хищных гноийикаров, по тому, как переменился центурион, Валдор понял, что молодой человек все понял правильно.
Терикс с трудом сглотнул и ответил традиционным воинским салютом, стукнув локтем по груди.
- Конечно, адмирал. Я прошу прощения.
- Свободен.
После того как Терикс развернулся на каблуках и вышел из кабинета, Валдор остался там один, молча глядя на голограмму опустошенного Коридан Прайма, которую центурион забыл выключить.
Несмотря на внешнее сходство с военной победой, осмотр принес ему мало радости. В самом деле план самоубийственной атаки был разработан Первыйм Консулом Т’Лейкхой и временными военными командующими, отвечавшими за защиту Ромуланской Звездной Империи и войну, во время заключения Валдора, после неудачи с дроном-разведчиком.
Фактически, участие Валдора в операции по опустошению Коридана заключалось лишь в том, чтобы отдать финальный приказ на исполнение, чтобы не навлечь на себя гнев Т’лейкхи и Претора, заставив их казнить его самого, или отправить в одну из тех сырых камер, которую в данный момент занимает бывший сенатор Вракс. У Валдора не было иного выхода, кроме как подписать приказ об атаке, хотя он был полностью уверен, что никогда бы не придумал такой план самостоятельно.
Но эти факты нисколько не уменьшали чувство вины, которое Валдор чувствовал, глядя на изображение медленно дрейфующих в свете виртуального солнца обломков Коридана.
«Была ли это на самом деле миссия для военных?» - подумал он. – «Или это была обычная резня невинных женщин, стариков и детей прямо в их постелях?»
Хотя он был слишком лояльным солдатом для того, чтобы высказать свои опасения вслух, та часть его, которая когда-то была сенатором и служила рядом с Враксом, не могла не задаться вопросом, было ли нападение на Коридан, достойной причиной для того, чтобы достать из ножен хотя бы одно Лезвие Чести.
И вина, которую он чувствовал, усиливалась от осознания того, что катасрофа, которую он санкционировал, потерпела крах в достижении тех политических целей, которые должна была: не смогла сорвать соглашение Земли об альянсе, которое уменьшило бы возможности обороны этой, так называемой, Коалиции.
Но официальные бумаги были подписаны, соглассно публикациям в собственных новостных сетях миров Коалиции, которые служба разведки Империи имела привычку тщательно мониторить. Теперь четыре оставших мира Коалиции Планет, разрывались более чем когда либо и их гражданские средства массовой информации громко спрашивали свои власти: «когда же они что-то сделают с ромуланской угрозой». Поэтому надежды Валдора на сравнительно быстрый, а следовательно бескровный захват, лежали у его ног.
Это будет война, настоящая война, а не простое покорение деморализованных, а следовательно уже наполовину покоренных, миров. И она начнется скоро, несмотря на относительную скудость Коалиции на диллитиум, для оснащения их кораблей.
Но это было не самым худшим. Благодаря последней неудаче, Валдор потерял доступ к новым партиям аэнарианских телепатов, в которых он нуждался для того, чтобы управлять флотам новых боевых кораблей с телепатическим управлением. А ещё он начал терять веру в то, что обнаруживший недавно странным образом доктор Эхрехин, в состоянии в обозримом будущем создать рабочую модель двигателя. Что же сделали с ним эти диссиденты, прежде чем он был обнаружен флотом в небольшой спасательной шлюпке, один и почти в коме? Конечно, всегда оставалась надежда на то, что однажды Эхрехин достаточно придет в себя для того, чтобы продолжить проект, но Валдор прожил на свете, достаточно долго для того, чтобы не слишком полагаться на надежду, как на тактическое оружие. Если революционный новый двигатель Эхрехина так и останется недостижимой мечтой, тогда все уничтожение диллитиума на Коридан Прайм – и связанная с ним резня, - ничего не значит.
С усталым вздохом, Валдор потянулся к своему столу и нажал на переключатель, заставив обугленные обломки Коридан Прайм, резко исчезнуть. Нажав кнопку рядом с первой, он произнес:
- Валдор Ниджилу.
- Здесь Ниджил, адмирал. – Голос главного технолога казался медленным и грубым. Так как Валдор знал, что сдержанный ученый не имел привычки злоупотреблять алкоголем, он решил принять это за хороший знак: Ниджил тоже понимал, что война маячит на горизонте, и следовательно искал наиболее благоприятный исход из всего этого.
- Ниджил, как прогрессирует развитие нового поколения вооружения? – спросил Валдор.
- До сих пор, адмирал, все развие и испытания новых образцов шли соглассно одобренным Сенатом графикам.
- Очень хорошо, Ниджил. Но не достаточно. Мне нужно, чтобы вы ускорили проект…
Отпустив измученного инженера, Валдор вновь рассмотрел практические вопросы. Все предыдущие попытки разработать маскирующее поле для сокрытия больших кораблей с экипажами, приводили к разрушению испытательных кораблей в течение считанных сьюри. Несмотря на множество неудачных испытаний, которые он санкционировал за последние годы, Валдор был уверен, что такое устройство могло бы стать ключем к военному превосходству ромуланцев.
«Они не смогут сражаться, если не смогут увидеть», - с хищной улыбкой подумал он.
Дарта Сити, Ромулус
Центурион Терикс, которому поручили проведение брифинга адмирала Валдора, закончил свою речь.
- Коридан Прайм пережил то, что можно назвать смертельной раной, адмирал.
«Эх, хорошо быть молодым оптимистом», - подумал Валдор. Он позволил тени улыбки скользнуть по своим широким губам, вспомнив, как сам был зеленым центурионом.
Валдор сидел за массивным столом из дерева шера, в своем кабинете в недрах дома Правительства, хмурясь на полупрозрачную голограмму, парившую над столом между ним и Териксом.
- Есть раны, - сказал Валдор, - и раны. Я лично оправился от многих повреждений, которые некоторые могли бы счесть смертельными. За век или около того, кориданцы тоже смогут их заживить самостоятельно.
Центурион казался ошеломленным реакцией Валдора.
- Они потеряли в атаке больше четверти миллиарда жителей, адмирал. А вместе с ними и половину планетарных запасов диллитиума.
- Что оставило их с населением в два миллиарда жителей. И оставшейся половиной планетарных запасов диллитиума.
- Адмирал, могу я указать, что кориданцы вышли из алиянса с Землей? – сказал Терикс. – Так называемая Коалиция Планет была ослаблена не только выходом из нее Коридана, но и резким сокращением доступных запасов диллитиума.
Валдор кивнул.
- Но неполное уничтожение Коридана ещё сильнее сплотит миры, решившие остаться, внутри альянса.
Лицо центуриона сменило цвет на медно-зеленый.
- Разрешите говорить свободно, сэр? – спросил он.
- Я не боюсь правды, центурион. Говорите.
- Простите меня, адмирал, но если бы я не знал вас лучше, то подумал бы, что вы собираетесь вырвать поражение из рук победы.
Валдор захихикал.
- Просто я пытаюсь посмотреть на последствия нападения на Коридан Прайм под тем же углом, под которым на него скорее всего посмотрит Первый Консул Т’Лейкха. И Претор. Вы должны хорошенько подумать о том, чтобы поработать над навыками выживания. – Произнося последнее заявлени, он обнажил зубы в такой манере, которая бы никогда не могла быть спутана с улыбкой. Так как его зубы напаминали острые скалы, жилище хищных гноийикаров, по тому, как переменился центурион, Валдор понял, что молодой человек все понял правильно.
Терикс с трудом сглотнул и ответил традиционным воинским салютом, стукнув локтем по груди.
- Конечно, адмирал. Я прошу прощения.
- Свободен.
После того как Терикс развернулся на каблуках и вышел из кабинета, Валдор остался там один, молча глядя на голограмму опустошенного Коридан Прайма, которую центурион забыл выключить.
Несмотря на внешнее сходство с военной победой, осмотр принес ему мало радости. В самом деле план самоубийственной атаки был разработан Первыйм Консулом Т’Лейкхой и временными военными командующими, отвечавшими за защиту Ромуланской Звездной Империи и войну, во время заключения Валдора, после неудачи с дроном-разведчиком.
Фактически, участие Валдора в операции по опустошению Коридана заключалось лишь в том, чтобы отдать финальный приказ на исполнение, чтобы не навлечь на себя гнев Т’лейкхи и Претора, заставив их казнить его самого, или отправить в одну из тех сырых камер, которую в данный момент занимает бывший сенатор Вракс. У Валдора не было иного выхода, кроме как подписать приказ об атаке, хотя он был полностью уверен, что никогда бы не придумал такой план самостоятельно.
Но эти факты нисколько не уменьшали чувство вины, которое Валдор чувствовал, глядя на изображение медленно дрейфующих в свете виртуального солнца обломков Коридана.
«Была ли это на самом деле миссия для военных?» - подумал он. – «Или это была обычная резня невинных женщин, стариков и детей прямо в их постелях?»
Хотя он был слишком лояльным солдатом для того, чтобы высказать свои опасения вслух, та часть его, которая когда-то была сенатором и служила рядом с Враксом, не могла не задаться вопросом, было ли нападение на Коридан, достойной причиной для того, чтобы достать из ножен хотя бы одно Лезвие Чести.
И вина, которую он чувствовал, усиливалась от осознания того, что катасрофа, которую он санкционировал, потерпела крах в достижении тех политических целей, которые должна была: не смогла сорвать соглашение Земли об альянсе, которое уменьшило бы возможности обороны этой, так называемой, Коалиции.
Но официальные бумаги были подписаны, соглассно публикациям в собственных новостных сетях миров Коалиции, которые служба разведки Империи имела привычку тщательно мониторить. Теперь четыре оставших мира Коалиции Планет, разрывались более чем когда либо и их гражданские средства массовой информации громко спрашивали свои власти: «когда же они что-то сделают с ромуланской угрозой». Поэтому надежды Валдора на сравнительно быстрый, а следовательно бескровный захват, лежали у его ног.
Это будет война, настоящая война, а не простое покорение деморализованных, а следовательно уже наполовину покоренных, миров. И она начнется скоро, несмотря на относительную скудость Коалиции на диллитиум, для оснащения их кораблей.
Но это было не самым худшим. Благодаря последней неудаче, Валдор потерял доступ к новым партиям аэнарианских телепатов, в которых он нуждался для того, чтобы управлять флотам новых боевых кораблей с телепатическим управлением. А ещё он начал терять веру в то, что обнаруживший недавно странным образом доктор Эхрехин, в состоянии в обозримом будущем создать рабочую модель двигателя. Что же сделали с ним эти диссиденты, прежде чем он был обнаружен флотом в небольшой спасательной шлюпке, один и почти в коме? Конечно, всегда оставалась надежда на то, что однажды Эхрехин достаточно придет в себя для того, чтобы продолжить проект, но Валдор прожил на свете, достаточно долго для того, чтобы не слишком полагаться на надежду, как на тактическое оружие. Если революционный новый двигатель Эхрехина так и останется недостижимой мечтой, тогда все уничтожение диллитиума на Коридан Прайм – и связанная с ним резня, - ничего не значит.
С усталым вздохом, Валдор потянулся к своему столу и нажал на переключатель, заставив обугленные обломки Коридан Прайм, резко исчезнуть. Нажав кнопку рядом с первой, он произнес:
- Валдор Ниджилу.
- Здесь Ниджил, адмирал. – Голос главного технолога казался медленным и грубым. Так как Валдор знал, что сдержанный ученый не имел привычки злоупотреблять алкоголем, он решил принять это за хороший знак: Ниджил тоже понимал, что война маячит на горизонте, и следовательно искал наиболее благоприятный исход из всего этого.
- Ниджил, как прогрессирует развитие нового поколения вооружения? – спросил Валдор.
- До сих пор, адмирал, все развие и испытания новых образцов шли соглассно одобренным Сенатом графикам.
- Очень хорошо, Ниджил. Но не достаточно. Мне нужно, чтобы вы ускорили проект…
Отпустив измученного инженера, Валдор вновь рассмотрел практические вопросы. Все предыдущие попытки разработать маскирующее поле для сокрытия больших кораблей с экипажами, приводили к разрушению испытательных кораблей в течение считанных сьюри. Несмотря на множество неудачных испытаний, которые он санкционировал за последние годы, Валдор был уверен, что такое устройство могло бы стать ключем к военному превосходству ромуланцев.
«Они не смогут сражаться, если не смогут увидеть», - с хищной улыбкой подумал он.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Среда, 5 марта, 2155 г.
Кэндлстик парк, Сан-Франциско
Когда Т’Пол открыла дверь в гримерную Арчера, предчувствие и желание боролись в ней с неменьшим пылом, чем чем тот с которым проходили дебаты между Сессинеком, Т’Карик и Сураком, о которых её мати Т’Лес, так часто рассказывала ей в детстве.
Она поприветствовала молодо выглядящего мужчину-вулканца, который, ожидая её прихода, сидел в единственном в комнате кресле. Первой особенностью, которую в нем она заметила, был выступающий костный гребень на лбу.
Второй, был его голос.
- Привет, Т’Пол, - сказал он. Хотя его лицо было незнакомым, - хотя, она подумала, что однажды уже видела его во сне, - его голос, хоть и измененный, не узнать было невозможно. В конце концов, мало вулканцев обладали акцентом выходцев из Алабамы, штат Флорида.
- Трип? – Несмотря на то, что было написано в невероятно странной записке, которую ей передал капитан, - явно написанной рукой Трипа Такера, и предположительно написанной сегодня, - она едва смогла сдержать удивление, когда увидела его.
Застенчивая улыбка расплылась по лицу мужчины, подтверждая его личность также как и голос.
- Возможно, мне это приснилось, но я почти уверен, что сказал тебе, что не собираюсь терять с тобой контакт, - сказал он. – Между прочим, тебе очень идет униформа Звездного флота.
Он подошел к ней и осторожно забрал свернутый листок, который она все ещё сжимала в внеапно ослабевших пальцах.
- Не возражаешь, если я заберу это? Я должен держать в секрете тот факт, что я все ещё жив. От большей части людей. – Он ещё раз сложил лист и спрятал в карман своего черного дорожного одеяния.
Затем ей пришло в голову, что предчувствия, которые она испытывала сразу после «смерти» Трипа, теперь нашли объяснение. Ей, явно нелогичное предположение, что Трип, - наряду с ментальной связью, которую они разделили до того как их романтическая связь распалась, - каким-то образом сумел выжить, подтвердились. Казалось, прошла вечность, прежде чем она смогла слегка оправиться от шока и подобрать слово, которое лучше всего отражало её смятенное состояние:
- Почему?
Его улыбка увяла, и тень сожаления окрасила его странно вулканские черты.
- Ромуланцы собирались улучшить новый двигатель ВАРП-7. Кто-то должен был внедриться в проект и остановить его. Кто-то, кто уже имел дело с их технологией.
- И ты преуспел в остановке этого проекта?
Он рассмеялся, качая головой.
- Знаешь, я все ещё не совсем уверен в этом. Полагаю, мы довольно скоро это выясним. Могу лишь надеятся, что в этом направлении я поработал лучше, чем в деле предотвращения атаки на Коридан.
- Опустошение на Каридан Прайм было бы гораздо хуже, если бы мы не предупредили их. Полагаю, ты имел какое-то отношение к этому предупреждению, - она сделала пузу и продолжила: - Ты был Лазарем.
Трип кивнул:
- Я предупредил капитана Арчера о том, что ромуланцы планируют атаку на Коридан Прайм так быстро, как смог. Хотя, я был не достаточно быстр. Но я могу сказать себе, что мое предупреждение хоть что-то изменило, и спокойно спать ночью. Порой, это даже работает.
- Итак, из всех возможных кандидатов в Звездном флоте, командование выбрало именно тебя, чтобы внедриться в Ромуланскую Звездную Империю.
- Да. Но только это было не командование Звездного флота. Это было бюро специальных операций, погребенное глубоко в недрах разведки Звездного флота. Фактически, командование Звездного флота, скорей всего будет отрицать, что вообще знает что-нибудь об этом.
- Обман, - сказала она, её голос прозвучал резче, чем ей хотелось. – Как это по-человечески.
- О, да брось, Т’Пол, - сказал он, нахмурив брови. – Я чертовски уверен, что люди не обладают монополией на обман.
- Вулканцы не имеют привычки лгать, или скрывать правду.
- Тогда вы, ребята, достигли в этом больших высот, чем мы. Но даже вулканцев порой ловят на наглой лжи. Мне тебе напомнить о вулканских оперативниках, тайно шпионивших за андорианцами на Пи’Джеме? Или как ваш последний бесстрашный лидер В’Лас организовал террористические атаки в прошлом году, а затем попытался свалить их на Т’Пау и других сирранитов?
«Включая и мою мать Т’Лес», - подумала она. Т’Лес погибла в то ужасное время.
Хотя слова Трипа укололи её, тщательно отработанное выражение лица Т’Пол было воплощением вулканского спокойствия. Не было никакого смысла продолжать отстаивать свою точку зрения; она и так знала, что он прав. Тем не менее, он чувствовала гнев, - пусть она и признавала, что он не логичен, - что он скрыл от неё, по приказу или нет, тот важный факт, что его смерть сфальсифицирована. Она молча смотрела на него, не веря себя настолько, чтобы вновь заговорить, пока не успокоит свои бурлящие эмоции или, хотя бы, немного не сосредоточится.
- Ты должен был посвятить меня в эту тайну, - наконец сказала она, нарушая неловкую тишину, которая повисла между ними.
- Ты, наверное, права Т’Пол. И я сожалею. – Его глаза блестели от сожаления, и она сама внезапно поняла, что борется с подступившими слезами.
«Наверное?»
- Кто ещё знает? – свлух спросила она.
Слезы, наконец, потекли по его щекам.
- Малкольм. Флокс. Капитан.
«Только те, кто был необходим», - подумала она, все понимая, но чувствуя некоторую обиду. И злость. И боль.
- Мне жаль, Т’Пол.
Все ещё борясь с эмоциями, она сказала:
- Я… удовлетворена, что ты выжил.
- Удовлетворена, но также, чертовски взбешена, - улыбнулся Трип сквозь слезы.
- Вулканцы не испытывают такие низкие эмоции.
- Лошадиный помет, они делают.
- Я очень надеюсь, что никто больше не увидит тебя в этом эмоциональном состоянии, - сказала она, хотя по-правде, она и сама не стремилась ни с кем встречаться в ближайшее время.
- Что, боишься, что я создам вулканцам дурную репутацию? – произнес Трип, посмеиваясь над собственным комментарием и тыльной стороной ладони размазывая слеза по щекам.
Т’Пол стояла и смотрела на него, чувствуя неловкость от невозможности успокоить его или себя, если уж на то пошло. Её руки казались ей бесполезными придатками и она сложила их за спиной. Она задалась вопросом, как бы он отреагировал, если бы она одарила его такими же нежными человеческими объятиями, какими несколько минут назад её внезапно одарил капитан Арчер.
Когда она она внимательнее посмотрела на его усталое лицо, фундаментальная догадка поразила её… Он сказал, что проник в Ромуланскую Звездную Империю, как лазутчик. Следовательно, Чарльз Такер сейчас имел лицо ромуланца.
И лицо ромуланца было почти неотличимо от лица вулканца.
- Твоя… внешность говорит о том, что ромуланцы и вулканцы – родственные виды, - сказала Т’Пол, как только сновь смогла говорить.
- Похоже на то.
Как ни странно, но теперь, когда появилась внешняя проблема, способная занять её мозг, её эмоции начали успокаиваться.
- Капитан Арчер знает?
- Я уверен, он обдумает это, когда будет занят чуть меньше.
- Конечно, - кивнув, сказала она, возвращая внимание на удивительное открытие Трипа. – Если ромуланцы, в самом деле, являются воинственным наследием периода колонизации наших древних предков, все миры Коалиции находятся в большой опасности. Ромуланцы ни за что не прекратят атаки на нас самостоятельно.
- Я знаю, - сказал Трип.
В этот момент она внезапно, с душераздирающей уверенностью осознала, что он собирается вернутся туда, и очень скоро. Она ощущала решимость в его голосе, говорившую не только о том, что будет бесполезно пытаться отговорить его от миссии, но и о том, что задержка или отмена этой миссии может угрожать безопасности всей Коалиции.
Была и другая смертельная опасность, которая могла не только пагубно повлиять на её родной мир, но и разрушить весь альянс, если ей не уделить нужного внимания.
- Коалиция будет хрупкой ещё долгое время, Трип, даже после того как деллегаты подпишут договор, - сказала она.
- Я полагаю, что это само собой разумеется, - сказал он, с явным любопытством. – Что именно ты имеешь в виду?
- Я говорю о вулканцах… их явном родстве с ромуланцами. Если эта тайна когда-либо всплывет, другие члены Коалиции, - даже Земля, - перестанут нам доверять. Андорианцы несомненно потребуют нашего исключения из альянса или сами покинут его. Даже если неизбежная после этого вулкано-андорианская война не вовлечет в себя Землю и Теллар, она все равно сделает всю Коалицию более уязвимой для ромуланских захватчиков.
Трип слушал с тем, что Т’Пол могла бы назвать истинно вулканским спокойствием, - если не принимать во внимание слезы, текущие по его щекам и налитые зеленоватой кровью глаза.
- Похоже, мы оба делаем политику, - произнес он, когда она закончила описывать ситуацию. – Не волнуйся, Т’Пол. Я сохраню секреты твоего народа. И я уверен, что его сохранят и мои… коллеги здесь, на Земле. И капитан Арчер тоже. Насколько я знаю, в каждой семье есть свои скелеты в шкафу. Я уверен, что это не окажется в протоколе.
Она поняла, что именно имел ввиду Трип, несмотря на его, часто озадачивающие, человеческие метафоры. Облегчение разлилось по её телу, словно прохладный ночной зимний ветерок, который порой дует над раскаленными песками Гола.
- А твоя тайна в безопасности со мной. – Она чувствовала уверенность, что нет никакого способа, заставить её добровольно рассказать о то, что с ним случилось. Официальная смерть была для него лучшей защитой, с учетом опасностей, которые таит в себе межзвездный шпионаж и последствий того, если его истинная судьба и действия будут раскрыты, для него было лучше оставаться в могиле.
Он вновь усмехнулся.
- Я знаю, Т’Пол. И я думаю, что, наконец, пришел к пониманию одной вещи, когда был в ромуланском пространстве и собирался там умереть…
- Я только сожалею, что не понял этого раньше.
Он подошел к ней, затем положил руки ей на плечи и привлек её к себе для поцелуя. Хотя и удивившись, она не стала сопротивляться и даже ответила.
Почти сразу после того, как он начался, поцелуй закончился.
- Так долго, Т’Пол. Я вновь встречусь с тобой, когда все эти дела с ромуланцами закончатся. Я обещаю.
Затем он повернулся, направился к двери и исчез.
Т’Пол несколько минут стояла в небольшой гримерной, молчаливая и оглушенная, наедине со своими мыслями и сожалениями. Между ними все ещё оставалось так много несказанного, хотя она полагала, что ничего из того, что она собиралась сказать, не нуждается в том, чтобы быть произнесено вслух. В конце концов, у них все ещё оставалась ментальная связь.
Она знала, что единственная конструктивная – и логичная, - вещь, которую она могла сделать, это ждать и надеятся, если не верить, что когда-нибудь их пути вновь пересекутся.
Но она была достаточно логична, чтобы знать, что ниодин из них не сможет полностью избежать того, чтобы не оглядываться назад.
Потянувшись к маленькому карману на бедре её униформы, она извлекла из него крошечный металический браслет и поднесла его к глазам. В ярком освещении гримерной тут же стала видна выгравированная на нем надпись:
«Элизабет Т’Лес Такер».
Её и Трипа мертвая дочь, названная в честь мертвой сестры Трипа и мертвой матери Т’Пол. Останки ребенка, созданного в пробирках и инкубаторах трусливых земных преступников, были захоронены на Вулкане, хотя она там и не родилась, как, строго говоря, и нигде вообще. Т’Лес тоже была захоронена в тех же песках.
Независимо от того чем могла быть или стать маленькая Элизабет, сейчас она представляла исчезающе маленький шанс на то, что у Т’Пол и Трипа может быть общее будующее.
Молча, Т’Пол убрала браслет.
Затем она позволила себе вновь заплакать, на этот раз обо всем, что могло бы быть.
Арчер вышел на чертовски холодный воздух стадиона, который пробирал его даже сквозь форменный китель. Стоя под пасмурным небом, на подиуме лицом к тысячам лдей с более, чем девятнадцати миров, включая Землю, он почувствовал, что сердце подкатило к его горлу. Это, и ещё камеры, которые разнесут его слова миллиардам обитателей их родных миров, были достаточно пугающей перспективой, чтобы вообще заговорить.
«Черт, и многие из этих людей считают меня героем!» - подумал он, продолжая проклинать себя за свою продолжающуюся нервозность. Он поднял взгляд от трибуны, которая скрывала его падд, представил себе все те лица, которые он не мог ясно рассмотреть в огромной безликой толпе, а затем вновь сосредоточился на ближайших рядах. На них сидель представитель множества миров, которые сегодня добавят свои подписи к Коалиционному Договору.
Он чувствовал их давящие, ожидающие взгляды: адмирылы Блэк и Гарднер из командования Звездного флота; капитан Эрика Хернандес, бывшая любовь Арчера и его аналог на борту корабля «Колумбия» NX-02; премьер-министр Натан Сэмюэлс и министр внутенних дел Гарун аль-Рашид с Земли; послы Совал, Солкар и Л’Нел, и министр Т’Пау с Вулкана; послы Торис и ш’Ротресс с Андории, а рядом Шрэн и его новые бонд-партнеры: Шенар, Вишри и Джамел; посол Грал с Теллара; и разнообразные представители прессы, большинство из которых были оснащены закрепленными на голове устройствами записи.
Из-за этого он чувствовал себя так, словно находится перед расстрельной комендой средств массовой информации.
Арчер невольно нахмурился, разглядев в толпе былое увлечение Тревиса, тайного оперативника Разведки Звездного флота, Джанет Брукс, сидящую среди журналистов. Пресса, - включая уважаемую мисс Брукс, - выпустила наружу некоторые определенные непроверенные замечания не для печати, высказанные кем-то из офиса Натана Сэмюэлся, об их, произошедшем в понедельник, разговоре с Арчером о нежелании деллегатов начинать боевые действия против ромуланцев, напавших на Коридан Прайм. Хотя Арчер с Сэмюэлсом оба уклонялись от интервью с тех пор как эта историявыплыла наружу, - Арчер отделывался лишь коротким, расчитано-неприветливым «без комментариев», на все вопросы, которые задавали ему на публике, - многие представители прессы были уверены, что услышат в речи, которую сегодня произнесет Арчер, бой боевых барабанов.
Он оставался все так же уверен, что ромуланцы не отстанут от них, во всяком случае, не без большой доли военной «поддержки». Но объявление войны было последней вещью, которую он сегодня хотел сделать.
Хотя он не мог видеть никого из членов своего экипажа, Арчер пытался извлекать силу из знания о том, что Малкольм, Тревис, Хоши и Флокс находились где-то здесь, наряду с остальными членами экипажа «Энтерпрайза», выпросившими увольнительную у лейтенанта О’Нилл.
Конечно, его экипаж тоже ожидает от него красноречия.
«Это действительно чертовски плохо, что академия Звездного флота не ведет курсы ораторского искусства для капитанов», - подумал он, вспомнив замечание, которое сделал Малкольм пару дней назад.
Его взгляд скользнул по представителям Вулкана, остановившись на Совале, на лице которого застыло его обычное выражение, хотя Арчер подумал, что все же сумел разглядеть на лице дипломата некоторое любопытство. Как мог он сбиться на глазах у Совала? Годами вулканский посол считал Арчера недостойным неудачником, пока он, наконец, не обыграл Совала во время кризиса с «Терра Прайм».
Арчер закрыл глаза и сделал глубокий вздох. Он вспомнил тот краткий период, когда он нес в своей голове катру Сурака, давно умершего вулканского философа, когда помогал Т’Пау получить контроль над вулкански правительство в прошлом году. Казалось, часть знаний Сурака остались у Арчера впоследствие, типа способности проводить парализующий вулканский нейро-блок, которому Т’Пол безуспешно пыталась его обучить.
«Сурак, старый друг, если хоть частичка вас все ещё осталась внутри меня, позвольте мне воспользоваться вашим спокойствием, чтобы пройти этот ад».
Арчер открыл глаза, одарил толпу мягкой улыбкой и начал говорить.
Кэндлстик парк, Сан-Франциско
Когда Т’Пол открыла дверь в гримерную Арчера, предчувствие и желание боролись в ней с неменьшим пылом, чем чем тот с которым проходили дебаты между Сессинеком, Т’Карик и Сураком, о которых её мати Т’Лес, так часто рассказывала ей в детстве.
Она поприветствовала молодо выглядящего мужчину-вулканца, который, ожидая её прихода, сидел в единственном в комнате кресле. Первой особенностью, которую в нем она заметила, был выступающий костный гребень на лбу.
Второй, был его голос.
- Привет, Т’Пол, - сказал он. Хотя его лицо было незнакомым, - хотя, она подумала, что однажды уже видела его во сне, - его голос, хоть и измененный, не узнать было невозможно. В конце концов, мало вулканцев обладали акцентом выходцев из Алабамы, штат Флорида.
- Трип? – Несмотря на то, что было написано в невероятно странной записке, которую ей передал капитан, - явно написанной рукой Трипа Такера, и предположительно написанной сегодня, - она едва смогла сдержать удивление, когда увидела его.
Застенчивая улыбка расплылась по лицу мужчины, подтверждая его личность также как и голос.
- Возможно, мне это приснилось, но я почти уверен, что сказал тебе, что не собираюсь терять с тобой контакт, - сказал он. – Между прочим, тебе очень идет униформа Звездного флота.
Он подошел к ней и осторожно забрал свернутый листок, который она все ещё сжимала в внеапно ослабевших пальцах.
- Не возражаешь, если я заберу это? Я должен держать в секрете тот факт, что я все ещё жив. От большей части людей. – Он ещё раз сложил лист и спрятал в карман своего черного дорожного одеяния.
Затем ей пришло в голову, что предчувствия, которые она испытывала сразу после «смерти» Трипа, теперь нашли объяснение. Ей, явно нелогичное предположение, что Трип, - наряду с ментальной связью, которую они разделили до того как их романтическая связь распалась, - каким-то образом сумел выжить, подтвердились. Казалось, прошла вечность, прежде чем она смогла слегка оправиться от шока и подобрать слово, которое лучше всего отражало её смятенное состояние:
- Почему?
Его улыбка увяла, и тень сожаления окрасила его странно вулканские черты.
- Ромуланцы собирались улучшить новый двигатель ВАРП-7. Кто-то должен был внедриться в проект и остановить его. Кто-то, кто уже имел дело с их технологией.
- И ты преуспел в остановке этого проекта?
Он рассмеялся, качая головой.
- Знаешь, я все ещё не совсем уверен в этом. Полагаю, мы довольно скоро это выясним. Могу лишь надеятся, что в этом направлении я поработал лучше, чем в деле предотвращения атаки на Коридан.
- Опустошение на Каридан Прайм было бы гораздо хуже, если бы мы не предупредили их. Полагаю, ты имел какое-то отношение к этому предупреждению, - она сделала пузу и продолжила: - Ты был Лазарем.
Трип кивнул:
- Я предупредил капитана Арчера о том, что ромуланцы планируют атаку на Коридан Прайм так быстро, как смог. Хотя, я был не достаточно быстр. Но я могу сказать себе, что мое предупреждение хоть что-то изменило, и спокойно спать ночью. Порой, это даже работает.
- Итак, из всех возможных кандидатов в Звездном флоте, командование выбрало именно тебя, чтобы внедриться в Ромуланскую Звездную Империю.
- Да. Но только это было не командование Звездного флота. Это было бюро специальных операций, погребенное глубоко в недрах разведки Звездного флота. Фактически, командование Звездного флота, скорей всего будет отрицать, что вообще знает что-нибудь об этом.
- Обман, - сказала она, её голос прозвучал резче, чем ей хотелось. – Как это по-человечески.
- О, да брось, Т’Пол, - сказал он, нахмурив брови. – Я чертовски уверен, что люди не обладают монополией на обман.
- Вулканцы не имеют привычки лгать, или скрывать правду.
- Тогда вы, ребята, достигли в этом больших высот, чем мы. Но даже вулканцев порой ловят на наглой лжи. Мне тебе напомнить о вулканских оперативниках, тайно шпионивших за андорианцами на Пи’Джеме? Или как ваш последний бесстрашный лидер В’Лас организовал террористические атаки в прошлом году, а затем попытался свалить их на Т’Пау и других сирранитов?
«Включая и мою мать Т’Лес», - подумала она. Т’Лес погибла в то ужасное время.
Хотя слова Трипа укололи её, тщательно отработанное выражение лица Т’Пол было воплощением вулканского спокойствия. Не было никакого смысла продолжать отстаивать свою точку зрения; она и так знала, что он прав. Тем не менее, он чувствовала гнев, - пусть она и признавала, что он не логичен, - что он скрыл от неё, по приказу или нет, тот важный факт, что его смерть сфальсифицирована. Она молча смотрела на него, не веря себя настолько, чтобы вновь заговорить, пока не успокоит свои бурлящие эмоции или, хотя бы, немного не сосредоточится.
- Ты должен был посвятить меня в эту тайну, - наконец сказала она, нарушая неловкую тишину, которая повисла между ними.
- Ты, наверное, права Т’Пол. И я сожалею. – Его глаза блестели от сожаления, и она сама внезапно поняла, что борется с подступившими слезами.
«Наверное?»
- Кто ещё знает? – свлух спросила она.
Слезы, наконец, потекли по его щекам.
- Малкольм. Флокс. Капитан.
«Только те, кто был необходим», - подумала она, все понимая, но чувствуя некоторую обиду. И злость. И боль.
- Мне жаль, Т’Пол.
Все ещё борясь с эмоциями, она сказала:
- Я… удовлетворена, что ты выжил.
- Удовлетворена, но также, чертовски взбешена, - улыбнулся Трип сквозь слезы.
- Вулканцы не испытывают такие низкие эмоции.
- Лошадиный помет, они делают.
- Я очень надеюсь, что никто больше не увидит тебя в этом эмоциональном состоянии, - сказала она, хотя по-правде, она и сама не стремилась ни с кем встречаться в ближайшее время.
- Что, боишься, что я создам вулканцам дурную репутацию? – произнес Трип, посмеиваясь над собственным комментарием и тыльной стороной ладони размазывая слеза по щекам.
Т’Пол стояла и смотрела на него, чувствуя неловкость от невозможности успокоить его или себя, если уж на то пошло. Её руки казались ей бесполезными придатками и она сложила их за спиной. Она задалась вопросом, как бы он отреагировал, если бы она одарила его такими же нежными человеческими объятиями, какими несколько минут назад её внезапно одарил капитан Арчер.
Когда она она внимательнее посмотрела на его усталое лицо, фундаментальная догадка поразила её… Он сказал, что проник в Ромуланскую Звездную Империю, как лазутчик. Следовательно, Чарльз Такер сейчас имел лицо ромуланца.
И лицо ромуланца было почти неотличимо от лица вулканца.
- Твоя… внешность говорит о том, что ромуланцы и вулканцы – родственные виды, - сказала Т’Пол, как только сновь смогла говорить.
- Похоже на то.
Как ни странно, но теперь, когда появилась внешняя проблема, способная занять её мозг, её эмоции начали успокаиваться.
- Капитан Арчер знает?
- Я уверен, он обдумает это, когда будет занят чуть меньше.
- Конечно, - кивнув, сказала она, возвращая внимание на удивительное открытие Трипа. – Если ромуланцы, в самом деле, являются воинственным наследием периода колонизации наших древних предков, все миры Коалиции находятся в большой опасности. Ромуланцы ни за что не прекратят атаки на нас самостоятельно.
- Я знаю, - сказал Трип.
В этот момент она внезапно, с душераздирающей уверенностью осознала, что он собирается вернутся туда, и очень скоро. Она ощущала решимость в его голосе, говорившую не только о том, что будет бесполезно пытаться отговорить его от миссии, но и о том, что задержка или отмена этой миссии может угрожать безопасности всей Коалиции.
Была и другая смертельная опасность, которая могла не только пагубно повлиять на её родной мир, но и разрушить весь альянс, если ей не уделить нужного внимания.
- Коалиция будет хрупкой ещё долгое время, Трип, даже после того как деллегаты подпишут договор, - сказала она.
- Я полагаю, что это само собой разумеется, - сказал он, с явным любопытством. – Что именно ты имеешь в виду?
- Я говорю о вулканцах… их явном родстве с ромуланцами. Если эта тайна когда-либо всплывет, другие члены Коалиции, - даже Земля, - перестанут нам доверять. Андорианцы несомненно потребуют нашего исключения из альянса или сами покинут его. Даже если неизбежная после этого вулкано-андорианская война не вовлечет в себя Землю и Теллар, она все равно сделает всю Коалицию более уязвимой для ромуланских захватчиков.
Трип слушал с тем, что Т’Пол могла бы назвать истинно вулканским спокойствием, - если не принимать во внимание слезы, текущие по его щекам и налитые зеленоватой кровью глаза.
- Похоже, мы оба делаем политику, - произнес он, когда она закончила описывать ситуацию. – Не волнуйся, Т’Пол. Я сохраню секреты твоего народа. И я уверен, что его сохранят и мои… коллеги здесь, на Земле. И капитан Арчер тоже. Насколько я знаю, в каждой семье есть свои скелеты в шкафу. Я уверен, что это не окажется в протоколе.
Она поняла, что именно имел ввиду Трип, несмотря на его, часто озадачивающие, человеческие метафоры. Облегчение разлилось по её телу, словно прохладный ночной зимний ветерок, который порой дует над раскаленными песками Гола.
- А твоя тайна в безопасности со мной. – Она чувствовала уверенность, что нет никакого способа, заставить её добровольно рассказать о то, что с ним случилось. Официальная смерть была для него лучшей защитой, с учетом опасностей, которые таит в себе межзвездный шпионаж и последствий того, если его истинная судьба и действия будут раскрыты, для него было лучше оставаться в могиле.
Он вновь усмехнулся.
- Я знаю, Т’Пол. И я думаю, что, наконец, пришел к пониманию одной вещи, когда был в ромуланском пространстве и собирался там умереть…
- Я только сожалею, что не понял этого раньше.
Он подошел к ней, затем положил руки ей на плечи и привлек её к себе для поцелуя. Хотя и удивившись, она не стала сопротивляться и даже ответила.
Почти сразу после того, как он начался, поцелуй закончился.
- Так долго, Т’Пол. Я вновь встречусь с тобой, когда все эти дела с ромуланцами закончатся. Я обещаю.
Затем он повернулся, направился к двери и исчез.
Т’Пол несколько минут стояла в небольшой гримерной, молчаливая и оглушенная, наедине со своими мыслями и сожалениями. Между ними все ещё оставалось так много несказанного, хотя она полагала, что ничего из того, что она собиралась сказать, не нуждается в том, чтобы быть произнесено вслух. В конце концов, у них все ещё оставалась ментальная связь.
Она знала, что единственная конструктивная – и логичная, - вещь, которую она могла сделать, это ждать и надеятся, если не верить, что когда-нибудь их пути вновь пересекутся.
Но она была достаточно логична, чтобы знать, что ниодин из них не сможет полностью избежать того, чтобы не оглядываться назад.
Потянувшись к маленькому карману на бедре её униформы, она извлекла из него крошечный металический браслет и поднесла его к глазам. В ярком освещении гримерной тут же стала видна выгравированная на нем надпись:
«Элизабет Т’Лес Такер».
Её и Трипа мертвая дочь, названная в честь мертвой сестры Трипа и мертвой матери Т’Пол. Останки ребенка, созданного в пробирках и инкубаторах трусливых земных преступников, были захоронены на Вулкане, хотя она там и не родилась, как, строго говоря, и нигде вообще. Т’Лес тоже была захоронена в тех же песках.
Независимо от того чем могла быть или стать маленькая Элизабет, сейчас она представляла исчезающе маленький шанс на то, что у Т’Пол и Трипа может быть общее будующее.
Молча, Т’Пол убрала браслет.
Затем она позволила себе вновь заплакать, на этот раз обо всем, что могло бы быть.
Арчер вышел на чертовски холодный воздух стадиона, который пробирал его даже сквозь форменный китель. Стоя под пасмурным небом, на подиуме лицом к тысячам лдей с более, чем девятнадцати миров, включая Землю, он почувствовал, что сердце подкатило к его горлу. Это, и ещё камеры, которые разнесут его слова миллиардам обитателей их родных миров, были достаточно пугающей перспективой, чтобы вообще заговорить.
«Черт, и многие из этих людей считают меня героем!» - подумал он, продолжая проклинать себя за свою продолжающуюся нервозность. Он поднял взгляд от трибуны, которая скрывала его падд, представил себе все те лица, которые он не мог ясно рассмотреть в огромной безликой толпе, а затем вновь сосредоточился на ближайших рядах. На них сидель представитель множества миров, которые сегодня добавят свои подписи к Коалиционному Договору.
Он чувствовал их давящие, ожидающие взгляды: адмирылы Блэк и Гарднер из командования Звездного флота; капитан Эрика Хернандес, бывшая любовь Арчера и его аналог на борту корабля «Колумбия» NX-02; премьер-министр Натан Сэмюэлс и министр внутенних дел Гарун аль-Рашид с Земли; послы Совал, Солкар и Л’Нел, и министр Т’Пау с Вулкана; послы Торис и ш’Ротресс с Андории, а рядом Шрэн и его новые бонд-партнеры: Шенар, Вишри и Джамел; посол Грал с Теллара; и разнообразные представители прессы, большинство из которых были оснащены закрепленными на голове устройствами записи.
Из-за этого он чувствовал себя так, словно находится перед расстрельной комендой средств массовой информации.
Арчер невольно нахмурился, разглядев в толпе былое увлечение Тревиса, тайного оперативника Разведки Звездного флота, Джанет Брукс, сидящую среди журналистов. Пресса, - включая уважаемую мисс Брукс, - выпустила наружу некоторые определенные непроверенные замечания не для печати, высказанные кем-то из офиса Натана Сэмюэлся, об их, произошедшем в понедельник, разговоре с Арчером о нежелании деллегатов начинать боевые действия против ромуланцев, напавших на Коридан Прайм. Хотя Арчер с Сэмюэлсом оба уклонялись от интервью с тех пор как эта историявыплыла наружу, - Арчер отделывался лишь коротким, расчитано-неприветливым «без комментариев», на все вопросы, которые задавали ему на публике, - многие представители прессы были уверены, что услышат в речи, которую сегодня произнесет Арчер, бой боевых барабанов.
Он оставался все так же уверен, что ромуланцы не отстанут от них, во всяком случае, не без большой доли военной «поддержки». Но объявление войны было последней вещью, которую он сегодня хотел сделать.
Хотя он не мог видеть никого из членов своего экипажа, Арчер пытался извлекать силу из знания о том, что Малкольм, Тревис, Хоши и Флокс находились где-то здесь, наряду с остальными членами экипажа «Энтерпрайза», выпросившими увольнительную у лейтенанта О’Нилл.
Конечно, его экипаж тоже ожидает от него красноречия.
«Это действительно чертовски плохо, что академия Звездного флота не ведет курсы ораторского искусства для капитанов», - подумал он, вспомнив замечание, которое сделал Малкольм пару дней назад.
Его взгляд скользнул по представителям Вулкана, остановившись на Совале, на лице которого застыло его обычное выражение, хотя Арчер подумал, что все же сумел разглядеть на лице дипломата некоторое любопытство. Как мог он сбиться на глазах у Совала? Годами вулканский посол считал Арчера недостойным неудачником, пока он, наконец, не обыграл Совала во время кризиса с «Терра Прайм».
Арчер закрыл глаза и сделал глубокий вздох. Он вспомнил тот краткий период, когда он нес в своей голове катру Сурака, давно умершего вулканского философа, когда помогал Т’Пау получить контроль над вулкански правительство в прошлом году. Казалось, часть знаний Сурака остались у Арчера впоследствие, типа способности проводить парализующий вулканский нейро-блок, которому Т’Пол безуспешно пыталась его обучить.
«Сурак, старый друг, если хоть частичка вас все ещё осталась внутри меня, позвольте мне воспользоваться вашим спокойствием, чтобы пройти этот ад».
Арчер открыл глаза, одарил толпу мягкой улыбкой и начал говорить.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Среда, 5 марта, 2155 г.
Кэндлстик парк, Сан-Франциско
Арчеру не слишком понравилась небольшая гримерная, которую ему выделили люди Натана Сэмюэлся. Расположенная она была недалеко от центра расположенной под открытым небом дренвней общественной аудитории, стены небольшой комнаты, сложенные из чего-то похожего на шлакоблоки, перекрашивались за прошедшие века бессчетное количество раз и в комнате ощущался жуткий холод и сквозьняк, несмотря на наличие самой совершенной системы контроля климата, какая была только доступна в данный момент. Соглассно местной легенде, весь этот стадион был холодный и ветренный, даже в самые жаркие летние дни около двух сотен лет назад, когда он использовался для проведения, к сожалению не существующего больше спорта, под названием бейсболл.
Курсор на падде, лежащем на туалетном столике, насмешливо уставился на него, словно прибор знал, что у него сейчас довольно сложное время для внесения окончательных поправок в свою речь. Он понимал, конечно, что должен был прекратить свои попытки день или два назад, но все ещё чувствовал достаточно сильный страх перед публичным выступлением, – несмотря на Малкольма, певшего дифирамбы его красноречию, - чтобы чувствовать потребность редактировать и проверять слова, которые он уже много раз записывал и переписывал.
В конце концов, эти слова должны были быть произнесены перед живой аудиторией в безмалого сто тысяч человек и разных других существ со всего сектора и из-за его пределов, не говоря уж о миллиардах существ, которые будут смотреть эту церемонию на своих родных мирах. Все они ожидают увидеть историю, которая будет твориться на их глазах, когдда в этот полдень Коалиционный Договор будет, наконец, подписан представителями четырех разных миров.
Едва Арчер начал, как услашал короткий стук в дверь гримерной, и ему пришлось приложить массу усилий, чтобы удержать под котролем свои натянутые до предела нервы и не сорваться. Поднявшись со своего места и почувствовав себя достаточно успокоившимся, Арчер повернулся к двери:
- Войдите.
Старомодная дверь, которой несомненно было несколько сотен лет, заскрипев на петлях открылась и впустила Т’Пол. Арчер бросил взгляд на её правую руку, в которой покачивался небольшой чемодан; Арчер знал, что в нем находмится несколько личных вещей, которые она собиралась передать родителям Трипа. Как и Т’пол, они вынуждены были верить в ложь, частью которой являлся Арчер. В очередной раз вина сжала его сердце, но он знал, что у него нет иного выхода, кроме как молча стерпеть это. Арчер отметил, что Т’Пол сжимала ручку чемодана осторожно, а не вцепилась в него мертвой хваткой, что могло бы ему повредить. Не в первый раз, он позавидовал её вулканской выдержке, хотя и не мог не задаться вопросом, чего ей это стоило.
Т’Пол быстро оглядела его с ног до головы, затем критически приподняла бровь.
- Я рада видеть, что вы уже одели свою униформу, капитан. Однако, я бы порекомендовала вам одеваться, когда свет в комнате включен.
Арчер вздохнул и потянул на себя несколько книпок, которые сжимали его белый воротник.
- Очень смешно, Т’Пол. – Он повернулся к зеркалу, где встретился взглядом с очень усталым и нервно выглядящим мужчиной. – Вы же знаете, что – это не то, что я надеваю каждый день.
- Действительно.
- Это, в самом деле, выглядит так плохо? – Он повернулся к ней.
Она поставила на пол чемоданчик и приблизилась к нему.
- Постойте на месте, - сказала она, пока он терпеливо ждал, пока она поправляла его чуть перекошенный воротник. Едва она закончила, её коммуникатор загудел, и она отступила на несколько шагов, чтобы принять входящее сообщение.
Арчер вновь взял свой падд и сосредоточил на нем свое внимание, отчаянно желая оказаться в своей каюте на борту «Энтерпрайза» и там закончить свою речь. Успокаивающее присутствие Портоса, как и остутствие многочисленных поклонников за дверью, благотворно подействовало бы на его истрепанные нервы. И всегда верный бигль не стал бы критически оценивать его внешний вид.
Ему вдвойне захотелось вернутся на корабль, когда он услышал следующие слова Т’Пол:
- Капитан, родители командера Такера только что прибыли.
Чарльз Энтони Такер младший всегда был высоким и широкоплечим, без капли лишнего веса. Но после неожиданной смерти Лиззи почти двумя годами ранее, его фигура стала более худой, почти изможденной. Так как он не желал выглядеть, так, словно оделся в палатку, то вынужден был купить новую одежду спустя несколько месяцев после атаки зинди.
Сегодня он почувствовал уверенность в том, что вскоре ему вновь придется сменить гардероб.
В течение почти четырех десятков лет брака, жена Чарльза Элейн, говорила ему, что у него лицо человека, любящего посмеяться. Ему было жаль, что он не может оставаться таким человеком, разве что ради неё. Если бы он это мог, тогда, возможно, ему бы удалось сделать что-нибудь с глубокими линиями боли и стресса, которые пересекли когда-то почти фарфорово ровное лицо Элейн.
Но Чарльз никогда не чувствовал меньше желания рассмеяться, чем сегодня. Они с Элейн сегодня пришли в Кэндлстикскую аудиторию, по большей части для того, чтобы похоронить младшего из двух своих сыновей – даже если самого его тела, которое можно было бы похоронить, и не было из-за «космических похорон», записанных в завещании Трипа.
Точно также ничего, чтобы можно было похоронить, не осталось и от сестры Трипа Лиззи, оказавшейся не в том месте и не в то время, когда эти проклятые зинди, пришли и принесли смерть, обрушившуюся с голубого весеннего неба…
Чарльз безуспешно попытался представить более молодую версию себя, так любившую смеятся. Но все, на чем ему удалось сфокусироваться, было то, как много этот человек потерял за последнюю пару лет.
«Слава Богу, у нас все ещё есть Альберт», - сказал он сам себе, хотя эта мысль не слишком успокаивала. Альберт отклонил предложение Арчера встретиться с ним сегодня, объясняя это тем, что хочет остаться в стороне от дневных церемоний. Он предпочитал горевать своим собственным способом, вместе со своим мужем Мигелем их собственной небольшой группой друзей и любимых. Чарльз очень хотел вновь увидеть своего единственного выжившего ребенка, но всем сердцем надеялся, что обстоятельства будут не столь печальны.
Он вошел в небольшу, но ярко освещенную комнату для совещаний, рядом с Элейн, которая так сильно сжала ручки своей маленькой сумочки, что у неё побелели костяшки пальцев, которые представляли разительный контраст с её траурной черной одеждой. Они оба продолжали стоять, повернувшись лицом к мужчине, который провел их через закулисные лабиринты аудитории, сучувствующе выглядящим мужчиной денобуланцем, который представился как Флокс, главный медицинский офицер «Энтерпрайза», - и один из ближайших друзей Трипа. В невозможно-голубых глазах денобуланина блестели непролитые слезы, делая его настолько обезумевшим, что у Чарльза разрывалось сердце.
- Я уверен, что вы сделали все возможное, чтобы спасти его, доктор, - сказала Элейн, опережая Чарльза, который собирался сказать что-то в этом же роде. Он надеялся, что доктор почувствует хотя бы небольшое облегчение, от их прощения.
- Спасибо, миссис Такер, - сказал Флокс, внезапно, он показался ещё более обезумевшим, чем был до этого. – Но если бы вы вылечили, спасли и потеряли столько же пациентов, сколько я… - Он быстро оборвал себя, словно собираясь с мыслями, или может быть, удерживая себя от того, чтобы сказать слишком много. Глубоко вдохнув и выдохнов, он продолжил: - Ладно, давайте просто скажем, что ни один врач не сможет удержаться от того, чтобы не переобдумывать свои действия… особенно, если пациент, тот, кто ему близок.
Единственная дверь комнаты открылась, впуская внутрь мужчину и женщину, на лицах, которых было мрачное выражение. Последней была высокая, привлекательная вулканка, неожиданно, одетая в униформу Звездного флота; аккуратное ровное трио полосок, обозначающих ранг на воротнике, говорило о том, что она является командером. В своих руках вылканка держала маленький чемоданчик.
«Командер Т’Пол», - подумал Чарльз, вспомнив её изображение из множества новостных видеороликов, и то, что Трип много раз упомянал её в своих письмах домой. Хотя было много вещей, о которых его сын не говорил, у Чарльза всегда создавалось впечатление, что Трип довольно приятен Т’Пол, а может и наоборот. Когда службы новостей сообщили, что террорист Джон Фредерик Пакстон создал ребенка-гибрид человека и вулканца, использовав ДНК Трип и Т’Пол, Чарльз обнаружил, что его мечты о внуках внезапно вспыхнули с новой силой, что было удивидельно, после внезапной смерти Лиззи, ставшей тяжелым ударом для всей семьи. Конечно, судьба окончательно разрушила эти надежды, когда решила забрать Трипа так же, как и Лиззи.
Чарльз немедленно опознал в мрачном мужчине Джонни Арчера, с которым Трип познакомил их с Элейн примерно двадцать лет назад, и которого ни он, ни Элейн не видели последние лет десять или около того. Хотя он здорово выглядел в парадной бело-голубой униформе Звездного флота, капитан казался сильно постаревшим с тех пор как Чарльз видел его на экране компьютера пару недель назад. Чарьз предположил, что помимо кризиса с Зинди, он перенес недавнюю трагедию на Коридане и играл большую роль в формировании Коалиции Планет. Этот человек почти в буквальном смысле этого слова, нес тяжесть мира на своих широких плечах.
Арчер протянул вперед правую руку и Чарльз оцепенело, пожал ей, пока Флокс начал всех представлять. Затем Чарльз попытался использовать вулканский приветственный жест, вместо того, чтобы жать руку Т’Пол – он был горд, что хотя бы немного разбирается в вулканской культуре, - но отказался от этого, поняв, что он вне его способностей.
- Спасибо за ваше письмо, капитан, - сказала Элейн, пожимая руку Арчере и одаривая Т’Пол почти вежливым кивком. – Полагаю, я действительно не ожидала, что что-то сможет поднять мне настроение после того… как вы сообщили нам новости, про Трипа.
Безумное выражение, подобное тому, что он прежде видел у Флокса, пересекло лицо Арчера, словно масса штормовых облаков.
- Я сожалею об этом, Грэйс. Это не тот тип писем, которые любой капитан желал бы когда-либо писать. Но я чувствовал, что как командир Трипа, я должен был это сделать для вас обоих. И как его друг. Вы оба заслуживали знать, как героически погиб ваш сын.
Внезапно, уровень слез за низкими веками Чарльза повысился, словно готовая прорваться дамба. Сквозь призму горя, лицо Арчера выглядело искаженным. Чарльз прикрыл глаза так, что все, что он мог видеть, было улыбкой Трипа. Трип-младенец, восьмилетний ребенок, подросток, юноша. Все, что он слышал, было смехом Трипа. Все о чем он мог думать, это о том, как приятно знать, что его сын за свою слишком короткую жизнь, приобрел столько прекрасных, верных друзей.
Понимая, что не в состоянии сейчас говорить, Чарльз испытал благодарность к Арчеру и Т’Пол, за то, что они взяли на себя большую часть разговора.
- В течение нескольких минут вас проводят на ваши места в ВИП-зоне, - сказала Т’Пол.
Арчер кивнул.
- Я хочу быть уверенным, что вы сегодня услышите и увидите на этой церемонии все, что захотите. Я знаю, что Трип… - На мгновение, он сделал паузу, чтобы собраться. – Он хотел бы, чтобы вы увидели будущее, которое его жертва поможет нам построить.
Вулканка подняла чемоданчик, который она принесла и почти почтительно поставила его на ближайший стол.
- Я собрала личные вещи командера Такера, - сказала она.
Чарльз подошел к столу. Словно во сне, а по тому, не совсем контролируя свои действия, он положил большой палец на простенький запирающий механизм и толкнул крышку.
Поверх сложенных голубых униформ Звездного флота лежала маленькая пластмасовая игрушка, точная копия монстра доктора Франкенштейна, сделанная по образу Бриса Карлова из старинных фильмов. Карлов был любимцем Трипа лет с семи, хотя эти зернистые черно-белые фильмы порой вызывали е него кошмары. Чарльз улыбнулся, подняв фигурку и поднеся её поближе, чтобы лучше рассмотреть. На протяжении почти четырех лет эта небольшая фигурка сопровождала его сына через бессчетные световые года. Что она значила для Трипа? Его возможность посмотреть в глаза тому, что пугало его до дрожи? Чарльз посмотрел на Элейн, слезы струились по её лицу, в то время, как его собственные, так и застыли в глазах.
Переложив фигурку на другую сторону чемоданчика, он увидел, лежащую прямо поверх униформ, рамку с фотографией торжествующе улыбающегося Трипа. Трип держал одну из ударопрочных, укрепленных дюраниумом удочек Чарльза, которая вместе со сверкающим на солнце марлинем весила, должнобыть, больше его самого. Элейн сделала это фото, когда они ездили на глубоководную рыбалку в Мексиканский залив, незадолго до того как Трип получил свое назначение на «Эетерпрайз». Весь тот день внезапно вспыхнул у него перед глазами: запах воды и крема от загара во время рыбалки, вкус кукурузных оладий и жаренной зубатки, которая была у них на ужин.
Сияние широкой улыбки Трипа.
Чальз почувствовал, как Элейн взяла его за руку и крепко сжала, словно она вцепилась в спасательный круг. Он вспомнил, как трудно всег было окружать Трипа смехом, а не слезами. Несмотря на это, все больше слез скапливалось у него в глазах, угрожая вытеснить наружу те, что засыли в уголках его глаз.
«Простая гидравлика», - подумал он. – «Жидкость не может быть сжата. Трип бы оценил».
Все ещё держа в своей руке руку своей жены, Чарльз отвернулся от чемоданчика, повернувшись лицом к Арчеру и Т’Пол.
- Спасибо, - сказал он, наконец, вновь обретя голос. – Думаю, теперь мы готовы пойти на свои места.
«Будем надеятся на то, что будущее, которое Арчер пригласил нас увидеть, стоит того», - подумал он.
И затем слезы перелились через край и ручьями потекли по его лицу.
«Мама и папа должно быть уже прибыли», - подумал Трип, стоя в небольшом вестибюле, смежном с коридорами и местами. Вновь одетый в простую темную вулканскую дорожную одежду, он чувствовал себя достаточно скромно, скользя взглядом по толпе, которая быстро собиралась по всему старому стадиону, от мест на поле до мест на трибунах и в ВИП-ложе. Любой, кто видел его сейчас, мог подумать, что он является одним из сотен вулканцев, которые к настоящему времени живут на Земле, или одним из тысяч тех, кто прибыл только на этой неделе, чтобы наблюдать за официальным подписанием Коалиционного Договора и подделкой Галактической истории.
Трип должен был признать, что немного надеялся разглядеть в толпе своих родителей или, возможно, своего брата Берта. Он был уверен, что капитан Арчер горы свернет лишь бы убедиться, что все в его семье получили лучшие места в ВИП-ложе. И хотя ему до боли хротелось встретиться со своими родителями и братом, что умпокоить их, часть его была рада, что он их не встретил и надеялась, что и не встретит; он просто не доверял себе в достаточно мере для того, чтобы показаться им на глаза, а учитывая ромуланскую угрозу, все ещё маячившую на горизонте, он не мог сделать ничего, что могло бы поставить под угрозу его полезность в этом деле.
Хотя его родители, к счастью, не попались ему на глаза, он признал в толпе пару других лиц. Хотя они были одеты в гражданскую одежду, а не в униформу МАКО, ставшую привычной на борту «Энтерпрайза» с темных дней атаки зинди, Трип мгновенно узнал длинные черные волосы капрала Сельмы Гутиерос и твердый раздвоенный подбородок сержанта Нельсона Кемпера. Гутиерос несла на себе переску, в которой, несмотря на шум все ещё собирающейся толпы, блаженно спал младенец.
«Это должно быть, маленькая девочка», - подумал Трип, старательно подавляя абсолютно не-вулканскую улыбку, которая расплылась на его лице, когда молодая пара и их ребенок прошли мимо него, направляясь на свое место. Трип вспомнил, что беременность Гутиерос, которая проходила в 53-ем прямо во время охоты «Энтерпрайза» за зинди, стала причиной, по которой они с Кемпером оставили службу. Их маленькой дочери – Трип не был точно уверен, но думал, что слышал, что её назвали Элен или Елена, - сейчас было уже около года.
Хотя семья Кемпера быстро скрылась из виду в толпе, их ребенок заставил Трипа вспомнить другую, довольно болезненную картину: они с Т’Пол стоят в раскаленной, красной вулканской пустыне и хоронят маленькую Элизабет. В тот момент все трагические «может быть», которые произошли в его жизни, вновь навалились на него, грозя погрести его под эмоциональным оползнем. Не желая позволить кому-нибудь увидеть плачущего вулканца, Трип попытался загнать обратно, рвущуюся наружу агонию.
Он начал пробираться к одному из служебных выходов, радуясь, что набор навыков компитентного шпион, значительно пересекается с аналогичным набором старшего инженера Звездного флота. Его путь провел его мимо одной из ВИП-лож, в которой он заметил и другие знакомые лица, которые навели его на более тоскливые мысли. Т’Пол среди них не было и он ощутил одновременно радость и разочарование. Но здесь был Малкольм, знавший всю правду о его «смерти», сидевший рядом с Хоши и Тревисом, которые ничего не знали. Несмотря на печаль от его отсутствия, все трое сгорали от желания послушать предстоящую речь капитана Арчера.
Ниодин из них не смотрел в его сторону, да если бы и посмотрел, то увидел бы только ещё одного вулканца-наблюдателя. Еще одно лицо инопланетянина в море инопланетных лиц.
Трип ещё более решительно двинулся вперед, чтобы сделать то, что он задумал. Его родители неумели хранить тайны достаточно хорошо, чтобы показаться им егодня. Но Т’Пол – другое дело.
Из всех людей, о которых он беспокоился – и был вынужден так жестоко обмануть, благодаря ромуланцам и Секции 31 – она точно была способна принять правду.
- Они там, - сказал Альберт Эдвард Такер, ткнув указательным пальцем в направлении ВИП-ложи, смежной с той, в которой сидел он сам.
- Что? – спросил Мигель Кристиано Салазар, который сидел рядом с ним. Он напрягся, пытаясь разглядеть, на кого или на что его партнер попытался обратить его внимание.
Для него было очевидно, что скорбь от потери младшего брата, живьем съедала Берта. В течение последней недели или около того, пока приближалась дата церемонии подписания Коалиционного договора, эта печаль начала трансформироваться в почти раскаленную ярость.
- Офицеры с «Энтерпрайзы», я почти уверен, - сказал Такер, вновь указывая в сторону.
- Где?
- Там, - нетерпеливо и сердито сказал Берт, но Мигель знал, что это в нем говорит боль. Однако, это начинало утомлять. – Там, в блоке, мимо которого только что прошел вулканский парень в одеянии.
- А, - сказал Мигель, наконец, разглядев во все ещё рассаживающейся толпе триоцу в темно-голубой униформе. – Теперь вижу. И прекрати тыкать пальцем, Берт. Это не матч Мирового Чемпионата.
Берт прекратил тыкать пальцем, но его настроение не улучшилось.
- Если они сидят в одной из ВИП-лож, то должны были хорошо знать Трипа.
- И офицеры «Энтерпрайза» не смогли получить места по-лучше этих? – спросил Мигель.
Берт ответил неразборчивым бормотанием и продолжил сверлить взглядом трио офицеров Звездного флота, которые возможно были, а может, и нет, товарищами Трипа по экипажу.
Мигель желал, чтобы Берт переменил свое решение посетить сегодняшнее мероприятие, когда большинство лучших ВИП-лож – вроде той, у самой сцены, где сейчас сидели родители Берта, - были доступны. Тогда бы, Берт даже теоретически не смог бы выловить взглядом предполагаемых коллег Трипа.
Конечно, лучшие места, поместили бы Берта гораздо ближе к капитану Арчеру. Мигель был рад, по крайней мере, тому, что Берт отклонил приглашение Арчера встретиться с ним за кулисами, чтобы принято его персональные соболезнования. Он, конечно, не желал быть частью этой конфронтации.
Устав, наконец, смотреть на то, как Берт сверкает глазами в сторону людей из Звездного флота, Мигель произнес:
- Это не их вина, ты же знаешь.
Берт направил жесткий взгляд на Мигеля.
- Так ли это, Майк? Любой из них мог погибнуть в тот день. Почему вместо этого погиб Трип?
Мигель попробовал быть терпеливым, но чувствовал, что терпение подходит к концу.
- Это не честно. Галактика – опасное место.
- Ты чертовски прав. И Трип мог бы быть все ещё жив, если бы Звездный флот не совал голову в пасть львам. И Лиззи тоже.
Скрещивая руки на груди, Мигель сказал:
- Почему же тогда ты не откроешь собственную ячейку «Терра Прайм»? Я слышал, он сейчас как раз ищут себе нового лидера, пока Пакстон в тюрьме.
Берт ответил ему с немой недоверчивостью, словно его только что ударили по лицу.
- О, Господи, Майк. Так вот, что ты обо мне думаешь? Что я какой-то расист-изоляционист?
Мигель пожалел о своих словах едва они сорвались с его губ. В конце концов, разве его тоже не ранила «Терра Прайм»? Смерть наполовину вулканского ребенка, которого террористы Пакстона создали из плоти Трипа, все ещё оставалась незажившей раной.
- Ты мне это скажи, Берт, - сказал он, стараясь говорить более примирительным тоном. – Смотри, я знаю, что тебе больно. Но мы сейчас здесь, среди тысяч людей, которые прибыли сюда со всей планеты, - а многие из них даже с других планет, - чтобы отпраздновать приход будующего.
«Будущего, которое может сделать стоящими все жертвы твоей семьи», - подумал он. Он знал, что не сможет озвучить свои мысли… по крайней мере, пока.
Берт просто вперил в него тяжелый взгляд, который, казалось, длился часами.
Наконец, выражение лица Берта смягчилось.
- Прости, Майк. Я знаю, ты просто пытался помочь. Полагаю, я сейчас не в настроении праздновать. Во всяком случае… не сейчас.
Мигель кивнул и мягко приобнял Берта. Он знал, что процесс горевания требует времени, точно также Берт вел себя после смерти Элизабет Такер во время атаки зинди. И он знал, что некоторые свежие раны срывают струп со старых.
Но он также знал, что есть лишь два направления, в которых можно смотреть: вперед и назад. Когда он попытался посмотреть вперед на сцену, с которой сегодня должно было прийти будущее, он отметил, что Берт повернулся в своем кресле, чтобы продолжить смотреть на трех офицеров Звездного флота.
Назад, по крайней мере, пока.
Мигель вздохнул. Это будет очень долгий полдень.
Ложа, в которой находился Малкольм Рид, находилась так высоко, что в любой момент можно было опасаться взрывной декомпрессии. Или, в крайнем случае, сильного кровотечения из носа.
Вместе с Хоши Сато и Тревисом Мейвезером, сядящими справа от него, он посмотрел вниз и увидел сплошной ковер из сидений и лож, вперемешку заполненных простыми гражданскими и делегатами различных миров со всего сектора и из-за его пределов, простирающийся далеко вниз и кажущийся бесконечным.
А прямо за ним лежала сцена, тонувший в ярком освещении лучей прожекторов помост, на котором, под невероятно далеким изображением земного шара в окружении лавровых листьев на голубом фоне, флаге Земли, в сопровождении разноцветных символов и флагов остальных трех миров, должна была воплотиться в жизнь галактическая история. В отличие от многочисленных мест, лож и смотровых площадок стадиона, помост все ещё оставался пустым. Казалось, воздух замер в ожидании.
На недостаточно, чтобы избавить Рида от раздражения на расстояние, которое отделяло его и его коллег от помоста, с которого их капитан должен был ко всем обратиться.
- Вы уверены, что это правильные места? – спросил Малкольм, ни к кому особо не обращаясь.
- Да, - сказал Мейвезер, говоря достаточно громко, чтобы его можно было расслышать сквозь ропот ещё не рассевшейся толпы.
Рид фыркнул и вздохнул:
- На мой взгляд, не выглядят достаточно «ВИП».
- Я уверена, что адмирал хотел бы, чтобы мы имели полное представление о происходящем, - сказала Хоши, с легким оттенком ухмылки на лице.
Рид не был полностью уверен была ли это ирония, хотя сам он предполагал, что адмирал Гарднер поместил их так высоко, в качестве пассивно-агрессивного способа наказания капиатна Арчера и его командного состава, за их попытку вмешаться в катастрофу на Коридан Прайм, вопреки прямым приказам адмирала, следовать прямо к Земле.
- С этого расстояния ты не отличишь андорианца от телларита, - проворчал Рид.
После того как Флокс проводил скорбящих родителей Трипа в одну из ВИП-лож, Арчер вернулся обратно в древнюю гримерку, чтобы закончить окончательные приготовления к своей речи.
Когда он открыл дверь, то обнаружил там ожидающего его одетого в черное одеяние мужчину-вулканца.
- Могу я вам чем-то помочь? – спросил Арчер, задаваясь вопросом, как его посетитель смог пройти мимо охраны, которая почти незаметно ошивалась поблизости с того момента как Арчер и его команда прибыли в Кэндлстик.
Челюсть Арчера отпала, когда вулканец ответил ему абсолютно нехарактерной широкой улыбкой до ушей и ответил голосом, который он уже и не ожидал услышать вновь.
- Кап’тан, эт я. Трип.
Потрясение Арчера быстро сменилось его собственной шировкой улыбкой. Он подошел к старому другу и заключил его в медвежьи объятья.
- Тише, капитан. Несмотря на то, как я сейчас выгляжу, мои ребра все ещё человеческие.
Арчер отпустил его и отступил на шаг, изучая хирургически измененные черты старого друга, его черные волосы выдающийся лоб и брови вразлет. Наиболее поразительными были аккуратные, заостренные кончики ушей Трипа. Он сомневался, что даже родители Трипа смогли бы его сейчас опознать, но ему хватило вежливости не сказать это вслух.
- Итак, ты теперь вулканец, - сказал Арчер с кривой усмешкой. – Не подумай, что я не рад тебя видеть, Трип, но… почему ты здесь?
- Полагаю, ты волнуешься из-за своей речи, так что не останусь надолго. Межде прочим, ты её уже написал? – Ухмылка Трипа стала шире.
Арчер притворно нахмурился, поднимая падд, в котором, вместе с огромным количеством исходных материалов и историческими записями по всем четырем планетам, был записан текст его речи. Сейчас на устройстве отобразились на удивление глубокие слова, много веков назад произнесенные Шаллашем, Вторым освободителем Теллара; Арчер решил найти способ, чтобы каким-нибудь образом вставить их в свою собственную речь.
- Все ещё над ней работаю, - уклончиво ответил он.
- Я пришел, пожелать тебе удачи, Джонатан, - сказао Трип. Арчер не смог припомнить последний раз, когда трип обращался к нему просто по имени, но он знал, что его старый друг имеет на это полное право. Кроме того, Трип больше не был его подчиненным. Он был просто друг и соратник.
Трип порылся в своем черном одеянии и достал оттуда небольшой листок, который передал в руки Арчеру.
- Я также пришел сюда, чтобы попросить тебя передать это Т’Пол, прежде, чем ты приознесешь речь, - сказал он. – Между прочим, я бы сказал тебе сразить их наповал, но боюсь, это будет дурным вкусом. Как насчет «сломай ногу1»? Я буду наблюдать.
После этого Трип развернулся и вышел через ту же дверь, в которую вошел Арчер. Все ещё держа в руках падд, Арчер сунул записку в карман и вслед за Трипом вышел в коридор.
Он не был удивлен не обнаружив там и следа своего друга.
Взяв падд для последней проверки своей речи, Арчер прошел по коридору и вошел в закулисную переднюю, соединенную с лестницей, ведущей на помост для делегатов, расположенный на широкой сцене.
На мгновение оторвавшись от падд, он увидел, что там его уже дожидаются Т’Пол и Флокс, последний широко улыбался ему, первая – неодобрительно хмурилась. Т’Пол снова подошла к нему и начала поправлять его воротник, заставив его почувствовать себя маленьким ребенком, которого застали пробирающимся на игровую площадку, все ещё одетым в свой лучший воскресный наряд.
- Пожалуйста, постойте прямо, - твердо сказала она. Ненамеренно закатив глаза, Арчер подчинился, все ещё пытаясь рассмотреть текст на своем падде.
Но Т’Пол явно ещё не закончила его бранить.
- Если бы вы тянули до последнего момента, то у вас хватило бы времени, чтобы запомнить свою речь.
Продолжая смотреть в текст Арчер пробормотал:
- Вы говорите, как учительница десвятого класса.
Арчер оторвался от дисплея и увидел, что Флокс изучает свой собственный падд. Доктор казался весьма увлеченным своим чтением.
- Здесь имеются сановники с восемнадцати различных миров, - сказал Флокс своим обычным педантичным, но приподнятым тоном. – Хороший признак. Я не удивлюсь, если этот альянс расширится прежде, чем мы об этом узнаем. – Он сделал паузу, чтобы устремить взгляд своих голубых глаз на Арчера. – Вы должны очень гордиться собой, капитан.
Арчер помахал паддом в воздухе, а затем вновь вернулся к изучению речи.
- Я буду горд собой, если смогу собрать эту речь в один кусок.
Флокс слегка неодобрительно покачал головой.
- Это не совсем то, что я имел ввиду.
Арчер на мгновение опустил руку, в которой держал падд и встретился взглядом с Флоксом.
- Я знаю, что вы имели ввиду, Флокс. И я ценю это. Но это не про меня.
Т’Пол выглядела раздраженной, особенно для вулканки.
- Почему люди постоянно отказываются признавать свои заслуги там, где эти заслуги есть? Есть времена, когда скромность и смирение чрезвычайно нелогичны.
Арчер заметил краем глаза какое-то движение. Он повернулся лицом к лестнице и увидел молодого, до синевы выбритого энсина Звездного флота, решительно идущего по леснице прямо к нему.
- Как только вы будете готовы, сэр, - сказал энсин, привлекая к себе его внимание.
Арчер кивнул энсину, отпуская его, и молодой человек немедленно вновь скрылся на леснице, скорее всего, вновь присоединился к группе, охраняющей почетных гостей и докладчиков, которые выступят во время официальной церемонии подписания Коалиционного Договора. За пределами тамбура Арчер услышал ропот толпы, который усиливался по мере того как приближался час свидания с судьбой. Они его ждали.
- Хорошо, меня ждут три жены, - подходя к Арчеру сказал Флокс. – Я бы хотел присоединиться к ним. – Он на мгновение остановился рядом с Арчером и отечески положил руку ему на плечо. – Я бы пожелал вам удачи, капитан, но вы и так всегда имели достаточную поддержку. – Теплая улыбка Флокса расплылась на его лице до невозможных размеров.
- Спасибо, доктор, - сказал Арчер, затем посмотрел на спину доктора, которая исчезла за дверью вестибюля. – Повернувшись к Т’Пол, Арчер подбодрил вулканку кривой усмешкой. – Вам лучше уйти. Вы же не хотите пропустить мой провал.
Т’Пол выглядела непривычно неудобно.
- Я собираюсь остаться здесь, если вы не против.
- Вам ведь никогда не нравились толпы, - с улыбкой сказал Арчер. Все ещё держа падд в руке, Арчер повернулся к лестнице и начал полниматься по ней, мысленно строя дамбу, чтобы сдержать подступающие эмоции. Они ждут меня там!
Т’Пол заговорила у него за спиной.
- Вы выглядите весьма… героически.
Арчер остановился на полу-шаге, позволяя столь редкому комплименту из уст вулканки, захлестнуть его. Он повернулся к ней и вернулся в переднюю.
Он встал лицом к лицу с Т’Пол, опошлять момент улыбаясь или пошутив над ним. Хотя он знал, что это полностью противоречит всему, что он знал об уместности для вулканцев, он сгреб её в теплое, но платоническое объятие. Он нге был уверен, но ему показалось, что Т’Пол попыталась обнять его в ответ, во всяком случае настолько, насколько вулкацы могли согласиться на столь явное проявление эмоций.
Объятия затянулись на неопределенное время, пока Арчер вновь не услышал возросший гул толпы. Они все ещё ожидали первого докладчика и очевидно, сверившись с хронометрами задались вопросом, что же с ним случилось.
Осторожно отстранившись от неё, он вспомнил про записку, которую дал ему Трип – записку, которую Арчер не посмотрел, а Трип не рассказал о её содержании. Арчер порылся в своем кителе и достал из кармана свернутый листок, он зался вопросом, было ли там последнее прости… и сможет ли он снова увидеть своего друга.
Арчер без слов вручил ей записку и отошел на несколько шагов, пока она разворачивала бумагу и читала её содержимое, на её лице отразилась слабая реакция, пока она читала сообщение Трипа.
Затем что-то неопределенное, и возможно, тревожное, появилось в темных глазах Т’Пол.
- Вы уверены, что не хотите пойти и посмотреть речь? – спросил Арчер.
Она кивнула.
- Спасибо, капитан. Я полностью уверена.
Арчер молча кивнул, развернулся и пошел на помост.
«Пришло время для шоу», - подумал он, по мере подъема его сердце забилось все сильнее. Он взобрался по лестнице и направился к помосту, сжимая свой падд так сильно, что почти ломал его.
И поскольку он напрасно попытался оценить невообразимо огромный размер аудитории, Арчер решил, что лучше бы он встретился с дюжиной вооруженных д’к тахами2 клингонов.
1 Традиционное пожелание актеру, выходящему на сцену в США
2 D'k tahg (или Daqtagh) – традиционный нож клингонского война. Он состоит из одного главного прямого клинка и двух изогнутых дополнительных лезвий, которые мог быть закреплены, либо держаться на шарнирах. Обычно используется в рукопашной схватке и имеет большое значение в культуре клингонов. Рукоятка имеет округлую форму, с шипами на навершии, иногда на лезвии у рукоятки имеется эмблема, обозначающая членов клана его обладателя.
Кэндлстик парк, Сан-Франциско
Арчеру не слишком понравилась небольшая гримерная, которую ему выделили люди Натана Сэмюэлся. Расположенная она была недалеко от центра расположенной под открытым небом дренвней общественной аудитории, стены небольшой комнаты, сложенные из чего-то похожего на шлакоблоки, перекрашивались за прошедшие века бессчетное количество раз и в комнате ощущался жуткий холод и сквозьняк, несмотря на наличие самой совершенной системы контроля климата, какая была только доступна в данный момент. Соглассно местной легенде, весь этот стадион был холодный и ветренный, даже в самые жаркие летние дни около двух сотен лет назад, когда он использовался для проведения, к сожалению не существующего больше спорта, под названием бейсболл.
Курсор на падде, лежащем на туалетном столике, насмешливо уставился на него, словно прибор знал, что у него сейчас довольно сложное время для внесения окончательных поправок в свою речь. Он понимал, конечно, что должен был прекратить свои попытки день или два назад, но все ещё чувствовал достаточно сильный страх перед публичным выступлением, – несмотря на Малкольма, певшего дифирамбы его красноречию, - чтобы чувствовать потребность редактировать и проверять слова, которые он уже много раз записывал и переписывал.
В конце концов, эти слова должны были быть произнесены перед живой аудиторией в безмалого сто тысяч человек и разных других существ со всего сектора и из-за его пределов, не говоря уж о миллиардах существ, которые будут смотреть эту церемонию на своих родных мирах. Все они ожидают увидеть историю, которая будет твориться на их глазах, когдда в этот полдень Коалиционный Договор будет, наконец, подписан представителями четырех разных миров.
Едва Арчер начал, как услашал короткий стук в дверь гримерной, и ему пришлось приложить массу усилий, чтобы удержать под котролем свои натянутые до предела нервы и не сорваться. Поднявшись со своего места и почувствовав себя достаточно успокоившимся, Арчер повернулся к двери:
- Войдите.
Старомодная дверь, которой несомненно было несколько сотен лет, заскрипев на петлях открылась и впустила Т’Пол. Арчер бросил взгляд на её правую руку, в которой покачивался небольшой чемодан; Арчер знал, что в нем находмится несколько личных вещей, которые она собиралась передать родителям Трипа. Как и Т’пол, они вынуждены были верить в ложь, частью которой являлся Арчер. В очередной раз вина сжала его сердце, но он знал, что у него нет иного выхода, кроме как молча стерпеть это. Арчер отметил, что Т’Пол сжимала ручку чемодана осторожно, а не вцепилась в него мертвой хваткой, что могло бы ему повредить. Не в первый раз, он позавидовал её вулканской выдержке, хотя и не мог не задаться вопросом, чего ей это стоило.
Т’Пол быстро оглядела его с ног до головы, затем критически приподняла бровь.
- Я рада видеть, что вы уже одели свою униформу, капитан. Однако, я бы порекомендовала вам одеваться, когда свет в комнате включен.
Арчер вздохнул и потянул на себя несколько книпок, которые сжимали его белый воротник.
- Очень смешно, Т’Пол. – Он повернулся к зеркалу, где встретился взглядом с очень усталым и нервно выглядящим мужчиной. – Вы же знаете, что – это не то, что я надеваю каждый день.
- Действительно.
- Это, в самом деле, выглядит так плохо? – Он повернулся к ней.
Она поставила на пол чемоданчик и приблизилась к нему.
- Постойте на месте, - сказала она, пока он терпеливо ждал, пока она поправляла его чуть перекошенный воротник. Едва она закончила, её коммуникатор загудел, и она отступила на несколько шагов, чтобы принять входящее сообщение.
Арчер вновь взял свой падд и сосредоточил на нем свое внимание, отчаянно желая оказаться в своей каюте на борту «Энтерпрайза» и там закончить свою речь. Успокаивающее присутствие Портоса, как и остутствие многочисленных поклонников за дверью, благотворно подействовало бы на его истрепанные нервы. И всегда верный бигль не стал бы критически оценивать его внешний вид.
Ему вдвойне захотелось вернутся на корабль, когда он услышал следующие слова Т’Пол:
- Капитан, родители командера Такера только что прибыли.
Чарльз Энтони Такер младший всегда был высоким и широкоплечим, без капли лишнего веса. Но после неожиданной смерти Лиззи почти двумя годами ранее, его фигура стала более худой, почти изможденной. Так как он не желал выглядеть, так, словно оделся в палатку, то вынужден был купить новую одежду спустя несколько месяцев после атаки зинди.
Сегодня он почувствовал уверенность в том, что вскоре ему вновь придется сменить гардероб.
В течение почти четырех десятков лет брака, жена Чарльза Элейн, говорила ему, что у него лицо человека, любящего посмеяться. Ему было жаль, что он не может оставаться таким человеком, разве что ради неё. Если бы он это мог, тогда, возможно, ему бы удалось сделать что-нибудь с глубокими линиями боли и стресса, которые пересекли когда-то почти фарфорово ровное лицо Элейн.
Но Чарльз никогда не чувствовал меньше желания рассмеяться, чем сегодня. Они с Элейн сегодня пришли в Кэндлстикскую аудиторию, по большей части для того, чтобы похоронить младшего из двух своих сыновей – даже если самого его тела, которое можно было бы похоронить, и не было из-за «космических похорон», записанных в завещании Трипа.
Точно также ничего, чтобы можно было похоронить, не осталось и от сестры Трипа Лиззи, оказавшейся не в том месте и не в то время, когда эти проклятые зинди, пришли и принесли смерть, обрушившуюся с голубого весеннего неба…
Чарльз безуспешно попытался представить более молодую версию себя, так любившую смеятся. Но все, на чем ему удалось сфокусироваться, было то, как много этот человек потерял за последнюю пару лет.
«Слава Богу, у нас все ещё есть Альберт», - сказал он сам себе, хотя эта мысль не слишком успокаивала. Альберт отклонил предложение Арчера встретиться с ним сегодня, объясняя это тем, что хочет остаться в стороне от дневных церемоний. Он предпочитал горевать своим собственным способом, вместе со своим мужем Мигелем их собственной небольшой группой друзей и любимых. Чарльз очень хотел вновь увидеть своего единственного выжившего ребенка, но всем сердцем надеялся, что обстоятельства будут не столь печальны.
Он вошел в небольшу, но ярко освещенную комнату для совещаний, рядом с Элейн, которая так сильно сжала ручки своей маленькой сумочки, что у неё побелели костяшки пальцев, которые представляли разительный контраст с её траурной черной одеждой. Они оба продолжали стоять, повернувшись лицом к мужчине, который провел их через закулисные лабиринты аудитории, сучувствующе выглядящим мужчиной денобуланцем, который представился как Флокс, главный медицинский офицер «Энтерпрайза», - и один из ближайших друзей Трипа. В невозможно-голубых глазах денобуланина блестели непролитые слезы, делая его настолько обезумевшим, что у Чарльза разрывалось сердце.
- Я уверен, что вы сделали все возможное, чтобы спасти его, доктор, - сказала Элейн, опережая Чарльза, который собирался сказать что-то в этом же роде. Он надеялся, что доктор почувствует хотя бы небольшое облегчение, от их прощения.
- Спасибо, миссис Такер, - сказал Флокс, внезапно, он показался ещё более обезумевшим, чем был до этого. – Но если бы вы вылечили, спасли и потеряли столько же пациентов, сколько я… - Он быстро оборвал себя, словно собираясь с мыслями, или может быть, удерживая себя от того, чтобы сказать слишком много. Глубоко вдохнув и выдохнов, он продолжил: - Ладно, давайте просто скажем, что ни один врач не сможет удержаться от того, чтобы не переобдумывать свои действия… особенно, если пациент, тот, кто ему близок.
Единственная дверь комнаты открылась, впуская внутрь мужчину и женщину, на лицах, которых было мрачное выражение. Последней была высокая, привлекательная вулканка, неожиданно, одетая в униформу Звездного флота; аккуратное ровное трио полосок, обозначающих ранг на воротнике, говорило о том, что она является командером. В своих руках вылканка держала маленький чемоданчик.
«Командер Т’Пол», - подумал Чарльз, вспомнив её изображение из множества новостных видеороликов, и то, что Трип много раз упомянал её в своих письмах домой. Хотя было много вещей, о которых его сын не говорил, у Чарльза всегда создавалось впечатление, что Трип довольно приятен Т’Пол, а может и наоборот. Когда службы новостей сообщили, что террорист Джон Фредерик Пакстон создал ребенка-гибрид человека и вулканца, использовав ДНК Трип и Т’Пол, Чарльз обнаружил, что его мечты о внуках внезапно вспыхнули с новой силой, что было удивидельно, после внезапной смерти Лиззи, ставшей тяжелым ударом для всей семьи. Конечно, судьба окончательно разрушила эти надежды, когда решила забрать Трипа так же, как и Лиззи.
Чарльз немедленно опознал в мрачном мужчине Джонни Арчера, с которым Трип познакомил их с Элейн примерно двадцать лет назад, и которого ни он, ни Элейн не видели последние лет десять или около того. Хотя он здорово выглядел в парадной бело-голубой униформе Звездного флота, капитан казался сильно постаревшим с тех пор как Чарльз видел его на экране компьютера пару недель назад. Чарьз предположил, что помимо кризиса с Зинди, он перенес недавнюю трагедию на Коридане и играл большую роль в формировании Коалиции Планет. Этот человек почти в буквальном смысле этого слова, нес тяжесть мира на своих широких плечах.
Арчер протянул вперед правую руку и Чарльз оцепенело, пожал ей, пока Флокс начал всех представлять. Затем Чарльз попытался использовать вулканский приветственный жест, вместо того, чтобы жать руку Т’Пол – он был горд, что хотя бы немного разбирается в вулканской культуре, - но отказался от этого, поняв, что он вне его способностей.
- Спасибо за ваше письмо, капитан, - сказала Элейн, пожимая руку Арчере и одаривая Т’Пол почти вежливым кивком. – Полагаю, я действительно не ожидала, что что-то сможет поднять мне настроение после того… как вы сообщили нам новости, про Трипа.
Безумное выражение, подобное тому, что он прежде видел у Флокса, пересекло лицо Арчера, словно масса штормовых облаков.
- Я сожалею об этом, Грэйс. Это не тот тип писем, которые любой капитан желал бы когда-либо писать. Но я чувствовал, что как командир Трипа, я должен был это сделать для вас обоих. И как его друг. Вы оба заслуживали знать, как героически погиб ваш сын.
Внезапно, уровень слез за низкими веками Чарльза повысился, словно готовая прорваться дамба. Сквозь призму горя, лицо Арчера выглядело искаженным. Чарльз прикрыл глаза так, что все, что он мог видеть, было улыбкой Трипа. Трип-младенец, восьмилетний ребенок, подросток, юноша. Все, что он слышал, было смехом Трипа. Все о чем он мог думать, это о том, как приятно знать, что его сын за свою слишком короткую жизнь, приобрел столько прекрасных, верных друзей.
Понимая, что не в состоянии сейчас говорить, Чарльз испытал благодарность к Арчеру и Т’Пол, за то, что они взяли на себя большую часть разговора.
- В течение нескольких минут вас проводят на ваши места в ВИП-зоне, - сказала Т’Пол.
Арчер кивнул.
- Я хочу быть уверенным, что вы сегодня услышите и увидите на этой церемонии все, что захотите. Я знаю, что Трип… - На мгновение, он сделал паузу, чтобы собраться. – Он хотел бы, чтобы вы увидели будущее, которое его жертва поможет нам построить.
Вулканка подняла чемоданчик, который она принесла и почти почтительно поставила его на ближайший стол.
- Я собрала личные вещи командера Такера, - сказала она.
Чарльз подошел к столу. Словно во сне, а по тому, не совсем контролируя свои действия, он положил большой палец на простенький запирающий механизм и толкнул крышку.
Поверх сложенных голубых униформ Звездного флота лежала маленькая пластмасовая игрушка, точная копия монстра доктора Франкенштейна, сделанная по образу Бриса Карлова из старинных фильмов. Карлов был любимцем Трипа лет с семи, хотя эти зернистые черно-белые фильмы порой вызывали е него кошмары. Чарльз улыбнулся, подняв фигурку и поднеся её поближе, чтобы лучше рассмотреть. На протяжении почти четырех лет эта небольшая фигурка сопровождала его сына через бессчетные световые года. Что она значила для Трипа? Его возможность посмотреть в глаза тому, что пугало его до дрожи? Чарльз посмотрел на Элейн, слезы струились по её лицу, в то время, как его собственные, так и застыли в глазах.
Переложив фигурку на другую сторону чемоданчика, он увидел, лежащую прямо поверх униформ, рамку с фотографией торжествующе улыбающегося Трипа. Трип держал одну из ударопрочных, укрепленных дюраниумом удочек Чарльза, которая вместе со сверкающим на солнце марлинем весила, должнобыть, больше его самого. Элейн сделала это фото, когда они ездили на глубоководную рыбалку в Мексиканский залив, незадолго до того как Трип получил свое назначение на «Эетерпрайз». Весь тот день внезапно вспыхнул у него перед глазами: запах воды и крема от загара во время рыбалки, вкус кукурузных оладий и жаренной зубатки, которая была у них на ужин.
Сияние широкой улыбки Трипа.
Чальз почувствовал, как Элейн взяла его за руку и крепко сжала, словно она вцепилась в спасательный круг. Он вспомнил, как трудно всег было окружать Трипа смехом, а не слезами. Несмотря на это, все больше слез скапливалось у него в глазах, угрожая вытеснить наружу те, что засыли в уголках его глаз.
«Простая гидравлика», - подумал он. – «Жидкость не может быть сжата. Трип бы оценил».
Все ещё держа в своей руке руку своей жены, Чарльз отвернулся от чемоданчика, повернувшись лицом к Арчеру и Т’Пол.
- Спасибо, - сказал он, наконец, вновь обретя голос. – Думаю, теперь мы готовы пойти на свои места.
«Будем надеятся на то, что будущее, которое Арчер пригласил нас увидеть, стоит того», - подумал он.
И затем слезы перелились через край и ручьями потекли по его лицу.
«Мама и папа должно быть уже прибыли», - подумал Трип, стоя в небольшом вестибюле, смежном с коридорами и местами. Вновь одетый в простую темную вулканскую дорожную одежду, он чувствовал себя достаточно скромно, скользя взглядом по толпе, которая быстро собиралась по всему старому стадиону, от мест на поле до мест на трибунах и в ВИП-ложе. Любой, кто видел его сейчас, мог подумать, что он является одним из сотен вулканцев, которые к настоящему времени живут на Земле, или одним из тысяч тех, кто прибыл только на этой неделе, чтобы наблюдать за официальным подписанием Коалиционного Договора и подделкой Галактической истории.
Трип должен был признать, что немного надеялся разглядеть в толпе своих родителей или, возможно, своего брата Берта. Он был уверен, что капитан Арчер горы свернет лишь бы убедиться, что все в его семье получили лучшие места в ВИП-ложе. И хотя ему до боли хротелось встретиться со своими родителями и братом, что умпокоить их, часть его была рада, что он их не встретил и надеялась, что и не встретит; он просто не доверял себе в достаточно мере для того, чтобы показаться им на глаза, а учитывая ромуланскую угрозу, все ещё маячившую на горизонте, он не мог сделать ничего, что могло бы поставить под угрозу его полезность в этом деле.
Хотя его родители, к счастью, не попались ему на глаза, он признал в толпе пару других лиц. Хотя они были одеты в гражданскую одежду, а не в униформу МАКО, ставшую привычной на борту «Энтерпрайза» с темных дней атаки зинди, Трип мгновенно узнал длинные черные волосы капрала Сельмы Гутиерос и твердый раздвоенный подбородок сержанта Нельсона Кемпера. Гутиерос несла на себе переску, в которой, несмотря на шум все ещё собирающейся толпы, блаженно спал младенец.
«Это должно быть, маленькая девочка», - подумал Трип, старательно подавляя абсолютно не-вулканскую улыбку, которая расплылась на его лице, когда молодая пара и их ребенок прошли мимо него, направляясь на свое место. Трип вспомнил, что беременность Гутиерос, которая проходила в 53-ем прямо во время охоты «Энтерпрайза» за зинди, стала причиной, по которой они с Кемпером оставили службу. Их маленькой дочери – Трип не был точно уверен, но думал, что слышал, что её назвали Элен или Елена, - сейчас было уже около года.
Хотя семья Кемпера быстро скрылась из виду в толпе, их ребенок заставил Трипа вспомнить другую, довольно болезненную картину: они с Т’Пол стоят в раскаленной, красной вулканской пустыне и хоронят маленькую Элизабет. В тот момент все трагические «может быть», которые произошли в его жизни, вновь навалились на него, грозя погрести его под эмоциональным оползнем. Не желая позволить кому-нибудь увидеть плачущего вулканца, Трип попытался загнать обратно, рвущуюся наружу агонию.
Он начал пробираться к одному из служебных выходов, радуясь, что набор навыков компитентного шпион, значительно пересекается с аналогичным набором старшего инженера Звездного флота. Его путь провел его мимо одной из ВИП-лож, в которой он заметил и другие знакомые лица, которые навели его на более тоскливые мысли. Т’Пол среди них не было и он ощутил одновременно радость и разочарование. Но здесь был Малкольм, знавший всю правду о его «смерти», сидевший рядом с Хоши и Тревисом, которые ничего не знали. Несмотря на печаль от его отсутствия, все трое сгорали от желания послушать предстоящую речь капитана Арчера.
Ниодин из них не смотрел в его сторону, да если бы и посмотрел, то увидел бы только ещё одного вулканца-наблюдателя. Еще одно лицо инопланетянина в море инопланетных лиц.
Трип ещё более решительно двинулся вперед, чтобы сделать то, что он задумал. Его родители неумели хранить тайны достаточно хорошо, чтобы показаться им егодня. Но Т’Пол – другое дело.
Из всех людей, о которых он беспокоился – и был вынужден так жестоко обмануть, благодаря ромуланцам и Секции 31 – она точно была способна принять правду.
- Они там, - сказал Альберт Эдвард Такер, ткнув указательным пальцем в направлении ВИП-ложи, смежной с той, в которой сидел он сам.
- Что? – спросил Мигель Кристиано Салазар, который сидел рядом с ним. Он напрягся, пытаясь разглядеть, на кого или на что его партнер попытался обратить его внимание.
Для него было очевидно, что скорбь от потери младшего брата, живьем съедала Берта. В течение последней недели или около того, пока приближалась дата церемонии подписания Коалиционного договора, эта печаль начала трансформироваться в почти раскаленную ярость.
- Офицеры с «Энтерпрайзы», я почти уверен, - сказал Такер, вновь указывая в сторону.
- Где?
- Там, - нетерпеливо и сердито сказал Берт, но Мигель знал, что это в нем говорит боль. Однако, это начинало утомлять. – Там, в блоке, мимо которого только что прошел вулканский парень в одеянии.
- А, - сказал Мигель, наконец, разглядев во все ещё рассаживающейся толпе триоцу в темно-голубой униформе. – Теперь вижу. И прекрати тыкать пальцем, Берт. Это не матч Мирового Чемпионата.
Берт прекратил тыкать пальцем, но его настроение не улучшилось.
- Если они сидят в одной из ВИП-лож, то должны были хорошо знать Трипа.
- И офицеры «Энтерпрайза» не смогли получить места по-лучше этих? – спросил Мигель.
Берт ответил неразборчивым бормотанием и продолжил сверлить взглядом трио офицеров Звездного флота, которые возможно были, а может, и нет, товарищами Трипа по экипажу.
Мигель желал, чтобы Берт переменил свое решение посетить сегодняшнее мероприятие, когда большинство лучших ВИП-лож – вроде той, у самой сцены, где сейчас сидели родители Берта, - были доступны. Тогда бы, Берт даже теоретически не смог бы выловить взглядом предполагаемых коллег Трипа.
Конечно, лучшие места, поместили бы Берта гораздо ближе к капитану Арчеру. Мигель был рад, по крайней мере, тому, что Берт отклонил приглашение Арчера встретиться с ним за кулисами, чтобы принято его персональные соболезнования. Он, конечно, не желал быть частью этой конфронтации.
Устав, наконец, смотреть на то, как Берт сверкает глазами в сторону людей из Звездного флота, Мигель произнес:
- Это не их вина, ты же знаешь.
Берт направил жесткий взгляд на Мигеля.
- Так ли это, Майк? Любой из них мог погибнуть в тот день. Почему вместо этого погиб Трип?
Мигель попробовал быть терпеливым, но чувствовал, что терпение подходит к концу.
- Это не честно. Галактика – опасное место.
- Ты чертовски прав. И Трип мог бы быть все ещё жив, если бы Звездный флот не совал голову в пасть львам. И Лиззи тоже.
Скрещивая руки на груди, Мигель сказал:
- Почему же тогда ты не откроешь собственную ячейку «Терра Прайм»? Я слышал, он сейчас как раз ищут себе нового лидера, пока Пакстон в тюрьме.
Берт ответил ему с немой недоверчивостью, словно его только что ударили по лицу.
- О, Господи, Майк. Так вот, что ты обо мне думаешь? Что я какой-то расист-изоляционист?
Мигель пожалел о своих словах едва они сорвались с его губ. В конце концов, разве его тоже не ранила «Терра Прайм»? Смерть наполовину вулканского ребенка, которого террористы Пакстона создали из плоти Трипа, все ещё оставалась незажившей раной.
- Ты мне это скажи, Берт, - сказал он, стараясь говорить более примирительным тоном. – Смотри, я знаю, что тебе больно. Но мы сейчас здесь, среди тысяч людей, которые прибыли сюда со всей планеты, - а многие из них даже с других планет, - чтобы отпраздновать приход будующего.
«Будущего, которое может сделать стоящими все жертвы твоей семьи», - подумал он. Он знал, что не сможет озвучить свои мысли… по крайней мере, пока.
Берт просто вперил в него тяжелый взгляд, который, казалось, длился часами.
Наконец, выражение лица Берта смягчилось.
- Прости, Майк. Я знаю, ты просто пытался помочь. Полагаю, я сейчас не в настроении праздновать. Во всяком случае… не сейчас.
Мигель кивнул и мягко приобнял Берта. Он знал, что процесс горевания требует времени, точно также Берт вел себя после смерти Элизабет Такер во время атаки зинди. И он знал, что некоторые свежие раны срывают струп со старых.
Но он также знал, что есть лишь два направления, в которых можно смотреть: вперед и назад. Когда он попытался посмотреть вперед на сцену, с которой сегодня должно было прийти будущее, он отметил, что Берт повернулся в своем кресле, чтобы продолжить смотреть на трех офицеров Звездного флота.
Назад, по крайней мере, пока.
Мигель вздохнул. Это будет очень долгий полдень.
Ложа, в которой находился Малкольм Рид, находилась так высоко, что в любой момент можно было опасаться взрывной декомпрессии. Или, в крайнем случае, сильного кровотечения из носа.
Вместе с Хоши Сато и Тревисом Мейвезером, сядящими справа от него, он посмотрел вниз и увидел сплошной ковер из сидений и лож, вперемешку заполненных простыми гражданскими и делегатами различных миров со всего сектора и из-за его пределов, простирающийся далеко вниз и кажущийся бесконечным.
А прямо за ним лежала сцена, тонувший в ярком освещении лучей прожекторов помост, на котором, под невероятно далеким изображением земного шара в окружении лавровых листьев на голубом фоне, флаге Земли, в сопровождении разноцветных символов и флагов остальных трех миров, должна была воплотиться в жизнь галактическая история. В отличие от многочисленных мест, лож и смотровых площадок стадиона, помост все ещё оставался пустым. Казалось, воздух замер в ожидании.
На недостаточно, чтобы избавить Рида от раздражения на расстояние, которое отделяло его и его коллег от помоста, с которого их капитан должен был ко всем обратиться.
- Вы уверены, что это правильные места? – спросил Малкольм, ни к кому особо не обращаясь.
- Да, - сказал Мейвезер, говоря достаточно громко, чтобы его можно было расслышать сквозь ропот ещё не рассевшейся толпы.
Рид фыркнул и вздохнул:
- На мой взгляд, не выглядят достаточно «ВИП».
- Я уверена, что адмирал хотел бы, чтобы мы имели полное представление о происходящем, - сказала Хоши, с легким оттенком ухмылки на лице.
Рид не был полностью уверен была ли это ирония, хотя сам он предполагал, что адмирал Гарднер поместил их так высоко, в качестве пассивно-агрессивного способа наказания капиатна Арчера и его командного состава, за их попытку вмешаться в катастрофу на Коридан Прайм, вопреки прямым приказам адмирала, следовать прямо к Земле.
- С этого расстояния ты не отличишь андорианца от телларита, - проворчал Рид.
После того как Флокс проводил скорбящих родителей Трипа в одну из ВИП-лож, Арчер вернулся обратно в древнюю гримерку, чтобы закончить окончательные приготовления к своей речи.
Когда он открыл дверь, то обнаружил там ожидающего его одетого в черное одеяние мужчину-вулканца.
- Могу я вам чем-то помочь? – спросил Арчер, задаваясь вопросом, как его посетитель смог пройти мимо охраны, которая почти незаметно ошивалась поблизости с того момента как Арчер и его команда прибыли в Кэндлстик.
Челюсть Арчера отпала, когда вулканец ответил ему абсолютно нехарактерной широкой улыбкой до ушей и ответил голосом, который он уже и не ожидал услышать вновь.
- Кап’тан, эт я. Трип.
Потрясение Арчера быстро сменилось его собственной шировкой улыбкой. Он подошел к старому другу и заключил его в медвежьи объятья.
- Тише, капитан. Несмотря на то, как я сейчас выгляжу, мои ребра все ещё человеческие.
Арчер отпустил его и отступил на шаг, изучая хирургически измененные черты старого друга, его черные волосы выдающийся лоб и брови вразлет. Наиболее поразительными были аккуратные, заостренные кончики ушей Трипа. Он сомневался, что даже родители Трипа смогли бы его сейчас опознать, но ему хватило вежливости не сказать это вслух.
- Итак, ты теперь вулканец, - сказал Арчер с кривой усмешкой. – Не подумай, что я не рад тебя видеть, Трип, но… почему ты здесь?
- Полагаю, ты волнуешься из-за своей речи, так что не останусь надолго. Межде прочим, ты её уже написал? – Ухмылка Трипа стала шире.
Арчер притворно нахмурился, поднимая падд, в котором, вместе с огромным количеством исходных материалов и историческими записями по всем четырем планетам, был записан текст его речи. Сейчас на устройстве отобразились на удивление глубокие слова, много веков назад произнесенные Шаллашем, Вторым освободителем Теллара; Арчер решил найти способ, чтобы каким-нибудь образом вставить их в свою собственную речь.
- Все ещё над ней работаю, - уклончиво ответил он.
- Я пришел, пожелать тебе удачи, Джонатан, - сказао Трип. Арчер не смог припомнить последний раз, когда трип обращался к нему просто по имени, но он знал, что его старый друг имеет на это полное право. Кроме того, Трип больше не был его подчиненным. Он был просто друг и соратник.
Трип порылся в своем черном одеянии и достал оттуда небольшой листок, который передал в руки Арчеру.
- Я также пришел сюда, чтобы попросить тебя передать это Т’Пол, прежде, чем ты приознесешь речь, - сказал он. – Между прочим, я бы сказал тебе сразить их наповал, но боюсь, это будет дурным вкусом. Как насчет «сломай ногу1»? Я буду наблюдать.
После этого Трип развернулся и вышел через ту же дверь, в которую вошел Арчер. Все ещё держа в руках падд, Арчер сунул записку в карман и вслед за Трипом вышел в коридор.
Он не был удивлен не обнаружив там и следа своего друга.
Взяв падд для последней проверки своей речи, Арчер прошел по коридору и вошел в закулисную переднюю, соединенную с лестницей, ведущей на помост для делегатов, расположенный на широкой сцене.
На мгновение оторвавшись от падд, он увидел, что там его уже дожидаются Т’Пол и Флокс, последний широко улыбался ему, первая – неодобрительно хмурилась. Т’Пол снова подошла к нему и начала поправлять его воротник, заставив его почувствовать себя маленьким ребенком, которого застали пробирающимся на игровую площадку, все ещё одетым в свой лучший воскресный наряд.
- Пожалуйста, постойте прямо, - твердо сказала она. Ненамеренно закатив глаза, Арчер подчинился, все ещё пытаясь рассмотреть текст на своем падде.
Но Т’Пол явно ещё не закончила его бранить.
- Если бы вы тянули до последнего момента, то у вас хватило бы времени, чтобы запомнить свою речь.
Продолжая смотреть в текст Арчер пробормотал:
- Вы говорите, как учительница десвятого класса.
Арчер оторвался от дисплея и увидел, что Флокс изучает свой собственный падд. Доктор казался весьма увлеченным своим чтением.
- Здесь имеются сановники с восемнадцати различных миров, - сказал Флокс своим обычным педантичным, но приподнятым тоном. – Хороший признак. Я не удивлюсь, если этот альянс расширится прежде, чем мы об этом узнаем. – Он сделал паузу, чтобы устремить взгляд своих голубых глаз на Арчера. – Вы должны очень гордиться собой, капитан.
Арчер помахал паддом в воздухе, а затем вновь вернулся к изучению речи.
- Я буду горд собой, если смогу собрать эту речь в один кусок.
Флокс слегка неодобрительно покачал головой.
- Это не совсем то, что я имел ввиду.
Арчер на мгновение опустил руку, в которой держал падд и встретился взглядом с Флоксом.
- Я знаю, что вы имели ввиду, Флокс. И я ценю это. Но это не про меня.
Т’Пол выглядела раздраженной, особенно для вулканки.
- Почему люди постоянно отказываются признавать свои заслуги там, где эти заслуги есть? Есть времена, когда скромность и смирение чрезвычайно нелогичны.
Арчер заметил краем глаза какое-то движение. Он повернулся лицом к лестнице и увидел молодого, до синевы выбритого энсина Звездного флота, решительно идущего по леснице прямо к нему.
- Как только вы будете готовы, сэр, - сказал энсин, привлекая к себе его внимание.
Арчер кивнул энсину, отпуская его, и молодой человек немедленно вновь скрылся на леснице, скорее всего, вновь присоединился к группе, охраняющей почетных гостей и докладчиков, которые выступят во время официальной церемонии подписания Коалиционного Договора. За пределами тамбура Арчер услышал ропот толпы, который усиливался по мере того как приближался час свидания с судьбой. Они его ждали.
- Хорошо, меня ждут три жены, - подходя к Арчеру сказал Флокс. – Я бы хотел присоединиться к ним. – Он на мгновение остановился рядом с Арчером и отечески положил руку ему на плечо. – Я бы пожелал вам удачи, капитан, но вы и так всегда имели достаточную поддержку. – Теплая улыбка Флокса расплылась на его лице до невозможных размеров.
- Спасибо, доктор, - сказал Арчер, затем посмотрел на спину доктора, которая исчезла за дверью вестибюля. – Повернувшись к Т’Пол, Арчер подбодрил вулканку кривой усмешкой. – Вам лучше уйти. Вы же не хотите пропустить мой провал.
Т’Пол выглядела непривычно неудобно.
- Я собираюсь остаться здесь, если вы не против.
- Вам ведь никогда не нравились толпы, - с улыбкой сказал Арчер. Все ещё держа падд в руке, Арчер повернулся к лестнице и начал полниматься по ней, мысленно строя дамбу, чтобы сдержать подступающие эмоции. Они ждут меня там!
Т’Пол заговорила у него за спиной.
- Вы выглядите весьма… героически.
Арчер остановился на полу-шаге, позволяя столь редкому комплименту из уст вулканки, захлестнуть его. Он повернулся к ней и вернулся в переднюю.
Он встал лицом к лицу с Т’Пол, опошлять момент улыбаясь или пошутив над ним. Хотя он знал, что это полностью противоречит всему, что он знал об уместности для вулканцев, он сгреб её в теплое, но платоническое объятие. Он нге был уверен, но ему показалось, что Т’Пол попыталась обнять его в ответ, во всяком случае настолько, насколько вулкацы могли согласиться на столь явное проявление эмоций.
Объятия затянулись на неопределенное время, пока Арчер вновь не услышал возросший гул толпы. Они все ещё ожидали первого докладчика и очевидно, сверившись с хронометрами задались вопросом, что же с ним случилось.
Осторожно отстранившись от неё, он вспомнил про записку, которую дал ему Трип – записку, которую Арчер не посмотрел, а Трип не рассказал о её содержании. Арчер порылся в своем кителе и достал из кармана свернутый листок, он зался вопросом, было ли там последнее прости… и сможет ли он снова увидеть своего друга.
Арчер без слов вручил ей записку и отошел на несколько шагов, пока она разворачивала бумагу и читала её содержимое, на её лице отразилась слабая реакция, пока она читала сообщение Трипа.
Затем что-то неопределенное, и возможно, тревожное, появилось в темных глазах Т’Пол.
- Вы уверены, что не хотите пойти и посмотреть речь? – спросил Арчер.
Она кивнула.
- Спасибо, капитан. Я полностью уверена.
Арчер молча кивнул, развернулся и пошел на помост.
«Пришло время для шоу», - подумал он, по мере подъема его сердце забилось все сильнее. Он взобрался по лестнице и направился к помосту, сжимая свой падд так сильно, что почти ломал его.
И поскольку он напрасно попытался оценить невообразимо огромный размер аудитории, Арчер решил, что лучше бы он встретился с дюжиной вооруженных д’к тахами2 клингонов.
1 Традиционное пожелание актеру, выходящему на сцену в США
2 D'k tahg (или Daqtagh) – традиционный нож клингонского война. Он состоит из одного главного прямого клинка и двух изогнутых дополнительных лезвий, которые мог быть закреплены, либо держаться на шарнирах. Обычно используется в рукопашной схватке и имеет большое значение в культуре клингонов. Рукоятка имеет округлую форму, с шипами на навершии, иногда на лезвии у рукоятки имеется эмблема, обозначающая членов клана его обладателя.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Вторник, 4 марта, 2155 г.
Сан-Франциско
Надвинув на голову воротник своей темной дорожной одежды так, чтобы он закрывал большею часть головы, Чарльз Такер обогнул сырой и темный угол на пересечении двух авеню Гранта в тени двух самых уважаемых кирпичных зданий и вошел в ещё более темную подворотню. Так как этот проход между двумя зданиями постройки периода пред-Триетьей Мировой войны, нахожился недалеко от Гринвич-стрит, Трип ождал поймать отблеск от исторической Башни Коит, нависшей над головой; однако густой вечерний туман и полное отсутствие Луны, словно сговорились сделать знакомый ориентир невидимым.
«Отличная ночка для шпионской явки», - подумал Трип, подавляя глупое желание захихикать.
Густой, почти непраницаемый мрак вокруг Трипа заставлял его чувствовать себя не слишком удобно, не говоря уже о явственной мусорной вони, шедшей из помойки позади одного из ресторанов. Он улыбнулся, напомнив себе, что выжил при встрече с многими куда более опасными вещами, особенно в течении последний пары недель. Хотя, он не мог не увидеть некоторой иронии в том, что его, только что вернувшегося после мисии на территории ромуланцев, может убить какой-нибудь уголовник – или даже может быть чокнутым последователем «Терра Прайм» нелюбящим вулканцев – в каком-то грязном переулке, на родной плане.
- Добрый вечер, командер, - раздался из темноты тихий голос. Голос раздался неприятно близко, заставив Трипа подпрыгнуть от неожиданности, хотя он сразу же узнал его.
- Давайте в следующий раз встретимся в вашем офисе, - сказал Трип. – Я не большой любитель всех этих дешевых эфектов. Я хочу большой корабль. И пони.
Харрис посмеиваясь подступил ближе и Трип, наконец, смог разглядеть его силует. Неясная фигура другого мужчины словно поглощала освещение все освещение на улице; Трип предположил, что это из-за того, что Харрис был одет все в тот же темный костюм, из материала, похожего на кожу, который был надет на нем во время их последнего разговора. По словам Малкольма, это была практически единая униформа для сотрудников бюро.
- Простите, что напугал вас, командер, - сказал Харрис.
Трип покачал головой.
- В последние дни меня мало что способно испугать.
- Я полагаю, нет, - вновь рассмеялся Харрис. – Я готов прочитать ваш отчет. Несмотря на то, что случилось Кориданом, могу я поздравить вас с хорошо проделанной работой?
- Вы мне это скажите, Харрис, - сказал Трип, передавая тому небольшой циллиндрический объект. – Для начала, вот чип данных, который был у Фонга с собой.
Глаза Трипа достаточно привыкли к темноте, чтобы увидеть настороженность, появившуюся на лице Харриса.
- Был с собой?
- Когда ромуланцы убили его, - кивнув, сказал Трип. – Жаль, что я вынужден сообщать вам плохие новости.
- Полагаю, у вас есть и более прятные новости, командер. Пожалуйста, скажите мне, что вы сделали что-нибудьт, чтобы жертва Фонга имела смысл. - Настороженность на лице Фонга уступила место нескрываемой печали, и Трип пожалел, что сообщил о смерти Фонга так прямо.
Трип почувствовал печаль о Фонге, которого он считал «братом по оружию», и который пал в бою, в то время как он, Трип выжил, и продолжал немного винить себя за это. Трип полагал, что никогда не перестанет себя спашивать, мог ли он сделать что-нибудь, чтобы спасти Фонга.
- Я в долгу перед ним, - наконец, сказал Трип. – У меня есть все основания полагать, что ромуланцы в ближайшее время не преуспеют в совершенствовании программы ВАРП-7 доктора Эхрехина. Вот детали. – Он передал Харрису второй чип данных.
- Вы сумели доставить Эхрезина на Землю? – осведоился Харрис. – Или вы его убили?
Трип покачал головой
- Ни то, ни другое.
Харрис нахмурился:
- Так как у вас могут быть «все основания» полагать что-нибудь, командер?
Трип ответил с кривой ухмылкой:
- Я думаю, вы бы тоже были в этом уверены, Харрис. Понимаете, мы обнаружили огромные пробелы в наших разведданных относительно ромуланцев. Начиная с этого. – Он снял с головы капюшон и повернул голову чуть на бок, открывая взгляду свои заостренные уши и брови вразлет.
Харрис задохнулся, хотя и попытался тщательно скрыть свое удивление.
- О, Господи. Адижеонские хирурги сделали вас похожим на вулканца.
Трип кивнул.
- Но это лишь по тому, что вулканцы и ромуланцы дальние родственники. Я понимаю, нас с Фонгом это тоже чертовски удивило в первый момент. Конечно, мы собирались сохранить это в секрете.
- Конечно, командер. Это должно будет стать одним из наиболее старательно скрываемых секретов бюро. Если эта информация станет достоянием гласности, она может разорвать Коалиционный Договор. – Харрис остановился, вздохнул, очевидно, все ещё перевариваривая полученную информацию. Затем он уставился на Трипа твердым, пристальным взглядом, словно два прожектора расчертили темноту. – Теперь нам обоим придется работать гораздо усерднее, чем когда-либо, чтобы справиться м ромуланской проблемой.
- Мы, - подумал Трип. - «Словно мое нахождение среди ромуланцев уже решено».
Трип обнаружил, что ему сложно удержаться от того, чтобы его тон не стал обвинительным.
- Вы ведь никогда не ожидали, что моя «смерть» будет временной, не так ли, Харрис?
Шпион сделал паузу, вновь вздохнул, и продолжил с удивительной откровенностью:
- Нет, командер, вы ошибаетесь. Я ожидал, что ваше отсутствие будет лишь временным, - если, конечно, вы не позволили бы ромуланцам себя убить, что, как вы наверняка признаете, было довольно вероятно, особенно на первом тайном задании. Чего я не ожидал, так этого того, что из вас двоих на этом задании погибнет именно Тин Хок Фонг.
«К черту», - подумал Трип и уже почти собрался уйти:
- Большое спасибо за столь высокую оценку моих способностей, Харрис.
- Вы только что доказали свои способности, командер, - оставшись в живых, точно также, как когда вы служили на «Энтерпрайзе» и работали на самых отдаленных границах Галактики. И если вы, в самом деле, сумели затормозить ромуланскую программу ВАРП-7, так как вы говорите, тогда всего за пару недель вам удалось то, на что Фонг потратил месяцы напряженной, тайной работы. В добавок ко всему, Коалиция бы даже не узнала о самоубийственной атаке на Коридан Прайм, если бы не предупреждение, которое мы также получили от вас. Со смертью Фонга, бюро – и Земля, - более, чем когда-лтбо, нуждается в ваших способностях. Мы должны удержать ромуланцев от получения над нами технологического превосходства.
- Я согласен, - сказал Трип. – Но я думаю, что должен начать с того, чтобы обкорнать свои уши и отправиться на Коридан Прайм, чтобы доставить один из их ВАРП-7-кораблей на Землю. Нужно опередить ромуланцев, на случай, если я ошибся насчет Эхрехина.
Харрис покачал головой.
- У нас уже есть несколько оперативников, тайно работающих над этим, командер, все они отлично осведомлены касательно их обычаев, политики и технологии. Честно говоря, при всей их технической подкованности, я не слишком надеюсь на успех: ромуланская атака уничтожила практически все коридансеие верфи.
Трипу не понравилось, куда свернул разговор.
- Вы хотите сказать, что собираетесь меня отослать обратно, откуда я пришел – и где меня чуть не убили, - по тому, что я единственный, кто соответственно одет?
Казалось, Харрис не обратил внимания на несчастный тон Трипа.
- Теперь, когда Фонг мертв, лучшего кандадата не найти. Нам нужно вернуть вас обратно в сферу влияния ромуланцев, командер, чтобы вы создали там для нас новые источники разведданных. Несмотря на то, что вы подкинули разводной ключ в программу ВАРП-7 доктора Эхрехина, - и незавмисимо от того, насколько успешной окажется наша работа на Коридане – Ромуланская Звездная Империя, не собирается остановливаться в гонке вооружений или двигателей. И хотят члены Коалиции это признавать или нет, но катастрофа на Коридане – первый шаг к войне.
Он сделал паузу, позволяя словамповиснуть в воздухе, прежде чем продолжить.
- Так можем ли мы рассчитывать на то, что вы выполните ещё одно задание среди ромуланцев, командер? И, что более важно: может ли Земля и остальная Коалиция рассчитывать на вас?
- Вы вынуждаете меня оставаться мертвым, - заявил Трип. Мысль об этом была практически невыносима.
- Только временно, командер. Возможно, на год или два. Наши самые пессимистичные эксперты предполагают, что война продлится не больше пяти лет.
«Пять лет моей жизни, если она продлится так долго», - хмуро подумал Трип. – «Против безопасности моей родной планеты и всех, кого я люблю».
Трип не желал ничего, кроме как вернутся к своей семье. К Т’Пол. К своей прежней жизни на борту «Энтерпрайза». Успокоить всех, кто о нем волнуется, сказать, что все впорядке. И до конца своих дней забыть о той тьме, в которой он сейчас обитал.
Но он также знал, что не сможет избежать долга перед своей родной планетой. Долга перед своей погибшей сестрой и миллионами других, кто был бесцеремонно убит по тому, что никто не увидел инопланетной угрозы, которая пришла с чистого голубого неба прежде, чем стало слишком поздно.
Его долга перед миллиардами ни в чем не повинных обитателей Вулкана или Теллара, или Андории, – или Земли, - которые могут умереть так же, как и те, кто были убиты зинди. Как те бесчисленные кориданцы, которые были убиты ромуланцами.
Если он не будет действовать.
- Хорошо, - сказал Трип.
Разведчик улыбнулся и потряс его руку, затем сунул в руку Трипа другой чип данных.
- Замечательно, командер. Зесь детали миссии, защищенные биометрически, чтобы никто больше не смог прочитать их. Конечно, у вас будет доступ ко всем ресурсам бюро, пока вы находитесь в сфере нашего влияния. Но вы, конечно, останетесь в одиночестве, если вас поймают во время операции на территории ромуланцев.
Трип кивнул, чувствуя себя так, словно он только собственноручно подписал контракт с дьяволом. Возможно, и подписал. Но какая была альтернатива?
- Я это знаю, Харрис.
- В четверг утром вы отбудете на гражданском транспорте, отправляющемся на Вулкан. На Вулкане вы возьмете ригелианский фрахтовщик, и на нем проделаете следующую часть пути. Подробности, наряду с документами и легендой, которую вам предстоил поддерживать, находясь под прикрытием, находятся на чипе данных.
Прежде чем вновь раствориться в тени, Харрис добавил:
- Максимально используйе время, осташееся до вашего отъезда, командер.
Выйдя из переулка и направившись у авеню Гранта, сквозь туман, приглушавший его шаги, Трип решил воспользоваться советом Харриса. Пусти и не так, как тот предполагал.
Сан-Франциско
Надвинув на голову воротник своей темной дорожной одежды так, чтобы он закрывал большею часть головы, Чарльз Такер обогнул сырой и темный угол на пересечении двух авеню Гранта в тени двух самых уважаемых кирпичных зданий и вошел в ещё более темную подворотню. Так как этот проход между двумя зданиями постройки периода пред-Триетьей Мировой войны, нахожился недалеко от Гринвич-стрит, Трип ождал поймать отблеск от исторической Башни Коит, нависшей над головой; однако густой вечерний туман и полное отсутствие Луны, словно сговорились сделать знакомый ориентир невидимым.
«Отличная ночка для шпионской явки», - подумал Трип, подавляя глупое желание захихикать.
Густой, почти непраницаемый мрак вокруг Трипа заставлял его чувствовать себя не слишком удобно, не говоря уже о явственной мусорной вони, шедшей из помойки позади одного из ресторанов. Он улыбнулся, напомнив себе, что выжил при встрече с многими куда более опасными вещами, особенно в течении последний пары недель. Хотя, он не мог не увидеть некоторой иронии в том, что его, только что вернувшегося после мисии на территории ромуланцев, может убить какой-нибудь уголовник – или даже может быть чокнутым последователем «Терра Прайм» нелюбящим вулканцев – в каком-то грязном переулке, на родной плане.
- Добрый вечер, командер, - раздался из темноты тихий голос. Голос раздался неприятно близко, заставив Трипа подпрыгнуть от неожиданности, хотя он сразу же узнал его.
- Давайте в следующий раз встретимся в вашем офисе, - сказал Трип. – Я не большой любитель всех этих дешевых эфектов. Я хочу большой корабль. И пони.
Харрис посмеиваясь подступил ближе и Трип, наконец, смог разглядеть его силует. Неясная фигура другого мужчины словно поглощала освещение все освещение на улице; Трип предположил, что это из-за того, что Харрис был одет все в тот же темный костюм, из материала, похожего на кожу, который был надет на нем во время их последнего разговора. По словам Малкольма, это была практически единая униформа для сотрудников бюро.
- Простите, что напугал вас, командер, - сказал Харрис.
Трип покачал головой.
- В последние дни меня мало что способно испугать.
- Я полагаю, нет, - вновь рассмеялся Харрис. – Я готов прочитать ваш отчет. Несмотря на то, что случилось Кориданом, могу я поздравить вас с хорошо проделанной работой?
- Вы мне это скажите, Харрис, - сказал Трип, передавая тому небольшой циллиндрический объект. – Для начала, вот чип данных, который был у Фонга с собой.
Глаза Трипа достаточно привыкли к темноте, чтобы увидеть настороженность, появившуюся на лице Харриса.
- Был с собой?
- Когда ромуланцы убили его, - кивнув, сказал Трип. – Жаль, что я вынужден сообщать вам плохие новости.
- Полагаю, у вас есть и более прятные новости, командер. Пожалуйста, скажите мне, что вы сделали что-нибудьт, чтобы жертва Фонга имела смысл. - Настороженность на лице Фонга уступила место нескрываемой печали, и Трип пожалел, что сообщил о смерти Фонга так прямо.
Трип почувствовал печаль о Фонге, которого он считал «братом по оружию», и который пал в бою, в то время как он, Трип выжил, и продолжал немного винить себя за это. Трип полагал, что никогда не перестанет себя спашивать, мог ли он сделать что-нибудь, чтобы спасти Фонга.
- Я в долгу перед ним, - наконец, сказал Трип. – У меня есть все основания полагать, что ромуланцы в ближайшее время не преуспеют в совершенствовании программы ВАРП-7 доктора Эхрехина. Вот детали. – Он передал Харрису второй чип данных.
- Вы сумели доставить Эхрезина на Землю? – осведоился Харрис. – Или вы его убили?
Трип покачал головой
- Ни то, ни другое.
Харрис нахмурился:
- Так как у вас могут быть «все основания» полагать что-нибудь, командер?
Трип ответил с кривой ухмылкой:
- Я думаю, вы бы тоже были в этом уверены, Харрис. Понимаете, мы обнаружили огромные пробелы в наших разведданных относительно ромуланцев. Начиная с этого. – Он снял с головы капюшон и повернул голову чуть на бок, открывая взгляду свои заостренные уши и брови вразлет.
Харрис задохнулся, хотя и попытался тщательно скрыть свое удивление.
- О, Господи. Адижеонские хирурги сделали вас похожим на вулканца.
Трип кивнул.
- Но это лишь по тому, что вулканцы и ромуланцы дальние родственники. Я понимаю, нас с Фонгом это тоже чертовски удивило в первый момент. Конечно, мы собирались сохранить это в секрете.
- Конечно, командер. Это должно будет стать одним из наиболее старательно скрываемых секретов бюро. Если эта информация станет достоянием гласности, она может разорвать Коалиционный Договор. – Харрис остановился, вздохнул, очевидно, все ещё перевариваривая полученную информацию. Затем он уставился на Трипа твердым, пристальным взглядом, словно два прожектора расчертили темноту. – Теперь нам обоим придется работать гораздо усерднее, чем когда-либо, чтобы справиться м ромуланской проблемой.
- Мы, - подумал Трип. - «Словно мое нахождение среди ромуланцев уже решено».
Трип обнаружил, что ему сложно удержаться от того, чтобы его тон не стал обвинительным.
- Вы ведь никогда не ожидали, что моя «смерть» будет временной, не так ли, Харрис?
Шпион сделал паузу, вновь вздохнул, и продолжил с удивительной откровенностью:
- Нет, командер, вы ошибаетесь. Я ожидал, что ваше отсутствие будет лишь временным, - если, конечно, вы не позволили бы ромуланцам себя убить, что, как вы наверняка признаете, было довольно вероятно, особенно на первом тайном задании. Чего я не ожидал, так этого того, что из вас двоих на этом задании погибнет именно Тин Хок Фонг.
«К черту», - подумал Трип и уже почти собрался уйти:
- Большое спасибо за столь высокую оценку моих способностей, Харрис.
- Вы только что доказали свои способности, командер, - оставшись в живых, точно также, как когда вы служили на «Энтерпрайзе» и работали на самых отдаленных границах Галактики. И если вы, в самом деле, сумели затормозить ромуланскую программу ВАРП-7, так как вы говорите, тогда всего за пару недель вам удалось то, на что Фонг потратил месяцы напряженной, тайной работы. В добавок ко всему, Коалиция бы даже не узнала о самоубийственной атаке на Коридан Прайм, если бы не предупреждение, которое мы также получили от вас. Со смертью Фонга, бюро – и Земля, - более, чем когда-лтбо, нуждается в ваших способностях. Мы должны удержать ромуланцев от получения над нами технологического превосходства.
- Я согласен, - сказал Трип. – Но я думаю, что должен начать с того, чтобы обкорнать свои уши и отправиться на Коридан Прайм, чтобы доставить один из их ВАРП-7-кораблей на Землю. Нужно опередить ромуланцев, на случай, если я ошибся насчет Эхрехина.
Харрис покачал головой.
- У нас уже есть несколько оперативников, тайно работающих над этим, командер, все они отлично осведомлены касательно их обычаев, политики и технологии. Честно говоря, при всей их технической подкованности, я не слишком надеюсь на успех: ромуланская атака уничтожила практически все коридансеие верфи.
Трипу не понравилось, куда свернул разговор.
- Вы хотите сказать, что собираетесь меня отослать обратно, откуда я пришел – и где меня чуть не убили, - по тому, что я единственный, кто соответственно одет?
Казалось, Харрис не обратил внимания на несчастный тон Трипа.
- Теперь, когда Фонг мертв, лучшего кандадата не найти. Нам нужно вернуть вас обратно в сферу влияния ромуланцев, командер, чтобы вы создали там для нас новые источники разведданных. Несмотря на то, что вы подкинули разводной ключ в программу ВАРП-7 доктора Эхрехина, - и незавмисимо от того, насколько успешной окажется наша работа на Коридане – Ромуланская Звездная Империя, не собирается остановливаться в гонке вооружений или двигателей. И хотят члены Коалиции это признавать или нет, но катастрофа на Коридане – первый шаг к войне.
Он сделал паузу, позволяя словамповиснуть в воздухе, прежде чем продолжить.
- Так можем ли мы рассчитывать на то, что вы выполните ещё одно задание среди ромуланцев, командер? И, что более важно: может ли Земля и остальная Коалиция рассчитывать на вас?
- Вы вынуждаете меня оставаться мертвым, - заявил Трип. Мысль об этом была практически невыносима.
- Только временно, командер. Возможно, на год или два. Наши самые пессимистичные эксперты предполагают, что война продлится не больше пяти лет.
«Пять лет моей жизни, если она продлится так долго», - хмуро подумал Трип. – «Против безопасности моей родной планеты и всех, кого я люблю».
Трип не желал ничего, кроме как вернутся к своей семье. К Т’Пол. К своей прежней жизни на борту «Энтерпрайза». Успокоить всех, кто о нем волнуется, сказать, что все впорядке. И до конца своих дней забыть о той тьме, в которой он сейчас обитал.
Но он также знал, что не сможет избежать долга перед своей родной планетой. Долга перед своей погибшей сестрой и миллионами других, кто был бесцеремонно убит по тому, что никто не увидел инопланетной угрозы, которая пришла с чистого голубого неба прежде, чем стало слишком поздно.
Его долга перед миллиардами ни в чем не повинных обитателей Вулкана или Теллара, или Андории, – или Земли, - которые могут умереть так же, как и те, кто были убиты зинди. Как те бесчисленные кориданцы, которые были убиты ромуланцами.
Если он не будет действовать.
- Хорошо, - сказал Трип.
Разведчик улыбнулся и потряс его руку, затем сунул в руку Трипа другой чип данных.
- Замечательно, командер. Зесь детали миссии, защищенные биометрически, чтобы никто больше не смог прочитать их. Конечно, у вас будет доступ ко всем ресурсам бюро, пока вы находитесь в сфере нашего влияния. Но вы, конечно, останетесь в одиночестве, если вас поймают во время операции на территории ромуланцев.
Трип кивнул, чувствуя себя так, словно он только собственноручно подписал контракт с дьяволом. Возможно, и подписал. Но какая была альтернатива?
- Я это знаю, Харрис.
- В четверг утром вы отбудете на гражданском транспорте, отправляющемся на Вулкан. На Вулкане вы возьмете ригелианский фрахтовщик, и на нем проделаете следующую часть пути. Подробности, наряду с документами и легендой, которую вам предстоил поддерживать, находясь под прикрытием, находятся на чипе данных.
Прежде чем вновь раствориться в тени, Харрис добавил:
- Максимально используйе время, осташееся до вашего отъезда, командер.
Выйдя из переулка и направившись у авеню Гранта, сквозь туман, приглушавший его шаги, Трип решил воспользоваться советом Харриса. Пусти и не так, как тот предполагал.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Понедельник, 3 марта, 2155 г.
Президиум, Сан-Франциско
- С сожалением, я должен вам сообщить, что в данных обстоятельствах мое правительство не может принять участие в создании Коалиции.
«Я, наконец, сказал это», - подумал посол Коридана Лекев, когда комнату, полную делегатов и представителей остальных четырех предполагаемых миров Коалиции охватила удивленная тишина. – К счастью или нет, но дело было сделано.
В следующий момент наступила очередь Лекева удивляться, когда посол Аваранти ш’Ротресс с Андории – в отличие от более старшего андорианского посла Ториса, или постоянно спорящего Грала с Теллара, - поднялась, чтобы заглушить потрясенную, наполненную приглушенным ропотом, тишину. Лекев ожидал, что тишина очень скоро перерастет в какофонию громких, нерозборчивых, спорящих голосов.
- Почему ваше правительство решило отступить сейчас, после всего? – сказала ш’Ротресс, её голос был высоким, но звучным. – Ваша родная планета никогда ещё не нуждалась в защите и поддержке союзников, как сейчас.
Лекев вдруг вспотел и его простой облегающий рабочий комбинезон прилип к телу и стал раздражать кожу, он бросил сквозь традиционную кориданскую дипломатическую маску усталый, полный смирения взгляд. Лекев сам представил аоследний аргумент ш’Ротресс канцлеру Калев и наиболее влиятельным цленам её кабинета, но безрезультатно. После неудачной попытки убедить своих непреклонных старших начальников сменить курс, перед ним встал нелегкий выбор: уйти в отставку или покорно встать в строй. Даже если этим он рисковал усилить гражданские распри на Коридан Прайм и ускорить практически неизбежное, раньше или позже подение правительства Калев.
Его нахмуренные брови скрывались под маской, Лекев обвел взглядом остальную группу дипломатов, все они с беспокойством смотрели на него, ожидая его ответа. Министр Т’Пау и послы Солкар, Л’Нел и Совал с Вулкана, смотрели на него в мрачном молчании, в то время как теллариты и андорианцы чуть ли не вибрировали от скрытой тревоги. Даже представители людей – премьер-министр Натан Сэмюэлс и министр внутренних дел Гарун аль-Рашид, которые оба обычно были гораздо менее возбудимы, чем теллариты или андорианцы, - смотрели на Лекева спросительным выражением в их странных, почти кориданских глазах.
«Если б только я имел смелось снять эту маску здесь и сейчас», - подумал Лекев, ему вдруг стало интересно, нашли бы люди его истенное лицо более знакомым и менее неприступным, чем та маска, которую согласно традиции он должен был носить в присутствии не-кориданцев. Но он знал, что такой богохульный акт пренебрежения традициями приведет только к его немедленному увольнению и заключеню в тюрьму на родине – если не немедленной казни, - и уж конечно это не убедит урямого канцлера его правительства изменить свое решение и вступить в новый межзвездный альянс. Однако, снятие ритуальной маски Лекевом, делающей его чрезвычайно чужеродным в глазах других ценных дипломатических партнеров, может напомнить хотябы некоторым в правящих кругах Коридан Прайма, что эти земляне, теллариты, вулканцы и андорианцы имели с кориданцами больше сходства, чем различий.
Краем глаза Лекев заметил какое-то движение в дальнем конце комнаты и перевел взгляд туда. На лестницу, соединявшую дальний конец зала заседаний с галереей тихо вышла группа людей одетых в голубую униформу, они подошли к ограде и стали молча напряженно прислушиваться. Казалось, их приход никто и не заметил.
Тяжелый, особенно навязчивый и решительный взгляд первого из одетых в голубое вошедших, особенно остро привлек внимание Лекева.
«Вот это человек, которому достанет храбрости сорвать любые маски, которые встанут у него на пути», - подумал он, припоминая вдохновенные слова, которые капитан Джонатан Арчер произнес здесь всего несколько земных недель назад – слова, которые сохранили эту молодую, хрупкую Коалицию от полного развала после последствий внезапного кризиса с «Терра Прайм».
Но с тех пор обстоятельства сильно изменились, особенно для тех, кто продолжал цепляться за жизь на пепелище, в которое превратился Коридан Прайм. И Лекев знал, что у него нет иного выхода, кроме как встретиться лицом к лицу с этой жестокой реальностью.
Вернув пристальный взгляд на ш’Ротресс, Лекев глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и наконец, задал младшему андорианскому послу хорошо сформулированный вопрос.
- Коридан теперь не может себе позволить интересоваться внешними вопросами, посол. Польше чем половина миллиарда кориданцев погибла в результате прямой атаки, и ещё больше погибли в разрушительном диллитиумном пожаре, возникшем в результате столкновения – который по расчетам наших лучших энергетиков и специалистов по окружающей среде, поглотил не меньше половины наших планетарных запасов диллитиума. Наш министр по делам науки полагает, что Коридану понадобится не менее века для начала восстановления, если восстановление вообще возможно.
- Вы только что перечислили несколько веских причин, чтобы Коалиция встала рядом с вами сейчас, - сказала Т’Пау с Вулкана. Она излучала песпокойство, но в то же время была настолько спокойна, что Лекев мог ей только завидовать.
Лекев покачал головой.
- Канцлер Калев не видит причин для этого, нет сторонников этого и среди членов её кабинета, которые в большинстве своем входят в Правящую Ассамблею.
- Но ваши люди, несомненно, оценят, всю мудрость принятия помощи со стороны в этом кризисе, - сказал премьер-министр Сэмюэлс с Земли. – Ваш канцлер лишь ставит под сомнение свое лидерство отказываясь признать это.
Ради блага всех, кто остался в живых на его родной планете, Лекев надеялся, что землянини прав. Но он также слишком хорошо знал, что правда гораздо более сложна, чем то, что знает Сэмюэлса, возможно даже бросает вызов собственному пониманию Лекева.
- Это, конечно, возможно, господин премьер-министр, - сказал Лекев, не делая даже малейшей попытки скрыть печаль, которая лежала за его словами. – Хотя это гораздо менее вероятно, чем вы думаете. Мы гордые люди, министр. Большинство из нас не слишком оптимистично воспримут межзвездную благотворительность. В глазах многих такая помощь будет мало отличима от военной окупации – и если кориданцы посчитают, что их мир захвачен иномирцами, они станут пробовать вытеснять их любыми доступными средствами. Я уверен, что ниодному из оставшихся миров Коалиции такая перспектива не понравится.
Лекев мог лишь надеяться, что подобный сценарий позволит различным фракциям Коридан Прайм отбросить свои разногласия, хотя бы временно. Но он также был абсолютно уверен, что любая пауза в неуклонно развивающейся гражданской войне продлиться лишь пока существует внешняя угроза и не днем дольше.
Вновь замолчав Лекев обвел взглядом лица своих коллег-дипломатов, ожидая увидеть на них реакцию и одновременно страшась её. Спустя показавшееся вечностью мгновение неподвижности, большинство дипломатов – за исключением традиционно бесстрастных вулканцев, - начали выражать свою реакцию громко и одновременно. Натан Сэмюэлс, номинальный председатель сегодняшнего заседания, слабо ударил по столу своим молоточком, но тихий звук потонул в хаосе звуков споров.
Его мрачная обязанность, наконец, была исполнена и Лекев, уважительно поклонившись, председателю, развернулся и покинул комнату. Возмущенные крики и призывы к порядку эхом отдавались у него за спиной.
Арчер остановился у спиральной ограды лестницы, его старшие офицеры тихо остановились на ступеньках рядом с ним, оглядывая небольшой амфитеатр, где делегаты пяти предполагаемых членов Коалиции Планет обсуждали ни больше ни меньше, будущее политическое устройство пяти солнечных систем.
Обсуждение, - если можно так назвать шумную мешанину из бормотания и криков, - шло в точности так же ужасно, как того боялся Арчер.
«Мы не можем себе позволить потерять Коридан», - угрюмо подумал он. – «Тем более когда ромуланцы настолько одержимы разрушением Коалиции».
Ощущение полной беспомощности навалилось на него, когда он увидел, как посол Лекев развернулся и покинул коснату через одну из дверей нижнего уровня.
- Похоже, вы опять пришли в пресловутый последний момент, капитан, - сказал доктор Флокс, стоявший чуть позади него. Он наклонился вперед и почти кричал в его ухо, чтобы его расслышали в гуле громких голосов дипломатов.
Арчер рефлекторно ощетинился на ремарку денобуланина.
- Флокс, вы ожидаете, что я сейчас спрыгну вниз и все сделаю правильно?
Флокса казалось, не обеспокоил недружелюбный тон капитана.
- Вы делали это раньше, капитан.
- Я исследователь, Флокс, а иногда солдат. Но, я не дипломат. – Однако он не мог не задаться вопросом, сделал бы он работу хуже, чем дипломаты, которые кричали друг на друга, пока председатель бессильно за ними наблюдал.
- Я искренне думаю, что адмирал Гарднер надеется, что вы пожертвуете своей независимостью на этих переговорах, - явно не испугавшись, сказал Флокс.
Арчер нахмурился.
- Что вы имеете в виду? Он приказал мне присутствовать на подписании Коалиционного Договора. А это только в среду.
- Хорошо, конечно, он не приказывал вам быть здесь сегодня, капитан, - сказал Флокс, его добродушная улыбка разрослась пока не перекрыла смущение. – Он знал, что это не нужно. Он должен был бы запереть вас, чтобы удержать подальше отсуда.
Арчер не мог не задаться вопросом, на что намекает Флокс; как только «Энтерпрайз» прибыл на орбиту Земли, он ожидал, что Гарднер вызовет его на ковер, из-за его несанкционированной попытки достичь Коридан Прайм и предотвратить катастрофу, которая его постигла.
«Или может Гарднер не уволил меня по тому, что сожалеет из-за своего приказа «Энтерпрайзу» идти к Земле, а не к Коридану». – Арчер знал, что всегда будет задаваться вопросом, смог бы он перехватить корабль, ответственный за нападение на Коридан, если бы у него было чуть больше времени. Было довольно просто вообразить, что адмирал, чья сфера ответственности была шире, чем у Арчера, корит себя таким же образом.
Он вообразил, что Трип, больше всех рисковавший, чтобы остановить то, что произошло на Коридане, также в данный момент запутался в неуместной вине и самобичевании. Если он ещё жив.
Единственным утешением, которое Арчер находил для них – Гаднера, Трипа и себя, - было то, что катастрофа на Коридане, какой бы ужасной она не была, могла быть ещё страшнее, если бы Трип не сделал своего предупреждения, или Арчер не смог передать его кориданцам так быстро, как смог.
- Не могу поверить, что канцлер Калев действительно считает, что уход из Коалиции – это хорошая идея, - произнес Малкольм Рид, стоявший рядом с Хоши Сато и Тревисом Мейвезером, позади и выше Флокса.
- У Калев есть проблемы и без планетарной катастрофы, - сказал Тревис. – Их людя вот уже несколько лет стоят на пороге гражданской войны.
- Возможно, катастрофа, с которой они столкнулись, поможет им объдиниться, - сказала Хоши. – Стать политически единым народом. Возможно, тогда они будут готовы к долговременному союзу с другими мирами.
Наблюдая за продолжающеся на этаже ссорой, Арчер подумал о том, в чем же эта «готовность» должна состоять, и каким образом её достичь. Даже Совал казался весьма и весима взбешенным, а Т’Пау явно присматривалась в чью бы шею вцепиться своими чистыми руками. В данный момент ниодин из обычно величавых, похожих на патрициев вулканцев, не казался способным – или достойным, - нести в галактику добрую волю, даже при том, что политического единства они достигли много веков назад.
«А что мы по сравнению с ними?» - удрученно подумал Арчер. Политическому единству Земли было всего пятнадцать лет от роду, оно вело отсчет с тех пор как последний земной анклав, Независимая Республика Австралия, неохотно и запоздало присоединилась к федеральному правительству Земли.
- Будем надеятся, что кориданцы в конечном итоге решат, что сотрудничество означает силу, а не слабость, - сказал Рид. – Может тогда, они наконец, присоединятся к нам. Если до той поры их не захватят клингоны или ромуланцы.
Последний коментарий Рида заставил волне мелкой дрожи пробежать вдоль хребта Арчера. Как бы неприятно не было об этом думать, но он знал, что захват Коридана клингонами или ромуланцами. – которые, несомненно, захотят контролировать то, что является самыми большими запасами диллитиума в известном секторе космоса, - будет означать катастрофу для каждой из представленных здесь планет, включая Землю. И эффект от этой катастрофы будет преуножен для представителей оставшихся миров ещё не сформированной Коалиции Планет, - которая казалось разваливалась прямо на глазах, словно не выдержавший напряжения диллитиумный кристал, - если они поддадутся страху, вызванному резким уходом Коридана, прямо перед официальным подписанием Коалиционного Договора.
«И подписание намечено всего через два дня. Если оно сейчас не состоится, клингоны и ромуланцы смогут брать нас тепленькими», - подумал Арчер.
Он понял, что Флокс был абсолютно прав. Он не мог просто стоять и смотреть, что произойдет. Он должен что-нибудь сделать, невзирая на то, что он думает насчет собственных дипломатических способностей. Даже если он провалится, не будет хуже, чем, если он не сделает вообще ничего.
Арчер повернулся лицом к экипажу.
- Ждите здесь, - сказал он, повышая голос, чтобы его расслышали среди криков, звучащих в комнате.
Затем он развернулся и целеустремненно зашагал прямо в центр бедлама, который разворачивался внизу.
Натан Сэмюэлс радовался лишь одной вещи: что не взял с собой фазовый пистолет. С Коалицией, буквально разваливающейся на его глазах, он не сомневался, что сможет использовать оружие на себе, поставив на поражение.
Он вновь безуспешно ударил молоточком по своей кафедре. Но никто не отреагировал на это, а может просто не услышал в окружающей суматохе.
Затем он услышал пронзительный свист, который проник сквозь стену шума, перекрыв громкие голоса и вызвав тишину. Вулканцы, чей слух без сомнения был гораздо острее, чем у остальных, казалось, испытали от звука физическую боль.
Сэмюэлс был лишь слегка удивлен, увидев чрезвычайно сурового и решительного Джонатана Арчера, вышедшего из проема лестницы. Это именно его свист прорвал завесу смятения и громких голосов.
- Слово требует капитан Джонатан Арчер, - сказал Сэмюэлся с расползающейсая улыбкой. Он не забыл слова о поддержке, которые Арчер сказал на последних дебатах относительно Коалиции Планет, когда её перспективы стали весьма призрачными после террористических действий Джона Фредерика Пакстона.
Арчер сделал ещё несколько шагов по комнате, остановившись, когда он достиг центра, вокруг которого полукругом располагались столы деллегатов.
- Спасибо, министр, - сказал он, уважительно кивнув Сэмюэлся, прежде, чем вновь пристальным взглядом посмотрел на деллегатов, которые притихли, хотя и роптали. Каждый из присутствующих имел поводы уважать этого человека, - даже вечно спорящие теллариты, - и казалось, они с искренним любопытством ожидали, что именно скажет этот человек.
- Несмотря на то, что здесь сегодня произошло, я верю, что Коалиция продолжит работать, - сказал Арчер громким, звучным голосом, обращаясь сразу ко всем присутствующим.
Уважал или нет, но старший из телларитских послов Грал, поднялся на ноги, явно не способный контролировать свою реакцию.
- Ха! Как ты можешь быть в этом настолько уверен, человек?
Арчер показал свои белые зубы. Следуя телларитскому этикету он продолжил:
- По тому, посол Грал, что даже такой социально неприспособленный идивидуум как ты, не настолько глуп, чтобы позволить этой Коалиции потерпеть неудачу.
Вулканцы удивленно приподняли брови, министр Гарун аль-Рашид усмехнулся, а посол Торис посмотрел с негодованием. Грал сложил руки перед собой и кивнул, но не бросил в адрес Арчера никаких ругательств. Сэмюэлс с олегчением выдохнул, когда Грал наконец занял свое место, очевидно, расценив телларитский стиль Арчера как дружеский, а не насмешливый или враждебный.
- Я уверен, что все вы, гораздо лучше меня осведомлены и можете себе представить последствия, если эта Коалиция потерпит неудачу, - продолжил Арчер. – И лучше всего это иллюстрирует то, что произошло с Коридан Прайм.
Арчер начал вышагивать вокруг центра зала, широко жестикулируя, во время речи.
- Кагда я впервые начал командовать «Энтерпрайзом», я был готов удивляться тому, что мы там найдем. Я также был готов к тому, что мы найдем там несколько новых друзей. Я также знал, что мы не избежим и того, чтобы найти новых противников. Пока нам больше попадались последние. Сулейбане. Клингоны. Тандаранца. Зинди.
- Сейчас мы лицом к лицу столкнулись с ромуланцами, которые нанесли больше вреда, чем все остальные вместе взятые. И мы даже не знаем, как они выглядят. Как и клингоны, они могут поставить наши миры на колени, если они сумеют помешать нашей торговлевле с кориданцами и тем, что осталось от их энергетических запасов. Конечно, торговля будет весьма жесткой, без общей цели межзвездного альянса.
- И что случится с любым из вас без Коалиции? Я скажу вам что. – Арчер указал на Грала и продолжил. – Вы теллариты, начнете пререкаться с кориданцами относительно торговых вопросов, а это означает войну. Пройдет не так уж много времени, преждечем подтянутся и андорианцы. – Он неодобрительно посмотрел на Ториса, потом повернулся лицом к Т’Пау и Совалу и одарил их тяжелым взглядом. – Возможно, вулканцы тоже пошлют туда корабли и войска, в конце концов, андорианцы до последнего времени были их главными соперниками в борьбе за диллитиум, и ни у кого из вас нет причин доверять другим.
Все ещё продолжая шагать, Арчер повернулся лицом к Сэмюэлся и аль-Рашиду, последний занимал место рядом с председателем за изогнутым столом.
- Земля, вероятно, тоже ввяжется в этот конфликт.
Арчел сделал паузу и вернулся в географический центр комнаты, окуда мог продолжать говорить, обращаясь ко всем присутствующим. Сэмюэлся не слышал ни звука, ни от делегатов, ни от их помощников. Капитан таким образом сумел захватить всеобщее внимание, что Сэмюэлся мог только завидовать.
- Но я не думаю, что вы нуждаетесь в том, чтобы вам объяснял это исследователь, - или солдат, которым я буду вынужден стать, если сегодня у вас сдадут нервы и вы примете неверное решение. Вы все знаете, что есть лишь один способ, которым ромуланцы смогут добиться успеха. Каждый из нас должен усвоить болезненный урок: если мы объединимся, то выстоим, если нет - умрем поодиночке. Так давайте выстоим вместе. – Арчер пошел обратно к спиральной лестнице в конце комнаты.
Грал встал со своего места и начал апплодировать, устонавливая медленный, ровный ритм, который эхом отдавался в помещении. Эхо усилолись и Сэмюэлсу потребовалась секунда, чтобы понять, что к нему присоединились Т’Пау и Совал, аль-Рашид и Торис последовали зи ними несколько мгновений спустя. Сэмюэлся и сам добавился к стене шума, чувство облегчения затопило его, когда он понял, что ещё не все потеряно.
Сэмюэлс стукнул своим молоточком по кафедре и объявил короткий перерыв.
- Как вас это удалось? – спросил Тревис, подготавливая шаттл один к старту с пусковой площадки на крыше здания.
- Я только что подумал о том же, - сказал Малкольм, только что закончивший пристегиваться к сидению, расположенному в хвосте салона, рядом с креслами Флокса и Хоши. – Я должен предположить, что в академии существуют специальные речевые курсы для командного состава.
Арчер через плечо усмехнулся Малкольму с места второго пилота, рядом с Тревисом.
- О чем вы говорите, Малкольм?
- Я о том красноречии, которое вы только, что продемонстрировали перед деллегатами, сэр, - сказал Арчер, возвращая улыбку Арчеру.
- Вам не нужно так подлизываться, чтобы получить продвижение по службе, Малкольм, - веселым тоном сказал Арчер. – Что действительно важно, это то, что все согласились идти вперед и Коалиционный договор будет подписан в среду, как и планировалось.
«Точнее, все, кроме кориданцев», - с грустью подумал Арчер, он все же надеялся, что рано или поздно, канцлер изменит свое решение; Калев должна понять, что Ромуланская Звездная Империя ещё не закончила обстрел её родного мира.
- Я уверен, что Т’Пол пожалее от том, что пропустила вашу речь, когда мы вернемся на «Энтерпрайз» и все ей расскажем, - сказал Малкольм.
Арчер презрительно фыркнул.
- Вы же знаете как Т’Пол ненавидит слушать речи. Она поблагодарит звезды за свою удачу, что она тянула лямку на мостике. Кроме того, я уверен, что все, что я сказал уже обдумывали Сэмюэлся и аль- Рашид. Если бы я этого не сказал, это, в конечном итоге, высказал бы кто-то из них.
- Не нужно скромничать, сэр, - сказал Малкольм, в его словах был такой градус восхищения, что едва не переполняли чашу терпения Арчера. – Вы были чертовски хороши.
Арчер попробовал нахмуриться, но быстро понял, что это не соответствует его улыбке.
- Ладно, Малкольм. Остановитесь, или можете забыть о повышении. Еще одно слово обожания и я разжалую вас в уборщики.
- Если вы меня спросите, делегаты давно напрашивались на то, чтобы кто-то сделал им внушение, - сказала Хоши. – Ниодин из миров Коалиции не может позволить себе их свар. Не когда ромуланцы на подходе.
Арчер молча кивнул в сторону Хоши. Они знали, что лучше держаться вместе. Если они не хотят буть повешенными поодиночке.
- А что насчет ромуланцев, капитан? – спросил Тревис, включив антргравитационный маневровый двигатель и мягко подняв шаттл один в облачное полуденное небо. Густой туман окутал их со всех сторон.
Арчер был не совсем уверен, что ответить на данный вопрос.
- Они все ещё там, Тревис. И если мы не будем очень осторожны, рано или поздно, они будут здесь.
- Вот и я так считаю, сэр. Все делегаты прекрасно знают, что ромуланцы сделали с Коридан Прайм – так почему они не обсудили формальное объявление войны против ромуланцев?
Арчер устало вздохнул. В течение небольшого перерыва, прежде чем вернутся на шаттл вместе со своими офицерами, он в конфиденциальном разговоре задал этот вопрос премьер-министру Сэмюэлсу.
- Они не могут, - сказал Арчер, расстроенно качая головой. – Их руки напрямую связаны Коалиционным Договором.
- Но я думал, что договор должен содержать статьи, говорящие, что атака на одного из её членов, равнозначно атаке на всю Коалицию, - с нескрываемым потрясением, сказал Малкольм. – Также как старые соглашения НАТО пару сотен лет назад.
- Договор их содержит, Малкольм, - сказал Арчер. – Но Коридан не станет подписывать договор в среду, вы это не забыли? Они выбыли. Таким образом, Совет Коалиции не может выдвинуть предложение в их защиту.
- Должно же быть что-то, что они смогут сделать, - сказал Тревис, его голос звучал также расстроенно, как и у Арчера. – В конце концов, мы все знаем, что ромуланцы представляют явную угрозу.
- Знать что-то и доказать это, это не одно и то же, Тревис, - сказал Арчер, глядя в передний иллюминатор, где синева неба уступила место кобальту и готовилась смениться чернотой космоса. – Насколько мы знаем, корабль, уничтоживший половину Коридана, не оставил после себя следов. А даже если и оставил, вряд ли кориданца разрешат нам перевернуть вверх дном то, что осталось от их родной планеты. Кроме того, некоторые иные стороны, отличные от ромуланцев, берут на себя ответственно за то, что случилось на Коридане. А ромуланцы, в свою очередь, этого не делают.
Яркие точки света нависили над ночным терминатором Земли. Арчер смотрел, как они быстро вырастали перед ним, пока он не начал различать что-то более близкое к Земле, чем звезды за ним. Знакомая фигура из блюдца и двух гондол двигателей продолжала рости.
«Энтерпрайз». Дом.
Пока Тревис в своей характерной манере продолжал приближаться к кораблю, Хоши недоверчиво заговорила.
- Итак, без явных доказательств, что ромуланцы стоят за нападением на Коридан Прайм...
Арчер закончил мысль за неё, хотя все присутствующие достаточно хорошо разбирались в геополитических расчетах.
- Совет Коалиции может лишь обсуждать вопрос превентивной войне.
А превентивная война, конечно, запрещена Договором. Учитывая ужасные последствия, к которым привели подобные войны на Земле за последние века, - в особенности Евгенические войны, - Арчер считал этот запрет мудрым, по крайней мере, в теории. Вот с чем Арчер был категорически не согласен, так это с применением этого запрета в случае с ромуланцами, чья виновность в нападении на Коридан Прайм, не вызывала сомнений, по крайней мере у Арчера.
С одной стороны, он понимал, почему делегаты Земли и Вулкана не желали нарушать договор ещё до того, как на нем высохли чернила. С другой, он надеялся, что у телларитов и андорианцев будет гораздо больше здравого смысла, чтобы меньше, чем остальная Коалиция настаивать на соблюдении формальностей.
«А как же Секция 31?» - спросил себя Арчер, не слишком желая знать ответ. Но он должен был встать перед тем грустным фактом, что катастрофы, подобные кориданской, могут в любой момент произойти в любой точке Коалиции. Возможно, даже здесь, на Земле, чьи раны от ужасающей атаки Зинди неполных два года назад, ещё должны были зажить.
Когда Мейвезер ловко завел шаттл в ангар, Арчер подумал: «Если ромуланцы когда-нибудь поразят Землю столь же сильно, как они это сделали с Кориданом, мы, по крайней мере, будем иметь поддержку Коалиции.
Президиум, Сан-Франциско
- С сожалением, я должен вам сообщить, что в данных обстоятельствах мое правительство не может принять участие в создании Коалиции.
«Я, наконец, сказал это», - подумал посол Коридана Лекев, когда комнату, полную делегатов и представителей остальных четырех предполагаемых миров Коалиции охватила удивленная тишина. – К счастью или нет, но дело было сделано.
В следующий момент наступила очередь Лекева удивляться, когда посол Аваранти ш’Ротресс с Андории – в отличие от более старшего андорианского посла Ториса, или постоянно спорящего Грала с Теллара, - поднялась, чтобы заглушить потрясенную, наполненную приглушенным ропотом, тишину. Лекев ожидал, что тишина очень скоро перерастет в какофонию громких, нерозборчивых, спорящих голосов.
- Почему ваше правительство решило отступить сейчас, после всего? – сказала ш’Ротресс, её голос был высоким, но звучным. – Ваша родная планета никогда ещё не нуждалась в защите и поддержке союзников, как сейчас.
Лекев вдруг вспотел и его простой облегающий рабочий комбинезон прилип к телу и стал раздражать кожу, он бросил сквозь традиционную кориданскую дипломатическую маску усталый, полный смирения взгляд. Лекев сам представил аоследний аргумент ш’Ротресс канцлеру Калев и наиболее влиятельным цленам её кабинета, но безрезультатно. После неудачной попытки убедить своих непреклонных старших начальников сменить курс, перед ним встал нелегкий выбор: уйти в отставку или покорно встать в строй. Даже если этим он рисковал усилить гражданские распри на Коридан Прайм и ускорить практически неизбежное, раньше или позже подение правительства Калев.
Его нахмуренные брови скрывались под маской, Лекев обвел взглядом остальную группу дипломатов, все они с беспокойством смотрели на него, ожидая его ответа. Министр Т’Пау и послы Солкар, Л’Нел и Совал с Вулкана, смотрели на него в мрачном молчании, в то время как теллариты и андорианцы чуть ли не вибрировали от скрытой тревоги. Даже представители людей – премьер-министр Натан Сэмюэлс и министр внутренних дел Гарун аль-Рашид, которые оба обычно были гораздо менее возбудимы, чем теллариты или андорианцы, - смотрели на Лекева спросительным выражением в их странных, почти кориданских глазах.
«Если б только я имел смелось снять эту маску здесь и сейчас», - подумал Лекев, ему вдруг стало интересно, нашли бы люди его истенное лицо более знакомым и менее неприступным, чем та маска, которую согласно традиции он должен был носить в присутствии не-кориданцев. Но он знал, что такой богохульный акт пренебрежения традициями приведет только к его немедленному увольнению и заключеню в тюрьму на родине – если не немедленной казни, - и уж конечно это не убедит урямого канцлера его правительства изменить свое решение и вступить в новый межзвездный альянс. Однако, снятие ритуальной маски Лекевом, делающей его чрезвычайно чужеродным в глазах других ценных дипломатических партнеров, может напомнить хотябы некоторым в правящих кругах Коридан Прайма, что эти земляне, теллариты, вулканцы и андорианцы имели с кориданцами больше сходства, чем различий.
Краем глаза Лекев заметил какое-то движение в дальнем конце комнаты и перевел взгляд туда. На лестницу, соединявшую дальний конец зала заседаний с галереей тихо вышла группа людей одетых в голубую униформу, они подошли к ограде и стали молча напряженно прислушиваться. Казалось, их приход никто и не заметил.
Тяжелый, особенно навязчивый и решительный взгляд первого из одетых в голубое вошедших, особенно остро привлек внимание Лекева.
«Вот это человек, которому достанет храбрости сорвать любые маски, которые встанут у него на пути», - подумал он, припоминая вдохновенные слова, которые капитан Джонатан Арчер произнес здесь всего несколько земных недель назад – слова, которые сохранили эту молодую, хрупкую Коалицию от полного развала после последствий внезапного кризиса с «Терра Прайм».
Но с тех пор обстоятельства сильно изменились, особенно для тех, кто продолжал цепляться за жизь на пепелище, в которое превратился Коридан Прайм. И Лекев знал, что у него нет иного выхода, кроме как встретиться лицом к лицу с этой жестокой реальностью.
Вернув пристальный взгляд на ш’Ротресс, Лекев глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и наконец, задал младшему андорианскому послу хорошо сформулированный вопрос.
- Коридан теперь не может себе позволить интересоваться внешними вопросами, посол. Польше чем половина миллиарда кориданцев погибла в результате прямой атаки, и ещё больше погибли в разрушительном диллитиумном пожаре, возникшем в результате столкновения – который по расчетам наших лучших энергетиков и специалистов по окружающей среде, поглотил не меньше половины наших планетарных запасов диллитиума. Наш министр по делам науки полагает, что Коридану понадобится не менее века для начала восстановления, если восстановление вообще возможно.
- Вы только что перечислили несколько веских причин, чтобы Коалиция встала рядом с вами сейчас, - сказала Т’Пау с Вулкана. Она излучала песпокойство, но в то же время была настолько спокойна, что Лекев мог ей только завидовать.
Лекев покачал головой.
- Канцлер Калев не видит причин для этого, нет сторонников этого и среди членов её кабинета, которые в большинстве своем входят в Правящую Ассамблею.
- Но ваши люди, несомненно, оценят, всю мудрость принятия помощи со стороны в этом кризисе, - сказал премьер-министр Сэмюэлс с Земли. – Ваш канцлер лишь ставит под сомнение свое лидерство отказываясь признать это.
Ради блага всех, кто остался в живых на его родной планете, Лекев надеялся, что землянини прав. Но он также слишком хорошо знал, что правда гораздо более сложна, чем то, что знает Сэмюэлса, возможно даже бросает вызов собственному пониманию Лекева.
- Это, конечно, возможно, господин премьер-министр, - сказал Лекев, не делая даже малейшей попытки скрыть печаль, которая лежала за его словами. – Хотя это гораздо менее вероятно, чем вы думаете. Мы гордые люди, министр. Большинство из нас не слишком оптимистично воспримут межзвездную благотворительность. В глазах многих такая помощь будет мало отличима от военной окупации – и если кориданцы посчитают, что их мир захвачен иномирцами, они станут пробовать вытеснять их любыми доступными средствами. Я уверен, что ниодному из оставшихся миров Коалиции такая перспектива не понравится.
Лекев мог лишь надеяться, что подобный сценарий позволит различным фракциям Коридан Прайм отбросить свои разногласия, хотя бы временно. Но он также был абсолютно уверен, что любая пауза в неуклонно развивающейся гражданской войне продлиться лишь пока существует внешняя угроза и не днем дольше.
Вновь замолчав Лекев обвел взглядом лица своих коллег-дипломатов, ожидая увидеть на них реакцию и одновременно страшась её. Спустя показавшееся вечностью мгновение неподвижности, большинство дипломатов – за исключением традиционно бесстрастных вулканцев, - начали выражать свою реакцию громко и одновременно. Натан Сэмюэлс, номинальный председатель сегодняшнего заседания, слабо ударил по столу своим молоточком, но тихий звук потонул в хаосе звуков споров.
Его мрачная обязанность, наконец, была исполнена и Лекев, уважительно поклонившись, председателю, развернулся и покинул комнату. Возмущенные крики и призывы к порядку эхом отдавались у него за спиной.
Арчер остановился у спиральной ограды лестницы, его старшие офицеры тихо остановились на ступеньках рядом с ним, оглядывая небольшой амфитеатр, где делегаты пяти предполагаемых членов Коалиции Планет обсуждали ни больше ни меньше, будущее политическое устройство пяти солнечных систем.
Обсуждение, - если можно так назвать шумную мешанину из бормотания и криков, - шло в точности так же ужасно, как того боялся Арчер.
«Мы не можем себе позволить потерять Коридан», - угрюмо подумал он. – «Тем более когда ромуланцы настолько одержимы разрушением Коалиции».
Ощущение полной беспомощности навалилось на него, когда он увидел, как посол Лекев развернулся и покинул коснату через одну из дверей нижнего уровня.
- Похоже, вы опять пришли в пресловутый последний момент, капитан, - сказал доктор Флокс, стоявший чуть позади него. Он наклонился вперед и почти кричал в его ухо, чтобы его расслышали в гуле громких голосов дипломатов.
Арчер рефлекторно ощетинился на ремарку денобуланина.
- Флокс, вы ожидаете, что я сейчас спрыгну вниз и все сделаю правильно?
Флокса казалось, не обеспокоил недружелюбный тон капитана.
- Вы делали это раньше, капитан.
- Я исследователь, Флокс, а иногда солдат. Но, я не дипломат. – Однако он не мог не задаться вопросом, сделал бы он работу хуже, чем дипломаты, которые кричали друг на друга, пока председатель бессильно за ними наблюдал.
- Я искренне думаю, что адмирал Гарднер надеется, что вы пожертвуете своей независимостью на этих переговорах, - явно не испугавшись, сказал Флокс.
Арчер нахмурился.
- Что вы имеете в виду? Он приказал мне присутствовать на подписании Коалиционного Договора. А это только в среду.
- Хорошо, конечно, он не приказывал вам быть здесь сегодня, капитан, - сказал Флокс, его добродушная улыбка разрослась пока не перекрыла смущение. – Он знал, что это не нужно. Он должен был бы запереть вас, чтобы удержать подальше отсуда.
Арчер не мог не задаться вопросом, на что намекает Флокс; как только «Энтерпрайз» прибыл на орбиту Земли, он ожидал, что Гарднер вызовет его на ковер, из-за его несанкционированной попытки достичь Коридан Прайм и предотвратить катастрофу, которая его постигла.
«Или может Гарднер не уволил меня по тому, что сожалеет из-за своего приказа «Энтерпрайзу» идти к Земле, а не к Коридану». – Арчер знал, что всегда будет задаваться вопросом, смог бы он перехватить корабль, ответственный за нападение на Коридан, если бы у него было чуть больше времени. Было довольно просто вообразить, что адмирал, чья сфера ответственности была шире, чем у Арчера, корит себя таким же образом.
Он вообразил, что Трип, больше всех рисковавший, чтобы остановить то, что произошло на Коридане, также в данный момент запутался в неуместной вине и самобичевании. Если он ещё жив.
Единственным утешением, которое Арчер находил для них – Гаднера, Трипа и себя, - было то, что катастрофа на Коридане, какой бы ужасной она не была, могла быть ещё страшнее, если бы Трип не сделал своего предупреждения, или Арчер не смог передать его кориданцам так быстро, как смог.
- Не могу поверить, что канцлер Калев действительно считает, что уход из Коалиции – это хорошая идея, - произнес Малкольм Рид, стоявший рядом с Хоши Сато и Тревисом Мейвезером, позади и выше Флокса.
- У Калев есть проблемы и без планетарной катастрофы, - сказал Тревис. – Их людя вот уже несколько лет стоят на пороге гражданской войны.
- Возможно, катастрофа, с которой они столкнулись, поможет им объдиниться, - сказала Хоши. – Стать политически единым народом. Возможно, тогда они будут готовы к долговременному союзу с другими мирами.
Наблюдая за продолжающеся на этаже ссорой, Арчер подумал о том, в чем же эта «готовность» должна состоять, и каким образом её достичь. Даже Совал казался весьма и весима взбешенным, а Т’Пау явно присматривалась в чью бы шею вцепиться своими чистыми руками. В данный момент ниодин из обычно величавых, похожих на патрициев вулканцев, не казался способным – или достойным, - нести в галактику добрую волю, даже при том, что политического единства они достигли много веков назад.
«А что мы по сравнению с ними?» - удрученно подумал Арчер. Политическому единству Земли было всего пятнадцать лет от роду, оно вело отсчет с тех пор как последний земной анклав, Независимая Республика Австралия, неохотно и запоздало присоединилась к федеральному правительству Земли.
- Будем надеятся, что кориданцы в конечном итоге решат, что сотрудничество означает силу, а не слабость, - сказал Рид. – Может тогда, они наконец, присоединятся к нам. Если до той поры их не захватят клингоны или ромуланцы.
Последний коментарий Рида заставил волне мелкой дрожи пробежать вдоль хребта Арчера. Как бы неприятно не было об этом думать, но он знал, что захват Коридана клингонами или ромуланцами. – которые, несомненно, захотят контролировать то, что является самыми большими запасами диллитиума в известном секторе космоса, - будет означать катастрофу для каждой из представленных здесь планет, включая Землю. И эффект от этой катастрофы будет преуножен для представителей оставшихся миров ещё не сформированной Коалиции Планет, - которая казалось разваливалась прямо на глазах, словно не выдержавший напряжения диллитиумный кристал, - если они поддадутся страху, вызванному резким уходом Коридана, прямо перед официальным подписанием Коалиционного Договора.
«И подписание намечено всего через два дня. Если оно сейчас не состоится, клингоны и ромуланцы смогут брать нас тепленькими», - подумал Арчер.
Он понял, что Флокс был абсолютно прав. Он не мог просто стоять и смотреть, что произойдет. Он должен что-нибудь сделать, невзирая на то, что он думает насчет собственных дипломатических способностей. Даже если он провалится, не будет хуже, чем, если он не сделает вообще ничего.
Арчер повернулся лицом к экипажу.
- Ждите здесь, - сказал он, повышая голос, чтобы его расслышали среди криков, звучащих в комнате.
Затем он развернулся и целеустремненно зашагал прямо в центр бедлама, который разворачивался внизу.
Натан Сэмюэлс радовался лишь одной вещи: что не взял с собой фазовый пистолет. С Коалицией, буквально разваливающейся на его глазах, он не сомневался, что сможет использовать оружие на себе, поставив на поражение.
Он вновь безуспешно ударил молоточком по своей кафедре. Но никто не отреагировал на это, а может просто не услышал в окружающей суматохе.
Затем он услышал пронзительный свист, который проник сквозь стену шума, перекрыв громкие голоса и вызвав тишину. Вулканцы, чей слух без сомнения был гораздо острее, чем у остальных, казалось, испытали от звука физическую боль.
Сэмюэлс был лишь слегка удивлен, увидев чрезвычайно сурового и решительного Джонатана Арчера, вышедшего из проема лестницы. Это именно его свист прорвал завесу смятения и громких голосов.
- Слово требует капитан Джонатан Арчер, - сказал Сэмюэлся с расползающейсая улыбкой. Он не забыл слова о поддержке, которые Арчер сказал на последних дебатах относительно Коалиции Планет, когда её перспективы стали весьма призрачными после террористических действий Джона Фредерика Пакстона.
Арчер сделал ещё несколько шагов по комнате, остановившись, когда он достиг центра, вокруг которого полукругом располагались столы деллегатов.
- Спасибо, министр, - сказал он, уважительно кивнув Сэмюэлся, прежде, чем вновь пристальным взглядом посмотрел на деллегатов, которые притихли, хотя и роптали. Каждый из присутствующих имел поводы уважать этого человека, - даже вечно спорящие теллариты, - и казалось, они с искренним любопытством ожидали, что именно скажет этот человек.
- Несмотря на то, что здесь сегодня произошло, я верю, что Коалиция продолжит работать, - сказал Арчер громким, звучным голосом, обращаясь сразу ко всем присутствующим.
Уважал или нет, но старший из телларитских послов Грал, поднялся на ноги, явно не способный контролировать свою реакцию.
- Ха! Как ты можешь быть в этом настолько уверен, человек?
Арчер показал свои белые зубы. Следуя телларитскому этикету он продолжил:
- По тому, посол Грал, что даже такой социально неприспособленный идивидуум как ты, не настолько глуп, чтобы позволить этой Коалиции потерпеть неудачу.
Вулканцы удивленно приподняли брови, министр Гарун аль-Рашид усмехнулся, а посол Торис посмотрел с негодованием. Грал сложил руки перед собой и кивнул, но не бросил в адрес Арчера никаких ругательств. Сэмюэлс с олегчением выдохнул, когда Грал наконец занял свое место, очевидно, расценив телларитский стиль Арчера как дружеский, а не насмешливый или враждебный.
- Я уверен, что все вы, гораздо лучше меня осведомлены и можете себе представить последствия, если эта Коалиция потерпит неудачу, - продолжил Арчер. – И лучше всего это иллюстрирует то, что произошло с Коридан Прайм.
Арчер начал вышагивать вокруг центра зала, широко жестикулируя, во время речи.
- Кагда я впервые начал командовать «Энтерпрайзом», я был готов удивляться тому, что мы там найдем. Я также был готов к тому, что мы найдем там несколько новых друзей. Я также знал, что мы не избежим и того, чтобы найти новых противников. Пока нам больше попадались последние. Сулейбане. Клингоны. Тандаранца. Зинди.
- Сейчас мы лицом к лицу столкнулись с ромуланцами, которые нанесли больше вреда, чем все остальные вместе взятые. И мы даже не знаем, как они выглядят. Как и клингоны, они могут поставить наши миры на колени, если они сумеют помешать нашей торговлевле с кориданцами и тем, что осталось от их энергетических запасов. Конечно, торговля будет весьма жесткой, без общей цели межзвездного альянса.
- И что случится с любым из вас без Коалиции? Я скажу вам что. – Арчер указал на Грала и продолжил. – Вы теллариты, начнете пререкаться с кориданцами относительно торговых вопросов, а это означает войну. Пройдет не так уж много времени, преждечем подтянутся и андорианцы. – Он неодобрительно посмотрел на Ториса, потом повернулся лицом к Т’Пау и Совалу и одарил их тяжелым взглядом. – Возможно, вулканцы тоже пошлют туда корабли и войска, в конце концов, андорианцы до последнего времени были их главными соперниками в борьбе за диллитиум, и ни у кого из вас нет причин доверять другим.
Все ещё продолжая шагать, Арчер повернулся лицом к Сэмюэлся и аль-Рашиду, последний занимал место рядом с председателем за изогнутым столом.
- Земля, вероятно, тоже ввяжется в этот конфликт.
Арчел сделал паузу и вернулся в географический центр комнаты, окуда мог продолжать говорить, обращаясь ко всем присутствующим. Сэмюэлся не слышал ни звука, ни от делегатов, ни от их помощников. Капитан таким образом сумел захватить всеобщее внимание, что Сэмюэлся мог только завидовать.
- Но я не думаю, что вы нуждаетесь в том, чтобы вам объяснял это исследователь, - или солдат, которым я буду вынужден стать, если сегодня у вас сдадут нервы и вы примете неверное решение. Вы все знаете, что есть лишь один способ, которым ромуланцы смогут добиться успеха. Каждый из нас должен усвоить болезненный урок: если мы объединимся, то выстоим, если нет - умрем поодиночке. Так давайте выстоим вместе. – Арчер пошел обратно к спиральной лестнице в конце комнаты.
Грал встал со своего места и начал апплодировать, устонавливая медленный, ровный ритм, который эхом отдавался в помещении. Эхо усилолись и Сэмюэлсу потребовалась секунда, чтобы понять, что к нему присоединились Т’Пау и Совал, аль-Рашид и Торис последовали зи ними несколько мгновений спустя. Сэмюэлся и сам добавился к стене шума, чувство облегчения затопило его, когда он понял, что ещё не все потеряно.
Сэмюэлс стукнул своим молоточком по кафедре и объявил короткий перерыв.
- Как вас это удалось? – спросил Тревис, подготавливая шаттл один к старту с пусковой площадки на крыше здания.
- Я только что подумал о том же, - сказал Малкольм, только что закончивший пристегиваться к сидению, расположенному в хвосте салона, рядом с креслами Флокса и Хоши. – Я должен предположить, что в академии существуют специальные речевые курсы для командного состава.
Арчер через плечо усмехнулся Малкольму с места второго пилота, рядом с Тревисом.
- О чем вы говорите, Малкольм?
- Я о том красноречии, которое вы только, что продемонстрировали перед деллегатами, сэр, - сказал Арчер, возвращая улыбку Арчеру.
- Вам не нужно так подлизываться, чтобы получить продвижение по службе, Малкольм, - веселым тоном сказал Арчер. – Что действительно важно, это то, что все согласились идти вперед и Коалиционный договор будет подписан в среду, как и планировалось.
«Точнее, все, кроме кориданцев», - с грустью подумал Арчер, он все же надеялся, что рано или поздно, канцлер изменит свое решение; Калев должна понять, что Ромуланская Звездная Империя ещё не закончила обстрел её родного мира.
- Я уверен, что Т’Пол пожалее от том, что пропустила вашу речь, когда мы вернемся на «Энтерпрайз» и все ей расскажем, - сказал Малкольм.
Арчер презрительно фыркнул.
- Вы же знаете как Т’Пол ненавидит слушать речи. Она поблагодарит звезды за свою удачу, что она тянула лямку на мостике. Кроме того, я уверен, что все, что я сказал уже обдумывали Сэмюэлся и аль- Рашид. Если бы я этого не сказал, это, в конечном итоге, высказал бы кто-то из них.
- Не нужно скромничать, сэр, - сказал Малкольм, в его словах был такой градус восхищения, что едва не переполняли чашу терпения Арчера. – Вы были чертовски хороши.
Арчер попробовал нахмуриться, но быстро понял, что это не соответствует его улыбке.
- Ладно, Малкольм. Остановитесь, или можете забыть о повышении. Еще одно слово обожания и я разжалую вас в уборщики.
- Если вы меня спросите, делегаты давно напрашивались на то, чтобы кто-то сделал им внушение, - сказала Хоши. – Ниодин из миров Коалиции не может позволить себе их свар. Не когда ромуланцы на подходе.
Арчер молча кивнул в сторону Хоши. Они знали, что лучше держаться вместе. Если они не хотят буть повешенными поодиночке.
- А что насчет ромуланцев, капитан? – спросил Тревис, включив антргравитационный маневровый двигатель и мягко подняв шаттл один в облачное полуденное небо. Густой туман окутал их со всех сторон.
Арчер был не совсем уверен, что ответить на данный вопрос.
- Они все ещё там, Тревис. И если мы не будем очень осторожны, рано или поздно, они будут здесь.
- Вот и я так считаю, сэр. Все делегаты прекрасно знают, что ромуланцы сделали с Коридан Прайм – так почему они не обсудили формальное объявление войны против ромуланцев?
Арчер устало вздохнул. В течение небольшого перерыва, прежде чем вернутся на шаттл вместе со своими офицерами, он в конфиденциальном разговоре задал этот вопрос премьер-министру Сэмюэлсу.
- Они не могут, - сказал Арчер, расстроенно качая головой. – Их руки напрямую связаны Коалиционным Договором.
- Но я думал, что договор должен содержать статьи, говорящие, что атака на одного из её членов, равнозначно атаке на всю Коалицию, - с нескрываемым потрясением, сказал Малкольм. – Также как старые соглашения НАТО пару сотен лет назад.
- Договор их содержит, Малкольм, - сказал Арчер. – Но Коридан не станет подписывать договор в среду, вы это не забыли? Они выбыли. Таким образом, Совет Коалиции не может выдвинуть предложение в их защиту.
- Должно же быть что-то, что они смогут сделать, - сказал Тревис, его голос звучал также расстроенно, как и у Арчера. – В конце концов, мы все знаем, что ромуланцы представляют явную угрозу.
- Знать что-то и доказать это, это не одно и то же, Тревис, - сказал Арчер, глядя в передний иллюминатор, где синева неба уступила место кобальту и готовилась смениться чернотой космоса. – Насколько мы знаем, корабль, уничтоживший половину Коридана, не оставил после себя следов. А даже если и оставил, вряд ли кориданца разрешат нам перевернуть вверх дном то, что осталось от их родной планеты. Кроме того, некоторые иные стороны, отличные от ромуланцев, берут на себя ответственно за то, что случилось на Коридане. А ромуланцы, в свою очередь, этого не делают.
Яркие точки света нависили над ночным терминатором Земли. Арчер смотрел, как они быстро вырастали перед ним, пока он не начал различать что-то более близкое к Земле, чем звезды за ним. Знакомая фигура из блюдца и двух гондол двигателей продолжала рости.
«Энтерпрайз». Дом.
Пока Тревис в своей характерной манере продолжал приближаться к кораблю, Хоши недоверчиво заговорила.
- Итак, без явных доказательств, что ромуланцы стоят за нападением на Коридан Прайм...
Арчер закончил мысль за неё, хотя все присутствующие достаточно хорошо разбирались в геополитических расчетах.
- Совет Коалиции может лишь обсуждать вопрос превентивной войне.
А превентивная война, конечно, запрещена Договором. Учитывая ужасные последствия, к которым привели подобные войны на Земле за последние века, - в особенности Евгенические войны, - Арчер считал этот запрет мудрым, по крайней мере, в теории. Вот с чем Арчер был категорически не согласен, так это с применением этого запрета в случае с ромуланцами, чья виновность в нападении на Коридан Прайм, не вызывала сомнений, по крайней мере у Арчера.
С одной стороны, он понимал, почему делегаты Земли и Вулкана не желали нарушать договор ещё до того, как на нем высохли чернила. С другой, он надеялся, что у телларитов и андорианцев будет гораздо больше здравого смысла, чтобы меньше, чем остальная Коалиция настаивать на соблюдении формальностей.
«А как же Секция 31?» - спросил себя Арчер, не слишком желая знать ответ. Но он должен был встать перед тем грустным фактом, что катастрофы, подобные кориданской, могут в любой момент произойти в любой точке Коалиции. Возможно, даже здесь, на Земле, чьи раны от ужасающей атаки Зинди неполных два года назад, ещё должны были зажить.
Когда Мейвезер ловко завел шаттл в ангар, Арчер подумал: «Если ромуланцы когда-нибудь поразят Землю столь же сильно, как они это сделали с Кориданом, мы, по крайней мере, будем иметь поддержку Коалиции.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Воскресенье, 23 февраля, 2155 г.
Недалеко от ромуланского пространства
Трип обрадовался, когда приборы подтвердили, что их корабль, наконец, покинул известные границы Ромуланской Звездной Империи. Конечно, его радость была немного подпорчена осознанием того факта, что корабли адмирала Валдора не остановит граница на звездной карте.
Трип мог радоваться уже тому факту, что они с Эхрехином смогли увеличить свой небольшой отрыв от преследователей, хотя и ненамного.
«По крайней мере, пока это ржавый ВАРП-двигатель вновь не сломается», - подумал он, надеясь, что не соблазнит судьбу на осуществление такого сценария.
Примерно минутой позже, когда ему удалось наскрести достаточно энергии, для посылки подпространственного сообщения, его восторг угас окончательно.
«О, Боже, нет. Нет, нет, нет». – Сердце Трипа резко ухнуло вниз, а он продолжал собирать разрозненные биты информации и обрывки разговоров, которые проходили через пульт и эхом отдавались в его шлеме. В сообщениях преобладало относительно немного слов и благодаря устройству-переводчику, которое адижеонцы имплантировали ему в ухо, Трип мог отчетливо различитьто, что говорилось на десятках человеческих и не-человеческих языков:
-…Коридан Прайм…
-…удар…
-…Коридан Прайм…
-…снаряд…
-…Коридан Прайм…
-…столкновение…
-…катастрофа…
-…зона бедствия на Коридане…
-…континенты в огне…
-…горящий диллитиум…
-…Коридан Прайм…
-…опустошение…
-…огромный пожар…
-…Коридан Прайм…
-…миллиарды погибших…
-…горящий диллитиум…
-…Коридан Прайм…
То, что Трип смог вообразить было матерью всех ядерных взрывов, включая и то столкновение с астериодом, которое в свое время уничтожило земных динозавров. Богатые залежи кориданского диллитиума вспыхнули от удара ромуланского корабля, чрезвычайно разрушительного из-за неконтролируемого выброса антиматерии из двигателей корабля.
Послали ли ромуланцы на эту миссию пилота? Возможно, они планировали использовать одного из похищенных аэнарианцев для дистанционного управления другими атаками против других миров, с использованием более быстрых и сложных для перехвата кораблей. От этой мысли все внутри Трипа похолодело.
Трип запоздоло отметил, что Эхрехин стоит рядом с ним, наклонившись вперед, очевидно пытаясь послушать через систему связи собственного костюма.
- Скажим мне, Трип. Что только что произошло?
«Я был недостаточно быстр. Вот что произошло».
- Ромуланцы уже начали свою атаку на Коридан Прайм, - вслух сказал Трип, внезапно его горло стало столь же сухим, как вулканская пустыня. – И звучит так, как выи должно быть и ожмдаль. У кориданцев не было шансов.
«Я не смог защитить их от ромуланцев. Так же, как я не смог защитить свою сестру Лиззи от Зинди».
Он почувствовал, как Эхрехина в перчатке мягко сдавила плечо Трипа в защитном костюме, Трипу этот жест показался понлым отеческого утешения и заботы. Он поднял и положил собственную руку на руку ученого.
Только тогда он, наконец, заметил кабель, идущий от его плеча к несовсем закрытому люку доступа к реле мощности возле кресла Эхрехина.
- Что за черт? – Трип попытался встать, но не смог из-за неожиданно сильного толчка вниз со стороны старого ученого. Трип неловко шлепнулся на свое место, когда Эхрехин внезапно отпрянул от него, отступив в заднюю часть отсека. Трип вновь попытался выбраться из своего кресла с трудом вставая на ноги, когда он попытался достать кабель, то заметил, что он прикреплен к задней части его, а не Эхрехина, костюма.
Но прежде чем его неуклюжие в перчатках руки сумели хорошенько ухватиться за кабель, его ослепила яркая вспышка золотистого света прямо перед глазами и его мышцы внезапно напряглись. Порализованное тело Трипа покачнулось, наклонилось и, наконец, осело на палубу. Он упал и почувствовал сильный удар, с которым он неуклюже вклинился между пилотскими креслами.
«Силовое реле», - одурело подумал Трип. – «Он использовал силовое реле, чтобы оглушить меня».
Трип предположил, что для него было бы хуже, если бы старый ученый просто предпочел убить его с помощью спрятанного дисраптора, который мог бы подобрать в неразберихе их поспешного побега.
С другой стороны, все, что он мог делать – беспомощно наблюдать за тем как Эхрехин осторожно вернулся назад и начал вводить на пилотском пульте какие-то команды, которые Трип не смог разглядеть. По изменению вибрации палубы под ним, Трип мог сказать, что Эхрехин вывел их из ВАРПа.
Энтузиазм Трипа снижался по мере того как он напрасно боролся с телом, которое словно превратилось в камень. Вскоре корабли Валдора захватят его, сделав его неудачу полной. Кажется, кто-то явно перехвалил его игру в инопланетянина, когда советовал его главному шпиону Харрису.
Трип знал, что его судьба вскоре окажется предметом торговли с ромуланскими военными. И все же Эхрехин мог быть полностью уверен в одной вещи, адмирал Валдор не заинтересован в том, чтобы доставлять его на Ромулус в кандалах. Трип пожалел, что ученый не застрелил его из одной из пушек Эйхой Ормин.
«Нет. Я не хочу, чтобы это так произошло».
Трип начал ещё яростнее бороться со своим телом. Он был вознагражден тихим звуком удара, он быстро понял, что это одна из его ног вошла в близкий контакт с одним из низких кресел кабины. Он обрадовался тому, что смог пошевелиться, хотя и не контролировал движение.
Но Эхрехин, должно быть, это заметил и вторая волна энергии прошла через тело Трипа, проникнув сквозь изолированный защитный костюм, словно его и не было. Когда сознание начало уходить в новом ворохе ярких разноцветных искр, его последняя мысль была о Т’Пол, с которой он все ещё имел близкую мысленной связь. И которую он больше никогда не увидит, не сможет утолить печаль, которой уже подверг её.
Он провалился в забытье, задаваясь вопросом, сможет ли она ощутить отдаленно эхо его скорой смерти.
Недалеко от ромуланского пространства
Трип обрадовался, когда приборы подтвердили, что их корабль, наконец, покинул известные границы Ромуланской Звездной Империи. Конечно, его радость была немного подпорчена осознанием того факта, что корабли адмирала Валдора не остановит граница на звездной карте.
Трип мог радоваться уже тому факту, что они с Эхрехином смогли увеличить свой небольшой отрыв от преследователей, хотя и ненамного.
«По крайней мере, пока это ржавый ВАРП-двигатель вновь не сломается», - подумал он, надеясь, что не соблазнит судьбу на осуществление такого сценария.
Примерно минутой позже, когда ему удалось наскрести достаточно энергии, для посылки подпространственного сообщения, его восторг угас окончательно.
«О, Боже, нет. Нет, нет, нет». – Сердце Трипа резко ухнуло вниз, а он продолжал собирать разрозненные биты информации и обрывки разговоров, которые проходили через пульт и эхом отдавались в его шлеме. В сообщениях преобладало относительно немного слов и благодаря устройству-переводчику, которое адижеонцы имплантировали ему в ухо, Трип мог отчетливо различитьто, что говорилось на десятках человеческих и не-человеческих языков:
-…Коридан Прайм…
-…удар…
-…Коридан Прайм…
-…снаряд…
-…Коридан Прайм…
-…столкновение…
-…катастрофа…
-…зона бедствия на Коридане…
-…континенты в огне…
-…горящий диллитиум…
-…Коридан Прайм…
-…опустошение…
-…огромный пожар…
-…Коридан Прайм…
-…миллиарды погибших…
-…горящий диллитиум…
-…Коридан Прайм…
То, что Трип смог вообразить было матерью всех ядерных взрывов, включая и то столкновение с астериодом, которое в свое время уничтожило земных динозавров. Богатые залежи кориданского диллитиума вспыхнули от удара ромуланского корабля, чрезвычайно разрушительного из-за неконтролируемого выброса антиматерии из двигателей корабля.
Послали ли ромуланцы на эту миссию пилота? Возможно, они планировали использовать одного из похищенных аэнарианцев для дистанционного управления другими атаками против других миров, с использованием более быстрых и сложных для перехвата кораблей. От этой мысли все внутри Трипа похолодело.
Трип запоздоло отметил, что Эхрехин стоит рядом с ним, наклонившись вперед, очевидно пытаясь послушать через систему связи собственного костюма.
- Скажим мне, Трип. Что только что произошло?
«Я был недостаточно быстр. Вот что произошло».
- Ромуланцы уже начали свою атаку на Коридан Прайм, - вслух сказал Трип, внезапно его горло стало столь же сухим, как вулканская пустыня. – И звучит так, как выи должно быть и ожмдаль. У кориданцев не было шансов.
«Я не смог защитить их от ромуланцев. Так же, как я не смог защитить свою сестру Лиззи от Зинди».
Он почувствовал, как Эхрехина в перчатке мягко сдавила плечо Трипа в защитном костюме, Трипу этот жест показался понлым отеческого утешения и заботы. Он поднял и положил собственную руку на руку ученого.
Только тогда он, наконец, заметил кабель, идущий от его плеча к несовсем закрытому люку доступа к реле мощности возле кресла Эхрехина.
- Что за черт? – Трип попытался встать, но не смог из-за неожиданно сильного толчка вниз со стороны старого ученого. Трип неловко шлепнулся на свое место, когда Эхрехин внезапно отпрянул от него, отступив в заднюю часть отсека. Трип вновь попытался выбраться из своего кресла с трудом вставая на ноги, когда он попытался достать кабель, то заметил, что он прикреплен к задней части его, а не Эхрехина, костюма.
Но прежде чем его неуклюжие в перчатках руки сумели хорошенько ухватиться за кабель, его ослепила яркая вспышка золотистого света прямо перед глазами и его мышцы внезапно напряглись. Порализованное тело Трипа покачнулось, наклонилось и, наконец, осело на палубу. Он упал и почувствовал сильный удар, с которым он неуклюже вклинился между пилотскими креслами.
«Силовое реле», - одурело подумал Трип. – «Он использовал силовое реле, чтобы оглушить меня».
Трип предположил, что для него было бы хуже, если бы старый ученый просто предпочел убить его с помощью спрятанного дисраптора, который мог бы подобрать в неразберихе их поспешного побега.
С другой стороны, все, что он мог делать – беспомощно наблюдать за тем как Эхрехин осторожно вернулся назад и начал вводить на пилотском пульте какие-то команды, которые Трип не смог разглядеть. По изменению вибрации палубы под ним, Трип мог сказать, что Эхрехин вывел их из ВАРПа.
Энтузиазм Трипа снижался по мере того как он напрасно боролся с телом, которое словно превратилось в камень. Вскоре корабли Валдора захватят его, сделав его неудачу полной. Кажется, кто-то явно перехвалил его игру в инопланетянина, когда советовал его главному шпиону Харрису.
Трип знал, что его судьба вскоре окажется предметом торговли с ромуланскими военными. И все же Эхрехин мог быть полностью уверен в одной вещи, адмирал Валдор не заинтересован в том, чтобы доставлять его на Ромулус в кандалах. Трип пожалел, что ученый не застрелил его из одной из пушек Эйхой Ормин.
«Нет. Я не хочу, чтобы это так произошло».
Трип начал ещё яростнее бороться со своим телом. Он был вознагражден тихим звуком удара, он быстро понял, что это одна из его ног вошла в близкий контакт с одним из низких кресел кабины. Он обрадовался тому, что смог пошевелиться, хотя и не контролировал движение.
Но Эхрехин, должно быть, это заметил и вторая волна энергии прошла через тело Трипа, проникнув сквозь изолированный защитный костюм, словно его и не было. Когда сознание начало уходить в новом ворохе ярких разноцветных искр, его последняя мысль была о Т’Пол, с которой он все ещё имел близкую мысленной связь. И которую он больше никогда не увидит, не сможет утолить печаль, которой уже подверг её.
Он провалился в забытье, задаваясь вопросом, сможет ли она ощутить отдаленно эхо его скорой смерти.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Начало 25-го века
Округ Терребонн, Луизиана
Джейк сел обратно в свое кресло, его рот был отврыт.
- Так что на самом деле случилось с Кориданом?
- Если мы верим данной версии этой истории, - сказал Ног, потирая левый глаз тыльной стороной ладони. Он явно устал, но казалось, хотел дождаться конца записи. Джейк знал, что и сам не сможет остановиться.
- Мы знаем, что Коридан был сильно поврежден, - сказал Джек, - но записи вегда были весьма туманны, насчет того, как именно это произошло. Хотя, это, конечно, объясняет, почему кориданцы делали то, что делали во время ромуланской войны.
- Соглассно некоторым файлам, сопровождавшим этот, там были официальные новости, но их быстро переместили или заблокировали, - сообщил Ног.
- Это прикрытие громадных размеров, - сказал Джейк, посмотрев на почти пустую бутылку вина и молча решив, что ему хватит. Учитывая последний час, вино и возраст, он, насколько это возможно, сохранял ясность ума.
- Возможно, Гарднер потер некоторые строчки, чтобы сохранить свою репутацию, - предположил Ног. – Не в первый раз адмирал сделал дурацкий выбор и затем захотел сохранить лицо. Я имею в виду, что решение не посылать Энтерпрайз на ЯКридан было… ну, ладно, мягко говоря, глупым.
Джейк кивнул.
- Все спасение аэнарианцев исчезло из истории. Это тоже Гарднер?
- Я подозреваю, что данный пробел, результат совместной работы андорианцев и Секции 31, - сказал Ног, пристально глядя на вино в своем стакане. – У андорианцев тогда хватало проблем; им вовсе не нужно было, чтобы вся галактика знала, что у них есть раса сильных телепатов, готовых к употреблению. Они молчали о них поколениями, так с чего бы им перестать делать это? А если бы Секция 31 помогла им в этом, то они имели бы доступ к аэнарианцам, когда бы он им потребовался. Мы знаем, что они использовали телепатов в более поздней работе. Возможно, они начинали с этого.
Джейк тяжело вздохнул.
- То, что случилось с аэнарианцами – позор.
Ног молча кеивнул, на его лице появилось печальное выражение.
- А что самое обидное во всем этом – Такер был стерт из всех этих событий, - сказал Джейк, сцепляя руки под подбородком. – Даже из тех, что не связаны с этим. Я имею ввиду, он ведь спас бессчетное количество кориданцев, которые, в противном случае, погибли бы. И это именно его предупреждение – и его решение помочь Секции 31 – помогло капитану Арчеру отправиться спасать аэнарианцев. Кто знает, что бы произшло, если бы ромуланцы смогли разработать целый флот этих дронов? Или получи они технологию ВАРП-7 от Эхрехина или кориданцев?
Ног улыбнулся.
- Я всегда задавался вопросом, почему у Такера такая громкая репутация. Я имею в виду, он был хорошим инженером и важной частью первого Энтерпрайза в истории Звездного фота. Но вокруг него всегда была некая аура, словно он совершил что-то легендарное. Но я никогда раньше не понимал почему.
- Возможно, достаточное количесво правды просочилось наружу, чтобы повлиять на его место в истории, - сказал Джейк. – В конце концов, любой, у кого хватает власти переписывать историю, может использовать её и для добрых дел.
- Так он смог выжить или это был его последний парад? – спросил Ног.
- А ты не знаешь? – поддразнил его Джейк. Он слегка хлопнул Нога по руке, также как он это делал, когда они были детьми.
- Я же тебе сказал, что не все просмотрел, человек, - проревел Ног, одаривая Джека добродушным тычком. – Ты мне не веришь?
Джейк поднял руки, показывая, что сдается.
- Мои старые кости не вадержат этого скандала.
Ног фыркнул.
- О, ты такой старый.
Джейк только сейчас как много он потреля без всех этих добродушных подшучиваний и подначек, которые он обычно разделял со своим старым другом. Прошло слишком много времени с тех пор, как они связывались в последний раз, и он твердо решил не позволить, чтобы перед их следующей встречей прошло столь же много времени.
- Хорошо, давай посмотрим, что произошло дальше, - сказал он, его рука потянулась, чтобы реактивировать голограмму. – И давай будем надеятся на лучшее.
Округ Терребонн, Луизиана
Джейк сел обратно в свое кресло, его рот был отврыт.
- Так что на самом деле случилось с Кориданом?
- Если мы верим данной версии этой истории, - сказал Ног, потирая левый глаз тыльной стороной ладони. Он явно устал, но казалось, хотел дождаться конца записи. Джейк знал, что и сам не сможет остановиться.
- Мы знаем, что Коридан был сильно поврежден, - сказал Джек, - но записи вегда были весьма туманны, насчет того, как именно это произошло. Хотя, это, конечно, объясняет, почему кориданцы делали то, что делали во время ромуланской войны.
- Соглассно некоторым файлам, сопровождавшим этот, там были официальные новости, но их быстро переместили или заблокировали, - сообщил Ног.
- Это прикрытие громадных размеров, - сказал Джейк, посмотрев на почти пустую бутылку вина и молча решив, что ему хватит. Учитывая последний час, вино и возраст, он, насколько это возможно, сохранял ясность ума.
- Возможно, Гарднер потер некоторые строчки, чтобы сохранить свою репутацию, - предположил Ног. – Не в первый раз адмирал сделал дурацкий выбор и затем захотел сохранить лицо. Я имею в виду, что решение не посылать Энтерпрайз на ЯКридан было… ну, ладно, мягко говоря, глупым.
Джейк кивнул.
- Все спасение аэнарианцев исчезло из истории. Это тоже Гарднер?
- Я подозреваю, что данный пробел, результат совместной работы андорианцев и Секции 31, - сказал Ног, пристально глядя на вино в своем стакане. – У андорианцев тогда хватало проблем; им вовсе не нужно было, чтобы вся галактика знала, что у них есть раса сильных телепатов, готовых к употреблению. Они молчали о них поколениями, так с чего бы им перестать делать это? А если бы Секция 31 помогла им в этом, то они имели бы доступ к аэнарианцам, когда бы он им потребовался. Мы знаем, что они использовали телепатов в более поздней работе. Возможно, они начинали с этого.
Джейк тяжело вздохнул.
- То, что случилось с аэнарианцами – позор.
Ног молча кеивнул, на его лице появилось печальное выражение.
- А что самое обидное во всем этом – Такер был стерт из всех этих событий, - сказал Джейк, сцепляя руки под подбородком. – Даже из тех, что не связаны с этим. Я имею ввиду, он ведь спас бессчетное количество кориданцев, которые, в противном случае, погибли бы. И это именно его предупреждение – и его решение помочь Секции 31 – помогло капитану Арчеру отправиться спасать аэнарианцев. Кто знает, что бы произшло, если бы ромуланцы смогли разработать целый флот этих дронов? Или получи они технологию ВАРП-7 от Эхрехина или кориданцев?
Ног улыбнулся.
- Я всегда задавался вопросом, почему у Такера такая громкая репутация. Я имею в виду, он был хорошим инженером и важной частью первого Энтерпрайза в истории Звездного фота. Но вокруг него всегда была некая аура, словно он совершил что-то легендарное. Но я никогда раньше не понимал почему.
- Возможно, достаточное количесво правды просочилось наружу, чтобы повлиять на его место в истории, - сказал Джейк. – В конце концов, любой, у кого хватает власти переписывать историю, может использовать её и для добрых дел.
- Так он смог выжить или это был его последний парад? – спросил Ног.
- А ты не знаешь? – поддразнил его Джейк. Он слегка хлопнул Нога по руке, также как он это делал, когда они были детьми.
- Я же тебе сказал, что не все просмотрел, человек, - проревел Ног, одаривая Джека добродушным тычком. – Ты мне не веришь?
Джейк поднял руки, показывая, что сдается.
- Мои старые кости не вадержат этого скандала.
Ног фыркнул.
- О, ты такой старый.
Джейк только сейчас как много он потреля без всех этих добродушных подшучиваний и подначек, которые он обычно разделял со своим старым другом. Прошло слишком много времени с тех пор, как они связывались в последний раз, и он твердо решил не позволить, чтобы перед их следующей встречей прошло столь же много времени.
- Хорошо, давай посмотрим, что произошло дальше, - сказал он, его рука потянулась, чтобы реактивировать голограмму. – И давай будем надеятся на лучшее.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Воскресенье, 23 февраля, 2155 г.
«Энтерпрайз» NX-01
- Там! – крикнул Рид.
Арчер повернулся в кресле к тактической станции, наблюдая за выражением лица своего офицера по вооружениям, пока руки лейтенанта порхали над панелью управления.
- Выаедите на экран, Малкольм.
Глядя вперед через плечо Тревиса Мейвезера на главный экран, Арчер видел просчитанную на компьтере схему, изображавшую десять планет системы Коридана. Обманчиво тонкая красная линия быстро пересекала схему, беря начало за пределами системы, со стороны Ромуланской Звездной Империи.
Линия на экране продолжала расти, описывая параболу приближясь к самой населенной планете системы.
- Нет ответа на наш вызов, капитан, - сказала Хоши, сидевшая за своим пультом связя по левому борту мостика. – Никаких признаков системы идентификации. Или навигационного маяка. Кто бы это ни был, он не хочет, чтобы кто-то знал о его присутствии.
«Враждебные намерения подтверждаются», - подумал Арчер, с силой сжимая ручки своего командирского кресла и изучая схему на экране. Это было именно то подписанное приглашение к войне, которое, очевидно, ожидал адмирал Гарднер. Нападение на Коридан Прайм началось, как и предупреждал Трип двумя днями ранее.
- Курс на перехват, Тревис, - сказал Арчер. – Максимальный ВАРП. – Он нутром чувствовал, что находится слишком далеко, чтобы остановить атаку, но ничто не мешало ему попробовать.
- Есть, сэр, - сказал Мейвезер, вводя команды на своем пульте. Вибрация палубы внезапно усилилась, все больше нарастая по мере того как Энтерпрайз отзывался на действия энсина.
- Эта штуковина быстро движется, - сказал Мейвезер, считывая показания со своего пульта. – У моих навигационных датчиков все ещё имеются проблемы с точной синхронизацией.
Арчер встал из командирского кресла и вновь стал лицом к Малкольму.
- Как быстро оно идет?
Рид сверился с показаниями на дисплее.
- Определенно на сверхсветовой. Если бы я не вел сканирование на подпространственных частотах, сенсоры бы вообще его не засекли.
- Огда это определенно корабль, - сказал Арчер. – Я ещё не видел естественных явлений, которые могли бы пересечь ВАРП-барьер.
Т’Пол поднялась из-за своего научного пульта, где несколькими секундами ранее изучала бъект в свой сканер.
- Объкт движетсяч со скоростью близкой к ВАРП-5, - сообщила она.
Чуть меньше, чем максимальная скорость Энтерпрайза. Так что есть теоретическая возвожность перехвата.
- Можете идентифицировать? – спросил Арчер.
Т’Пол кратко сверилась с дисплеем своего сканера, прежде чем ответить:
- Отрицательно, капитан. Конфигурация и ВАРП-сигнатура этого корабля несоответствуют тем, что имеются в нашей базе данных, в том числе и тем, что, как нам известно, используются ромуланцами.
«Проклятье», - подумал Арчер. – «Должно быть, этот корабль прибыл из какого-то ромуланского мира, с кораблями которого мы до сих пор не встречались. Эти трусливые сукины дети отлично шифруются».
Арчер повернулся к рулю.
- Тревис, как скоро мы сможем заняться злоумышленника?
Мейвезер посмотрел на консоль:
- Приблизительно, через две минуты пятнадцать секунд, сэр.
Бросив взгляд назад на научный пульт, Арчер увидел Т’Пол, какчающую головой в ожидании его следующего вопроса. Он нажал на кнопку связи на подлокотнике кресла.
- Арчер Бурчу.
- Бурч здесь, капитан, - ответил временный шеф инженерной службы.
- Лейтенант, я хочу, чтобы вы дали мне всю энергию, какую возможно.
- Есть, сэр.
Но, даже услышав нарастающий вой двигателей, и почувствовав вибрацию под ногами, он понимал, что его потуги бесполезны. Энтерпрайз просто не смог бы достичь Коридана вовремя, чтобы остановить прибывших.
Все, что он мог делать – наблюдать.
Он знал, что должен был сделать все от него зависящее, так же как Трип. Так же, как всегда поступали все члены этого экипажа.
Вот только сейчас, лучшие усилия всех могли не принести результата.
Центурион Р’Кал и’Рриол ч’Чулла потными руками закончила блокировку рулевого управления «С’Таска». Затем она, наконец, вознесла молитву всем богам Эребуса.
Теперь, когда пути назад не было, не имело значения насколько силен был её страх. Её долг перед Империей уплачен и Р’Кал могла спокойно отправить свою дейнос эхалл – свою бессмертную душу, - в священное место, которое ожидало её в следующем мире…
Обремененный церемониальной маской, которую по традиции должен был носить при выполнении дипломатических обязанностей, посол Лекев устало прислонился к перилам одной из маленьких индивидуальных обзорных камер на борту фрегата обороны Коридана «Креклов». На протяжении данного кризиса Лекев и остальные ключевые чиновники Коридан Прайм – включая канцлера Калев, - поднялись на борт «Креклова», чтобы быть над опустошением, которое в любую минуту могло обрушиться на Коридан.
Лекев посмотрел на планету далеко внизу. Пока Кроидан Праймказался воплощением спокойствия. Как всегда окутанный облаками мир медленно плыл по своей оси, греясь в лучах красного карлика, солнца системы Каридана. Планета была аккуратно поделена терминатором на ночную сторону, так что половина сферы под ногами Лекева тонула во тьме – исчерченная точками огней далеких городов и паутинами дорог, – казалось, она задержала дыхание, предчувствуя немыслимое.
Почти непосредственно между Коридан Прайм и «Крекловым» весели сложные переплетения из блоков, доков и механической арматуры, которое составляло основные верфи по строительству и ремонту кориданских кораблей. Несколько кораблей размером от маленьких, до довольно больших – неиспользованные в процессе эвакуации из-за того, что находились на ремонте или в процессе постройки, - были пришвартованны к докам станции, дрейфующей над ночной стороной планеты, за которой наблюдал Лекев.
Лекев никогда в своей жизни так не уставал. Но также он никогда в жизни не чувствовал, что его усилия настолько результативны. С того момента как предупреждение Джонатана Арчера о неизбежном широкомасштабном разрушительном нападении ромуланцев достигло средств массовой информации и канцелярии Коридан Прайм, Лекев стал значительной частью команды канцлера Калев по обороне и эвакуации планеты. Он провел последние два дня координируя усилия правительства по эвакуации населения, большую часть этого времени, занимаясь посадкой на корабли тысяч стариков, женщин и детей.
Конечно, даже у такого богатого мира как Коридан Прайм было недостаточно ресурсов для проыедения полномасштабной эвакуации в пределах всей планеты в точении всего пары дней. Центральный мир истемы, с населением в три миллиарда человек, был слишком густонаселен, чтобы какой-либо план мог действовать достаточно эффективно. Однако, можно было по крайней мере перевезти много миллионов людей в области планеты, менее уязвимые для последствий катастрофы, о которой предупреждал Арчер.
Хотя он мог чувствовать законную гордость за то, сколько рвения проявило правительство, старясь справиться с кризисом, посол был прекрасно осведомлен, о других, отличных от благополучия кориданцев факторах, повлиявших на быструю реакцию канцлера. В условиях продолжающихся гражданских волнений её правительство было весьма уязвимо, так что у кацлера Калев не было другого выбора, кроме как быть решительной и сильной.
И хотя Лекева вовсе не радовали корыстные побуждения канцлера Калев, - Лекев всегда считал её закоренелой опортунисткой, всегда потворствовавшей самым низким политическим целям своих людей, - он не сомневался в собственных целях: ему надо было быть решительным, чтобы спасти столько жизней, сколько возможно.
- Посол.
Лекев обернулся на голос, оставляя Коридан Прайм медленно вращаться за своей спиной.
- Да, Чулев? – произнес посол, обращаясь к своему непритязательному ассистенту, который словно соткался из воздуха прямо внутри комнаты наблюдения.
Чулев почтительно склонил голову.
- Последний из членов кабинета канцлера, наконец, на борту, господин посол. Капитан Солнев собирается в целях предосторожности перевести корабли на более высокую орбиту.
- Спасибо, Чулев.
- Сэр, вы думаете, у флота защиты Коридана есть какие-то шансы остановить атаку?
Лекев одарил помощника, как он надеялся, ободряющей улыбкой.
- Шанс есть всегда, Чулев.
Конечно, есть шанс обнаружить и остановить эту смертельную, но пока невидимую угрозу, которая сейчас держала курс на Коридан Прайм со скоростью во множество световых лет. Угрозы, которая могла прийти в любой момент и с любого направления так скоро, что глазом моргнуть не успеешь.
В самом деле был шанс. Но даже после двух полных дней дальнего сканирования, этот шанс был столь же мал, сколь велика была система Коридана.
- Что-нибудь ещё, Чулев? – спросил Лекев.
Чулев кивнул.
- Я также пришел, чтобы спросить, нет ли у вас для меня каких-либо заданий, прежде чем я уйду на весь вечер.
Лекев не думал об этом до сих пор, но он предположил, что преданный Чулев спал в эти два дня не больше, чем он сам.
- Нет-нет, ничего, Чулев. Спасибо. Иди и попытайся немного отдохнуть.
«Если сможешь», - подумал он.
Чулев снова кивнул и повернулся к двери.
Лекеву в голову внезапно пришла другая мысль.
- Подождите, Чулев.
Чулев остановился в дверях.
- Да, господин посол?
- Ваша семья, Чулев. Вы узнали, они смогли покинуть Уридаш-сити?
Обычно мягкое, деловое выражение лица Чулева посуровело.
- Я не смог добраться до них, сэр. Могу только надеяться, что они попали на один из эвакуационных кораблей и смогли попасть в безопасное место.
«Безопасное место», - подумал Лекев. Фраза напомнила о сравнительно небольшом количестве мест на поверхности Коридан Прайм, где отсутствовали подземные залежи диллитиума, пергиума и другие богатые энергией ископаемые, способные стать гиблым местом, когда начнется атака.
- Мои надежды с вами и вашей семьей, Чулев, - сказал Лекев, вновь отпуская помощника.
Вновь оставшись один в смотровой комнате, Лекев повернулся лицом к миру, где он родился. Ему оставалось только ждать.
Ему не пришлось ждать долго.
В следующий момент оглушительно взвыла серена. Лекев опознал этот звук, как созыв на брифинг безопасности капитана Солнева. Это означало, что что-то неопознанное пересекло один из астероидных поясов системы Коридана на ВАРП-скорости.
Он не смог вспомнить, означал ли этот звук, что смерть придет на Коридан в мгновение ока или ещё быстрее.
Сердце центуриона Р’Кал забилось бысрее, когда компьютер «С’Таска» начал обратный отсчет. Её мысли вернулись к воспоминаниям о мужчине с глазами и волосами черными, как космос, и пухлой, веселый девочке, которую она создала вмсете с ним, им обоим первый косул Т’Лейкха обещал жизнь полную богатства и привелегий до конца их дней.
- Ри.
- Мни.
- Сеи.
Быстрый взгляд на полетный пульт сообщил Р’Кал, что «С’Таск» достиг максимальной скорости – и, что его цель отавалась прямо по курсу маленького корабля. Она деактивировала свой экран, как только цель вошла в радиус поражения. У нее не было никакой потребнеосьти – или желания – видеть сапфировый мир, раскинувшийся в конце её траектории.
- Кри.
- Хви.
- Ллиу.
Удар пришел так быстро, что Р’Кал даже не увидела вспышку.
Лекев сквозь небеса с увлечением и ужасом наблюдал за тем, как все что он знает и любит изменяется навсегда.
Первым делом он заметил оранжевый огненный шар, признак удара, который начал распространяться по ночной стороне Коридан Прайм, пересекая эваториальный континент, известный как Иданев и заливая его янтарным пламенем.
Следующей вещью, которую он заметил, было исчезновение корабельных верфей. Они не дрейфовали вне поля его зрения, не терялись во тьме окружавшей ночную сторону терминатора и не ушли по рбите за горизонт, но исчезли.
«Креклов» вздрогнул и качнулся. Завопил сигнал тревоги. Из разбросанных по кораблю динамиков системы связи раздался голос капитана, призывая всех переместиться в укрепленный секции в центре корабля. Лекев увидел сверкающие металические обломки, бешенно вращающиеся возле смотровой комнаты, и он знал, что это все, что осталось от гордых кориданских верфей; что бы только что не прошло сквозь два астероидных пояса на путь к смертельному столкновению с Коридан Прайм, сметая на своем пути орбитальные объекты, оно едва не зацепило «Креклов», а вместе с ним и все правительство Коридан Прайма.
Лекев проигнорировал вопль серен и капитанский голос, призывающий отходить в более защищенные отсеки корабля. Он как прикованный стоял на наблюдательной площадке и смотрел за огненным шаром, расползающимся по поверхности планеты, несомненно, подпитываемый антиматерией с корабля, врезавшегося в Иданев – что это могла быть за ракета, если не корабль с ВАРП-двигателем? – и обширными запасами поземных месторождений диллитиума и других руд, которыми некогда славился Иданев. Насколько он мог видеть, даже воды обширного Иданевского Моря вспыхнули, словно сухой лес, соперничая яркостью с красным кориданским солнцем.
Посол не хотел даже думать о размерах этого ужаса, масштабах убийства происходившего внизу пока он парил над всем этим в безопасности.
Безопасное место.
Посол начал рыдать, затем заплакал. Он знал, что ответственные правительственные команды уже взялись за дело, готовясь примнить специальные хемикаты для тушения пожаров, которые невозможно было бы использовать, если бы не массовая эвакуация, над которой он так усердно работал. Но он также знал, что, несмотря на программу эвакуации, счет погибших уже идет на миллионы. Кроме того, реакции многие из летучих энергоемких кориданских веществ пройдут под землей прежде, чем экологическая катастрофа на поверхности будет остановлена, - если её вообще смогут остановить.
Лекев смотрел на свой обгоревший, раненный мир из космоса, и знал, что как бы усердно он ни работал, прежним он уже не станет.
«Энтерпрайз» NX-01
- Там! – крикнул Рид.
Арчер повернулся в кресле к тактической станции, наблюдая за выражением лица своего офицера по вооружениям, пока руки лейтенанта порхали над панелью управления.
- Выаедите на экран, Малкольм.
Глядя вперед через плечо Тревиса Мейвезера на главный экран, Арчер видел просчитанную на компьтере схему, изображавшую десять планет системы Коридана. Обманчиво тонкая красная линия быстро пересекала схему, беря начало за пределами системы, со стороны Ромуланской Звездной Империи.
Линия на экране продолжала расти, описывая параболу приближясь к самой населенной планете системы.
- Нет ответа на наш вызов, капитан, - сказала Хоши, сидевшая за своим пультом связя по левому борту мостика. – Никаких признаков системы идентификации. Или навигационного маяка. Кто бы это ни был, он не хочет, чтобы кто-то знал о его присутствии.
«Враждебные намерения подтверждаются», - подумал Арчер, с силой сжимая ручки своего командирского кресла и изучая схему на экране. Это было именно то подписанное приглашение к войне, которое, очевидно, ожидал адмирал Гарднер. Нападение на Коридан Прайм началось, как и предупреждал Трип двумя днями ранее.
- Курс на перехват, Тревис, - сказал Арчер. – Максимальный ВАРП. – Он нутром чувствовал, что находится слишком далеко, чтобы остановить атаку, но ничто не мешало ему попробовать.
- Есть, сэр, - сказал Мейвезер, вводя команды на своем пульте. Вибрация палубы внезапно усилилась, все больше нарастая по мере того как Энтерпрайз отзывался на действия энсина.
- Эта штуковина быстро движется, - сказал Мейвезер, считывая показания со своего пульта. – У моих навигационных датчиков все ещё имеются проблемы с точной синхронизацией.
Арчер встал из командирского кресла и вновь стал лицом к Малкольму.
- Как быстро оно идет?
Рид сверился с показаниями на дисплее.
- Определенно на сверхсветовой. Если бы я не вел сканирование на подпространственных частотах, сенсоры бы вообще его не засекли.
- Огда это определенно корабль, - сказал Арчер. – Я ещё не видел естественных явлений, которые могли бы пересечь ВАРП-барьер.
Т’Пол поднялась из-за своего научного пульта, где несколькими секундами ранее изучала бъект в свой сканер.
- Объкт движетсяч со скоростью близкой к ВАРП-5, - сообщила она.
Чуть меньше, чем максимальная скорость Энтерпрайза. Так что есть теоретическая возвожность перехвата.
- Можете идентифицировать? – спросил Арчер.
Т’Пол кратко сверилась с дисплеем своего сканера, прежде чем ответить:
- Отрицательно, капитан. Конфигурация и ВАРП-сигнатура этого корабля несоответствуют тем, что имеются в нашей базе данных, в том числе и тем, что, как нам известно, используются ромуланцами.
«Проклятье», - подумал Арчер. – «Должно быть, этот корабль прибыл из какого-то ромуланского мира, с кораблями которого мы до сих пор не встречались. Эти трусливые сукины дети отлично шифруются».
Арчер повернулся к рулю.
- Тревис, как скоро мы сможем заняться злоумышленника?
Мейвезер посмотрел на консоль:
- Приблизительно, через две минуты пятнадцать секунд, сэр.
Бросив взгляд назад на научный пульт, Арчер увидел Т’Пол, какчающую головой в ожидании его следующего вопроса. Он нажал на кнопку связи на подлокотнике кресла.
- Арчер Бурчу.
- Бурч здесь, капитан, - ответил временный шеф инженерной службы.
- Лейтенант, я хочу, чтобы вы дали мне всю энергию, какую возможно.
- Есть, сэр.
Но, даже услышав нарастающий вой двигателей, и почувствовав вибрацию под ногами, он понимал, что его потуги бесполезны. Энтерпрайз просто не смог бы достичь Коридана вовремя, чтобы остановить прибывших.
Все, что он мог делать – наблюдать.
Он знал, что должен был сделать все от него зависящее, так же как Трип. Так же, как всегда поступали все члены этого экипажа.
Вот только сейчас, лучшие усилия всех могли не принести результата.
Центурион Р’Кал и’Рриол ч’Чулла потными руками закончила блокировку рулевого управления «С’Таска». Затем она, наконец, вознесла молитву всем богам Эребуса.
Теперь, когда пути назад не было, не имело значения насколько силен был её страх. Её долг перед Империей уплачен и Р’Кал могла спокойно отправить свою дейнос эхалл – свою бессмертную душу, - в священное место, которое ожидало её в следующем мире…
Обремененный церемониальной маской, которую по традиции должен был носить при выполнении дипломатических обязанностей, посол Лекев устало прислонился к перилам одной из маленьких индивидуальных обзорных камер на борту фрегата обороны Коридана «Креклов». На протяжении данного кризиса Лекев и остальные ключевые чиновники Коридан Прайм – включая канцлера Калев, - поднялись на борт «Креклова», чтобы быть над опустошением, которое в любую минуту могло обрушиться на Коридан.
Лекев посмотрел на планету далеко внизу. Пока Кроидан Праймказался воплощением спокойствия. Как всегда окутанный облаками мир медленно плыл по своей оси, греясь в лучах красного карлика, солнца системы Каридана. Планета была аккуратно поделена терминатором на ночную сторону, так что половина сферы под ногами Лекева тонула во тьме – исчерченная точками огней далеких городов и паутинами дорог, – казалось, она задержала дыхание, предчувствуя немыслимое.
Почти непосредственно между Коридан Прайм и «Крекловым» весели сложные переплетения из блоков, доков и механической арматуры, которое составляло основные верфи по строительству и ремонту кориданских кораблей. Несколько кораблей размером от маленьких, до довольно больших – неиспользованные в процессе эвакуации из-за того, что находились на ремонте или в процессе постройки, - были пришвартованны к докам станции, дрейфующей над ночной стороной планеты, за которой наблюдал Лекев.
Лекев никогда в своей жизни так не уставал. Но также он никогда в жизни не чувствовал, что его усилия настолько результативны. С того момента как предупреждение Джонатана Арчера о неизбежном широкомасштабном разрушительном нападении ромуланцев достигло средств массовой информации и канцелярии Коридан Прайм, Лекев стал значительной частью команды канцлера Калев по обороне и эвакуации планеты. Он провел последние два дня координируя усилия правительства по эвакуации населения, большую часть этого времени, занимаясь посадкой на корабли тысяч стариков, женщин и детей.
Конечно, даже у такого богатого мира как Коридан Прайм было недостаточно ресурсов для проыедения полномасштабной эвакуации в пределах всей планеты в точении всего пары дней. Центральный мир истемы, с населением в три миллиарда человек, был слишком густонаселен, чтобы какой-либо план мог действовать достаточно эффективно. Однако, можно было по крайней мере перевезти много миллионов людей в области планеты, менее уязвимые для последствий катастрофы, о которой предупреждал Арчер.
Хотя он мог чувствовать законную гордость за то, сколько рвения проявило правительство, старясь справиться с кризисом, посол был прекрасно осведомлен, о других, отличных от благополучия кориданцев факторах, повлиявших на быструю реакцию канцлера. В условиях продолжающихся гражданских волнений её правительство было весьма уязвимо, так что у кацлера Калев не было другого выбора, кроме как быть решительной и сильной.
И хотя Лекева вовсе не радовали корыстные побуждения канцлера Калев, - Лекев всегда считал её закоренелой опортунисткой, всегда потворствовавшей самым низким политическим целям своих людей, - он не сомневался в собственных целях: ему надо было быть решительным, чтобы спасти столько жизней, сколько возможно.
- Посол.
Лекев обернулся на голос, оставляя Коридан Прайм медленно вращаться за своей спиной.
- Да, Чулев? – произнес посол, обращаясь к своему непритязательному ассистенту, который словно соткался из воздуха прямо внутри комнаты наблюдения.
Чулев почтительно склонил голову.
- Последний из членов кабинета канцлера, наконец, на борту, господин посол. Капитан Солнев собирается в целях предосторожности перевести корабли на более высокую орбиту.
- Спасибо, Чулев.
- Сэр, вы думаете, у флота защиты Коридана есть какие-то шансы остановить атаку?
Лекев одарил помощника, как он надеялся, ободряющей улыбкой.
- Шанс есть всегда, Чулев.
Конечно, есть шанс обнаружить и остановить эту смертельную, но пока невидимую угрозу, которая сейчас держала курс на Коридан Прайм со скоростью во множество световых лет. Угрозы, которая могла прийти в любой момент и с любого направления так скоро, что глазом моргнуть не успеешь.
В самом деле был шанс. Но даже после двух полных дней дальнего сканирования, этот шанс был столь же мал, сколь велика была система Коридана.
- Что-нибудь ещё, Чулев? – спросил Лекев.
Чулев кивнул.
- Я также пришел, чтобы спросить, нет ли у вас для меня каких-либо заданий, прежде чем я уйду на весь вечер.
Лекев не думал об этом до сих пор, но он предположил, что преданный Чулев спал в эти два дня не больше, чем он сам.
- Нет-нет, ничего, Чулев. Спасибо. Иди и попытайся немного отдохнуть.
«Если сможешь», - подумал он.
Чулев снова кивнул и повернулся к двери.
Лекеву в голову внезапно пришла другая мысль.
- Подождите, Чулев.
Чулев остановился в дверях.
- Да, господин посол?
- Ваша семья, Чулев. Вы узнали, они смогли покинуть Уридаш-сити?
Обычно мягкое, деловое выражение лица Чулева посуровело.
- Я не смог добраться до них, сэр. Могу только надеяться, что они попали на один из эвакуационных кораблей и смогли попасть в безопасное место.
«Безопасное место», - подумал Лекев. Фраза напомнила о сравнительно небольшом количестве мест на поверхности Коридан Прайм, где отсутствовали подземные залежи диллитиума, пергиума и другие богатые энергией ископаемые, способные стать гиблым местом, когда начнется атака.
- Мои надежды с вами и вашей семьей, Чулев, - сказал Лекев, вновь отпуская помощника.
Вновь оставшись один в смотровой комнате, Лекев повернулся лицом к миру, где он родился. Ему оставалось только ждать.
Ему не пришлось ждать долго.
В следующий момент оглушительно взвыла серена. Лекев опознал этот звук, как созыв на брифинг безопасности капитана Солнева. Это означало, что что-то неопознанное пересекло один из астероидных поясов системы Коридана на ВАРП-скорости.
Он не смог вспомнить, означал ли этот звук, что смерть придет на Коридан в мгновение ока или ещё быстрее.
Сердце центуриона Р’Кал забилось бысрее, когда компьютер «С’Таска» начал обратный отсчет. Её мысли вернулись к воспоминаниям о мужчине с глазами и волосами черными, как космос, и пухлой, веселый девочке, которую она создала вмсете с ним, им обоим первый косул Т’Лейкха обещал жизнь полную богатства и привелегий до конца их дней.
- Ри.
- Мни.
- Сеи.
Быстрый взгляд на полетный пульт сообщил Р’Кал, что «С’Таск» достиг максимальной скорости – и, что его цель отавалась прямо по курсу маленького корабля. Она деактивировала свой экран, как только цель вошла в радиус поражения. У нее не было никакой потребнеосьти – или желания – видеть сапфировый мир, раскинувшийся в конце её траектории.
- Кри.
- Хви.
- Ллиу.
Удар пришел так быстро, что Р’Кал даже не увидела вспышку.
Лекев сквозь небеса с увлечением и ужасом наблюдал за тем, как все что он знает и любит изменяется навсегда.
Первым делом он заметил оранжевый огненный шар, признак удара, который начал распространяться по ночной стороне Коридан Прайм, пересекая эваториальный континент, известный как Иданев и заливая его янтарным пламенем.
Следующей вещью, которую он заметил, было исчезновение корабельных верфей. Они не дрейфовали вне поля его зрения, не терялись во тьме окружавшей ночную сторону терминатора и не ушли по рбите за горизонт, но исчезли.
«Креклов» вздрогнул и качнулся. Завопил сигнал тревоги. Из разбросанных по кораблю динамиков системы связи раздался голос капитана, призывая всех переместиться в укрепленный секции в центре корабля. Лекев увидел сверкающие металические обломки, бешенно вращающиеся возле смотровой комнаты, и он знал, что это все, что осталось от гордых кориданских верфей; что бы только что не прошло сквозь два астероидных пояса на путь к смертельному столкновению с Коридан Прайм, сметая на своем пути орбитальные объекты, оно едва не зацепило «Креклов», а вместе с ним и все правительство Коридан Прайма.
Лекев проигнорировал вопль серен и капитанский голос, призывающий отходить в более защищенные отсеки корабля. Он как прикованный стоял на наблюдательной площадке и смотрел за огненным шаром, расползающимся по поверхности планеты, несомненно, подпитываемый антиматерией с корабля, врезавшегося в Иданев – что это могла быть за ракета, если не корабль с ВАРП-двигателем? – и обширными запасами поземных месторождений диллитиума и других руд, которыми некогда славился Иданев. Насколько он мог видеть, даже воды обширного Иданевского Моря вспыхнули, словно сухой лес, соперничая яркостью с красным кориданским солнцем.
Посол не хотел даже думать о размерах этого ужаса, масштабах убийства происходившего внизу пока он парил над всем этим в безопасности.
Безопасное место.
Посол начал рыдать, затем заплакал. Он знал, что ответственные правительственные команды уже взялись за дело, готовясь примнить специальные хемикаты для тушения пожаров, которые невозможно было бы использовать, если бы не массовая эвакуация, над которой он так усердно работал. Но он также знал, что, несмотря на программу эвакуации, счет погибших уже идет на миллионы. Кроме того, реакции многие из летучих энергоемких кориданских веществ пройдут под землей прежде, чем экологическая катастрофа на поверхности будет остановлена, - если её вообще смогут остановить.
Лекев смотрел на свой обгоревший, раненный мир из космоса, и знал, что как бы усердно он ни работал, прежним он уже не станет.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
«Энтерпрайз» NX-01
- Капитан, у меня приоритетное аудиосообщение для вас, - сказала Хоши Сато, повернувшись в своем кресле и коснувшись пульта связи, она поднесла наушник к уху.
Арчер посмотрел на неё, его взгляд овлекся от падда, в который он начал вводить свою речь. После всех событий этой недели, он не был уверен, сможет ли присутствовать на церемонии подписания Коалиционного договора, но тем не менее хотел быть к ней готов.
- От кого сообщение, Хоши?
- Это только для ваших ушей. – Она немного нахмурилась. – Только одно слово передается но подпространственной частоте, имя – Лазарь.
Арчер тут же встал и подошел к своему кабинету.
- Я приму его здесь, - сказал он.
«Трип жив», - подумал он, всеми силами пытаясь подавить широкую улыбку перед экипажем мостика. Он надеялся, что сообщение содержит хорошие новости, возможно, инженер собирался закончить со своей шпионской миссией. Он скользнул в кресло в кабинете и включил пульт на столе перед ним.
- Лазарь капитану Арчеру с Энтерпрайза, - произнес голос из динамика. Звук был полон статических помех и сильно искажен, но это, несомненно, был голос Трипа.
- Это Арчер. Рад слышать твой голос. Готов вернуться домой?
- Сасибо, капитан, но пока нет. Есть целый ряд препятствий.
- Ты впорядке? – спросил Арчер, беспокойно нахмурившись и наклонившись вперед. Он очень хотел, чтобы к сообщению прилагалось видео, чтобы он мог видеть лицо своего друга.
- Я в порядке, а вот у кориданцев неприятности. Ромуланцы определенно нацелились на планету. Но это не похоже на вторжение. Скорее – уничтожение.
Арчер был потрясен.
- Ты уверен?
- Полностью. В течение ближайших семидесяти двух часов они нанесут удар по Коридану. Вы должны предупредить их.
- Есть идеи как они атакуют?
- Нет, сэр. Я… - остаток фразы Трипа потонул в шуме помех.
Арчер нажал кновку связи:
- Хоши, я потерял сигнал. Усильте прием.
- Есть, сэр, - отозвалась Хоши.
Ожидание сигнала от Трипа было подобно пытке. Голова Арчера кружилась от новостей. Уничтожение Коридана в ближайшие семдесят два часа. Мысль об этом была невообразимо жуткой.
- Я не могу восстановить сигнал, - доложила Хоши. – Кто бы это ни был, он должны вновь начать передачу.
- Хорошо, спасибо. – Арчер не мог дольше ждать. Он знал, что должен предупредить кориданцев и сообщить своему начальству на Земле.
- Хоши, свяжитесь с самым высокопоставленным кориданским чиновником, с каким сможете и выведите его на мой экран.
Пока он ждал связь с кориданским правительством, Арчер ввел на пульте экстренный код для связи с адмиралом Гарднером на Земле. Там в тот момент было 4:50 утра по тихоокеанскому времени, но он знал, что известия, которые он сейчас получил, точно квалифицировались как срочные.
Настольный экран перед Арчером ожил и на нем, отчаянно зевая и натягивая одежду, появился усталый адмирал Гарднер. Арчер увидел огонек готовности, который прислала с мостика Хоши и нажал насоответствующую кнопку.
- Это должно быть чертовски важно, капитан, - раздраженно произнес Гарднер. – Мне предстоит несколько решающих встречь завтра утром.
- Это вопрос жизни и смерти, - сказал Арчер. Он нажал на кнопку и экран разделился на два. Теперь половина экрана показывала лицо кориданского чиновника, кого-то из дипломатического корпуса, насколько Арчер мог судить по церемониальной маске. – Адмирал Гарднер, я подключил вас к конференц-связи с кориданским чиновником. – Его голос затих.
- Легат Ханшев, - представился кориданец. Голос звучал как женский, но Арчер не был уверен, что маска не меняла речь Ханшева с помощью электроники.
Гарднер немедленно успокоился, его осанка почти мгновенно изменилась.
- Отлично, капитан Арчер. Я весь внимание.
«Время, чтобы сыграть мою лучшую партию», подумал Арчер.
- Мы получили разведданные, что ромуланцы планируют атаку на Коридан Прайм в течение ближайших семидесяти двух часов. Нам сообщили, что это будет не обычная попытка вторжения, а операция по разрушению планеты и уничтожению её ресурсов.
Лицо кориданки было полностью закрыто нечеловечески выглядящей маской, но язык её тела выражал шок.
- Как вы натолкнулись на эту информацию?
- Мы слышали слухи о подготовке такого нападения, - сказал Арчер. – Я участвовал в подготовке отправки… доверенных людей, чтобы проверить эти слухи. – Он наклонился вперед, стараясь выглядеть настолько серьезным, насколько это было возможно. – Позвольте, начистоту. Я доверяю человеку, который тайно собирал для нас информацию. Я готов поклястся в правдивости этих данных.
Казалось, Гарднер крепко сжал зубы и его брови пересекла глубокая морщина.
- И что вы предлагаете с этим делать, капитан Арчер?
- Хорошо, моим первым шагом было связаться с вами обоими, - сказал Арчер. – Это даст правительству Коридан Прайм столько времени, сколько возможно для эвакуации населения, или подготовке к атаке, или, чтобы поднять защиту. Я рекомендую сделать все три вещи. Во-вторых, я запрашиваю разрешение немедленно направить Энтерпрайз в систему Коридана. Возможно, мы сможем помочь кориданцам остановить атаку, или хотя бы, поможем защитить Коридан во время эвакуации.
Глаза Гарднера сузились.
- Вы нужны нам на Земле, капитан. Я думал, что ясно дал вам это понять ранее.
Арчер попытался сохранить спокойствие.
- Это было в то время, когда нападение было лишь слухами. Теперь у нас есть факты.
- Вы полагаете, что это будет фактом, - повышая голос сказал Гарднер.
Прежде чем Арчер продолжил доказывать свою точку зрения, заговорила кориданский легат.
- Адмирал, я верю словам вашего капитана. У нас тоже есть свои источники и угроза нападения ромуланцев была ожидаема на протяжении довольно долгого времени. Теперь оказалось, что угроза неминуема.
Насчет помощи, которую вы так великодушно предложили, капитан. Я полагаю, что вы не сможете сделать ничего, с чем бы ни справились наши собственные корабли, - сказала Ханшев. – Если ваш начальник говорит, что вы нужны в родном мире, я освобождаю вас от обещания помочь нам.
У Арчера отвисла челюсть. Он знал, что кориданцы очень закрытый и гордый народ, но отказ от помощи во время кризиса, как ему казалось, переходил все границы,
- У вас есть ещё какая-либо информация, которая может помочь кориданцам? – спросил Гарднер, пряча легкую улыбку под своими усами, цвета соли с перцем. – Или мы должны позволить им выполнять свои жизненно важные задачи, пока вы выполняете свои?
Арчер внутри закипал, но проглотил свою ярость.
- Это вся информация, которая у меня есть. Семдесят два часа.
- Я благодарю вас за ваше предупреждение и предложение, - немного наклонив голову, сказала легат Ханшев. – Мы постараемся извлечь все, что возможно из вашего предупреждения. – Изображение кориданки исчезло, предоставив Гарднеру вновь занять весь экран.
- Это было бы отличной игрой, капитан, если бы сработало, - сказал Гарднер, на его лицо вернулась былая ярость.
- Это была не «игра», а…
- Это была попытка обойти мои прямые приказы! – перебивая его, крикнул Гарднер.
Арчер, его тон был опасно близок к неподчинению, возразил:
- Жизни людей были бы потеряны. Война на пороге.
Гарднер на мгновение впился в него взглядом, потом продолжил.
- Кориданцы не желают вашей помощи. Вы продолжите возвращение на Землю.
Адмирал на экране поднял руку, чтобы прервать связь, но остановился.
- Давайте проясним одну вещь, капитан. Те трюки, что вы проделали… если что-то в этом духе произойдет ещё раз, я вышвырну вас из Звездного флота.
На мгновение экран почернел, прежде чем смениться эмблемой Звездного флота.
«Хорошо, что ни делается, все к лучшему», - подумал Арчер, его гнев и его эго болели. В этот момент он желал, чтобы Портос был рядом с ним, а не в его каюте. Сейчас ему хотелось побыть неосуждающей собачьей компании.
Хотя в его разуме все ещё кружились эмоции и вопросы, он сосредоточился на одной вещи: не имеет значения, что Коридан прайм не желает его помощи Энтерпрайза, Арчер чувствовал, что они обязаны остановить грядущее опустошение, грозящее из-за ромуланской атаки.
«Это зависит от того как я потрачу следующие семдесят два часа», - подумал Арчер. – «Вопреки приказам Гарднера».
В дверь позвонили, отвлекая Арчера от его безрадостных мыслей. Он нажал кнопку связи.
- Войдите.
Дверь с тихим шипением скользнула в сторону. На пороге стояла Т’Пол, её руки были сложены за спиной, голова в любопытстве наклонена. Интенсивность её взгляда, однако, выходила за пределы простого любопытства.
«Она знает, что я достал её из петли», - подумал он, когда она шагнула внутрь кабинета и дверь закрылась. Беспокойная дрожь схватила его сердце, когда Арчер представил, сколько всего он от неё скрыл. Тот факт, что обстоятельства требовали секретности, давал ему чувствовать себя чуть лучше из-за того, что он был вынужден ввести в заблуждения своего первого офицера, которая верой и правдой сложила ему вот уже на протяжении более, чем четырех лет.
Она приподняла свою бровь.
- «Лазарь», капитан?
Арчер поднялся из-за стола. Решив, что она впрове знать, столько правды, сколько возможно, он сказал:
- Это кодовое имя тайного источника информации, работающего внутри Ромуланской Империи. Я ему безоговорочно доверяю.
- Действительно. И судя по разговору на повышенных тонах, который я слышала через дверь, он нашел какую-то важную информацию.
Её замечание испугало Арчера, пока он не вспомнил о чудовищной остроте слуха вулканцев – и о том, что её жутчайшее любопытство означает, что на самом деле она не слышала деталей того чем они обменивались с легатом Ханшев и адмиралом Гарднером.
Говоря тихо, даже не повышая голоса, он ввел её в курс о погибели, аналогом космического Дамоклова меча, нависшем над Коридан Прайм.
Т’Пол села на низкий диван возле стола, когда она смотрела сквозь иллюминатор на смазанные звезды, её спина была ровной, словно она аршин проглотила. Арчер остался стоять беспокойно глядя на неё.
- Семдесят два часа, - сказала она, её взгляд словно бы был в световых годах отсюда, рассматривая последствия.
Он кивнул.
- Более или менее.
- И на легат Ханшев, ни адмирал Гарднер не санкционировали наше участие в предотвращении этого.
Он рассмеялся, но без особого веселья.
- Это чудесный вулканский способ приуменьшить итоги ситуации.
Её единственной реакцией на добродушную подколку, было то, что она отвернулась от звезд и уставилась на него.
- Что вы планируете делать, капитан? – спросила она.
Он вздохнул.
- Это зависит от многих вещей. Как быстро мы сможем достигнуть Коридан Прайм на максимальной скорости?
- Приблизительно, через сорок восемь часов. – Ей ответ выдал, что она тоже думала о Коридан Прайм, с тех пор как о нем впервые заговорили одиннадцать дней назад.
- Итак, я мог бы придпринять что-нибудь, чтобы остановить это, - сказал он, заставляя маленькому огоньку надежды разгореться в её груди. – Допустим, что рано или поздно ромуланская атака начнется.
- И ещё допустим, что Энтерпрайз сможет успешно найти и перехватить атакующих. Конечно, чтобы предпринять такую попытку нам придется нарушить прямой приказ адмирала Гарднера. В третий раз, я полагаю.
- Я не считал, - сказал Арчер. Теперь он мог видеть, что не имел выбора вообще, или, по крайней мере, не было приемлемего выбора. Просто покорно следовать приказам Гарднера – не вариант. Карьера в Звездном флоте была для него важно, но не шла ни в какое сравнение с миллиардами жизней, которые будут утрачены, если атака ромуланцев увенчается успехом.
Арчер очень сожалел, что рядом с ним нет Трипа. Только после отъезда его главного инженера, Арчер оценил, как часто он полагался на своего старого друга, особенно, когда нужно было принять действительно сложное решение.
Затем он взглянул на синий воротник формы Звездного флота Т’Пол, где под верзним белым светом капитанского кабинета блистели три командерских пипа.
Он посмотрел ей в глаза, которые были вставлены во внимательную, но непостижимую вулканскую маску.
- Что вы думаете, я должен сделать, Т’Пол?
Её ответ раздался после секундного колебания.
- Если есть хотя бы один шанс на успех, я полагаю, вы должны делать то, что вы собирались сделать тогда, когда этот разговор только начинался.
Арчер почувствовал, как по его лицу начала расплываться усмешка.
- Это «логичесое» решение, которое вы бы приняли на моем месте?
Что-то неопределимое нарушило спокойствие её черт лица, словно небольшой камешек брошенный в спокойный пруд.
- Капитан, есть кое-что… большее, чем логика.
Он улыбнулся ей.
- Обещаю не распространяться насчет того, что вы только что мне сказали.
Т’Пол кивнула со спокойным достоинством, затем поднялась с дивана. Она прошла прямо мимо него и остановилась возле его стола, и оперлась на него руками возле пульта связи.
Он обернулась и посмотрела на него с почтительным выражением.
- Могу я, капитан?
Он сделал жест рукой «будь моей гостьей» в сторону стола.
Она ткнула пальцем в кнопку.
- Т’Пол Мейезеру.
- Мейвезер на связи.
- Энсин, уводите корабль. Проложите курс в систему Коридана. Максимальный ВАРП.
- Есть, командер.
«Да, в самом деле, назвался груздем, так полезай в кузов», - подумал Арчер, когда они с его первым офицерм вышли из кабинета. – «Нам обоим».
Что бы ни случилось, они встретят это вместе.
«Энтерпрайз» NX-01
- Капитан, у меня приоритетное аудиосообщение для вас, - сказала Хоши Сато, повернувшись в своем кресле и коснувшись пульта связи, она поднесла наушник к уху.
Арчер посмотрел на неё, его взгляд овлекся от падда, в который он начал вводить свою речь. После всех событий этой недели, он не был уверен, сможет ли присутствовать на церемонии подписания Коалиционного договора, но тем не менее хотел быть к ней готов.
- От кого сообщение, Хоши?
- Это только для ваших ушей. – Она немного нахмурилась. – Только одно слово передается но подпространственной частоте, имя – Лазарь.
Арчер тут же встал и подошел к своему кабинету.
- Я приму его здесь, - сказал он.
«Трип жив», - подумал он, всеми силами пытаясь подавить широкую улыбку перед экипажем мостика. Он надеялся, что сообщение содержит хорошие новости, возможно, инженер собирался закончить со своей шпионской миссией. Он скользнул в кресло в кабинете и включил пульт на столе перед ним.
- Лазарь капитану Арчеру с Энтерпрайза, - произнес голос из динамика. Звук был полон статических помех и сильно искажен, но это, несомненно, был голос Трипа.
- Это Арчер. Рад слышать твой голос. Готов вернуться домой?
- Сасибо, капитан, но пока нет. Есть целый ряд препятствий.
- Ты впорядке? – спросил Арчер, беспокойно нахмурившись и наклонившись вперед. Он очень хотел, чтобы к сообщению прилагалось видео, чтобы он мог видеть лицо своего друга.
- Я в порядке, а вот у кориданцев неприятности. Ромуланцы определенно нацелились на планету. Но это не похоже на вторжение. Скорее – уничтожение.
Арчер был потрясен.
- Ты уверен?
- Полностью. В течение ближайших семидесяти двух часов они нанесут удар по Коридану. Вы должны предупредить их.
- Есть идеи как они атакуют?
- Нет, сэр. Я… - остаток фразы Трипа потонул в шуме помех.
Арчер нажал кновку связи:
- Хоши, я потерял сигнал. Усильте прием.
- Есть, сэр, - отозвалась Хоши.
Ожидание сигнала от Трипа было подобно пытке. Голова Арчера кружилась от новостей. Уничтожение Коридана в ближайшие семдесят два часа. Мысль об этом была невообразимо жуткой.
- Я не могу восстановить сигнал, - доложила Хоши. – Кто бы это ни был, он должны вновь начать передачу.
- Хорошо, спасибо. – Арчер не мог дольше ждать. Он знал, что должен предупредить кориданцев и сообщить своему начальству на Земле.
- Хоши, свяжитесь с самым высокопоставленным кориданским чиновником, с каким сможете и выведите его на мой экран.
Пока он ждал связь с кориданским правительством, Арчер ввел на пульте экстренный код для связи с адмиралом Гарднером на Земле. Там в тот момент было 4:50 утра по тихоокеанскому времени, но он знал, что известия, которые он сейчас получил, точно квалифицировались как срочные.
Настольный экран перед Арчером ожил и на нем, отчаянно зевая и натягивая одежду, появился усталый адмирал Гарднер. Арчер увидел огонек готовности, который прислала с мостика Хоши и нажал насоответствующую кнопку.
- Это должно быть чертовски важно, капитан, - раздраженно произнес Гарднер. – Мне предстоит несколько решающих встречь завтра утром.
- Это вопрос жизни и смерти, - сказал Арчер. Он нажал на кнопку и экран разделился на два. Теперь половина экрана показывала лицо кориданского чиновника, кого-то из дипломатического корпуса, насколько Арчер мог судить по церемониальной маске. – Адмирал Гарднер, я подключил вас к конференц-связи с кориданским чиновником. – Его голос затих.
- Легат Ханшев, - представился кориданец. Голос звучал как женский, но Арчер не был уверен, что маска не меняла речь Ханшева с помощью электроники.
Гарднер немедленно успокоился, его осанка почти мгновенно изменилась.
- Отлично, капитан Арчер. Я весь внимание.
«Время, чтобы сыграть мою лучшую партию», подумал Арчер.
- Мы получили разведданные, что ромуланцы планируют атаку на Коридан Прайм в течение ближайших семидесяти двух часов. Нам сообщили, что это будет не обычная попытка вторжения, а операция по разрушению планеты и уничтожению её ресурсов.
Лицо кориданки было полностью закрыто нечеловечески выглядящей маской, но язык её тела выражал шок.
- Как вы натолкнулись на эту информацию?
- Мы слышали слухи о подготовке такого нападения, - сказал Арчер. – Я участвовал в подготовке отправки… доверенных людей, чтобы проверить эти слухи. – Он наклонился вперед, стараясь выглядеть настолько серьезным, насколько это было возможно. – Позвольте, начистоту. Я доверяю человеку, который тайно собирал для нас информацию. Я готов поклястся в правдивости этих данных.
Казалось, Гарднер крепко сжал зубы и его брови пересекла глубокая морщина.
- И что вы предлагаете с этим делать, капитан Арчер?
- Хорошо, моим первым шагом было связаться с вами обоими, - сказал Арчер. – Это даст правительству Коридан Прайм столько времени, сколько возможно для эвакуации населения, или подготовке к атаке, или, чтобы поднять защиту. Я рекомендую сделать все три вещи. Во-вторых, я запрашиваю разрешение немедленно направить Энтерпрайз в систему Коридана. Возможно, мы сможем помочь кориданцам остановить атаку, или хотя бы, поможем защитить Коридан во время эвакуации.
Глаза Гарднера сузились.
- Вы нужны нам на Земле, капитан. Я думал, что ясно дал вам это понять ранее.
Арчер попытался сохранить спокойствие.
- Это было в то время, когда нападение было лишь слухами. Теперь у нас есть факты.
- Вы полагаете, что это будет фактом, - повышая голос сказал Гарднер.
Прежде чем Арчер продолжил доказывать свою точку зрения, заговорила кориданский легат.
- Адмирал, я верю словам вашего капитана. У нас тоже есть свои источники и угроза нападения ромуланцев была ожидаема на протяжении довольно долгого времени. Теперь оказалось, что угроза неминуема.
Насчет помощи, которую вы так великодушно предложили, капитан. Я полагаю, что вы не сможете сделать ничего, с чем бы ни справились наши собственные корабли, - сказала Ханшев. – Если ваш начальник говорит, что вы нужны в родном мире, я освобождаю вас от обещания помочь нам.
У Арчера отвисла челюсть. Он знал, что кориданцы очень закрытый и гордый народ, но отказ от помощи во время кризиса, как ему казалось, переходил все границы,
- У вас есть ещё какая-либо информация, которая может помочь кориданцам? – спросил Гарднер, пряча легкую улыбку под своими усами, цвета соли с перцем. – Или мы должны позволить им выполнять свои жизненно важные задачи, пока вы выполняете свои?
Арчер внутри закипал, но проглотил свою ярость.
- Это вся информация, которая у меня есть. Семдесят два часа.
- Я благодарю вас за ваше предупреждение и предложение, - немного наклонив голову, сказала легат Ханшев. – Мы постараемся извлечь все, что возможно из вашего предупреждения. – Изображение кориданки исчезло, предоставив Гарднеру вновь занять весь экран.
- Это было бы отличной игрой, капитан, если бы сработало, - сказал Гарднер, на его лицо вернулась былая ярость.
- Это была не «игра», а…
- Это была попытка обойти мои прямые приказы! – перебивая его, крикнул Гарднер.
Арчер, его тон был опасно близок к неподчинению, возразил:
- Жизни людей были бы потеряны. Война на пороге.
Гарднер на мгновение впился в него взглядом, потом продолжил.
- Кориданцы не желают вашей помощи. Вы продолжите возвращение на Землю.
Адмирал на экране поднял руку, чтобы прервать связь, но остановился.
- Давайте проясним одну вещь, капитан. Те трюки, что вы проделали… если что-то в этом духе произойдет ещё раз, я вышвырну вас из Звездного флота.
На мгновение экран почернел, прежде чем смениться эмблемой Звездного флота.
«Хорошо, что ни делается, все к лучшему», - подумал Арчер, его гнев и его эго болели. В этот момент он желал, чтобы Портос был рядом с ним, а не в его каюте. Сейчас ему хотелось побыть неосуждающей собачьей компании.
Хотя в его разуме все ещё кружились эмоции и вопросы, он сосредоточился на одной вещи: не имеет значения, что Коридан прайм не желает его помощи Энтерпрайза, Арчер чувствовал, что они обязаны остановить грядущее опустошение, грозящее из-за ромуланской атаки.
«Это зависит от того как я потрачу следующие семдесят два часа», - подумал Арчер. – «Вопреки приказам Гарднера».
В дверь позвонили, отвлекая Арчера от его безрадостных мыслей. Он нажал кнопку связи.
- Войдите.
Дверь с тихим шипением скользнула в сторону. На пороге стояла Т’Пол, её руки были сложены за спиной, голова в любопытстве наклонена. Интенсивность её взгляда, однако, выходила за пределы простого любопытства.
«Она знает, что я достал её из петли», - подумал он, когда она шагнула внутрь кабинета и дверь закрылась. Беспокойная дрожь схватила его сердце, когда Арчер представил, сколько всего он от неё скрыл. Тот факт, что обстоятельства требовали секретности, давал ему чувствовать себя чуть лучше из-за того, что он был вынужден ввести в заблуждения своего первого офицера, которая верой и правдой сложила ему вот уже на протяжении более, чем четырех лет.
Она приподняла свою бровь.
- «Лазарь», капитан?
Арчер поднялся из-за стола. Решив, что она впрове знать, столько правды, сколько возможно, он сказал:
- Это кодовое имя тайного источника информации, работающего внутри Ромуланской Империи. Я ему безоговорочно доверяю.
- Действительно. И судя по разговору на повышенных тонах, который я слышала через дверь, он нашел какую-то важную информацию.
Её замечание испугало Арчера, пока он не вспомнил о чудовищной остроте слуха вулканцев – и о том, что её жутчайшее любопытство означает, что на самом деле она не слышала деталей того чем они обменивались с легатом Ханшев и адмиралом Гарднером.
Говоря тихо, даже не повышая голоса, он ввел её в курс о погибели, аналогом космического Дамоклова меча, нависшем над Коридан Прайм.
Т’Пол села на низкий диван возле стола, когда она смотрела сквозь иллюминатор на смазанные звезды, её спина была ровной, словно она аршин проглотила. Арчер остался стоять беспокойно глядя на неё.
- Семдесят два часа, - сказала она, её взгляд словно бы был в световых годах отсюда, рассматривая последствия.
Он кивнул.
- Более или менее.
- И на легат Ханшев, ни адмирал Гарднер не санкционировали наше участие в предотвращении этого.
Он рассмеялся, но без особого веселья.
- Это чудесный вулканский способ приуменьшить итоги ситуации.
Её единственной реакцией на добродушную подколку, было то, что она отвернулась от звезд и уставилась на него.
- Что вы планируете делать, капитан? – спросила она.
Он вздохнул.
- Это зависит от многих вещей. Как быстро мы сможем достигнуть Коридан Прайм на максимальной скорости?
- Приблизительно, через сорок восемь часов. – Ей ответ выдал, что она тоже думала о Коридан Прайм, с тех пор как о нем впервые заговорили одиннадцать дней назад.
- Итак, я мог бы придпринять что-нибудь, чтобы остановить это, - сказал он, заставляя маленькому огоньку надежды разгореться в её груди. – Допустим, что рано или поздно ромуланская атака начнется.
- И ещё допустим, что Энтерпрайз сможет успешно найти и перехватить атакующих. Конечно, чтобы предпринять такую попытку нам придется нарушить прямой приказ адмирала Гарднера. В третий раз, я полагаю.
- Я не считал, - сказал Арчер. Теперь он мог видеть, что не имел выбора вообще, или, по крайней мере, не было приемлемего выбора. Просто покорно следовать приказам Гарднера – не вариант. Карьера в Звездном флоте была для него важно, но не шла ни в какое сравнение с миллиардами жизней, которые будут утрачены, если атака ромуланцев увенчается успехом.
Арчер очень сожалел, что рядом с ним нет Трипа. Только после отъезда его главного инженера, Арчер оценил, как часто он полагался на своего старого друга, особенно, когда нужно было принять действительно сложное решение.
Затем он взглянул на синий воротник формы Звездного флота Т’Пол, где под верзним белым светом капитанского кабинета блистели три командерских пипа.
Он посмотрел ей в глаза, которые были вставлены во внимательную, но непостижимую вулканскую маску.
- Что вы думаете, я должен сделать, Т’Пол?
Её ответ раздался после секундного колебания.
- Если есть хотя бы один шанс на успех, я полагаю, вы должны делать то, что вы собирались сделать тогда, когда этот разговор только начинался.
Арчер почувствовал, как по его лицу начала расплываться усмешка.
- Это «логичесое» решение, которое вы бы приняли на моем месте?
Что-то неопределимое нарушило спокойствие её черт лица, словно небольшой камешек брошенный в спокойный пруд.
- Капитан, есть кое-что… большее, чем логика.
Он улыбнулся ей.
- Обещаю не распространяться насчет того, что вы только что мне сказали.
Т’Пол кивнула со спокойным достоинством, затем поднялась с дивана. Она прошла прямо мимо него и остановилась возле его стола, и оперлась на него руками возле пульта связи.
Он обернулась и посмотрела на него с почтительным выражением.
- Могу я, капитан?
Он сделал жест рукой «будь моей гостьей» в сторону стола.
Она ткнула пальцем в кнопку.
- Т’Пол Мейезеру.
- Мейвезер на связи.
- Энсин, уводите корабль. Проложите курс в систему Коридана. Максимальный ВАРП.
- Есть, командер.
«Да, в самом деле, назвался груздем, так полезай в кузов», - подумал Арчер, когда они с его первым офицерм вышли из кабинета. – «Нам обоим».
Что бы ни случилось, они встретят это вместе.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
Ромуланское пространство
- Все регуляторы потока, наконец, оранжевые, - сказал Эхрехин, его дыхание слегка затуманило лицевую пластину шлема, пока он доставал свой гидроспаннер из открытой секции реле, расположенной на уровне его ног. – Попробуйте вновь.
«Оранжевый – это хорошо», - подумал Трип, в очередной раз напоминая себе, что аппаратура на кораблях ромуланцев отличалась от таковой на земных кораблях, порой, весьма тревожным образом».
- Сейчас или никогда, - сказал Трип, бросая встревоженный взгляд на тактический дисплей, который показывал корабль Валдора, который составлял почти идеальный треугольник с тремя другими преследователями – первый корабль, очевидно, вызвал подкрепление, - отслеживаемый очень близко позади них. Ближайший из кораблей мог выйти из ВАРПа в любую секунду, и корабль Трипа мог сразу оказаться в пределах поражения их орудий.
Трип задержал дыхание и нажал на рычаг дросселя, намеренно медленно двигая его вперед, чтобы не перегрузить двигатель.
Поле звезд перед кораблем смазалось и приняло синеватый оттенок. Пластины палубы завибрировали и сильно задрожали, прежде чем смениться знакомой частотой на грани слышимости, которая, как полагал Трип, успокаивала всех ВАРП-инженеров в этой части Галактики.
Как только индикатор уровня скорости достиг того уровня, на котором он был прежде, чем двигатели остановились, Трип повернулся к Эхрехину и сказал:
- Думаю, вы сэкономите наше время и поможете мне с нашим подпространственным передатчиком?
Старый ученый посмотрел на него непроницаемым взглядом, и Трипу показалось, что на лице старика промелькнул слабый проблеск улыбки. Он надеялся, что это не просто игра звездного света, отразившегося от шлема.
Хотя расстояние между преследователями и преследуемыми было слишком мало для душевного комфорта, Трип с облегчением заметил, что корабли Валдора – их все ещё было четыре, - больше к ним не приближались.
«Если на пути домой у нас не будет больше проблем с двигателями», - с некоторым трепетом подумал он, - «мы оба сможем выбраться из этого живыми».
Трип был рад и другой улыбке фортуны: повреждения системы подпростанственной связи оказались не столь серьезными как он опасался. Несмотря на то, что прибор привели в рабочее состояние – только звук, - с помощью очень сложных временных мер и крепкого словца, из-за утечки мощности, Трип не хотел отводить от двигателей драгоценную энергию, пока у них на хвосте висели корабли Валдора.
Но другого выхода не было. Он должен был послать предупреждение об особенностях атаки ромуланцев на Коридон Прайм, даже если из-за этого они с Эхрехином вернутся в лапы к Валдору.
Трип взял оптический кабель, который вел от ком-системы его костюма в гнездо разъема микрофона, которое он обнаружил на своем пилотском пульте. Затем настроил на пульте специальную подпространственную аудио-частоту и усилил её мощность до предела. В тот же момент, он заметил Эхрехина, который смотрел на него из-за пульта второго пилота своими слезящимися глазами, в которых светилось почти детское любопытство.
- С кем ты пытаешься связаться? – спросил Эхрехин, видимо по старой привычке обращаясь к нему как к Кунаэру, но затем поймал себя и закончил: - Трип.
Трип улыбнулся ученому.
- Я послал сигнал человеку, который сделает что-угодно, чтобы помочь нам.
Тронув контрольную панель не своей груди, Трип активировал микрофон шлема.
- Лазарь капитану Арчеру с Энтерпрайза, приоритетет один и закодированный. Это – Лазарь, вызываю капитана Джонатана Арчера…
Ромуланское пространство
- Все регуляторы потока, наконец, оранжевые, - сказал Эхрехин, его дыхание слегка затуманило лицевую пластину шлема, пока он доставал свой гидроспаннер из открытой секции реле, расположенной на уровне его ног. – Попробуйте вновь.
«Оранжевый – это хорошо», - подумал Трип, в очередной раз напоминая себе, что аппаратура на кораблях ромуланцев отличалась от таковой на земных кораблях, порой, весьма тревожным образом».
- Сейчас или никогда, - сказал Трип, бросая встревоженный взгляд на тактический дисплей, который показывал корабль Валдора, который составлял почти идеальный треугольник с тремя другими преследователями – первый корабль, очевидно, вызвал подкрепление, - отслеживаемый очень близко позади них. Ближайший из кораблей мог выйти из ВАРПа в любую секунду, и корабль Трипа мог сразу оказаться в пределах поражения их орудий.
Трип задержал дыхание и нажал на рычаг дросселя, намеренно медленно двигая его вперед, чтобы не перегрузить двигатель.
Поле звезд перед кораблем смазалось и приняло синеватый оттенок. Пластины палубы завибрировали и сильно задрожали, прежде чем смениться знакомой частотой на грани слышимости, которая, как полагал Трип, успокаивала всех ВАРП-инженеров в этой части Галактики.
Как только индикатор уровня скорости достиг того уровня, на котором он был прежде, чем двигатели остановились, Трип повернулся к Эхрехину и сказал:
- Думаю, вы сэкономите наше время и поможете мне с нашим подпространственным передатчиком?
Старый ученый посмотрел на него непроницаемым взглядом, и Трипу показалось, что на лице старика промелькнул слабый проблеск улыбки. Он надеялся, что это не просто игра звездного света, отразившегося от шлема.
Хотя расстояние между преследователями и преследуемыми было слишком мало для душевного комфорта, Трип с облегчением заметил, что корабли Валдора – их все ещё было четыре, - больше к ним не приближались.
«Если на пути домой у нас не будет больше проблем с двигателями», - с некоторым трепетом подумал он, - «мы оба сможем выбраться из этого живыми».
Трип был рад и другой улыбке фортуны: повреждения системы подпростанственной связи оказались не столь серьезными как он опасался. Несмотря на то, что прибор привели в рабочее состояние – только звук, - с помощью очень сложных временных мер и крепкого словца, из-за утечки мощности, Трип не хотел отводить от двигателей драгоценную энергию, пока у них на хвосте висели корабли Валдора.
Но другого выхода не было. Он должен был послать предупреждение об особенностях атаки ромуланцев на Коридон Прайм, даже если из-за этого они с Эхрехином вернутся в лапы к Валдору.
Трип взял оптический кабель, который вел от ком-системы его костюма в гнездо разъема микрофона, которое он обнаружил на своем пилотском пульте. Затем настроил на пульте специальную подпространственную аудио-частоту и усилил её мощность до предела. В тот же момент, он заметил Эхрехина, который смотрел на него из-за пульта второго пилота своими слезящимися глазами, в которых светилось почти детское любопытство.
- С кем ты пытаешься связаться? – спросил Эхрехин, видимо по старой привычке обращаясь к нему как к Кунаэру, но затем поймал себя и закончил: - Трип.
Трип улыбнулся ученому.
- Я послал сигнал человеку, который сделает что-угодно, чтобы помочь нам.
Тронув контрольную панель не своей груди, Трип активировал микрофон шлема.
- Лазарь капитану Арчеру с Энтерпрайза, приоритетет один и закодированный. Это – Лазарь, вызываю капитана Джонатана Арчера…
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
«Энтерпрайз» NX-01
Шрэн стоял в ногах биокровати, чувствуя непреодолимое чувство близости, глядя как спит Джамел. По всему медотсеку отдыхали другие аэнарианцы, а некоторые выздоравливающие – в двух временных медицинских блоках в обоих отсеках для шаттлов Энтерпрайза, или в поспешно переоборудованных каютах экипажа; гостевые каюты были все ещё непригодны для проживания из-за повреждения корпуса, полученного в недавнем сражении.
Энтерпрайз в данный момент на полной скорости мчался к Земле, так что ремонт, как и возвращение аэнарианцев на Андорию, должны были подождать. Было очевидно, что Арчер подверг опасности свою команду, предприняв миссию по спасению аэнарианцев, но Шрэн чувствовал, что жалостливые человеческие лидеры простят ему это.
Он изучал лицо красивой жен, которая лежала на биокойке, радуясь, видя, что её состояние заметно улучшилось за последние шесть часов. С питательными веществами и медикаментами, которые Джамел и другие аэнаринцы получали с момента прибытия на борт Энтерпрайза, они вновь начали терять цвет. Кроме голубоватых подтеков, видимая часть кожи Джамел была розовой, но на ней ярко выделялись усталые мощины и мешки под глазами.
Шрэн бросил взгляд на соседние койки, где, благодаря седативным и снотворным, данным им доктором Флоксом, дремали Шенар и Вишри. Он задавался праздным вопросом о том, как они, трое выживших членов шелзреза Джамел, будуть продолжать жить дальше без Зераса, заана группы, без которого невозможно размножение. Учитывая снижающуюся популяцию Андорианцев и ещё более катастрофическое снижение числа аэнарианцев, потеря любого члена потенциально плодородной четверки шелзреза была невообразимо ужасна и трагична.
Несмотря на эту трагедию, Шрэн испытывал удовольствие от того факта, что почти все аэнарианцы были спасены, за исключением того, который погиб при сбое транспортера… и, конечно, Зераса.
Только сейчас он понял, что абсолютно недооценил Зераса.
«Я был также слеп как и он», - подумал Шрэн, - «но мы были слепы по-разному».
Мягкий Зерас, который все время с момента похищения казался слабым как подтаявшая сосулька, оказался самым далеким от труса существом, какое Шрэн встречал среди аэнарианцев. Он преодолел свой характер, все те идеалы пацифизма, которыми жил всю свою жизнь, чтобы помочь освободить своих товарищей-аэнаринцев.
Шрэн никогда не любил извинятся, но он искренне желал, чтобы у него был такой шанс по отношению к Зерасу. Он отвоатительно обращался с Зерасом; он действовал как хулиган, который при любой возможности запугивает слабого. Его обучили, чтобы стать воином, а следовательно, постоянно подвергать себя опасности. Во многом, что он делал не было героизма; оно делалось из чувства долга, или любви к всплеску адреналина, или, возможно, просто из-за его раздражительности.
«Ты ошибаешься, Шрэн».
Голос Джамел раздался в его мыслях. Он обернулся, чтобы видеть её взгляд, обращенный на него, её невидящие глаза сейчас были открыты, но как всегда слепы.
- Ты можешь быть героем, когда ты этого хочешь. Не так давно вы помогли мне победить ромуланцев в тот первый раз. Так же как и мою печаль после смерти Гареба.
- Так же как ты помогла мне оставить в покое призрак Талас, - подумал в ответ Шрэн.
Но он сейчас не был заинтересован в повторении прошлого, он был полностью сосредоточен на будующем. Он подошел ближе к кровати и взял её бледную ладонь в свою.
- Как ты себя чувствуешь? – вслух спросил он.
Она слабо улыбнулась и заговорила вслух, её голос был хриплым от редкого употребления.
- Усталой. Голодной. Печальной. – Она повернулась лицом к нему. – Мы должны прекратить встречаться, когда один из нас прикован к постели.
Шрэн позволил короткому смешку сорваться с его губ. Их притяжение впервые возникло, когда она посетила его, когда он поправлялся после того как его пронзило сосулькой и был обеспокоен смертью своей возлюбленной Талас, а она все ещё надеялась на спасение своего обреченного брата Гареба. Он тогда лежал на кровати и проснувшись увидел её. Позднее, когда она выздоравливала после использования шлема телеприсутствия, который надела, надеясь спасти брата, он смотрел за ней, когда она спала, точно также как и сейчас держа её руку в своей.
- Я рад, что ты впорядке, - сказал Шрэн.
Обеспокоенный взгляд пересек её лицо.
- А Вишри и Шенар? Что с ними?
- Отдыхают с комфортом, - ответил Шрэн, бросая очередной взгляд в сторону партнеров Джамел.
- Они отдыхают только по тому, что их разумы не связаны с твоим, - сказала Джамел, внути его разума. – Большая удача для них… возбуждение твоего разума может разбудить впавшего в спячку морзного хряка.
- Прости, - сказал Шрэн, даже при том, что он видел её улыбку, он слышал её нежный беззвучный смех. – Я могу уйти, если это поможет тебе отдохнуть. – Он начал убирать руку.
- Нет, останься! – вслух сказала Джамел, взвращая руку обратно, хотя и слабо. – Я только дразнилась.
- Мне понравилось то, как ты думал о Зерасе несколько минут назад, - мысленно сказала она. – Прости, что подслушивала.
Он мягко улыбнулся.
- У меня нет секретов от тебя, Джамел, - в ответ подумал он. В конце концов, он не хотел хранить от неё секреты. Как она чувствует, конечно, ещё предстоит увидеть.
- Путь, который выбрал для себя Зерас, был для него агонией, - подумала Джамел. – Но он сделал это, чтобы спасти нас, и, в конечном итоге, сохранить свою сущность.
- Я думаю, что теперь понял это, - вслух сказал Шрэн мягким голосом.
- я в этом не уверена, - подумала Джамел. – Даже я не думаю, что поняла это до конца. Он обоспечил будущее для меня… для нас.
- Что ты имеешь ввиду? – подумал Шрэн к ней.
- Мы разговаривали на борту транспортного корабля, Зерас и я, разум с разумом. Он сказал, что за время нашего… он изучил тебя довольно близко. Ментально, физически, эмоционально.
Шрэн забеспокоился и заговорил вслух:
- Почему? С какой целью?
- Возможно, он подозревал, что должно произойти, - сказала Джамел, возможно, чтобы успокоить Шрэна, она на сей раз воспользовалась голосом. – У него иногда были видения. Возможно, он предвидел и свою смерть.
Шрэн вздрогнул. Конечно, он много раз смотрел смерти в лицо и каждый раз после этого ваходил ещё более сильным. Но он никогда не знал времени своей смерти, и не хотел бы его узнать.
- В свой последний миг он сказал мне, - сказала Джамел, очень мягко входя в его сознание.
Он посмотрел на неё, зная, что его антенны бессознательно копируют движения её.
- Сказал тебе что? – спросил он.
- Ты – заан. Ты генетически совместим с нашим шелзрезом. Он дал нам свое благословение.
Шрэн почувствовал, как воздух со свистом вышел из его легких и быстро присел на биокровать.
- Ты… ты просишь меня присоединиться к вам троим? Соединиться?
Он не предполагал, что сможет даже подумать такие слова в присутствии Джамел, не говоря уж о том, чтобы произнести их вслух. За все эти годы он ниразу не входил в четверку шелзреза, полностью посвятив себя защите родного мира. Его отношения с Талас, ещё одной одинокой душой, были самыми близкими в его жизни, даже при том, что они оба знали, что без другой пары совместимых бонд-партнеров, деторождение – как и социальное принятие на Андории, - будет навеки для них запрещено.
- Да. Если ты будешь с нами, - сказала Джамел с намеком на понимание в голосе.
Шрэн наклонил голову и потерся своим лбом о её, их антенны переплелись.
Он прошептал ей на ухо.
- Да. Если вы трое сможете меня выдержать.
«Энтерпрайз» NX-01
Шрэн стоял в ногах биокровати, чувствуя непреодолимое чувство близости, глядя как спит Джамел. По всему медотсеку отдыхали другие аэнарианцы, а некоторые выздоравливающие – в двух временных медицинских блоках в обоих отсеках для шаттлов Энтерпрайза, или в поспешно переоборудованных каютах экипажа; гостевые каюты были все ещё непригодны для проживания из-за повреждения корпуса, полученного в недавнем сражении.
Энтерпрайз в данный момент на полной скорости мчался к Земле, так что ремонт, как и возвращение аэнарианцев на Андорию, должны были подождать. Было очевидно, что Арчер подверг опасности свою команду, предприняв миссию по спасению аэнарианцев, но Шрэн чувствовал, что жалостливые человеческие лидеры простят ему это.
Он изучал лицо красивой жен, которая лежала на биокойке, радуясь, видя, что её состояние заметно улучшилось за последние шесть часов. С питательными веществами и медикаментами, которые Джамел и другие аэнаринцы получали с момента прибытия на борт Энтерпрайза, они вновь начали терять цвет. Кроме голубоватых подтеков, видимая часть кожи Джамел была розовой, но на ней ярко выделялись усталые мощины и мешки под глазами.
Шрэн бросил взгляд на соседние койки, где, благодаря седативным и снотворным, данным им доктором Флоксом, дремали Шенар и Вишри. Он задавался праздным вопросом о том, как они, трое выживших членов шелзреза Джамел, будуть продолжать жить дальше без Зераса, заана группы, без которого невозможно размножение. Учитывая снижающуюся популяцию Андорианцев и ещё более катастрофическое снижение числа аэнарианцев, потеря любого члена потенциально плодородной четверки шелзреза была невообразимо ужасна и трагична.
Несмотря на эту трагедию, Шрэн испытывал удовольствие от того факта, что почти все аэнарианцы были спасены, за исключением того, который погиб при сбое транспортера… и, конечно, Зераса.
Только сейчас он понял, что абсолютно недооценил Зераса.
«Я был также слеп как и он», - подумал Шрэн, - «но мы были слепы по-разному».
Мягкий Зерас, который все время с момента похищения казался слабым как подтаявшая сосулька, оказался самым далеким от труса существом, какое Шрэн встречал среди аэнарианцев. Он преодолел свой характер, все те идеалы пацифизма, которыми жил всю свою жизнь, чтобы помочь освободить своих товарищей-аэнаринцев.
Шрэн никогда не любил извинятся, но он искренне желал, чтобы у него был такой шанс по отношению к Зерасу. Он отвоатительно обращался с Зерасом; он действовал как хулиган, который при любой возможности запугивает слабого. Его обучили, чтобы стать воином, а следовательно, постоянно подвергать себя опасности. Во многом, что он делал не было героизма; оно делалось из чувства долга, или любви к всплеску адреналина, или, возможно, просто из-за его раздражительности.
«Ты ошибаешься, Шрэн».
Голос Джамел раздался в его мыслях. Он обернулся, чтобы видеть её взгляд, обращенный на него, её невидящие глаза сейчас были открыты, но как всегда слепы.
- Ты можешь быть героем, когда ты этого хочешь. Не так давно вы помогли мне победить ромуланцев в тот первый раз. Так же как и мою печаль после смерти Гареба.
- Так же как ты помогла мне оставить в покое призрак Талас, - подумал в ответ Шрэн.
Но он сейчас не был заинтересован в повторении прошлого, он был полностью сосредоточен на будующем. Он подошел ближе к кровати и взял её бледную ладонь в свою.
- Как ты себя чувствуешь? – вслух спросил он.
Она слабо улыбнулась и заговорила вслух, её голос был хриплым от редкого употребления.
- Усталой. Голодной. Печальной. – Она повернулась лицом к нему. – Мы должны прекратить встречаться, когда один из нас прикован к постели.
Шрэн позволил короткому смешку сорваться с его губ. Их притяжение впервые возникло, когда она посетила его, когда он поправлялся после того как его пронзило сосулькой и был обеспокоен смертью своей возлюбленной Талас, а она все ещё надеялась на спасение своего обреченного брата Гареба. Он тогда лежал на кровати и проснувшись увидел её. Позднее, когда она выздоравливала после использования шлема телеприсутствия, который надела, надеясь спасти брата, он смотрел за ней, когда она спала, точно также как и сейчас держа её руку в своей.
- Я рад, что ты впорядке, - сказал Шрэн.
Обеспокоенный взгляд пересек её лицо.
- А Вишри и Шенар? Что с ними?
- Отдыхают с комфортом, - ответил Шрэн, бросая очередной взгляд в сторону партнеров Джамел.
- Они отдыхают только по тому, что их разумы не связаны с твоим, - сказала Джамел, внути его разума. – Большая удача для них… возбуждение твоего разума может разбудить впавшего в спячку морзного хряка.
- Прости, - сказал Шрэн, даже при том, что он видел её улыбку, он слышал её нежный беззвучный смех. – Я могу уйти, если это поможет тебе отдохнуть. – Он начал убирать руку.
- Нет, останься! – вслух сказала Джамел, взвращая руку обратно, хотя и слабо. – Я только дразнилась.
- Мне понравилось то, как ты думал о Зерасе несколько минут назад, - мысленно сказала она. – Прости, что подслушивала.
Он мягко улыбнулся.
- У меня нет секретов от тебя, Джамел, - в ответ подумал он. В конце концов, он не хотел хранить от неё секреты. Как она чувствует, конечно, ещё предстоит увидеть.
- Путь, который выбрал для себя Зерас, был для него агонией, - подумала Джамел. – Но он сделал это, чтобы спасти нас, и, в конечном итоге, сохранить свою сущность.
- Я думаю, что теперь понял это, - вслух сказал Шрэн мягким голосом.
- я в этом не уверена, - подумала Джамел. – Даже я не думаю, что поняла это до конца. Он обоспечил будущее для меня… для нас.
- Что ты имеешь ввиду? – подумал Шрэн к ней.
- Мы разговаривали на борту транспортного корабля, Зерас и я, разум с разумом. Он сказал, что за время нашего… он изучил тебя довольно близко. Ментально, физически, эмоционально.
Шрэн забеспокоился и заговорил вслух:
- Почему? С какой целью?
- Возможно, он подозревал, что должно произойти, - сказала Джамел, возможно, чтобы успокоить Шрэна, она на сей раз воспользовалась голосом. – У него иногда были видения. Возможно, он предвидел и свою смерть.
Шрэн вздрогнул. Конечно, он много раз смотрел смерти в лицо и каждый раз после этого ваходил ещё более сильным. Но он никогда не знал времени своей смерти, и не хотел бы его узнать.
- В свой последний миг он сказал мне, - сказала Джамел, очень мягко входя в его сознание.
Он посмотрел на неё, зная, что его антенны бессознательно копируют движения её.
- Сказал тебе что? – спросил он.
- Ты – заан. Ты генетически совместим с нашим шелзрезом. Он дал нам свое благословение.
Шрэн почувствовал, как воздух со свистом вышел из его легких и быстро присел на биокровать.
- Ты… ты просишь меня присоединиться к вам троим? Соединиться?
Он не предполагал, что сможет даже подумать такие слова в присутствии Джамел, не говоря уж о том, чтобы произнести их вслух. За все эти годы он ниразу не входил в четверку шелзреза, полностью посвятив себя защите родного мира. Его отношения с Талас, ещё одной одинокой душой, были самыми близкими в его жизни, даже при том, что они оба знали, что без другой пары совместимых бонд-партнеров, деторождение – как и социальное принятие на Андории, - будет навеки для них запрещено.
- Да. Если ты будешь с нами, - сказала Джамел с намеком на понимание в голосе.
Шрэн наклонил голову и потерся своим лбом о её, их антенны переплелись.
Он прошептал ей на ухо.
- Да. Если вы трое сможете меня выдержать.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
Ромуланское пространтство
Трип наблюдал как изображение на экране сенсора продолжало медленно, но неуклонно ползти к захваченному им кораблю, который продолжал дрейфовать в космосе. «Заштиленный», именно так его отец – заядлый любитель хождения под парусом в заливе, - описал бы его ситуацию.
«Должен быть какой-нибудь способ, чтобы вновь получить хоть немного ветра в наши паруса», - подумал Трип, желая быть столь же «заштиленным», как и его корабль.
Он повернул свое пилотское кресло к Эхрехину, который все ещё занимал кресло второго пилота. Старик мрачно оглядел его через два стекла их защитных костюмов.
- Вы накмерены помочь мне заставить этот монстр вновь полететь? – спросил Трип, чувствуя, что ничего не потеряет, задав вопрос.
Пожилой ученый одарил его скептичным взглядом.
- Сначала, вы меня похищаете, затем – уводите от возможных спасателей, а теперь простие моей помощи? Я ценю вашу дерзость, мой юный друг. Кем бы вы на самом деле ни были.
Трип на мгновение остановился, стараясь успокоиться, хотя это было не просто, учитывая, что их преследователь продолжал приближаться.
- Когда вы вычислили, что я на самом деле не Кунаэр? – сказал он, наконец, тихим голосом.
Полагая, что шлем мог заглушить его слова и они не дошли до Эхрехина, Трип собирался повторить вопрос, на ученый заговорил.
- Честно говоря, довольно трудно было принять вас за чистую монету, хотя, должен признать, что у вас просто поразительное сходство с Кунаэром. Но для Кунаэра быо бы слишком удобно вновь появиться именно в тот момент, когда я особенно нуждаюсь в его поддержке.
Трип вздохнул, чувствуя полный провал.
«Итак, единственные люди, которых мне удалось обмануть во время моей шпионской миссии, это те, кто остались дома и поверили в мою смерть. Замечательно».
- Если бы я действительно был Кунаэром, доктор, - вслух сказал он, - я бы тоже попросил у вас помощи. Мы должны починить хотя бы систему связи.
- Зачем? Вы собираетесь выторговать у Валдора свою жизнь? Должен вас предупредить… Адмирал не славится своей склонностью брать пленных.
«Вы боитесь его», - подумал Трип. Он заметил новую дрожь в голосе старика, которая не была признаком возраста.
Вслух он сказал.
- Я вообще-то думаю о вашей безопасности, доктор.
Эхрехин улубнулся и Трип заметил вспышку веселья в его глазах.
- Моей безопасности? Я думаю, наличие одного из кораблей Валдора более, чем гарантирует её.
- Если Валдор не решит убить вас, полагая, что поймал в процессе дезертирства.
- Адмирал никогда не поверит в такую историю… Особенно, рассказанную шпионом.
Трип попытался вспомнить все, что ему на брифинге рассказывал Фонг относительно ромуланской политики.
- Вопрос не в том, поверит ли он мне или нет, доктор… а в том, во что он уже верит о вас.
Улыбка эхрехина увяла, уступив место хмурому выражению.
- О чем вы говорите?
Еще один взгляд на точку на экране заставил струйку пота пробежать вдоль хребта Трипа, и заставил его заговорить быстрее, чем раньше.
- Не секрет, что у вас были разногласия с ромуланскими военными. Как известно, вы время от времени критиковали Претора. Но я полагаю, это привелегия тех, кто слишком важен для ромуланской военной машины – чьи цели не всегда радовали вас все эти годы, - не слишком волноваться о блестящем Лезвии Чести, торчащем из спины.
- И есть кое-что, что ваши военные хотят сделать с Коридан Прайм. Возможно я и не Кунаэр, доктор, но я думаю, что знаю вас достаточно хорошо, чтобы верить, что вы пожелаете сделать с этим что-нибудь.
Трип видел, что наколнец завладел полным вниманием Эхрехина. У него не было иного выхода, кроме как давить на него, продолжая выжимать любое возможное преимущество.
- Вы не должны быть частью этого. Вам не придется постоянно оглядывать через плечо. Вы не должны жить в страхе перед тем, что произойдет с вами после того, как Претор, наконец, решит, что вы пережили свою пользу для экспансионных планов Империи.
- Вместо этого, вы могли бы жить среди моих людей. Баланс вне Империи, требует, чтобы вы помогли нам бороться против военной машины. Вы знаете, что случится, если вы этого не сделаете… Валдор перевернет множества планет. Миллионы людей умрут или превратятся в рабов. И это случится по тому, что вы поможете этому произойти. Фактически, возможно без вашей помощи это вообще не произойдет. Сможете ли вы жить с этим?
Затем он замолчал, и просто следил за игрой эмоций на лице старика – или, по крайней мере, за тем, что самоконтроль Эхрехина и пластины шлемов позволяли увидеть.
Трип сильно сомневался в том, что ему удалось уговорить старика сыграть с ним эту партию. Но внимательный взгляд в темные глаза старика, ясно давал понять, что он разрушил более раннее желание старика вернуться на работу к ромуланским военным.
Взгляд Эхрехина задумчиво блуждал вдали, затем он посмотрел на Трипа большими, проникновенными глазами.
- Кунаэр вы или нет, но вы были ко мне добры, кто бы вы ни были.
- Можете называть меня Трип. - Он начал протягивать веред руку в перчатке, но остановился, припомнив, что вулканцы, являлись контактными телепатами и не слишком любили прикосновения. Он подумал, что их родичи ромуланцы могут иметь сходные привычки.
Старик кивнул, весьма неуклюжий маневр в огромном защитном костюме.
- Хорошо, Трип. Я посмотрю, что я могу сделать, чтобы помочь вам вновь поднять это судно вверх и заставить его лететь.
Впервые у Трипа появилась надежда, что Эхрехин добровольно предложить защитить миллиионы невиновных, проживающих на Коридан Прайм, Земле и остальных мирах Коалиции. Это понимание заставило Трипа воспрясть духом, ведь это означало, что он сможет вскоре вернуться из мервых, чтобы увидеть своих родителей, вновь встретиться с братом, Т’Пол и остальным экипажем Энтерпрайза, ставшим для него семьей.
Трип вновь бросил взгляд на пилотский пульт, где точка, обозначавшая упорно преслеовавший их корабль Валдора, находилась в опасной близости от них.
- Тогда нам лучше заняться этим, - сказал он, поднялся с кресла и направился к одному из ящиков с инструментами, которые он видел ранее в хвостовой секции, двигался он так быстро, насколько позволял его громоздкий защитный костюм.
Ромуланское пространтство
Трип наблюдал как изображение на экране сенсора продолжало медленно, но неуклонно ползти к захваченному им кораблю, который продолжал дрейфовать в космосе. «Заштиленный», именно так его отец – заядлый любитель хождения под парусом в заливе, - описал бы его ситуацию.
«Должен быть какой-нибудь способ, чтобы вновь получить хоть немного ветра в наши паруса», - подумал Трип, желая быть столь же «заштиленным», как и его корабль.
Он повернул свое пилотское кресло к Эхрехину, который все ещё занимал кресло второго пилота. Старик мрачно оглядел его через два стекла их защитных костюмов.
- Вы накмерены помочь мне заставить этот монстр вновь полететь? – спросил Трип, чувствуя, что ничего не потеряет, задав вопрос.
Пожилой ученый одарил его скептичным взглядом.
- Сначала, вы меня похищаете, затем – уводите от возможных спасателей, а теперь простие моей помощи? Я ценю вашу дерзость, мой юный друг. Кем бы вы на самом деле ни были.
Трип на мгновение остановился, стараясь успокоиться, хотя это было не просто, учитывая, что их преследователь продолжал приближаться.
- Когда вы вычислили, что я на самом деле не Кунаэр? – сказал он, наконец, тихим голосом.
Полагая, что шлем мог заглушить его слова и они не дошли до Эхрехина, Трип собирался повторить вопрос, на ученый заговорил.
- Честно говоря, довольно трудно было принять вас за чистую монету, хотя, должен признать, что у вас просто поразительное сходство с Кунаэром. Но для Кунаэра быо бы слишком удобно вновь появиться именно в тот момент, когда я особенно нуждаюсь в его поддержке.
Трип вздохнул, чувствуя полный провал.
«Итак, единственные люди, которых мне удалось обмануть во время моей шпионской миссии, это те, кто остались дома и поверили в мою смерть. Замечательно».
- Если бы я действительно был Кунаэром, доктор, - вслух сказал он, - я бы тоже попросил у вас помощи. Мы должны починить хотя бы систему связи.
- Зачем? Вы собираетесь выторговать у Валдора свою жизнь? Должен вас предупредить… Адмирал не славится своей склонностью брать пленных.
«Вы боитесь его», - подумал Трип. Он заметил новую дрожь в голосе старика, которая не была признаком возраста.
Вслух он сказал.
- Я вообще-то думаю о вашей безопасности, доктор.
Эхрехин улубнулся и Трип заметил вспышку веселья в его глазах.
- Моей безопасности? Я думаю, наличие одного из кораблей Валдора более, чем гарантирует её.
- Если Валдор не решит убить вас, полагая, что поймал в процессе дезертирства.
- Адмирал никогда не поверит в такую историю… Особенно, рассказанную шпионом.
Трип попытался вспомнить все, что ему на брифинге рассказывал Фонг относительно ромуланской политики.
- Вопрос не в том, поверит ли он мне или нет, доктор… а в том, во что он уже верит о вас.
Улыбка эхрехина увяла, уступив место хмурому выражению.
- О чем вы говорите?
Еще один взгляд на точку на экране заставил струйку пота пробежать вдоль хребта Трипа, и заставил его заговорить быстрее, чем раньше.
- Не секрет, что у вас были разногласия с ромуланскими военными. Как известно, вы время от времени критиковали Претора. Но я полагаю, это привелегия тех, кто слишком важен для ромуланской военной машины – чьи цели не всегда радовали вас все эти годы, - не слишком волноваться о блестящем Лезвии Чести, торчащем из спины.
- И есть кое-что, что ваши военные хотят сделать с Коридан Прайм. Возможно я и не Кунаэр, доктор, но я думаю, что знаю вас достаточно хорошо, чтобы верить, что вы пожелаете сделать с этим что-нибудь.
Трип видел, что наколнец завладел полным вниманием Эхрехина. У него не было иного выхода, кроме как давить на него, продолжая выжимать любое возможное преимущество.
- Вы не должны быть частью этого. Вам не придется постоянно оглядывать через плечо. Вы не должны жить в страхе перед тем, что произойдет с вами после того, как Претор, наконец, решит, что вы пережили свою пользу для экспансионных планов Империи.
- Вместо этого, вы могли бы жить среди моих людей. Баланс вне Империи, требует, чтобы вы помогли нам бороться против военной машины. Вы знаете, что случится, если вы этого не сделаете… Валдор перевернет множества планет. Миллионы людей умрут или превратятся в рабов. И это случится по тому, что вы поможете этому произойти. Фактически, возможно без вашей помощи это вообще не произойдет. Сможете ли вы жить с этим?
Затем он замолчал, и просто следил за игрой эмоций на лице старика – или, по крайней мере, за тем, что самоконтроль Эхрехина и пластины шлемов позволяли увидеть.
Трип сильно сомневался в том, что ему удалось уговорить старика сыграть с ним эту партию. Но внимательный взгляд в темные глаза старика, ясно давал понять, что он разрушил более раннее желание старика вернуться на работу к ромуланским военным.
Взгляд Эхрехина задумчиво блуждал вдали, затем он посмотрел на Трипа большими, проникновенными глазами.
- Кунаэр вы или нет, но вы были ко мне добры, кто бы вы ни были.
- Можете называть меня Трип. - Он начал протягивать веред руку в перчатке, но остановился, припомнив, что вулканцы, являлись контактными телепатами и не слишком любили прикосновения. Он подумал, что их родичи ромуланцы могут иметь сходные привычки.
Старик кивнул, весьма неуклюжий маневр в огромном защитном костюме.
- Хорошо, Трип. Я посмотрю, что я могу сделать, чтобы помочь вам вновь поднять это судно вверх и заставить его лететь.
Впервые у Трипа появилась надежда, что Эхрехин добровольно предложить защитить миллиионы невиновных, проживающих на Коридан Прайм, Земле и остальных мирах Коалиции. Это понимание заставило Трипа воспрясть духом, ведь это означало, что он сможет вскоре вернуться из мервых, чтобы увидеть своих родителей, вновь встретиться с братом, Т’Пол и остальным экипажем Энтерпрайза, ставшим для него семьей.
Трип вновь бросил взгляд на пилотский пульт, где точка, обозначавшая упорно преслеовавший их корабль Валдора, находилась в опасной близости от них.
- Тогда нам лучше заняться этим, - сказал он, поднялся с кресла и направился к одному из ящиков с инструментами, которые он видел ранее в хвостовой секции, двигался он так быстро, насколько позволял его громоздкий защитный костюм.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля 2155 г.
Ромуланский транспортный корабль «Т’ллуад»
Декурион Таиз видел смутную, но явно различимую фигуру, котарая украдкойц пробиралась к нему по темному коридору. После секундного колебания, он поднял дисраптор и выстрелил в то, что теперь ясно различалось, как вооруженный, одетый в форму чужак. Он был уверен, что не видел данный вид ранее, несмотря на внешнее сходство – две руки, две ноги, туловище, одна голова – с мужчиной-ромуланцем.
Первый выстрел явно прошел мимо. Держа оружие даумя руками, Таиз выстрелил второй раз, и яркий луч с шипением вошел почти в центр фигуры существа, заставив её отступить на шаг, словно её пнул дикий хлай с равнин Чула. Окутанная пламенем фигура бесформенной кучей осела на палубу. Двигаясь осторожно, Таиз подршел к упавшему существу, чтобы проверить его и убедится, что угроза устранена.
Он взвыл словно от боли, когда внезапно понял, что мертвая фигура, лежащая перед ним, не была трупом незванного инопланетянина.
Это был центурион Рхаи, чья неподвижная и безжизненная грудь превратилась в обугленные, кровавые ошметки.
Он услышал ещё несколько дисрапторных залпов из разных частей корабля, каждый из них резко оборывался, затем следовала короткая тишина и новый залп. Затем выстрелы прекратились и весь корабль погрузился в мертвую тишину.
Таиз не мог отвести взгляд от безжизненных глаз своего командира. Чувство отчаяния, такого глубокого какого он никогда раньше не испытывал, поглотило все его чувства, заливая его душу, словно она была поймой Великой реки Апнекс.
Плача, он поднял свой дисраптор, приставил ствол к подбородку и нажал на спусковой крючок.
Зерас всхлипнул как безутешное дитя, едва затихло эхо последнего выстрела.
Шрэн мог видеть текущие слезы аэнарианцы даже в темноте коридора ромуланского судна. Звук всхлипываний другого мужчины испытывал на прочность то, что осталось от его терпения.
- Хорошо, это сработало? – спросил Шрэн у всей команды, на общем канале связи костюма. Телепатические узы, которые он разделял с Джамел, внезапно туго натянулись, а затем окрасились такой печалью, что ясно дали понять, что вопрос Шрэна несущественен.
«Я должен знать наверняка», - подумал Шрэн. – «Мы не можем позволить себе вновь попасть под их выстрелы».
- Дайте ему время, Шрэн, - сказал Рид, стоявший по другую сторону от Зераса. – Разве вы не видете, что его травмировало то, что вы попросили его сделать? Помилуйте, он же пацифист.
Шрэн сделал шаг к Риду, его кулаки сжались, а антенны метались под шлемом, словно разьяренные угри из Жевры, одного из холодных, соленых озер его родины.
- Не напоминайте мне, лейтенант.
- Господа, предлагаю вам обоим дать Зерасу несколько минут тишины, чтобы он мог успокоиться и собраться с мыслями, - сказала Т’Пол спокойным, взвешенныи тоном, особенно ярко напомнившим Шрэну о том, почему люди подсознательно.
Прежде чем Шрэн уступил почти непреодолимому желанию взять Зераса за плечи и встряхнуть, аэнарианец заговорил:
- Ромуланские солдаты… больше не проблема для нас.
- Вы обманули их с помощью своей телепатии, заставив стрелять друг в друга, - произнесла Т’Пол и это был не вопрос.
Зерас вновь всхлипнул.
- Да. И последний из них… только что оборвал свою жизнь. Секунду назад.
Рид успокаивающе положил руку на плечо Зераса.
- Я сожалею, но это было необходимо, Зерас.
Шрэн почувствовал, как его антенны поднимаются от удивления и удовлетворения. Он сделал это. Трус, наконец, что-то сделал. Внезапно Шрэну пришло в голову, что он мог недооценить Зераса; он отбросил в сторону эту мысль, сосредоточившись на более важной цели: спасении Джамел, а с ней и остальных аэнарианских пленников.
После того как группа высадки покинет этот корабль и успешно вернется на Энтерпрайз; он знал, что это может оказаться непростой задачей, ведь экипаж мостика этого корабля был все ещё жив и потенциально мог представлять опасность, а телепатия Зераса так или иначе, перестала их защищать.
- Хватить с ним няньчиться, - сказал Шрэн, обращаясь к Риду и Т’Пол. Затем он повернулся к ближайшему из двух одетых в скафандры МАКОвцев. Хотя их лица были скрыты во тьме, Шрэн был уверен, что на них написано такое же, как и у него желание провести аэнарианцев к ромуланскому транспортеру, откуда Джамел и остальные могли быть посланы на Энтерпрайз.
- Что с нами теперь будет? – раздался голос Джамел у него в голове, её мысли были нехарактерно беспорядочны из-за седативных препаратов, которые ей дали, в её мыслях чувствовались разброд и шатание. – Здесь, слишком много смерти.
- У нас все ещё есть работа, которую нужно закончить, - добавил Шрэн, пытаясь подавить необъяснимую тоску, которая осторожно потекла к нему из все ещё одурманенного мозга Джамел.
Зерас тащился за ними в хвосте группы. Он чувствовал себя абсолютно мертвым внутри. А был ли он достаточно далеко, чтобы его сограждане не обеспокоились? В конце концов, он только что совершил то, что его люди предавали анафеме… он стал убийцей.
Убийцей.
Он постарался сосредоточиться на поворотах и углах коридоров и проходов, которые он добыл из воспоминаний погибших ромуланцев. Маршрут, который вел к корабельному транспортеру.
Зерас был благодарен, что команда высадки не приближалась достаточно близко к убитым ромуланцам, которые теперь лежали по всему кораблю, так что прибор ночного видения его костюма мог показать их во всех деталях. Но он знал, что будет не в состоянии подавить ужасные зрительные образы, которые он считывал из мыслей других членов команды высадки. Хотя он признавал, что это трусость, он надеялся, что трупы ромуланцев никогда не станут ничем большим, чем растянутыми силуетами из его памяти; даже если, как он подозревал, этот кошмар растянется до конца его дней.
Он начал отвлекаться, но его преследовали тяжелые предчувствия, связанные с Энтерпрайзом: где-то космосе рядом с транспортным судном – его экипаж вел бой с двумя военными кораблями ромуланцев, рискуя своими жизнями, чтобы дать команде высадки закончить их миссию. Он сожалел о том, что не может повлиять на экипажи ромуланских кораблей, чтобы заставить их поверить, что Энтерпрайз ушел, но он чувствовал все нарастающую усталость. Таким усталым он не чувствовал себя никогда на своей памяти. Он чувствовал, что уже до предела использовал свои телепатические возможности, а может и вышел за них.
Другой вещью, которая его беспокоила, была слишком слабая телепатическая аура пленников-аэнарианцев, в том числе и его бонд-партнеров: Шенара, Вишри и Джамел. Не по тому ли ромуланцы накачали их наркотиками, что боялись, что они могут использовать их так же, как это сделал он, Зерас?
Для защиты, типа избирательной «слепоты» ромуланцев, на присутствие команды высадки.
Или для атаки, типа побуждения ромуланцев стрелять друг в друга, веря, что они стреляют в захватчиков.
«Стал бы Шенар даже думать о том, чтобы сделать такое, если бы ромуланцы дали ему на это шанс?» - Подумал Зерас, когда команда наконец добралась до темной транспортационной комнаты ромуланцев и загнала туда его и остальных аэнарианцев. – «А Вишри?»
«А Джамел?»
Малкольм Рид ожидал, что придется потратить несколько минут на изучение ромуланского транспортера: его сканирование, диапазон, прицеливание и управление передачей, после чего выполнить надеялся выполнить серию быстрых обратных переносов назад на Энтерпрайз.
А чего он точно не ожидал, так это того, что ныне-покойные ромуланские охранники расстреляют транспортер из дисрапторов, превратив в шлак и контрольную панель и площадку, несомненно, предотвращая возможности побега аэнарианцев, едва те вырвались из трюма, где их держали.
- Что теперь? – раздраженно спросил Шрэн.
Рид вздохнул.
- Что насчет Зераса? Может он телепатически послать наши координаты на Энтерпрайз?
- Возможно, - сказал Шрэн, указывая жестом на одетого в защитный костюм аэнарианца. – Если он не впал в беспамятство после той перестрелки, которую устроил.
Рид обернулся и увидел Зераса, тяжело привалившегося к одной из стен. Он казался неподвижным и мягким, словно пустой защитный костюм, который кто-то позабыл поставить на место.
- Перестрелки, - с безрадостнам смешком сказал Рид. – Это была резня.
- Без их резни, это была бы наша резня. Ему просто придется научиться справляться с…
- Господа, - внезапно прервала их командер Т’Пол, сделав шаг и встав между ними. – Есть и другая альтернатива. – Т’Пол взяла один из маленьких транспондеров. – Полагаю, у нас все ещё есть достаточно количество этого, лейтенант. Возможно, мы сможем использовать их в связке с нашими устройствами связи, чтобы восстановить связь с Энтерпрайзом и установить наведение транспортера.
Рид усмехнулся.
- Тогда, за работу.
- Продолжить маневры уклонения! – закричал Джонатан Арчер, с силой сжимая ручки своего командирского кресла, в то время как мостик трясся и грохотал вокруг него.
Арчер задавался вопросом, как скоро непрерывный обстрел Энтерпрайза вынудит его забрать энергию для щитов от оружия и транспортера. Передний экран показал один из двух ромуланс4ких воекнных кораблей, которые продолжали яростно защищать транспортник, везший аэнарианских заключенных, несмотря на то, что Энтерпрайз повредил двигатели у всех троих кораблей.
Мостик вновь вздрогнул и затрещал, и Арчера едва не выбросило из капитанского кресла. Если двигатели их противников и были повреждены, то оружие работало выше всяких похвал. Арчер знал, что ему очень повезло повредить двигатели обоих кораблей, не повредив Энтерпрайз; он также знал, что его удача не продлится долго и все закончится тем, что ромуланцы все-таки смогут в него попасть.
- Мне жаль, капитан, - сказал Тревис Мейвезер, сидевший за рулем, перед капитаном. – Метализация корпуса не может долго выдерживать это. Она на сорока-трех процентах и падает.
- Вас понял, энсин. Постарайтесь как можно успешнее уклоняться от их выстрелов. Но держитесь в пределах досягаемости транспортеров.
Арчер знал, что время, когда ему придется принять трудное решение, быстро приближалось. Ему придется решить, что важнее жизни команды высадки, Шрэна и нескольких оставшихся аэнарианцев, или безопасность его корабля и всего его экипажа.
Он знал, что возможно лишь одно решение.
Корабль вновь тряхнуло. Арчер заговорил в коммунакатор, по открытому каналу с палубой Д..
- Энсин Молтон, если вы не сможете сейчас же восстановить наведение транспортера, мы будем вынуждены отойти.
- Понятно, сэр. Я продолжу попытки. – Её ответ звучал не слишком уверенно.
Поднявшись из своего кресла, он подошел к рулю.
- Тревис, уводите нас из-под их огня.
Рулевой мрачно кивнул.
- Есть, сэр…
- Капитан! – голос, исходивший из подлокотника кресла, принадлежал Молтон. Руки Тревиса парили над пультом управления.
- Вперед, энсин, - сказал Арчер, возвращаясь в кресло.
- Мне удалось восстановить наведение транспортера, сэр. Я не знаю, ка долго я могу…
- Оставьте объяснения, энсин. Займитесь делом!
- Схемы нашего транспортера были повреждены ромуланцами, - сказала энсин Молтон, через ком-систему скафандров, её голос постоянно прерывался помехами. – Но я не могу рисковать и транспортировать больше, чем одного из вас.
- Возьмете первой Джамел, - сказал Шрэн, молча глядя, как командер Т’Пол и лейтенант Рид одобрительно кивают. Сейчас, когда Молтон закончила транспортировку пятерых аэнарианцев, здесь оставались только Зерас с бонд-пертнерами, трое землян, вулканка и Шрэн.
-…ин момент, - ответила Молтон, продолжая бороться с помехами, все ещё генерируемыми ромуланской пеленой. Поскульку все попытки отключить поле из-вне успеха не имели, Шрэн был убежден, что она исходит с одного или двух тех военных кораблей, которые в данный момент беспокоили Энтерпрайз.
Спустя несколько тревожных минут гул транспортера Энтерпрайза отразился от стен разрушенной транспортационной комнаты ромуланцев и ворох голубоватых искр захватил Джамел, которая дезориентированная сидела на палубе. Так как он не хотел сделать ничего, что могло бы поставить её транспортировку на Энтерпрайз под угрозу, все что Шрэн мог сделать, это помочь ей подняться на ноги и поддержать её за руку, пока она ждала транспортировку.
Эффект дематериализации, как показалось Шрэну, прошел труднее, чем обычно, наверное, из-за проблем с энергией. Он про себя помолился всей четверке из Первой Семьи, чтобы Джамел целой и невредимой возникла на месте.
- Я получила её, - сказала Молтон. Канал связи шипел и свистел, заглушая её слова. – Готовы принять следующего.
- Берите Зераса, - сказал Шрэн.
- Хорошо, - согласилась Т’Пол.
- Нет, - сказал Зерас, вновь удивив Шрэна.
Удивил или нет, но Шрэн не смог не нахмуриться. Он приблизился к стене, к которой прислонился аэнарианец заан.
- Мы не можем рисковать, разбивать ваш шелзрез, Зерас.
«Шелзрез Джамел», - подумал он, - «частью которого она по какой-то причине сделала тебя».
- Разве может быть место в любом аэнарианском шелзрезе для того, кто забрал жизнь? – произнес Зерас по каналу связи.
Шрэн не мог ничего ответить на это. Он мог только надеятся на положительный ответ до того как узнал, что будущее его возлюбленной Джамел уже оговорено.
- Давайте пока займемся двумя другими аэнарианцами, пока вы двое разбираетесь с этим, - сказал Рид.
Шрэн кивнул в ответ на слова Рида, продолжая изучать слепое, утомленное болью лицо Зераса, очерченное зеленым с помощью поврежденной системы ночного видения. Транспортер все более натужно продолжал работу, забрав первым Шенара, потом Вишри, за ней последовал рененный мужчина МАКО, и женщина.
Затем исчезли Рид и Т’Пол, оставив Шрэна и Зераса одних в темноте.
- Я пойду последним, - сказал Зерас. – Я уже… коснулся разума энсина Молтон, чтобы убедиться, что вы будете её следующим пассажиром.
Схватившись за модифицированный транспондер с такой силой, что почти его сломал, Шрэн попытался отыскать в темноте, молочно-белые невидимые глаза другого мужчины. Он понял, что до сих пор координально недооценивал Зераса.
От осознания он рассверипел.
Он ошибся, приняв желание смерти за героизм, а самобичевание за храбрость.
- Ты не намерен покидать этот корабль, не так ли? – сказал Шрэн, скорее констатируя факты, чем задавая вопрос.
Его губы не пошевелились. Зерас заговорил внутри его сознания.
- Прощайте, Шрэн. Обещайте, что позаботитесь о Джамел. И её бонд-партнерах.
Шрэн попытался возразить, но его слова застряли в горле, когда голубоватое свечение и скулящий звук окутали его. Мгноаением позже, он уже стоял посреди круглой площадки транспортера Энтерпрайза, слегка пошутнувшись от короткой, к счастью, волны головокружения.
Первым, что он заметил после того как снял шлем, было полное отсутствие остальной группы высадки, кроме женщины МАКО, которая стояла в скафандре без шлема рядом с одетым в белое мужчиной, в котором Шрэн опознал кого-то из медиков. Он предположил, что Т’Пол и Рид отсутствовали из-за того, что срочно понадобились Арчеру на мостике, а спасенных аэнарианцев и раненного МАКО скорей всего уже увезли в лазарет или ещё куда-нибудь на борту Энтерпрайза.
Шрэн спустился по ступенькам и остановился возле маленьким пультом, около которго стояла не высокая человеческая женщинам, которая, как предположил Шрэн, было энсином Молтон. Удивленная МАКО, защищаясь подняла свое оружие, но Шрэн проигнорироваал её.
- Поднимайте Зераса, немедленн! – пролаял Шрэн, не собираясь так просто пожертвовать жизнью Зераса, чтобы защитить себя и своих товарищей по команде.
И для защиты Джамел, телепатическая связь с которой кркпла с каждой секундой.
«Лазарет», - подумал Шрэн, ощущая её присутствие, по тонкому прозрачному каналу, который соединил их. Её забрали в медотсек.
- Я пробую навестись на него, - сказала Молтон, одинакова хмуро глядя на Шрэна и на пульт перед собой. Она начала щелкать переключателями, которые Шрэн раньше не видел, очевидно пытаясь перенаправить ещё больше энергии к уже перегруженной системе.
Затем позади него раздался небольшой взрыв, ударив по ушам и заставив его антенны прижаться к голове, словно в поисках укрытия. Он повернулся и увидел облако резко пахнущего дыма, поднимавшегося над транспортером и расползавшегося по комнате.
- Черт возьми! – воскликнула Молтон, все ещё изучая показания данные перед собой. – Компенсаторы Гейзенберга почти полностью расплавились. – Она бросила тяжелый взгляд на Шрэна и открала канал связи. – Это энсин Молтон, капитан. Боюсь, у меня есть для вас плохие новости относительно транспортера…
Направляясь на мостик в сопровождении женщины МАКО, Шрэн не мог не задаться вопросом, была ли поломка транспортера результатом собственной неисправности или же телепатия Зераса приложила к этому руку.
Они быстро достигли турболифта, который по предположению Шрэна шел рямо церез центральную оболочку корабля, а следовательно, по кратчайшему маршруту соединял его с мостиком Арчера. Шрэн чувствовал, как его связь с Джамел ещё усилилась, когда двери турболифта покорно распахнулись перед ним.
Изможденная, но выглядящая решительной Джамел, вошла в лифт и прислонилась к одной из дверей.
- Мы не можем позволить ромуланцам заполучить Зераса, - сказала она.
Затем её глаза закатились и она упала прямо в руки Шрэна.
- Капитан, боюсь, что этот транспортер не сможет поднять никого, по крайней мере, в течение следующей недели, - сказала Молтон, отчаяние сквозило в её обычно флематичном тоне. – Мне жаль, сэр.
- Это не ваша вина, энсин. Я уверен, вы сделали все, что могли. – Теперь Арчер не видел иного выхода кроме как немедленно уходить. Он встал с кресла и посмотрел на два похожих на хищников космических корабля ромуланцев, изображения которых, как предзнаменования смерти, вырисовывались перед ним, мрачно зная, что Хоши, Тревис, Малкольм и Т’Пол смотрели на него, ожидая его следующего приказа. – Хотя иного выбора у него и не было, но от этого не легче.
- Тревис, уводите нас отсюда. Максимальный ВАРП.
- С радостью, капитан, - с нескрываемым облегчением сказал рулевой. Он немедленно начал вводить команды на своем пульте, прокладывая новый курс. – Курс проложен. Выполняю.
Арчер почувствовал легчайшее изменение вибрации под ногами, свидетельствующее о том, что Энтерпрайз только что вошел в ВАРП. Едва изображение двух полуповрежденных военных кораблей исчезло с экрана корабля, двери турболифта в задней части мостика с шипением распахнулись. Арчер повернулся на звук.
Он увидел изможденную, измученную заботами женщину, в которой он опознал Джамел, которая шагнула на мостик, за ней шел Шрэн – все ещё наполовину одетый в защитный костюм Звездного флота, - который осторожно поддерживал её под руку. МАКО вышедшая всел за ними, оглядела мостик, а затем застыла бдительной фигурой у дверей турболифта.
- Энтерпрайз не должен пока улетать, капитан! – сказала Джамел, затаив дыхание и, несмотря на неспособность видеть, устремила взгляд своих серых глаз на Арчера. Арчеру стало непосебе.
Подойдя к аэнарианке, Арчер взял её за руку и впился взглядом в Шрэна.
- Зачем ты привел сюда Джамел? Ей надо быть в медотсеке или одной из палат, развернутых в отсеке для шаттлов.
- Я ей это говорил, капитан, - мягко сказал Шрэн, на его лице играла мрачноватая улыбка. – Но она настаивала на том, чтобы немедленно поговорить с вами. Я знаю, что лучше не стоять у неё на пути, когда она становится настойчивой.
Т’Пол встала со своего места за научным пультом, позволив Шрэну и Арчеру мягко посадить туда Джамел.
- Зерас все ещё на борту транспортного корабля, капитан, - сказала аэнарианка, её кожа была белой как кость, её антены медленно шевелились, словно пара анемонов.
Арчер печально кивнул. С расчетливым сочувствием в голосе он сказал:
- Я это знаю, Джамел. Но боюсь, мы не сможем спасти его.
- Я не прошу вас спасать его, капитан. И Зерас тоже.
- Вы с ним в телепатическом контакте?
Единственная круная слеза скатилась по её льдистым щекам.
- Да. Пожалуйста, капитан. Не позвольте ромуланцам забрать его. Зерас попросил меня помочь ему предотвратить это. Он хочет, чтобы вы убили его.
- Убить его? – Арчер был потрясен этим предложением, хотя допускал, что альтернативы у него не было. Он почувствовал боль в животе.
Джамел кивнула.
- Он хочет, чтобы вы унитожили транспортное судно, капитан.
Арчер недоверчиво покачал головой.
- На корабле все ещё имеется ромуланский персонал, Джамел, они умрут, если я сделаю это. И ромуланское правительтво также будет счастливо. Он могут даже использовать это как предлог для войны. Откровенно говоря, я удивлен, что аэнарианец просит меня сделать что-то в этом роде.
«Но я не могу позволить ромуланцам использовать Зераса как оружие», - подумал Арчер. – «Так же как они использовали её брата Гареба».
- Зерас даст ромуланскому экипажу какое-то предупреждение, капитан. Они уйдут до уничтожения их корабля. Зерас обязался проследить за этим.
- Если ромуланцы воспользуются спасательными капсулами, Зерас тоже сможет это сделать, - сказала Т’Пол.
- Он не собирается делать это, - сказал Шрэн, тряся головой с недоверчивым выражением на голубом лице. Его антенны лежали вдоль черепа, что Арчер интерпретировал как выражение горя. – И мы не сможем заставить его.
- Почему, бога ради? – осведомился Арчер.
- Потому что он убил множество ромуланских охранников во время спасательной миссии, - сказала Джамел. – Он верит, что должен искупить это.
- А во что вы верите? – спросил Арчер, отмечая в Джамел готовность содействовать суициду, с помощью фотонной торпеды. – Позвольте мне, сообщить вам горькую правду, Джамел… Иногда необходимо убить, чтобы защитить жизни других. Иногда нет иного выбора, кроме как сеять смерть во имя мира. Как можете вы теперь… отказаться принять сей факт и действовать соответственно?
Брови Джамел съежились в ярости, её антенны двигались почти яростно. Это была первая подобная эиоция, которую ему удалось увидеть на её обычно бесстрастном лице.
- Вы можете мне не верить, капитан, но пацифисты могут быть весьма прагматичными людьми, и также как и вы, земляне «сеять смерти во имя мира». Вы уже предотвратили превращение остальных из нас в оружие ромуланцев, и я искренне благодарна вам за это. Но сейчас вы должны сделать что-нибудь для Зераса, - иначе его как и Гареба превратят в оружие.
«Если ромуланцы получат даже одного-единственного аэнарианца-телепата в свое владение», - подумал Арчер, - «они заставят его управлять другим кораблем с телепатическим управлением. Или могут использовать его для чего-нибудь похуже».
Вспомнив для чего они использовали Гареба, и как он смело пожертвовал собой, чтобы оборвать свое вынужденное рабство, Арчер понял, что рассуждения Джамел куда более прагматичны, чем его собственные.
Однако, ему восе не нравилось, куда это осознание его вело. Тем не менее решение далось ему быстро, но отнюдь не легко.
- Тревис, отмена моего предыдущего приказа. Полная остановка. – Энтрейпрайз слегка вздрогнул, отвечая на команду своего рулевого.
Мейвезер взглянул на него с легким удивлением, но подчинился и вывел корабль из ВАРПа.
- Есть, полная остановка, капиьтан.
- По моей команде выведите нас из ВАРПа вне пределов досягаемости орудий ромуланских боевых кораблей, - сказал Арчер, поворачиваясь к тактическому пульту, игнорируя командирское возвышение, по правому борту мостика. – Малкольм, зарядите пару фотонных торпед. Максимальный заряд.
- Есть, сэр, - отозвался Малкольм, утвердительно кивая, вводя на пульте команду. Несколькими секундами позже, он кивнул Арчеру, давая понять, что орудия заряжены и готовы к бою.
- Тревис, вводите новый курс.
- Есть, сэр.
Мгновением позже ромуланский транспортник отобразился на боковом и центральном экранах мостика.
- Военные корабли вновь заряжают орудия, - сказал Малкольм. – Мы можем потерять наш ВАРП-двигатель, если они на этот раз попадут.
- Мы должны учитывать такую вероятность, Малкольм, - сказал Арчер, думая о Зерасе, и том насилии, которое ромуланцы несомненно могут ему причинить.
Затем он услышал, как Джамел очень мягко заговоила внутри его головы.
- Вы правильно поступаете, капитан. Зерас только что предупредил ромуланцев, чтобы они покинули свой корабль и они покидают его прямо сейчас. Я благодарю вас за то, что вы собираетесь сделать, Джонатан Арчер. И Зерас тоже вас благодарит.
Бесплотный голос был преисполнен сильнейшей печали, какую Арчер когда-либо знал.
«Я надеюсь, вы оба меня простите, если я не скажу «пожалуйста», любому из вас», - без слов ответил Арчер.
- Прощай Зерас, - мысленно произнесла Джамел, а Арчер задался вопросом, слышал ли еще кто-нибудь на мостике это её траурное прощание. Он взглянул на неё и увидел, как в тишине слезы свободно текли у неё по щекам.
- Я отдаю тебе честь, - сказал Шрэн и на его лице застыло настолько каменное выражение, что он стал похож на вулканца.
Второй голос зоговорил прямо в голове у Арчера. Арчеру потребовалась векунда, чтобы понять, что голос принадлежит Зерасу.
- Спасательные капсулы запущены, капитан. Делайте то, что должны.
В отличие от Джамел, разум Зераса не был наполнен горем или сожалением. Вместо этого, как подумал Арчер, в разуме обреченного аэнарианца читалось… подтверждение.
Его горло пересохло, глаза жгло, Арчер сказал:
- Огонь торпедами, Малкольм. Затем, уводите нас отсюда, Тревис. Полный ВАРП.
Мгновением позже транспортный корабль взворвался от двух грандиозных взрывов торпед. Молекулярный распад начал медленно распространяться по кораблю, разрывая корпус в нескольких местах. Арчер увидел как первые из спасательных шлюпок начинают запускаться, за мгновение до того как животрепещущая картина исчезла с экрана, едва Энтерпрайз вошел в ВАРП.
Джамел, горько плача, осела в кресле.
Арчер мог только надеятся, что она не выберет для себя тот же путь искупления, который нашел Зерас.
Ромуланский транспортный корабль «Т’ллуад»
Декурион Таиз видел смутную, но явно различимую фигуру, котарая украдкойц пробиралась к нему по темному коридору. После секундного колебания, он поднял дисраптор и выстрелил в то, что теперь ясно различалось, как вооруженный, одетый в форму чужак. Он был уверен, что не видел данный вид ранее, несмотря на внешнее сходство – две руки, две ноги, туловище, одна голова – с мужчиной-ромуланцем.
Первый выстрел явно прошел мимо. Держа оружие даумя руками, Таиз выстрелил второй раз, и яркий луч с шипением вошел почти в центр фигуры существа, заставив её отступить на шаг, словно её пнул дикий хлай с равнин Чула. Окутанная пламенем фигура бесформенной кучей осела на палубу. Двигаясь осторожно, Таиз подршел к упавшему существу, чтобы проверить его и убедится, что угроза устранена.
Он взвыл словно от боли, когда внезапно понял, что мертвая фигура, лежащая перед ним, не была трупом незванного инопланетянина.
Это был центурион Рхаи, чья неподвижная и безжизненная грудь превратилась в обугленные, кровавые ошметки.
Он услышал ещё несколько дисрапторных залпов из разных частей корабля, каждый из них резко оборывался, затем следовала короткая тишина и новый залп. Затем выстрелы прекратились и весь корабль погрузился в мертвую тишину.
Таиз не мог отвести взгляд от безжизненных глаз своего командира. Чувство отчаяния, такого глубокого какого он никогда раньше не испытывал, поглотило все его чувства, заливая его душу, словно она была поймой Великой реки Апнекс.
Плача, он поднял свой дисраптор, приставил ствол к подбородку и нажал на спусковой крючок.
Зерас всхлипнул как безутешное дитя, едва затихло эхо последнего выстрела.
Шрэн мог видеть текущие слезы аэнарианцы даже в темноте коридора ромуланского судна. Звук всхлипываний другого мужчины испытывал на прочность то, что осталось от его терпения.
- Хорошо, это сработало? – спросил Шрэн у всей команды, на общем канале связи костюма. Телепатические узы, которые он разделял с Джамел, внезапно туго натянулись, а затем окрасились такой печалью, что ясно дали понять, что вопрос Шрэна несущественен.
«Я должен знать наверняка», - подумал Шрэн. – «Мы не можем позволить себе вновь попасть под их выстрелы».
- Дайте ему время, Шрэн, - сказал Рид, стоявший по другую сторону от Зераса. – Разве вы не видете, что его травмировало то, что вы попросили его сделать? Помилуйте, он же пацифист.
Шрэн сделал шаг к Риду, его кулаки сжались, а антенны метались под шлемом, словно разьяренные угри из Жевры, одного из холодных, соленых озер его родины.
- Не напоминайте мне, лейтенант.
- Господа, предлагаю вам обоим дать Зерасу несколько минут тишины, чтобы он мог успокоиться и собраться с мыслями, - сказала Т’Пол спокойным, взвешенныи тоном, особенно ярко напомнившим Шрэну о том, почему люди подсознательно.
Прежде чем Шрэн уступил почти непреодолимому желанию взять Зераса за плечи и встряхнуть, аэнарианец заговорил:
- Ромуланские солдаты… больше не проблема для нас.
- Вы обманули их с помощью своей телепатии, заставив стрелять друг в друга, - произнесла Т’Пол и это был не вопрос.
Зерас вновь всхлипнул.
- Да. И последний из них… только что оборвал свою жизнь. Секунду назад.
Рид успокаивающе положил руку на плечо Зераса.
- Я сожалею, но это было необходимо, Зерас.
Шрэн почувствовал, как его антенны поднимаются от удивления и удовлетворения. Он сделал это. Трус, наконец, что-то сделал. Внезапно Шрэну пришло в голову, что он мог недооценить Зераса; он отбросил в сторону эту мысль, сосредоточившись на более важной цели: спасении Джамел, а с ней и остальных аэнарианских пленников.
После того как группа высадки покинет этот корабль и успешно вернется на Энтерпрайз; он знал, что это может оказаться непростой задачей, ведь экипаж мостика этого корабля был все ещё жив и потенциально мог представлять опасность, а телепатия Зераса так или иначе, перестала их защищать.
- Хватить с ним няньчиться, - сказал Шрэн, обращаясь к Риду и Т’Пол. Затем он повернулся к ближайшему из двух одетых в скафандры МАКОвцев. Хотя их лица были скрыты во тьме, Шрэн был уверен, что на них написано такое же, как и у него желание провести аэнарианцев к ромуланскому транспортеру, откуда Джамел и остальные могли быть посланы на Энтерпрайз.
- Что с нами теперь будет? – раздался голос Джамел у него в голове, её мысли были нехарактерно беспорядочны из-за седативных препаратов, которые ей дали, в её мыслях чувствовались разброд и шатание. – Здесь, слишком много смерти.
- У нас все ещё есть работа, которую нужно закончить, - добавил Шрэн, пытаясь подавить необъяснимую тоску, которая осторожно потекла к нему из все ещё одурманенного мозга Джамел.
Зерас тащился за ними в хвосте группы. Он чувствовал себя абсолютно мертвым внутри. А был ли он достаточно далеко, чтобы его сограждане не обеспокоились? В конце концов, он только что совершил то, что его люди предавали анафеме… он стал убийцей.
Убийцей.
Он постарался сосредоточиться на поворотах и углах коридоров и проходов, которые он добыл из воспоминаний погибших ромуланцев. Маршрут, который вел к корабельному транспортеру.
Зерас был благодарен, что команда высадки не приближалась достаточно близко к убитым ромуланцам, которые теперь лежали по всему кораблю, так что прибор ночного видения его костюма мог показать их во всех деталях. Но он знал, что будет не в состоянии подавить ужасные зрительные образы, которые он считывал из мыслей других членов команды высадки. Хотя он признавал, что это трусость, он надеялся, что трупы ромуланцев никогда не станут ничем большим, чем растянутыми силуетами из его памяти; даже если, как он подозревал, этот кошмар растянется до конца его дней.
Он начал отвлекаться, но его преследовали тяжелые предчувствия, связанные с Энтерпрайзом: где-то космосе рядом с транспортным судном – его экипаж вел бой с двумя военными кораблями ромуланцев, рискуя своими жизнями, чтобы дать команде высадки закончить их миссию. Он сожалел о том, что не может повлиять на экипажи ромуланских кораблей, чтобы заставить их поверить, что Энтерпрайз ушел, но он чувствовал все нарастающую усталость. Таким усталым он не чувствовал себя никогда на своей памяти. Он чувствовал, что уже до предела использовал свои телепатические возможности, а может и вышел за них.
Другой вещью, которая его беспокоила, была слишком слабая телепатическая аура пленников-аэнарианцев, в том числе и его бонд-партнеров: Шенара, Вишри и Джамел. Не по тому ли ромуланцы накачали их наркотиками, что боялись, что они могут использовать их так же, как это сделал он, Зерас?
Для защиты, типа избирательной «слепоты» ромуланцев, на присутствие команды высадки.
Или для атаки, типа побуждения ромуланцев стрелять друг в друга, веря, что они стреляют в захватчиков.
«Стал бы Шенар даже думать о том, чтобы сделать такое, если бы ромуланцы дали ему на это шанс?» - Подумал Зерас, когда команда наконец добралась до темной транспортационной комнаты ромуланцев и загнала туда его и остальных аэнарианцев. – «А Вишри?»
«А Джамел?»
Малкольм Рид ожидал, что придется потратить несколько минут на изучение ромуланского транспортера: его сканирование, диапазон, прицеливание и управление передачей, после чего выполнить надеялся выполнить серию быстрых обратных переносов назад на Энтерпрайз.
А чего он точно не ожидал, так это того, что ныне-покойные ромуланские охранники расстреляют транспортер из дисрапторов, превратив в шлак и контрольную панель и площадку, несомненно, предотвращая возможности побега аэнарианцев, едва те вырвались из трюма, где их держали.
- Что теперь? – раздраженно спросил Шрэн.
Рид вздохнул.
- Что насчет Зераса? Может он телепатически послать наши координаты на Энтерпрайз?
- Возможно, - сказал Шрэн, указывая жестом на одетого в защитный костюм аэнарианца. – Если он не впал в беспамятство после той перестрелки, которую устроил.
Рид обернулся и увидел Зераса, тяжело привалившегося к одной из стен. Он казался неподвижным и мягким, словно пустой защитный костюм, который кто-то позабыл поставить на место.
- Перестрелки, - с безрадостнам смешком сказал Рид. – Это была резня.
- Без их резни, это была бы наша резня. Ему просто придется научиться справляться с…
- Господа, - внезапно прервала их командер Т’Пол, сделав шаг и встав между ними. – Есть и другая альтернатива. – Т’Пол взяла один из маленьких транспондеров. – Полагаю, у нас все ещё есть достаточно количество этого, лейтенант. Возможно, мы сможем использовать их в связке с нашими устройствами связи, чтобы восстановить связь с Энтерпрайзом и установить наведение транспортера.
Рид усмехнулся.
- Тогда, за работу.
- Продолжить маневры уклонения! – закричал Джонатан Арчер, с силой сжимая ручки своего командирского кресла, в то время как мостик трясся и грохотал вокруг него.
Арчер задавался вопросом, как скоро непрерывный обстрел Энтерпрайза вынудит его забрать энергию для щитов от оружия и транспортера. Передний экран показал один из двух ромуланс4ких воекнных кораблей, которые продолжали яростно защищать транспортник, везший аэнарианских заключенных, несмотря на то, что Энтерпрайз повредил двигатели у всех троих кораблей.
Мостик вновь вздрогнул и затрещал, и Арчера едва не выбросило из капитанского кресла. Если двигатели их противников и были повреждены, то оружие работало выше всяких похвал. Арчер знал, что ему очень повезло повредить двигатели обоих кораблей, не повредив Энтерпрайз; он также знал, что его удача не продлится долго и все закончится тем, что ромуланцы все-таки смогут в него попасть.
- Мне жаль, капитан, - сказал Тревис Мейвезер, сидевший за рулем, перед капитаном. – Метализация корпуса не может долго выдерживать это. Она на сорока-трех процентах и падает.
- Вас понял, энсин. Постарайтесь как можно успешнее уклоняться от их выстрелов. Но держитесь в пределах досягаемости транспортеров.
Арчер знал, что время, когда ему придется принять трудное решение, быстро приближалось. Ему придется решить, что важнее жизни команды высадки, Шрэна и нескольких оставшихся аэнарианцев, или безопасность его корабля и всего его экипажа.
Он знал, что возможно лишь одно решение.
Корабль вновь тряхнуло. Арчер заговорил в коммунакатор, по открытому каналу с палубой Д..
- Энсин Молтон, если вы не сможете сейчас же восстановить наведение транспортера, мы будем вынуждены отойти.
- Понятно, сэр. Я продолжу попытки. – Её ответ звучал не слишком уверенно.
Поднявшись из своего кресла, он подошел к рулю.
- Тревис, уводите нас из-под их огня.
Рулевой мрачно кивнул.
- Есть, сэр…
- Капитан! – голос, исходивший из подлокотника кресла, принадлежал Молтон. Руки Тревиса парили над пультом управления.
- Вперед, энсин, - сказал Арчер, возвращаясь в кресло.
- Мне удалось восстановить наведение транспортера, сэр. Я не знаю, ка долго я могу…
- Оставьте объяснения, энсин. Займитесь делом!
- Схемы нашего транспортера были повреждены ромуланцами, - сказала энсин Молтон, через ком-систему скафандров, её голос постоянно прерывался помехами. – Но я не могу рисковать и транспортировать больше, чем одного из вас.
- Возьмете первой Джамел, - сказал Шрэн, молча глядя, как командер Т’Пол и лейтенант Рид одобрительно кивают. Сейчас, когда Молтон закончила транспортировку пятерых аэнарианцев, здесь оставались только Зерас с бонд-пертнерами, трое землян, вулканка и Шрэн.
-…ин момент, - ответила Молтон, продолжая бороться с помехами, все ещё генерируемыми ромуланской пеленой. Поскульку все попытки отключить поле из-вне успеха не имели, Шрэн был убежден, что она исходит с одного или двух тех военных кораблей, которые в данный момент беспокоили Энтерпрайз.
Спустя несколько тревожных минут гул транспортера Энтерпрайза отразился от стен разрушенной транспортационной комнаты ромуланцев и ворох голубоватых искр захватил Джамел, которая дезориентированная сидела на палубе. Так как он не хотел сделать ничего, что могло бы поставить её транспортировку на Энтерпрайз под угрозу, все что Шрэн мог сделать, это помочь ей подняться на ноги и поддержать её за руку, пока она ждала транспортировку.
Эффект дематериализации, как показалось Шрэну, прошел труднее, чем обычно, наверное, из-за проблем с энергией. Он про себя помолился всей четверке из Первой Семьи, чтобы Джамел целой и невредимой возникла на месте.
- Я получила её, - сказала Молтон. Канал связи шипел и свистел, заглушая её слова. – Готовы принять следующего.
- Берите Зераса, - сказал Шрэн.
- Хорошо, - согласилась Т’Пол.
- Нет, - сказал Зерас, вновь удивив Шрэна.
Удивил или нет, но Шрэн не смог не нахмуриться. Он приблизился к стене, к которой прислонился аэнарианец заан.
- Мы не можем рисковать, разбивать ваш шелзрез, Зерас.
«Шелзрез Джамел», - подумал он, - «частью которого она по какой-то причине сделала тебя».
- Разве может быть место в любом аэнарианском шелзрезе для того, кто забрал жизнь? – произнес Зерас по каналу связи.
Шрэн не мог ничего ответить на это. Он мог только надеятся на положительный ответ до того как узнал, что будущее его возлюбленной Джамел уже оговорено.
- Давайте пока займемся двумя другими аэнарианцами, пока вы двое разбираетесь с этим, - сказал Рид.
Шрэн кивнул в ответ на слова Рида, продолжая изучать слепое, утомленное болью лицо Зераса, очерченное зеленым с помощью поврежденной системы ночного видения. Транспортер все более натужно продолжал работу, забрав первым Шенара, потом Вишри, за ней последовал рененный мужчина МАКО, и женщина.
Затем исчезли Рид и Т’Пол, оставив Шрэна и Зераса одних в темноте.
- Я пойду последним, - сказал Зерас. – Я уже… коснулся разума энсина Молтон, чтобы убедиться, что вы будете её следующим пассажиром.
Схватившись за модифицированный транспондер с такой силой, что почти его сломал, Шрэн попытался отыскать в темноте, молочно-белые невидимые глаза другого мужчины. Он понял, что до сих пор координально недооценивал Зераса.
От осознания он рассверипел.
Он ошибся, приняв желание смерти за героизм, а самобичевание за храбрость.
- Ты не намерен покидать этот корабль, не так ли? – сказал Шрэн, скорее констатируя факты, чем задавая вопрос.
Его губы не пошевелились. Зерас заговорил внутри его сознания.
- Прощайте, Шрэн. Обещайте, что позаботитесь о Джамел. И её бонд-партнерах.
Шрэн попытался возразить, но его слова застряли в горле, когда голубоватое свечение и скулящий звук окутали его. Мгноаением позже, он уже стоял посреди круглой площадки транспортера Энтерпрайза, слегка пошутнувшись от короткой, к счастью, волны головокружения.
Первым, что он заметил после того как снял шлем, было полное отсутствие остальной группы высадки, кроме женщины МАКО, которая стояла в скафандре без шлема рядом с одетым в белое мужчиной, в котором Шрэн опознал кого-то из медиков. Он предположил, что Т’Пол и Рид отсутствовали из-за того, что срочно понадобились Арчеру на мостике, а спасенных аэнарианцев и раненного МАКО скорей всего уже увезли в лазарет или ещё куда-нибудь на борту Энтерпрайза.
Шрэн спустился по ступенькам и остановился возле маленьким пультом, около которго стояла не высокая человеческая женщинам, которая, как предположил Шрэн, было энсином Молтон. Удивленная МАКО, защищаясь подняла свое оружие, но Шрэн проигнорироваал её.
- Поднимайте Зераса, немедленн! – пролаял Шрэн, не собираясь так просто пожертвовать жизнью Зераса, чтобы защитить себя и своих товарищей по команде.
И для защиты Джамел, телепатическая связь с которой кркпла с каждой секундой.
«Лазарет», - подумал Шрэн, ощущая её присутствие, по тонкому прозрачному каналу, который соединил их. Её забрали в медотсек.
- Я пробую навестись на него, - сказала Молтон, одинакова хмуро глядя на Шрэна и на пульт перед собой. Она начала щелкать переключателями, которые Шрэн раньше не видел, очевидно пытаясь перенаправить ещё больше энергии к уже перегруженной системе.
Затем позади него раздался небольшой взрыв, ударив по ушам и заставив его антенны прижаться к голове, словно в поисках укрытия. Он повернулся и увидел облако резко пахнущего дыма, поднимавшегося над транспортером и расползавшегося по комнате.
- Черт возьми! – воскликнула Молтон, все ещё изучая показания данные перед собой. – Компенсаторы Гейзенберга почти полностью расплавились. – Она бросила тяжелый взгляд на Шрэна и открала канал связи. – Это энсин Молтон, капитан. Боюсь, у меня есть для вас плохие новости относительно транспортера…
Направляясь на мостик в сопровождении женщины МАКО, Шрэн не мог не задаться вопросом, была ли поломка транспортера результатом собственной неисправности или же телепатия Зераса приложила к этому руку.
Они быстро достигли турболифта, который по предположению Шрэна шел рямо церез центральную оболочку корабля, а следовательно, по кратчайшему маршруту соединял его с мостиком Арчера. Шрэн чувствовал, как его связь с Джамел ещё усилилась, когда двери турболифта покорно распахнулись перед ним.
Изможденная, но выглядящая решительной Джамел, вошла в лифт и прислонилась к одной из дверей.
- Мы не можем позволить ромуланцам заполучить Зераса, - сказала она.
Затем её глаза закатились и она упала прямо в руки Шрэна.
- Капитан, боюсь, что этот транспортер не сможет поднять никого, по крайней мере, в течение следующей недели, - сказала Молтон, отчаяние сквозило в её обычно флематичном тоне. – Мне жаль, сэр.
- Это не ваша вина, энсин. Я уверен, вы сделали все, что могли. – Теперь Арчер не видел иного выхода кроме как немедленно уходить. Он встал с кресла и посмотрел на два похожих на хищников космических корабля ромуланцев, изображения которых, как предзнаменования смерти, вырисовывались перед ним, мрачно зная, что Хоши, Тревис, Малкольм и Т’Пол смотрели на него, ожидая его следующего приказа. – Хотя иного выбора у него и не было, но от этого не легче.
- Тревис, уводите нас отсюда. Максимальный ВАРП.
- С радостью, капитан, - с нескрываемым облегчением сказал рулевой. Он немедленно начал вводить команды на своем пульте, прокладывая новый курс. – Курс проложен. Выполняю.
Арчер почувствовал легчайшее изменение вибрации под ногами, свидетельствующее о том, что Энтерпрайз только что вошел в ВАРП. Едва изображение двух полуповрежденных военных кораблей исчезло с экрана корабля, двери турболифта в задней части мостика с шипением распахнулись. Арчер повернулся на звук.
Он увидел изможденную, измученную заботами женщину, в которой он опознал Джамел, которая шагнула на мостик, за ней шел Шрэн – все ещё наполовину одетый в защитный костюм Звездного флота, - который осторожно поддерживал её под руку. МАКО вышедшая всел за ними, оглядела мостик, а затем застыла бдительной фигурой у дверей турболифта.
- Энтерпрайз не должен пока улетать, капитан! – сказала Джамел, затаив дыхание и, несмотря на неспособность видеть, устремила взгляд своих серых глаз на Арчера. Арчеру стало непосебе.
Подойдя к аэнарианке, Арчер взял её за руку и впился взглядом в Шрэна.
- Зачем ты привел сюда Джамел? Ей надо быть в медотсеке или одной из палат, развернутых в отсеке для шаттлов.
- Я ей это говорил, капитан, - мягко сказал Шрэн, на его лице играла мрачноватая улыбка. – Но она настаивала на том, чтобы немедленно поговорить с вами. Я знаю, что лучше не стоять у неё на пути, когда она становится настойчивой.
Т’Пол встала со своего места за научным пультом, позволив Шрэну и Арчеру мягко посадить туда Джамел.
- Зерас все ещё на борту транспортного корабля, капитан, - сказала аэнарианка, её кожа была белой как кость, её антены медленно шевелились, словно пара анемонов.
Арчер печально кивнул. С расчетливым сочувствием в голосе он сказал:
- Я это знаю, Джамел. Но боюсь, мы не сможем спасти его.
- Я не прошу вас спасать его, капитан. И Зерас тоже.
- Вы с ним в телепатическом контакте?
Единственная круная слеза скатилась по её льдистым щекам.
- Да. Пожалуйста, капитан. Не позвольте ромуланцам забрать его. Зерас попросил меня помочь ему предотвратить это. Он хочет, чтобы вы убили его.
- Убить его? – Арчер был потрясен этим предложением, хотя допускал, что альтернативы у него не было. Он почувствовал боль в животе.
Джамел кивнула.
- Он хочет, чтобы вы унитожили транспортное судно, капитан.
Арчер недоверчиво покачал головой.
- На корабле все ещё имеется ромуланский персонал, Джамел, они умрут, если я сделаю это. И ромуланское правительтво также будет счастливо. Он могут даже использовать это как предлог для войны. Откровенно говоря, я удивлен, что аэнарианец просит меня сделать что-то в этом роде.
«Но я не могу позволить ромуланцам использовать Зераса как оружие», - подумал Арчер. – «Так же как они использовали её брата Гареба».
- Зерас даст ромуланскому экипажу какое-то предупреждение, капитан. Они уйдут до уничтожения их корабля. Зерас обязался проследить за этим.
- Если ромуланцы воспользуются спасательными капсулами, Зерас тоже сможет это сделать, - сказала Т’Пол.
- Он не собирается делать это, - сказал Шрэн, тряся головой с недоверчивым выражением на голубом лице. Его антенны лежали вдоль черепа, что Арчер интерпретировал как выражение горя. – И мы не сможем заставить его.
- Почему, бога ради? – осведомился Арчер.
- Потому что он убил множество ромуланских охранников во время спасательной миссии, - сказала Джамел. – Он верит, что должен искупить это.
- А во что вы верите? – спросил Арчер, отмечая в Джамел готовность содействовать суициду, с помощью фотонной торпеды. – Позвольте мне, сообщить вам горькую правду, Джамел… Иногда необходимо убить, чтобы защитить жизни других. Иногда нет иного выбора, кроме как сеять смерть во имя мира. Как можете вы теперь… отказаться принять сей факт и действовать соответственно?
Брови Джамел съежились в ярости, её антенны двигались почти яростно. Это была первая подобная эиоция, которую ему удалось увидеть на её обычно бесстрастном лице.
- Вы можете мне не верить, капитан, но пацифисты могут быть весьма прагматичными людьми, и также как и вы, земляне «сеять смерти во имя мира». Вы уже предотвратили превращение остальных из нас в оружие ромуланцев, и я искренне благодарна вам за это. Но сейчас вы должны сделать что-нибудь для Зераса, - иначе его как и Гареба превратят в оружие.
«Если ромуланцы получат даже одного-единственного аэнарианца-телепата в свое владение», - подумал Арчер, - «они заставят его управлять другим кораблем с телепатическим управлением. Или могут использовать его для чего-нибудь похуже».
Вспомнив для чего они использовали Гареба, и как он смело пожертвовал собой, чтобы оборвать свое вынужденное рабство, Арчер понял, что рассуждения Джамел куда более прагматичны, чем его собственные.
Однако, ему восе не нравилось, куда это осознание его вело. Тем не менее решение далось ему быстро, но отнюдь не легко.
- Тревис, отмена моего предыдущего приказа. Полная остановка. – Энтрейпрайз слегка вздрогнул, отвечая на команду своего рулевого.
Мейвезер взглянул на него с легким удивлением, но подчинился и вывел корабль из ВАРПа.
- Есть, полная остановка, капиьтан.
- По моей команде выведите нас из ВАРПа вне пределов досягаемости орудий ромуланских боевых кораблей, - сказал Арчер, поворачиваясь к тактическому пульту, игнорируя командирское возвышение, по правому борту мостика. – Малкольм, зарядите пару фотонных торпед. Максимальный заряд.
- Есть, сэр, - отозвался Малкольм, утвердительно кивая, вводя на пульте команду. Несколькими секундами позже, он кивнул Арчеру, давая понять, что орудия заряжены и готовы к бою.
- Тревис, вводите новый курс.
- Есть, сэр.
Мгновением позже ромуланский транспортник отобразился на боковом и центральном экранах мостика.
- Военные корабли вновь заряжают орудия, - сказал Малкольм. – Мы можем потерять наш ВАРП-двигатель, если они на этот раз попадут.
- Мы должны учитывать такую вероятность, Малкольм, - сказал Арчер, думая о Зерасе, и том насилии, которое ромуланцы несомненно могут ему причинить.
Затем он услышал, как Джамел очень мягко заговоила внутри его головы.
- Вы правильно поступаете, капитан. Зерас только что предупредил ромуланцев, чтобы они покинули свой корабль и они покидают его прямо сейчас. Я благодарю вас за то, что вы собираетесь сделать, Джонатан Арчер. И Зерас тоже вас благодарит.
Бесплотный голос был преисполнен сильнейшей печали, какую Арчер когда-либо знал.
«Я надеюсь, вы оба меня простите, если я не скажу «пожалуйста», любому из вас», - без слов ответил Арчер.
- Прощай Зерас, - мысленно произнесла Джамел, а Арчер задался вопросом, слышал ли еще кто-нибудь на мостике это её траурное прощание. Он взглянул на неё и увидел, как в тишине слезы свободно текли у неё по щекам.
- Я отдаю тебе честь, - сказал Шрэн и на его лице застыло настолько каменное выражение, что он стал похож на вулканца.
Второй голос зоговорил прямо в голове у Арчера. Арчеру потребовалась векунда, чтобы понять, что голос принадлежит Зерасу.
- Спасательные капсулы запущены, капитан. Делайте то, что должны.
В отличие от Джамел, разум Зераса не был наполнен горем или сожалением. Вместо этого, как подумал Арчер, в разуме обреченного аэнарианца читалось… подтверждение.
Его горло пересохло, глаза жгло, Арчер сказал:
- Огонь торпедами, Малкольм. Затем, уводите нас отсюда, Тревис. Полный ВАРП.
Мгновением позже транспортный корабль взворвался от двух грандиозных взрывов торпед. Молекулярный распад начал медленно распространяться по кораблю, разрывая корпус в нескольких местах. Арчер увидел как первые из спасательных шлюпок начинают запускаться, за мгновение до того как животрепещущая картина исчезла с экрана, едва Энтерпрайз вошел в ВАРП.
Джамел, горько плача, осела в кресле.
Арчер мог только надеятся, что она не выберет для себя тот же путь искупления, который нашел Зерас.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
Ратор II
- Пристегнитесь, доктор, - сказал Трип, хотя прикрасно видел, что Эхрехин надежно привязан к креслу, как и он сам. – Я увожу нас отсюда.
- Возможно, нам стоит подождать пока двери ангара полностью откроются, - сказал пожилой ученый, в его голосе явственно слышалась нотка беспокойства.
Трип усмехнулся ему.
- Доверьтесь мне. – Трип нажал на дроссель и маленький корабль двинулся вперед. На пару секунд, Трипа вжало в пилотское кресло, прежде чем заработали инерционные демпферы корабля-разведчика, компенсируя перегрузку, вызванную внезапным ускорением. Как и у Эхрехина, Трип пока не одел шлем своего костюма – оба шлема были надежно закреплены возле их мест, чтобы их легко можно было достать при необходимости, - так что титановое шейное кольцо уперлось ему в затылок, когда маленький кораблик резко взмыл вверх к полуоткрытому куполу ангара, едва проскальзывая в узкую щель открывающихся дверей. Трип представил себе, как ангар быстро наполняется солдатами, которые стреляют им вслед из дисрапторов, а они быстро исчезают прямо у них из-под носа.
Трип ещё немного двинул вперед ручку дросселя и корабль по дуге взмыл в лазурные небеса над тайным островом Эйхой Ормин. Райская синева атмосферы Ратора II, быстро уступила место задумчивому индиго, сменившемуся через несколько мгновений на исчерченную звездами черноту космоса. Холодная темнота космоса заставила Трипа порадоваться тому, что он одет в скафандр, хоть и без шлема.
Когда они с Эхрехином впервые поднялись на борт, Трип подивился своей удаче, когда нашел защитные костюмы, сконструированные настолько похоже на стандартные вакуумные костюмы Звездного флота, которые использовались на борту Энтерпрайза. Он мог только задаваться вопросом, что эти костюмы делали на борту. Возможно Ч’юив – или Сопек – получил их во время своей шпионской деятельности, или Эйхой Ормин украли их во время налета на земной форпост, или при захвате земного корабля. Как бы то ни было, Трип легко мог представить себе, что Фонг нашел их где-то в ангаре во время своей разведки и припрятал на борту корабля, прежде чем повести Трипа и Эхрехина в их первую, - закончившуюся катастрофой, - попытку побега.
Консоль Трипа внезапно залило море зелени; Трип вновь напомнил себе, что для ромуланцев зеленый – цвет крови, и, следовательно, свидетельствовал о неминуемой опасности.
- Нас преследуют, - наклоняясь вперел и влево, чтобы прочитать что-то на пульте у Трипа.
- Я бы удивился, если бы это было не так, - ответил Трип.
- Мы должны связаться с ними, Кунаэр. В противном случае, силы Валдора могут, как ты и говорил, непреднамеренно нас уничтожить.
Трип покачал головой, задаваясь вопросом, сколько ещё он сможет продолжать обманывать пожилого ученого, - и когда Эхрехин, наконец, поймет, что он отключил передатчик корабля, чтобы исключить прием любых сигналов, которые без сомнения определят принадлежность, идущего за ними по пятам, корабля.
- Мы не знаем наверняка, что корабль у нас на хвосте один из валдоровских, - сказал Трип.
Эхрехин уставился на него тяжелым, пристальным взглядом, который, как казалось Трипу, прямо сочился подозрением.
- Кто, во имя Эребуса, это может быть, если не Валдор?
- Это могут быть людя Ч’юива, доктор. И если мы с ними свяжемся, то подтвердим свой побег.
- Если он преследует нас, - качая головой, сказал Эхрехин, - значит Ч’юив уже знает, что мы сбежали на этом корабле.
Трип пожал плечами, думая о том, что его импровизированная ложь начинает глупо звучать даже для его собственных заостренных ушей.
- Может быть, доктор. А может, нет. Если тот, кто нас преследует и вправду Ч’юив, то он знает только то, что кто-то взлетел на этом корабле, не получив разрешения диспетчерской.
Эхрехин откинулся назад в кресле второго пилота и вздохнул. Трип бросил на него взгляд и увидел, что он смотрит вперед, на далекие, безразличные звезды. Старик сильно хмурился, явно задумавшись о чем-то.
«Он уже должен был догадаться, что я не собираюсь доставлять его к Валдору», - подумал Трип, наклоняясь вперед и вводя команды, намереваясь выжать из импульсных двигателей больше мощности, одновременно сохраняя нужное для себя направление… пространство Коалиции. – «Так что мне лучше сделать что-нибудь, чтобы отвлечь его».
Он коснулся нескольких других, к счастью не сложных, панелей управления. Пластины пола под его ногами начали грохотать от до боли знакомой вибрации. Это ощущение подсказало Трипу, что ВАРП-двигатели начали разогреваться до рабочих температур, давления и начали смешивать рабочую массу в нужных пропорциях.
Небольшой корабль вздрогнул и затрещал, словно его ударил кулаком какой-то злой бог.
- Они открыли огонь, - сухо сказал Эхрехин, выгнув одну бровь так, словно нашел что-то настолько очевидное, что и говорить об этом не стоит. Он спокойно изучал показания на пульте второго пилота. – Судя по их курсу, они будут на дистанции стрельбы в течении нескольких сьюри1.
Трип рассмотрел тот прискорбный факт, что для них все может закончиться в течении ближайших нескольких минут. Он почувствовал, как от страха все внутри него скрутилось в комок.
К счастью, Трип всегда считал свой страх прекрасной мотивацией в кризисных ситуациях.
- Доктор, наденьте свой шлем, - сказал он, в то время как его руки порхали над пультом управления. – Мы переходим в ВАРП.
Эхрехин снова нахмурился и со страдальческим выражением потянулся под сидение. Мгновением позже, он неуклюже пристроил его на голове и пытался присоединить его к шейному кольцу костюма.
Корабль вновь содрогнулся, хотя и не так сильно, как в прошлый раз. Трип надеялся, что их преследователи попали в них лишь вскользь.
Отметив температуру и уровень мощности ВАРП-поля, показанные графически и нечитаемым ромуланским текстом, Трип облегченно вздохнул, вражеский огонь не повредил ВАРП-двигатель.
Пока.
Стараясь не дать противнику ещё один шанс на выстрел, Трип повернул пору левой рукой пару рычагов. Вот так. Он быстро опустил рычаги, а затем ударил по кнопке возле них.
Мгновением позже поле звезд перед ним исказилось и растянулось, а свет начал смещаться к голубой части спектра.
- Мы в ВАРПе, - объявил Трип. - «Я тут не единственный человек, который говорит очевидные вещи».
- И я уверен, что корабль Валдора все ещё преследует нас, только значительно быстрее. Ты действительно думаешь, что входить в ВАРП так близко от планеты?
Трип очень хорошо знал, что некоторые типы ВАРП-полей могут создать катастрофические гравиметрические и подпространственные эффекты, при запуске в пределах гравитационного колодца планеты или звезды. Тем не менее, у него не было выбора, кроме как рискнуть, чтобы не поставить под угрозу свое задание.
- Это было лучшим вариантом на тот момент, доктор, - сказал Трип, отстегивая привязные ремни.
Он поднялся, чтобы помочь Эхрехину присоединить шланги, шедшие от шлема к кислородным баллонам за его спиной.
- Действительно, - сказал ученый, явно не убежденный.
Убедившись, что костюм полностью загерметизирован и правильно функционирует, Трип присоединил к шлему собственные шланги, проверяя герметизацию быстыми, уверенными движениями.
Затем он заметил, что Эхрехин, который все ещё сидел, пристегнутый к креслу, пристально смотрет на него сквозь лицевую пластину шлема.
- Эти специфические пневмокостюмы, интересный выбор с твоей стороны, Кунаэр, - сказал старик, его голос слегка исказился, пройдя через два шлема, прежде, чем достигнуть ушей Трипа; Трип принял меры предосторожности и отключил системы связи в обоих костюмах, чтобы не искушать Эхрехина воспользоваться ими для связи с преследователями.
Трип пожал плечами, вновь пристегиваясь к пилотскому креслу.
- Приходится пользоваться тем, что есть под руками.
- Что ты и сделал.
Трип взглянул на показания датчиков на мониторе на своем пульте, с некоторым предчувствием отмечая, что корабль-преследователь неуклонно следует за ним. Хотя сенсорам их корабля недостовало разрешения, чтобы быть в этом полностью уверенным, Трип не сомневался, что Эхрехин прав и их преследует один из военных кораблей Валдора. Следовательно, другой корабли легко сможет достичь их скорости, которую Трип мог определить в пределах милликохрейна или двух от максимальной, по показаниям приборов и вибрации палубы под ногами.
«Самое время вывести эту крошку за пределы спецификаций», - подумал Трип, вводя на пульте очередную серию команд.
- Скажи мне, Кунаэр… Разве на этом корабле не было других костюмов? – спросил Эхрехин.
«Он знает», - подумал Трип. – «В конце концов, он – гений».
Вслух, он сказал.
- Были, доктор.
- Костюмы ромуланского производства, а не эта… чужая одежда?
Трип был все более уверен, что не имеет особого значения, как он ответит на вопросы старика.
- Думаю, да.
- И все же, ты выбрал именно эти костюмы, вместо них. И, могу добавить, ты кажешься экспертом в обращении с ними.
- Системы этих костюмов были более заряжены, чем у остальных, - сказал Трип. Независимо от того имели его ответы значение или нет, он понял, что не может удержаться от соблазна давать настолько правдоподобное объяснение, насколько это возможно. – Вы же знаете, что такое быстый поиск. – Он отметил эти слова тем, что как ему показалось, было обезоруживающей улыбкой.
Однако, пожилой ученый не вернул её, или по тому, что не увидел её сквозь лицевые пластины, или просто по тому, что его было не так просто развеселить.
- Я понятия не имел, что ты можешь настолько быстро разобраться в показаниях не-ромуланских скафандров.
«Вы поняти не имели», - подумал Трип, проверяя показания приборов, показывавших, что другой куорабль все ещё непреклонно приближается к ним. Сколько ему потребуется времени, чтобы подойти на достаточное расстояние, чтобы открыть огонь? Две минуты? Три?
- Мне придется выжать из неё ещё немного мощности, - сказал Трип перед тем как ввести очередную команду.
Свет в кабине на мгновение погас, а затем сменился тусклым зеленым аварийным освещением. Трип услышал внезапное отключение системы рециркуляции воздуха, когда вентиляторы резко остановились. Он представил себе, что чувствует, как ледяной вакуум гладит его по спине холодными пальцами, хотя точно знал, что до того времени, когда они почувствеют холод космоса в своих герметичных костюмах, ещё очень далеко.
Едва система жизнеобеспечения чихнула и умерла, Трип почувствовал качественное изменение вибрации пола под толстыми подошвами его ботинок.
ВАРП-двигатели маленького скаута сейчас получали гораздо больше энергии, и слабо светящийся дисплей на его пульте показывал это.
«ВАРП пять точка три и все ещё не предел», - подумал Трип, сдерживаясь, чтобы не издать ликующий вопль, - по крайней мере до того, как узнает о максимальной скорости их преследователей.
К его приятному удивлению, корабль Валдора перестал их догонять. Правда он и не отставал, но это избавляло угнанный корабль от опасности быть перехваченным в ближайшие несколько минут.
«Мы все ещё вне пределов досягаемости их орудий. И все так и останется до тех пор, пока преследователи не получат дополнительное усколрение».
Конечно, Трип знал, что нет способа убедится, что преследователи не найдут какого-либо способа, что увеличить собственный выход энергии, а следовательно, и скорость. Но Трип разумно полагал, что тамошний командир не станет гробить систему жизнеобеспечения, чтобы добиться этого.
В то же время, Трип был уверен, что Валдор не прекратит погоню до тех пор пока он дышит, или у него есть корабль.
Но отсрочка есть отсрочка. Трип знал, что размышления о будущем для него роскошь, по крайней мере, в ближайшее время. Ко всему прочему, ему следовало позаботится о сохранности доктора Эхрехина, обладавшего информацией, важной для безопасности Коалиции планет в общем и Коридан Прайм, в частности. Он должен доставить её Звездному флоту настолько быстро, насколько это в человеческих силах. Несколькими ловкими движениями рук в перчатках, он восстановил отключенную ранее систему связи.
«Так и которая из этих малышек запускает передатчик?» - Подумал Трип, осматривая свой пульт и смежные панели. К счастью, через нексколько секунд он был почти уверен, что нашел нужную панель.
Он ввел команду, намереваясь открыть канал подпространственной связи с Звездным флотом. Подождал минуту.
Ничего.
Слабо светящаяся синяя пиктограмма, которая появилась в ответ на его команду, сообщала о том, что он не смог связаться с системой связи, или, что данная система была сильно повреждена, когда они под огнем улетали с Ратора II.
У него возникло тяжелое чувство, что последний сценарий был верен.
- Почему ты убегаешь от адмирала Валдора, вместо того, чтобы бежать к нему? – обвинительным тоном спросил Эхрехин. – И почему ты сейчас вмешался в систему связи? Кто вы на самом деле?
Хотя он понял, что его обман, наконец, раскрылся, во всяком случае в глазах Эхрехина, он, тем не менее, продолжал цеплятся за него, не в состоянии избавиться от своего первоначального впечатления о старом ученом, как о хрупком и уязвимом старике, следовательно, не способном принять жестокую правду о том, что его любимый Кунаэр, на самом деле, мертв.
Он повернулся от пульта, чтобы оказаться лицом к лицу с ученым, стараясь смотреть ему в глаза, что было достаточно сложно, учитывая, что лицевые пластины шлемов искажали изображение.
- Что вы имеете в виду, доктор? Это же я… Кунаэр.
- Но вы не можете на самом деле быть Кунаэром. Я отчетливо помню, что видел как Кунаэр умер во время происшествия на Унроте 3. Есть очень мало вещей, которые я помню с такой же отчетливостью.
Трип вздохнул и в тишине оценивающе взглянул на ученого. В то время как Эхрехин все ещё казался Трипу хрупким, старик излучал столько уверенности и решимости, что вызывал невольное уважение. Ему пришло в голову, что настоящему Кунаэру, должно быть очень повезло, иметь такого наставника.
- Как вы можете быть полностью уверенны, что я не Кунаэр? – наконец, спросил он.
Эхрехин улыбнулся.
- Я провел анализ тканей, следы которых вы с вашим покойным партнером Терхой оставили в моей камере. Поначалу я приписывал странные результаты, довольно ненадежному состоянию разума, в котором находился после допроса у Эйхой Ормин. Но ваши последующие действия убедили меня не только в том, что вы не Кунаэр, но и в том, что вы вообще не ромуланец.
- Что мне действительно интересно, мой каэххак-Кунаэр, - продолжил Эхрехин, - так это то, каким образом такой инопланетник как вы, собирался долго выдавать себя за истинного ромуланца, тем более, в самом центре ромуланских территорий.
«Если мы продолжим идти в этом же направлении», - подумал Трип, - «то к завтрашнему дню будем очень далеко от ромуланской территории».
Трип решил ответить на обвинения старика настолько честно, насколько это возможно, понимая, что правда сейчас не принесет особого вреда. В конце концов, он либо вместе с Эхрехином вернется в пространство Коалиции и они оба расскажут свою историю, либо погибнет и ромуланцы двинутся на неподготовленный Коридан Прайм.
Однако он инстинктивно бросил взгляд на свое оружие, чтобы проверить на месте ли он, хотя старый ученый и не представлял для него физической опасности.
- Хорошо, доктор. Меня зовут… - Трип сделал паузу, отвлекшись. Помимо неработающей системы жизнеобеспечения ещё что-то на корабле работало не така, как следует.
Пластины палубы. Вибрация ВАРП-ядра изменилась и продолжала менятся.
К своему ужасу, Трип понял, что она неуклонно затухает.
Он резко повернулся к пульту управления. Потребовалась доля секунды, чтобы показания на дисплее подтвердили его худшие опасения.
В двигателе произошла какая-то перегрузка и корабль вышел из ВАРПа.
А корабль преследователей быстро приближался…
Трип с возрастающей уверенностью знал, что у него всего несколько минут на то, чтобы найти проблему и молиться о том, чтобы суметь вывести старого ученого с ромуланской территории. После этого Эхрехин со всеми его обширными знаниями и техническим опытом, попадет в руки Валдора. Трип знал, что, несмотря на все его уловки, после этого, его смерть станет лишь вопросом времени.
И в живых не останется никого, кто-бы мог предупредить кориданцев, что врата ада вскоре распахнутся прямо у них над головой.
1 Siuren/siure – ромуланская минута (50,5 секунд).
Ратор II
- Пристегнитесь, доктор, - сказал Трип, хотя прикрасно видел, что Эхрехин надежно привязан к креслу, как и он сам. – Я увожу нас отсюда.
- Возможно, нам стоит подождать пока двери ангара полностью откроются, - сказал пожилой ученый, в его голосе явственно слышалась нотка беспокойства.
Трип усмехнулся ему.
- Доверьтесь мне. – Трип нажал на дроссель и маленький корабль двинулся вперед. На пару секунд, Трипа вжало в пилотское кресло, прежде чем заработали инерционные демпферы корабля-разведчика, компенсируя перегрузку, вызванную внезапным ускорением. Как и у Эхрехина, Трип пока не одел шлем своего костюма – оба шлема были надежно закреплены возле их мест, чтобы их легко можно было достать при необходимости, - так что титановое шейное кольцо уперлось ему в затылок, когда маленький кораблик резко взмыл вверх к полуоткрытому куполу ангара, едва проскальзывая в узкую щель открывающихся дверей. Трип представил себе, как ангар быстро наполняется солдатами, которые стреляют им вслед из дисрапторов, а они быстро исчезают прямо у них из-под носа.
Трип ещё немного двинул вперед ручку дросселя и корабль по дуге взмыл в лазурные небеса над тайным островом Эйхой Ормин. Райская синева атмосферы Ратора II, быстро уступила место задумчивому индиго, сменившемуся через несколько мгновений на исчерченную звездами черноту космоса. Холодная темнота космоса заставила Трипа порадоваться тому, что он одет в скафандр, хоть и без шлема.
Когда они с Эхрехином впервые поднялись на борт, Трип подивился своей удаче, когда нашел защитные костюмы, сконструированные настолько похоже на стандартные вакуумные костюмы Звездного флота, которые использовались на борту Энтерпрайза. Он мог только задаваться вопросом, что эти костюмы делали на борту. Возможно Ч’юив – или Сопек – получил их во время своей шпионской деятельности, или Эйхой Ормин украли их во время налета на земной форпост, или при захвате земного корабля. Как бы то ни было, Трип легко мог представить себе, что Фонг нашел их где-то в ангаре во время своей разведки и припрятал на борту корабля, прежде чем повести Трипа и Эхрехина в их первую, - закончившуюся катастрофой, - попытку побега.
Консоль Трипа внезапно залило море зелени; Трип вновь напомнил себе, что для ромуланцев зеленый – цвет крови, и, следовательно, свидетельствовал о неминуемой опасности.
- Нас преследуют, - наклоняясь вперел и влево, чтобы прочитать что-то на пульте у Трипа.
- Я бы удивился, если бы это было не так, - ответил Трип.
- Мы должны связаться с ними, Кунаэр. В противном случае, силы Валдора могут, как ты и говорил, непреднамеренно нас уничтожить.
Трип покачал головой, задаваясь вопросом, сколько ещё он сможет продолжать обманывать пожилого ученого, - и когда Эхрехин, наконец, поймет, что он отключил передатчик корабля, чтобы исключить прием любых сигналов, которые без сомнения определят принадлежность, идущего за ними по пятам, корабля.
- Мы не знаем наверняка, что корабль у нас на хвосте один из валдоровских, - сказал Трип.
Эхрехин уставился на него тяжелым, пристальным взглядом, который, как казалось Трипу, прямо сочился подозрением.
- Кто, во имя Эребуса, это может быть, если не Валдор?
- Это могут быть людя Ч’юива, доктор. И если мы с ними свяжемся, то подтвердим свой побег.
- Если он преследует нас, - качая головой, сказал Эхрехин, - значит Ч’юив уже знает, что мы сбежали на этом корабле.
Трип пожал плечами, думая о том, что его импровизированная ложь начинает глупо звучать даже для его собственных заостренных ушей.
- Может быть, доктор. А может, нет. Если тот, кто нас преследует и вправду Ч’юив, то он знает только то, что кто-то взлетел на этом корабле, не получив разрешения диспетчерской.
Эхрехин откинулся назад в кресле второго пилота и вздохнул. Трип бросил на него взгляд и увидел, что он смотрит вперед, на далекие, безразличные звезды. Старик сильно хмурился, явно задумавшись о чем-то.
«Он уже должен был догадаться, что я не собираюсь доставлять его к Валдору», - подумал Трип, наклоняясь вперед и вводя команды, намереваясь выжать из импульсных двигателей больше мощности, одновременно сохраняя нужное для себя направление… пространство Коалиции. – «Так что мне лучше сделать что-нибудь, чтобы отвлечь его».
Он коснулся нескольких других, к счастью не сложных, панелей управления. Пластины пола под его ногами начали грохотать от до боли знакомой вибрации. Это ощущение подсказало Трипу, что ВАРП-двигатели начали разогреваться до рабочих температур, давления и начали смешивать рабочую массу в нужных пропорциях.
Небольшой корабль вздрогнул и затрещал, словно его ударил кулаком какой-то злой бог.
- Они открыли огонь, - сухо сказал Эхрехин, выгнув одну бровь так, словно нашел что-то настолько очевидное, что и говорить об этом не стоит. Он спокойно изучал показания на пульте второго пилота. – Судя по их курсу, они будут на дистанции стрельбы в течении нескольких сьюри1.
Трип рассмотрел тот прискорбный факт, что для них все может закончиться в течении ближайших нескольких минут. Он почувствовал, как от страха все внутри него скрутилось в комок.
К счастью, Трип всегда считал свой страх прекрасной мотивацией в кризисных ситуациях.
- Доктор, наденьте свой шлем, - сказал он, в то время как его руки порхали над пультом управления. – Мы переходим в ВАРП.
Эхрехин снова нахмурился и со страдальческим выражением потянулся под сидение. Мгновением позже, он неуклюже пристроил его на голове и пытался присоединить его к шейному кольцу костюма.
Корабль вновь содрогнулся, хотя и не так сильно, как в прошлый раз. Трип надеялся, что их преследователи попали в них лишь вскользь.
Отметив температуру и уровень мощности ВАРП-поля, показанные графически и нечитаемым ромуланским текстом, Трип облегченно вздохнул, вражеский огонь не повредил ВАРП-двигатель.
Пока.
Стараясь не дать противнику ещё один шанс на выстрел, Трип повернул пору левой рукой пару рычагов. Вот так. Он быстро опустил рычаги, а затем ударил по кнопке возле них.
Мгновением позже поле звезд перед ним исказилось и растянулось, а свет начал смещаться к голубой части спектра.
- Мы в ВАРПе, - объявил Трип. - «Я тут не единственный человек, который говорит очевидные вещи».
- И я уверен, что корабль Валдора все ещё преследует нас, только значительно быстрее. Ты действительно думаешь, что входить в ВАРП так близко от планеты?
Трип очень хорошо знал, что некоторые типы ВАРП-полей могут создать катастрофические гравиметрические и подпространственные эффекты, при запуске в пределах гравитационного колодца планеты или звезды. Тем не менее, у него не было выбора, кроме как рискнуть, чтобы не поставить под угрозу свое задание.
- Это было лучшим вариантом на тот момент, доктор, - сказал Трип, отстегивая привязные ремни.
Он поднялся, чтобы помочь Эхрехину присоединить шланги, шедшие от шлема к кислородным баллонам за его спиной.
- Действительно, - сказал ученый, явно не убежденный.
Убедившись, что костюм полностью загерметизирован и правильно функционирует, Трип присоединил к шлему собственные шланги, проверяя герметизацию быстыми, уверенными движениями.
Затем он заметил, что Эхрехин, который все ещё сидел, пристегнутый к креслу, пристально смотрет на него сквозь лицевую пластину шлема.
- Эти специфические пневмокостюмы, интересный выбор с твоей стороны, Кунаэр, - сказал старик, его голос слегка исказился, пройдя через два шлема, прежде, чем достигнуть ушей Трипа; Трип принял меры предосторожности и отключил системы связи в обоих костюмах, чтобы не искушать Эхрехина воспользоваться ими для связи с преследователями.
Трип пожал плечами, вновь пристегиваясь к пилотскому креслу.
- Приходится пользоваться тем, что есть под руками.
- Что ты и сделал.
Трип взглянул на показания датчиков на мониторе на своем пульте, с некоторым предчувствием отмечая, что корабль-преследователь неуклонно следует за ним. Хотя сенсорам их корабля недостовало разрешения, чтобы быть в этом полностью уверенным, Трип не сомневался, что Эхрехин прав и их преследует один из военных кораблей Валдора. Следовательно, другой корабли легко сможет достичь их скорости, которую Трип мог определить в пределах милликохрейна или двух от максимальной, по показаниям приборов и вибрации палубы под ногами.
«Самое время вывести эту крошку за пределы спецификаций», - подумал Трип, вводя на пульте очередную серию команд.
- Скажи мне, Кунаэр… Разве на этом корабле не было других костюмов? – спросил Эхрехин.
«Он знает», - подумал Трип. – «В конце концов, он – гений».
Вслух, он сказал.
- Были, доктор.
- Костюмы ромуланского производства, а не эта… чужая одежда?
Трип был все более уверен, что не имеет особого значения, как он ответит на вопросы старика.
- Думаю, да.
- И все же, ты выбрал именно эти костюмы, вместо них. И, могу добавить, ты кажешься экспертом в обращении с ними.
- Системы этих костюмов были более заряжены, чем у остальных, - сказал Трип. Независимо от того имели его ответы значение или нет, он понял, что не может удержаться от соблазна давать настолько правдоподобное объяснение, насколько это возможно. – Вы же знаете, что такое быстый поиск. – Он отметил эти слова тем, что как ему показалось, было обезоруживающей улыбкой.
Однако, пожилой ученый не вернул её, или по тому, что не увидел её сквозь лицевые пластины, или просто по тому, что его было не так просто развеселить.
- Я понятия не имел, что ты можешь настолько быстро разобраться в показаниях не-ромуланских скафандров.
«Вы поняти не имели», - подумал Трип, проверяя показания приборов, показывавших, что другой куорабль все ещё непреклонно приближается к ним. Сколько ему потребуется времени, чтобы подойти на достаточное расстояние, чтобы открыть огонь? Две минуты? Три?
- Мне придется выжать из неё ещё немного мощности, - сказал Трип перед тем как ввести очередную команду.
Свет в кабине на мгновение погас, а затем сменился тусклым зеленым аварийным освещением. Трип услышал внезапное отключение системы рециркуляции воздуха, когда вентиляторы резко остановились. Он представил себе, что чувствует, как ледяной вакуум гладит его по спине холодными пальцами, хотя точно знал, что до того времени, когда они почувствеют холод космоса в своих герметичных костюмах, ещё очень далеко.
Едва система жизнеобеспечения чихнула и умерла, Трип почувствовал качественное изменение вибрации пола под толстыми подошвами его ботинок.
ВАРП-двигатели маленького скаута сейчас получали гораздо больше энергии, и слабо светящийся дисплей на его пульте показывал это.
«ВАРП пять точка три и все ещё не предел», - подумал Трип, сдерживаясь, чтобы не издать ликующий вопль, - по крайней мере до того, как узнает о максимальной скорости их преследователей.
К его приятному удивлению, корабль Валдора перестал их догонять. Правда он и не отставал, но это избавляло угнанный корабль от опасности быть перехваченным в ближайшие несколько минут.
«Мы все ещё вне пределов досягаемости их орудий. И все так и останется до тех пор, пока преследователи не получат дополнительное усколрение».
Конечно, Трип знал, что нет способа убедится, что преследователи не найдут какого-либо способа, что увеличить собственный выход энергии, а следовательно, и скорость. Но Трип разумно полагал, что тамошний командир не станет гробить систему жизнеобеспечения, чтобы добиться этого.
В то же время, Трип был уверен, что Валдор не прекратит погоню до тех пор пока он дышит, или у него есть корабль.
Но отсрочка есть отсрочка. Трип знал, что размышления о будущем для него роскошь, по крайней мере, в ближайшее время. Ко всему прочему, ему следовало позаботится о сохранности доктора Эхрехина, обладавшего информацией, важной для безопасности Коалиции планет в общем и Коридан Прайм, в частности. Он должен доставить её Звездному флоту настолько быстро, насколько это в человеческих силах. Несколькими ловкими движениями рук в перчатках, он восстановил отключенную ранее систему связи.
«Так и которая из этих малышек запускает передатчик?» - Подумал Трип, осматривая свой пульт и смежные панели. К счастью, через нексколько секунд он был почти уверен, что нашел нужную панель.
Он ввел команду, намереваясь открыть канал подпространственной связи с Звездным флотом. Подождал минуту.
Ничего.
Слабо светящаяся синяя пиктограмма, которая появилась в ответ на его команду, сообщала о том, что он не смог связаться с системой связи, или, что данная система была сильно повреждена, когда они под огнем улетали с Ратора II.
У него возникло тяжелое чувство, что последний сценарий был верен.
- Почему ты убегаешь от адмирала Валдора, вместо того, чтобы бежать к нему? – обвинительным тоном спросил Эхрехин. – И почему ты сейчас вмешался в систему связи? Кто вы на самом деле?
Хотя он понял, что его обман, наконец, раскрылся, во всяком случае в глазах Эхрехина, он, тем не менее, продолжал цеплятся за него, не в состоянии избавиться от своего первоначального впечатления о старом ученом, как о хрупком и уязвимом старике, следовательно, не способном принять жестокую правду о том, что его любимый Кунаэр, на самом деле, мертв.
Он повернулся от пульта, чтобы оказаться лицом к лицу с ученым, стараясь смотреть ему в глаза, что было достаточно сложно, учитывая, что лицевые пластины шлемов искажали изображение.
- Что вы имеете в виду, доктор? Это же я… Кунаэр.
- Но вы не можете на самом деле быть Кунаэром. Я отчетливо помню, что видел как Кунаэр умер во время происшествия на Унроте 3. Есть очень мало вещей, которые я помню с такой же отчетливостью.
Трип вздохнул и в тишине оценивающе взглянул на ученого. В то время как Эхрехин все ещё казался Трипу хрупким, старик излучал столько уверенности и решимости, что вызывал невольное уважение. Ему пришло в голову, что настоящему Кунаэру, должно быть очень повезло, иметь такого наставника.
- Как вы можете быть полностью уверенны, что я не Кунаэр? – наконец, спросил он.
Эхрехин улыбнулся.
- Я провел анализ тканей, следы которых вы с вашим покойным партнером Терхой оставили в моей камере. Поначалу я приписывал странные результаты, довольно ненадежному состоянию разума, в котором находился после допроса у Эйхой Ормин. Но ваши последующие действия убедили меня не только в том, что вы не Кунаэр, но и в том, что вы вообще не ромуланец.
- Что мне действительно интересно, мой каэххак-Кунаэр, - продолжил Эхрехин, - так это то, каким образом такой инопланетник как вы, собирался долго выдавать себя за истинного ромуланца, тем более, в самом центре ромуланских территорий.
«Если мы продолжим идти в этом же направлении», - подумал Трип, - «то к завтрашнему дню будем очень далеко от ромуланской территории».
Трип решил ответить на обвинения старика настолько честно, насколько это возможно, понимая, что правда сейчас не принесет особого вреда. В конце концов, он либо вместе с Эхрехином вернется в пространство Коалиции и они оба расскажут свою историю, либо погибнет и ромуланцы двинутся на неподготовленный Коридан Прайм.
Однако он инстинктивно бросил взгляд на свое оружие, чтобы проверить на месте ли он, хотя старый ученый и не представлял для него физической опасности.
- Хорошо, доктор. Меня зовут… - Трип сделал паузу, отвлекшись. Помимо неработающей системы жизнеобеспечения ещё что-то на корабле работало не така, как следует.
Пластины палубы. Вибрация ВАРП-ядра изменилась и продолжала менятся.
К своему ужасу, Трип понял, что она неуклонно затухает.
Он резко повернулся к пульту управления. Потребовалась доля секунды, чтобы показания на дисплее подтвердили его худшие опасения.
В двигателе произошла какая-то перегрузка и корабль вышел из ВАРПа.
А корабль преследователей быстро приближался…
Трип с возрастающей уверенностью знал, что у него всего несколько минут на то, чтобы найти проблему и молиться о том, чтобы суметь вывести старого ученого с ромуланской территории. После этого Эхрехин со всеми его обширными знаниями и техническим опытом, попадет в руки Валдора. Трип знал, что, несмотря на все его уловки, после этого, его смерть станет лишь вопросом времени.
И в живых не останется никого, кто-бы мог предупредить кориданцев, что врата ада вскоре распахнутся прямо у них над головой.
1 Siuren/siure – ромуланская минута (50,5 секунд).
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
Ромуланский транспортный корабль «Т’ллуад»
Зерас сжался в комок на палубе, в то время как заряды энергии взрывали палубу вокруг него. Он представил, как жар от дисрапторных зарядов опаливает его спину сквозь тяжелый защитный костюм. Он не чувствовал такого ужаса с того дня, как налетчики атаковали аэнарианский анклав, приютившийся среди льдов Андории.
Воспоминание о том, как эти флибустьеры безжалостно вырвали Шенар, Вошри и Джамел из его жизни, - худшего дня, чем его церемония шелзреза они придумать не могли, - помогло ему сосредоточить мысли и собрать в кулак волю, и противиться залпам, прижавшим его к полу.
«Я не должен позволить страху расколоть наш шелзрез», - сказал он сам себе, стараясь раздуть в себе искорку храбрости, которая, как он надеялся, прогонит страх. – «Я не могу позволить это».
Не прожелав возиться с системой внешней связи своего костюма, Зерас обратился к своим телепатическим способностям, чтобы «почувствовать» местоположение своих коллег и защитников. Шрэн и лейтенант Рид были к нему ближе всех, они оба сгорбились за широкой металической колонной слева от Зераса и отстреливались оттуда. Командер Т’Пол и оба земных солдата были чуть дальше и с другой стороны от него, все трое, несмотря на не слишком хорошее прикрытие, отстреливались лежа на животе. Он мог чувствовать боль раненого человека, как если бы эта тянущая боль была его собственной.
Зерас также телепатически нашел вооруженных ромуланских солдат, не без сожаления, он отметил, что двое из них были поражены земными солдатами и их тела лежали в дверном проеме. Он не мог понять по их болезненным, спутанным мыслям, были ли их раны смертельными.
Но он интуитивно знал, что кто-то, – а может и сразу несколько человек, - из их команды высадки, будет мертв, если ситуация не изменится к лучшему.
«Они убьют нас всех, если смогут», - подумал он, остро чувствуя дикость мыслей ромуланских солдат, он мог лишь радоваться тому, что контакт был краток.
Как кто-то может иметь столь черную душу? Привычная аэнарианская чувствительность Зераса, с трудом позволила ему сформулировать этот вопрос. Он мог лишь надеятся, что подобная сила злобы не настолько укоренилась в психике землян или ещё кого-либо из группы высадки, включая Шрэна, чьи злость и нетерпение Зерас частенько ощущал.
Следующий заряд прилетел со стороны, напоминая о том, что перестрелка ещё не окончена.
«Я должен что-то сделать», - подумал Зерас. – «Хотя я не могу сражаться. Я – аэнарианец».
Он чувствовал гнев Шрэна, который несомненно, усиливал тот факт, что Джамел все ещё оставалась в ловушке на этом чертовом корабле работорговцев.
Его озарило вдохновение.
Я – аэнарианец. Я не могу сражаться.
Но я не беспомощен.
Зерас мрачно улыбнулся сам себе и осторожно потянулся вперед своим разумом…
Центурион Рхаи неожиданно прекратил огонь, заставив декуриона Таиза испугаться, что выстрел одного из нарушителей, стрелявших в них из темноты, оказался удачным, его убили.
Таиз на мгновение остановился, оценивая превосходящие силы, ис помощью коленей и локтей пополз вперед. Добравшись до безучастной фигуры, он положил свою руку ему на плечо, готовясь перевернуть тело на спину, чтобы оценить повреждения.
Центурион качнулся от прикосновения Таиза, агрессивно наводя дуло дисраптора на лицо юного декуриона.
- Стой! – прошептал Таиз.
- Не подкрадывайтесь так!
- Я подумал, что вас убили как декуриона Т’Рейса. Почему вы не стреляли?
- А они почему? – спросил Рхаи.
Таиз вдруг понял, что вторгшиеся в самом деле прекратили огонь. Он был настолько поглощен тем, чтобы добраться до центуриона, что не заметил, что оружие их противников внезапно смолкло.
- Должно быть, они ушли, - сказал Таиз, нащупывая сканер на своем ремне. – Они нашли другой выход из загона.
- Где они? – осведомился Рхаи.
Глаза Таиза расширились от удивления, когда он взглянул на подсвеченный экран.
- Я не могу обнаружить их, центурион.
- Фвад! Должно быть, они воспользовались своими устройствами передачи материи, чтобы сбежать отсюда.
Таиз перенастроил свой сканер, пытаясь подтвердить идеюсвоего старшего офицера. Через минуту он удивленно покачал головой.
- Я так не думаю, центурион. Их телепортационное оборудование оставляет определенную энергетическую сигнатуру. Но здесь я её не обнаруживаю.
Но Рхаи это, кажется, не убедило.
- Должно быть, они как-то отрегулировали свое оборудование.
- Или они все ещё на борту, центурион, и каким-то образом от нас скрываются, - сказал Таиз.
- Мы должны быть готовы к любым случайностям, декурион. Просканируйте оставшихся заключенных. Каков их статус?
Таиз поспешил выполнить приказ своего старшего офицера. Когда он прочел показания, его сердце ухнуло вниз, словно он совершил затяжной прыжок в атмосфере газового гиганта. Он быстро провел повторное сканирование.
- Ну? – нетерпеливо спросил центурион.
Таиз понял, что ему придется сообщить Рхаи то, что тот меньше всего желает услышать.
- Я не могу найти никого из них, сэр. Они исчезли!
- Хорошо, Зерас, - прошептал Шрэн в комм систему костюма. – Твой план отлично сработал. Чем больше мы продолжаем играть вничью, тем более уязвимыми становимся.
Зерас улыбнулся в направлении голоса Шрэна. Он чувствовал близкое присутствие командера Т’Пол, лейтенанта Рида и двоих земных солдат.
- Для того, чтобы у нас была ничья, ромуланцы должны знать где мы находимся.
- Что вы имеете ввиду? – спросила вулканская женщина.
- Я говорю, что использовал свою телепатию для защиты. Они нас не видят. И не могут видеть их заключенных. Я сделал так, чтобы мы все… исчезли из их сознания.
- Хорошая работа, Зерас, - сказал лейтенант Рид, его голос и аура светились от восхищения. – Если мы сейчас невидимы для ромуланцев, возможно, мы сможем оставаться на борту достаточно долго, чтобы использовать их собственный транспортер, чтобы послать остатки аэнарианцев на Энтерпрайз.
А вот Шрэн явно чувствовал гораздо меньше восхищения.
- Тогда, нам лучше занаться этим… прежде, чем ромуланцы догадаются, что мы используем против них уловки, вместо нормального оружия.
Как только группа отправилась вперед, в направлении, где только что была линия огня, Зерас задался вопросом, что же ему придется сделать, чтобы заслужить одобрение этого угрюмца Шрэна.
«Ну и Юзавех с ним», - подумал Зерас, переключая внимание на своих возлюбленных партнеров по шелзрезу.
Он безуспешно попытался закрыться от навязчивых, страстных мыслей Шрэна о Джамел; он был готов сделать что угодно, чтобы спасти её.
«Очевидно, он сможет гораздо больше, чем я», - грустно подумал Зерас.
- Вторгшиеся все ещё здесь, - сказал Рхаи, он все ещё говорил шепотом. – И, если мое предположение верно, наши заключенные тоже.
Таиз почувствовал смущение, хотя он был первым, кто это предположил.
- Сканеры этого не показывают, центурион.
- Конечно, не показывает, декурион. Не может показвать, если наши пленники проникли к нам в голову и изменили то, что мы видим. Или то, что мы думаем, что видим. Если бы их телепортировали с корабля так же, как первых, им бы не потребовалось это скрывать. Следовательно, они все ещё на борту и скрывают этот факт. Так же как и их потенциальные спасатели.
Как и все военные на борту транспортника «Т’Ллуад», Таиз был предупрежден об опасности, которую представляют собой их аэнарианские пленники. Хотя они казались слишком мягкими и не обладали сильным характером, они были сильными телепатами, способными, при желании, проникнуть в разум своих тюремщиков… что они, похоже, сейчас и сделали.
- Мне казалось, мы накачали седативными препаратами всех заключенных, центурион, - сказал Таиз. – Чтобы притупить их телепатические способности во время полета к Ромулусу.
- Я тоже так полагал, - сказал Рхаи. – Но, предположим, что заключенные смогли проникнуть к нам в разум? Предположим, что они вообще не были одурманены препаратами? Или были обмануты и оставили нескольких из них с работающими способностями?
Таиз слегка вздрогнул, словно дух Эребуса посетил его.
«Если мы не можем доверять даже собственным воспоминаниям…» - Он позволил своим мыслям рассеятся, словно струйке дыма, хотя не мог отогнать от себя яркий образ Т’Ллуада, который внезапно окутывается струями пламени и вырвавшейся атмосфера из-за того, что аэнарианцы повлияли на персонал поста управления.
- Что мы можем сделать, центурион? – шепотом спросил он.
Рхаи поднял свой дисраптор.
- Если вторгшиеся все ещё на борту, они скорей всего попытаются освободить заключенных. Свяжитесь со всеми группами охраны и скажите им сконцентрироваться на выходах в хвостовую часть корабля.
Таиз вернул сканер на место и потянулся к устройству связи у себя на поясе, затем поднял собственное оружие.
- А что насчет заключенных, сэр?
- Наши приказы ясны, декурион. Они не должны попасть в руки никого, кроме Ромуланской Звездной Империи. Возможно, если один или двое из них умрут, остальные согласятся вести себя тихо остаток пути до Ромулуса.
Начиная сигнализировать своим товарищам по оружию, Таиз надеялся, что любой замеченный аэнарианец «ведущий себя тихо», не будет просто очередной уловкой.
Шрэн и Т’Пол вели Джамел и оставшуюся горстку одурманенных аэнарианцев по запутанным темным коридорам транспортного корабля, лейтенант Рид и МАКО – один из которых явственно хромал из-за случайного попадания из дисраптора, - охраняли группу по периметру. Пока команда пробиралась в сторону центра корабля, Шрэн был вынужден признать, что его восхищает Зерас, который легко находил путь в черных как смоль коридорах.
«Он – пацифист», - с некоторым удивлением подумал Шрэн; в конечном счете, эта философская позиция шла в разрез не только с личными убеждениями Шрэна, но и со всем его горьким жизненным опытом. – «И он явно в ужасе. Но все-таки, он помогает нам бороться с нашим опасным неизвестным врагом».
«Потому что он, должно быть, хочет спасти Джамел также как и я».
Хотя он не мог видет Джамел в окружающей темноте, тем не менее, Шрэна преследовал призрак льдисто-серых глаз женщины, в которую он был тайно влюблен последние несколько месяцев. Женщины, чья внутренняя сила была, несмотря на врожденный пацифизм, очевидна для Шрэна с тех пор, как ромуланцы заставили её столкнуться со смертью её брата. Он держался за тонкую ниточку психической связи, которой её телепатические таланты связали их разумы, ощущая комфорт от неё, несмотря на то, что ощущал некоторое беспокойство от бессвязности и страха, которые ощущал в её мыслях.
«Он же дали ей наркотики», - напомнил он себе. – «Конечно, она не может связно думать».
Шипение энергетического заряда, вырвало его из задумчивости. Выстрел прошел близко к шлему Шрэна, почти опалив его лицевую пластину. Команда высадки и аэнарианцы тут же разделились на две группы, прижавшиеся к стенам узкого коридора.
Шрэн обнаружил, что оказался почти нос к носу с Зерасом. Он схватил пораженного аэнарианца за тунику и приподнял на пару сантиметров от пола.
- Я думал, ты сказал, что они не могут нас ни видеть, ни слышать!
- Они не могут! – сказал Зерас, почти заикаясь от страха. – По крайней мере, не должны. Даже на своих сканерах. – Шрэн вновь почувствовал волну ненависти к одутловатому аэнарианцу, и протянул левую руку, чтобы вновь толкнуть его в холодную металическую стену, с которой они пытались слиться.
Ещё один заряд пересек коридор, примерно в метре от обеих групп.
Зерас задыхался, и Шрэн испугался, что слегка перестарался.
- Они просто стреляют вслепую!
- Но они же должны видеть перед собой пустой коридор, - сказал Шрэн.
Зерас кивнул, казалось, он почти в исерике.
- Должны. Но ромуланцы прекрасно знают, что есть всего два прохода в и из этой секции корабля. – Крупные слезы выступили на серых глазах аэнарианца; казалось, он испытывал почти физическую боль и она была гораздо сильнее того, что Шрэн мог ему причинить. – Они отрезали нас. И они определенно не намерены дать кому-нибудь из заключенных выбраться отсюда. Они скорее убьют нас всех. Я…
Ещё одна дисрапторная впышка на доли секунды осветила коридор. Она прошла ниже, чем предыдущая, но никого не задела.
- Даже стреляя в слепую, они задерживают нас здесь, чтобы рано или поздно начать нас теснить, - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Шрэн. Он предположил, что ромуланца, даже с учетом избирательной слепоты, наведенной Шрэном, интуитивно догадались, что команда высадки все ещё каким-то образом присутствует на борту.
Конечно, это ни на йоту не поможет, если ромуланцы сумеют сделать несколько удачных случайных выстрелов.
- Что я наделал? – сказал Зерас, сотрясаясь от рыданий, которые были усилены комуникационной системой костюма.
Шрэн захотел его стукнуть, но удержался, поняв, что только отобьет руку о шлем аэнаринца.
- Заткнись, Зерас. Запомни, они все ещё не могут нас видеть. В противном случае, они бы не палили по нам наугад.
- Есть и другая проблема, - сказала Т’Пол. В полумраке и с поврежденн системой ночного видения, которая слегка его дезориентировала, Шрэн мог разглядеть лишь, что вулканка, стоявшая с той же стороны, что Рид и вооруженные ружьями МАКОвцы, поднесла к лицу какой-то сканирующий прибор. – Очевидно, что мы не можем с точностью определить местоположение каждого ромуланца на борту. Следовательно, мы не можем отстреливаться достаточно точно.
Шрэн чувствовал себя так, словно резкий удар внезапно выбил у него весь воздух из легких. Шрэн схватил Зераса за твердый панцирь костюма, прижимая их обоих к стене так близко, что стало тяжело дышать.
- Почему это происходит, Зерас? – прошептал Шрэн.
Зерасу потребовалось несколько мгновений, чтобы обуздать рыдания и заговорить.
- Возможно… использование моей защитной телепатии создало… общий эффект.
- Ты говоришь, - сказал Шрэн, слова вырывались из его рта почти с рычанием, - что ты ослепил нас так же, как и ромуланцев?
Зерас кивнул и вновь заплакал.
- Прости меня, Шрэн. Вы все, простите меня. Я… не привык к войне.
«Пацифист», - с отвращением подумал Шрэн. – «Прекрасно». – Он почувствовал, как его мысленная связь с Джамел неприятно звякнула от этой мысли, заполняя его мозг звуком, напоминающим неловко взятый аккорд на андорианском жарен’тара.
В следующий миг его одна струя плазмы раскалила воздух в неприятной близости от спины Шрэна. Зерас вздрогнул, когда луч врезался в дальнюю стенку, взорвавшись снопом искр. В этот момент, Шрэн разглядел лицо Джамел, в её глазах застыло выражение растерянности и испуга.
«Она в смертельной опасности, как и все мы. Ну почему Зерас не мог заставить проклятых ромуланцев стрелять друг в друга, а не в нас?»
- Предлагаю тебе начать привыкать к войне, - сказал Шрэн, стараясь сдержать презрение, которое он испытывал к этому слабаку. – И быстро, Зерас. В противном случае, ты пригиворишь к смерти Джамел и всех нас.
Ромуланский транспортный корабль «Т’ллуад»
Зерас сжался в комок на палубе, в то время как заряды энергии взрывали палубу вокруг него. Он представил, как жар от дисрапторных зарядов опаливает его спину сквозь тяжелый защитный костюм. Он не чувствовал такого ужаса с того дня, как налетчики атаковали аэнарианский анклав, приютившийся среди льдов Андории.
Воспоминание о том, как эти флибустьеры безжалостно вырвали Шенар, Вошри и Джамел из его жизни, - худшего дня, чем его церемония шелзреза они придумать не могли, - помогло ему сосредоточить мысли и собрать в кулак волю, и противиться залпам, прижавшим его к полу.
«Я не должен позволить страху расколоть наш шелзрез», - сказал он сам себе, стараясь раздуть в себе искорку храбрости, которая, как он надеялся, прогонит страх. – «Я не могу позволить это».
Не прожелав возиться с системой внешней связи своего костюма, Зерас обратился к своим телепатическим способностям, чтобы «почувствовать» местоположение своих коллег и защитников. Шрэн и лейтенант Рид были к нему ближе всех, они оба сгорбились за широкой металической колонной слева от Зераса и отстреливались оттуда. Командер Т’Пол и оба земных солдата были чуть дальше и с другой стороны от него, все трое, несмотря на не слишком хорошее прикрытие, отстреливались лежа на животе. Он мог чувствовать боль раненого человека, как если бы эта тянущая боль была его собственной.
Зерас также телепатически нашел вооруженных ромуланских солдат, не без сожаления, он отметил, что двое из них были поражены земными солдатами и их тела лежали в дверном проеме. Он не мог понять по их болезненным, спутанным мыслям, были ли их раны смертельными.
Но он интуитивно знал, что кто-то, – а может и сразу несколько человек, - из их команды высадки, будет мертв, если ситуация не изменится к лучшему.
«Они убьют нас всех, если смогут», - подумал он, остро чувствуя дикость мыслей ромуланских солдат, он мог лишь радоваться тому, что контакт был краток.
Как кто-то может иметь столь черную душу? Привычная аэнарианская чувствительность Зераса, с трудом позволила ему сформулировать этот вопрос. Он мог лишь надеятся, что подобная сила злобы не настолько укоренилась в психике землян или ещё кого-либо из группы высадки, включая Шрэна, чьи злость и нетерпение Зерас частенько ощущал.
Следующий заряд прилетел со стороны, напоминая о том, что перестрелка ещё не окончена.
«Я должен что-то сделать», - подумал Зерас. – «Хотя я не могу сражаться. Я – аэнарианец».
Он чувствовал гнев Шрэна, который несомненно, усиливал тот факт, что Джамел все ещё оставалась в ловушке на этом чертовом корабле работорговцев.
Его озарило вдохновение.
Я – аэнарианец. Я не могу сражаться.
Но я не беспомощен.
Зерас мрачно улыбнулся сам себе и осторожно потянулся вперед своим разумом…
Центурион Рхаи неожиданно прекратил огонь, заставив декуриона Таиза испугаться, что выстрел одного из нарушителей, стрелявших в них из темноты, оказался удачным, его убили.
Таиз на мгновение остановился, оценивая превосходящие силы, ис помощью коленей и локтей пополз вперед. Добравшись до безучастной фигуры, он положил свою руку ему на плечо, готовясь перевернуть тело на спину, чтобы оценить повреждения.
Центурион качнулся от прикосновения Таиза, агрессивно наводя дуло дисраптора на лицо юного декуриона.
- Стой! – прошептал Таиз.
- Не подкрадывайтесь так!
- Я подумал, что вас убили как декуриона Т’Рейса. Почему вы не стреляли?
- А они почему? – спросил Рхаи.
Таиз вдруг понял, что вторгшиеся в самом деле прекратили огонь. Он был настолько поглощен тем, чтобы добраться до центуриона, что не заметил, что оружие их противников внезапно смолкло.
- Должно быть, они ушли, - сказал Таиз, нащупывая сканер на своем ремне. – Они нашли другой выход из загона.
- Где они? – осведомился Рхаи.
Глаза Таиза расширились от удивления, когда он взглянул на подсвеченный экран.
- Я не могу обнаружить их, центурион.
- Фвад! Должно быть, они воспользовались своими устройствами передачи материи, чтобы сбежать отсюда.
Таиз перенастроил свой сканер, пытаясь подтвердить идеюсвоего старшего офицера. Через минуту он удивленно покачал головой.
- Я так не думаю, центурион. Их телепортационное оборудование оставляет определенную энергетическую сигнатуру. Но здесь я её не обнаруживаю.
Но Рхаи это, кажется, не убедило.
- Должно быть, они как-то отрегулировали свое оборудование.
- Или они все ещё на борту, центурион, и каким-то образом от нас скрываются, - сказал Таиз.
- Мы должны быть готовы к любым случайностям, декурион. Просканируйте оставшихся заключенных. Каков их статус?
Таиз поспешил выполнить приказ своего старшего офицера. Когда он прочел показания, его сердце ухнуло вниз, словно он совершил затяжной прыжок в атмосфере газового гиганта. Он быстро провел повторное сканирование.
- Ну? – нетерпеливо спросил центурион.
Таиз понял, что ему придется сообщить Рхаи то, что тот меньше всего желает услышать.
- Я не могу найти никого из них, сэр. Они исчезли!
- Хорошо, Зерас, - прошептал Шрэн в комм систему костюма. – Твой план отлично сработал. Чем больше мы продолжаем играть вничью, тем более уязвимыми становимся.
Зерас улыбнулся в направлении голоса Шрэна. Он чувствовал близкое присутствие командера Т’Пол, лейтенанта Рида и двоих земных солдат.
- Для того, чтобы у нас была ничья, ромуланцы должны знать где мы находимся.
- Что вы имеете ввиду? – спросила вулканская женщина.
- Я говорю, что использовал свою телепатию для защиты. Они нас не видят. И не могут видеть их заключенных. Я сделал так, чтобы мы все… исчезли из их сознания.
- Хорошая работа, Зерас, - сказал лейтенант Рид, его голос и аура светились от восхищения. – Если мы сейчас невидимы для ромуланцев, возможно, мы сможем оставаться на борту достаточно долго, чтобы использовать их собственный транспортер, чтобы послать остатки аэнарианцев на Энтерпрайз.
А вот Шрэн явно чувствовал гораздо меньше восхищения.
- Тогда, нам лучше занаться этим… прежде, чем ромуланцы догадаются, что мы используем против них уловки, вместо нормального оружия.
Как только группа отправилась вперед, в направлении, где только что была линия огня, Зерас задался вопросом, что же ему придется сделать, чтобы заслужить одобрение этого угрюмца Шрэна.
«Ну и Юзавех с ним», - подумал Зерас, переключая внимание на своих возлюбленных партнеров по шелзрезу.
Он безуспешно попытался закрыться от навязчивых, страстных мыслей Шрэна о Джамел; он был готов сделать что угодно, чтобы спасти её.
«Очевидно, он сможет гораздо больше, чем я», - грустно подумал Зерас.
- Вторгшиеся все ещё здесь, - сказал Рхаи, он все ещё говорил шепотом. – И, если мое предположение верно, наши заключенные тоже.
Таиз почувствовал смущение, хотя он был первым, кто это предположил.
- Сканеры этого не показывают, центурион.
- Конечно, не показывает, декурион. Не может показвать, если наши пленники проникли к нам в голову и изменили то, что мы видим. Или то, что мы думаем, что видим. Если бы их телепортировали с корабля так же, как первых, им бы не потребовалось это скрывать. Следовательно, они все ещё на борту и скрывают этот факт. Так же как и их потенциальные спасатели.
Как и все военные на борту транспортника «Т’Ллуад», Таиз был предупрежден об опасности, которую представляют собой их аэнарианские пленники. Хотя они казались слишком мягкими и не обладали сильным характером, они были сильными телепатами, способными, при желании, проникнуть в разум своих тюремщиков… что они, похоже, сейчас и сделали.
- Мне казалось, мы накачали седативными препаратами всех заключенных, центурион, - сказал Таиз. – Чтобы притупить их телепатические способности во время полета к Ромулусу.
- Я тоже так полагал, - сказал Рхаи. – Но, предположим, что заключенные смогли проникнуть к нам в разум? Предположим, что они вообще не были одурманены препаратами? Или были обмануты и оставили нескольких из них с работающими способностями?
Таиз слегка вздрогнул, словно дух Эребуса посетил его.
«Если мы не можем доверять даже собственным воспоминаниям…» - Он позволил своим мыслям рассеятся, словно струйке дыма, хотя не мог отогнать от себя яркий образ Т’Ллуада, который внезапно окутывается струями пламени и вырвавшейся атмосфера из-за того, что аэнарианцы повлияли на персонал поста управления.
- Что мы можем сделать, центурион? – шепотом спросил он.
Рхаи поднял свой дисраптор.
- Если вторгшиеся все ещё на борту, они скорей всего попытаются освободить заключенных. Свяжитесь со всеми группами охраны и скажите им сконцентрироваться на выходах в хвостовую часть корабля.
Таиз вернул сканер на место и потянулся к устройству связи у себя на поясе, затем поднял собственное оружие.
- А что насчет заключенных, сэр?
- Наши приказы ясны, декурион. Они не должны попасть в руки никого, кроме Ромуланской Звездной Империи. Возможно, если один или двое из них умрут, остальные согласятся вести себя тихо остаток пути до Ромулуса.
Начиная сигнализировать своим товарищам по оружию, Таиз надеялся, что любой замеченный аэнарианец «ведущий себя тихо», не будет просто очередной уловкой.
Шрэн и Т’Пол вели Джамел и оставшуюся горстку одурманенных аэнарианцев по запутанным темным коридорам транспортного корабля, лейтенант Рид и МАКО – один из которых явственно хромал из-за случайного попадания из дисраптора, - охраняли группу по периметру. Пока команда пробиралась в сторону центра корабля, Шрэн был вынужден признать, что его восхищает Зерас, который легко находил путь в черных как смоль коридорах.
«Он – пацифист», - с некоторым удивлением подумал Шрэн; в конечном счете, эта философская позиция шла в разрез не только с личными убеждениями Шрэна, но и со всем его горьким жизненным опытом. – «И он явно в ужасе. Но все-таки, он помогает нам бороться с нашим опасным неизвестным врагом».
«Потому что он, должно быть, хочет спасти Джамел также как и я».
Хотя он не мог видет Джамел в окружающей темноте, тем не менее, Шрэна преследовал призрак льдисто-серых глаз женщины, в которую он был тайно влюблен последние несколько месяцев. Женщины, чья внутренняя сила была, несмотря на врожденный пацифизм, очевидна для Шрэна с тех пор, как ромуланцы заставили её столкнуться со смертью её брата. Он держался за тонкую ниточку психической связи, которой её телепатические таланты связали их разумы, ощущая комфорт от неё, несмотря на то, что ощущал некоторое беспокойство от бессвязности и страха, которые ощущал в её мыслях.
«Он же дали ей наркотики», - напомнил он себе. – «Конечно, она не может связно думать».
Шипение энергетического заряда, вырвало его из задумчивости. Выстрел прошел близко к шлему Шрэна, почти опалив его лицевую пластину. Команда высадки и аэнарианцы тут же разделились на две группы, прижавшиеся к стенам узкого коридора.
Шрэн обнаружил, что оказался почти нос к носу с Зерасом. Он схватил пораженного аэнарианца за тунику и приподнял на пару сантиметров от пола.
- Я думал, ты сказал, что они не могут нас ни видеть, ни слышать!
- Они не могут! – сказал Зерас, почти заикаясь от страха. – По крайней мере, не должны. Даже на своих сканерах. – Шрэн вновь почувствовал волну ненависти к одутловатому аэнарианцу, и протянул левую руку, чтобы вновь толкнуть его в холодную металическую стену, с которой они пытались слиться.
Ещё один заряд пересек коридор, примерно в метре от обеих групп.
Зерас задыхался, и Шрэн испугался, что слегка перестарался.
- Они просто стреляют вслепую!
- Но они же должны видеть перед собой пустой коридор, - сказал Шрэн.
Зерас кивнул, казалось, он почти в исерике.
- Должны. Но ромуланцы прекрасно знают, что есть всего два прохода в и из этой секции корабля. – Крупные слезы выступили на серых глазах аэнарианца; казалось, он испытывал почти физическую боль и она была гораздо сильнее того, что Шрэн мог ему причинить. – Они отрезали нас. И они определенно не намерены дать кому-нибудь из заключенных выбраться отсюда. Они скорее убьют нас всех. Я…
Ещё одна дисрапторная впышка на доли секунды осветила коридор. Она прошла ниже, чем предыдущая, но никого не задела.
- Даже стреляя в слепую, они задерживают нас здесь, чтобы рано или поздно начать нас теснить, - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Шрэн. Он предположил, что ромуланца, даже с учетом избирательной слепоты, наведенной Шрэном, интуитивно догадались, что команда высадки все ещё каким-то образом присутствует на борту.
Конечно, это ни на йоту не поможет, если ромуланцы сумеют сделать несколько удачных случайных выстрелов.
- Что я наделал? – сказал Зерас, сотрясаясь от рыданий, которые были усилены комуникационной системой костюма.
Шрэн захотел его стукнуть, но удержался, поняв, что только отобьет руку о шлем аэнаринца.
- Заткнись, Зерас. Запомни, они все ещё не могут нас видеть. В противном случае, они бы не палили по нам наугад.
- Есть и другая проблема, - сказала Т’Пол. В полумраке и с поврежденн системой ночного видения, которая слегка его дезориентировала, Шрэн мог разглядеть лишь, что вулканка, стоявшая с той же стороны, что Рид и вооруженные ружьями МАКОвцы, поднесла к лицу какой-то сканирующий прибор. – Очевидно, что мы не можем с точностью определить местоположение каждого ромуланца на борту. Следовательно, мы не можем отстреливаться достаточно точно.
Шрэн чувствовал себя так, словно резкий удар внезапно выбил у него весь воздух из легких. Шрэн схватил Зераса за твердый панцирь костюма, прижимая их обоих к стене так близко, что стало тяжело дышать.
- Почему это происходит, Зерас? – прошептал Шрэн.
Зерасу потребовалось несколько мгновений, чтобы обуздать рыдания и заговорить.
- Возможно… использование моей защитной телепатии создало… общий эффект.
- Ты говоришь, - сказал Шрэн, слова вырывались из его рта почти с рычанием, - что ты ослепил нас так же, как и ромуланцев?
Зерас кивнул и вновь заплакал.
- Прости меня, Шрэн. Вы все, простите меня. Я… не привык к войне.
«Пацифист», - с отвращением подумал Шрэн. – «Прекрасно». – Он почувствовал, как его мысленная связь с Джамел неприятно звякнула от этой мысли, заполняя его мозг звуком, напоминающим неловко взятый аккорд на андорианском жарен’тара.
В следующий миг его одна струя плазмы раскалила воздух в неприятной близости от спины Шрэна. Зерас вздрогнул, когда луч врезался в дальнюю стенку, взорвавшись снопом искр. В этот момент, Шрэн разглядел лицо Джамел, в её глазах застыло выражение растерянности и испуга.
«Она в смертельной опасности, как и все мы. Ну почему Зерас не мог заставить проклятых ромуланцев стрелять друг в друга, а не в нас?»
- Предлагаю тебе начать привыкать к войне, - сказал Шрэн, стараясь сдержать презрение, которое он испытывал к этому слабаку. – И быстро, Зерас. В противном случае, ты пригиворишь к смерти Джамел и всех нас.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
Ратор II
Трип уже почти не надеялся добраться до ангара, прежде чем силы Валдора обрушатся на них, убивая всех на своем пути.
«Полагаю, в самом деле, лучше быть везучим, чем добрым», - сказал себе Трип, помогая запыхавшемуся Эхрехину пересечь коридор к большому ангару, в котором размещался транспорт Эйхой Ормин. Хотя двери закрылись у них за спиной, они не смогли полностью приглушить звуки перестрелки, охватившей весь комплекс.
В тусклом свете ангара, Трип разглядел находившуюся нам пару охранников, которые не успели обратить на них внимание.
Он дважды выстрелил, посылая двух одетых в черное мужчин, - которым либо было приказано защищать корабли от захватчиков, либо, которые сами решили смыться из этого бедлама, - на пол, их оружие выпало из обессиленных рук, рядом с ними.
В свете, озарившем их отвратительно обожженые тела, Трип разглядел труп Фонга, который все ещё лежал там же, где он упал, когда Ч’юив так жестоко его убил. Очевидно, с того момента как Эхрехина отправили рассказывать о своих разработках ВАРП-двигателя и до того момента как началась вся эта кактавасия со штурмом Эйхой Ормин, никого не прислали для того, чтобы заняться телом Фонга.
Трип с отвращением взглянул на оружие в своей руке. Неужели эти ублюдки никогда не думали насчет изготовления оружия с режимом оглушения.
- Минутку, доктор, - попросил Трип и быстро подошел к обгоревшему телу своего бывшего напарника. Тщательно и без малейшего отвращения, он начал обыскивать порванную куртку мертвеца и нащупал что-то во внутреннем кармане.
- Что вы пытаетесь найти? – спросил Эхрехин, который тихо подошел и остановился позади Трипа, в его вопросе любопытство мешалось с отвращением.
Двумя трясущимися пальцами, Трип извлек из кармана черный продолговатый объект, размером с ладонь.
- Это. Там внутри чип данных.
- Хм. Мне не верится, что чип данных смог бы пережить такой интенсивный выстрел из дисраптора.
- В обычной ситуации, да, - сказал Трип, открывая черный футляр. Свркающий янтарный стержень был не поврежден. – Но этот контайнер сделан из очень крепкого материала.
Доставая чип, Трип старательно избегал смотреть на обожженный труп, который вынужден был обыскать, и он продолжал дышать через рот, чтобы не чувствовать приторный запах горелой плоти, все ещё витавший в ангаре. Теперь он вновь сосредоточился на проблеме побега, и на её решении.
Один из путей решения проблемы как раз высился перед ним, в форме двадцатиметрового корабля с изъеденной микрометеоритами обшивкой, модель которого Трип не смог определить, - тот самый, на котором их собирался увезти отсюда Фонг, прежде чем Ч’юив прервал их, и оборвал жизнь Фонга.
Трип подошел к люку, расположенному почти в центре правого борта, и быстро нашел внешнюю контрольную панель, открывающую проход внутрь корабля, который кто-то закрыл после того как пришел Ч’юив. Мгновением позже люк открылся, и Трип помог старику начать подъем по трапу, стоящему под углом в сорок пять градусов.
Трип бросил мрачный взгляд на тело Фонга, которое было сейчас освещено светом, льющимся из открытого люка.
«Я не могу просто оставить его здесь», - подумал Трип. Он знал, что это не просто человеческое понятие о приличиях; если ромуланцы найдут тело и сделают вскрытие, они поймут, что Фонг был земным лазутчиком и последствия для Земли будут страшны. Он также понимал, что не сможет остановить Империю, если она захочет начать войну, но не желал предоставлять им дополнительных причин для оправдания этого.
Земля под ногами завибрировала в ответ на особенно яростный обмен выстрелами где-то в комплексе. Резкий звук выбился из общего гула перестрелки, напоминая Трипу о том, что время поджимает. В любой момент сюда мог ворваться Ч’юив и его люди, чтобы использовать эти маленькие корабли для поспешного бегства.
Трип также полагал, что терпение адмирала Валдора не бесконечно. Рано или поздно, адмирал поймет, что не сможет вернуть Эхрехина и просто прикажет уничтожить убежище Эйхой Ормин с орбиты.
«Итак, у нас не одна, а две бомбы замедленного действия», - подумал Трип, отчаянно желая оказаться где-нибудь в другом месте.
Убедившись, что Эхрехин не свалится вниз, Трип вернулся к Фонгу и потащил его удивительно легкое тело внутрь корабля. Он оставил его в узком проходе, ведущем в хвост корабля, а сам задраил люк и отправился на мостик.
Он был более чем удивлен, увидев, что Эхрехин уже начал выполнять на пилотском пульте то, что могло быть стандартной процедурой предполетной подготовки.
- Спасибо, доктор, - сказал Трип. Садясь в пилотское кресло, которое освободил ему старик, пересев в кресло второго пилота с левой стороны мостика.
Пожилой ученый благодарно улыбнулся.
- После всех неприятностей, через которые ты прошел, чтобы освободить меня, Кунаэр, самое меньшее, что я мог для вас сделать, это нагреть для вас место. Я летал на одном из этих старых разведчиков, когда служил в армии. В свое время, я был довольно неплохим пилотом, если ты помнишь.
На самом деле Трип не мог ничего вспомнить, поэтому ничего не ответил, занятый проверкой приборов перед ним. Пока включались многочисленные системы корабли, Трип продолжал изучать консоль, вопреки всему надеясь, что Эхрехин не обнаружит его обман из-за того, что он покажет растерянность при взгляде на приборы и индикаторы. К счастью, ромуланская аппаратура была достаточно проста и почти полностью понятна. В то же время, он знал, что проблемы в понимании могли стать фатальными после взлета, Трип обрадовался бы чему угодно, что могло бы позволить ему быстро отсюда уйти, не возбуждая у Эхрехина лишних подозрений.
Но мог ли его маленький потрепанный кораблик развить достаточную скорость, чтобы успешно уйти от кораблей Валдора? Трип знал, что должен быть полностью уверен, что он сможет, прежде, чем отервет его от земли и попадет на экраны сенсоров Валдора.
Или в орудийный прицел. С этими тревожными мыслями Трип поднялся из пилотского кресла, его страхи и надежды стояли друг против друга, словно враждебные арсии. Корабли вздрогнул и пошатнулся, словно где-то внутри комплекса Эйхой Ормин что-то взорвалось, возможно не далеко от ангара.
«Если я собираюсь вытащить Эхрехина отсюда и увести его от Валдора, мне понадобится каждый милли-кохрейн энергии, который это корыто может произвести. И часть её придется отобрать у системы жизнеобеспечения», - подумал Трип, похоледв, при воспоминании о холоде космоса.
- Куда вы пошли? – спросил Эхрехин, обеспокоенный уходом Кунаэра. Он не ожидал, что его помощник уйдет как раз в тот момент, когда кораблю надо будет взлетать. Они даже не открыли главный люк ангара, готовясь к старту.
- Я думал, что проходил мимо шкавчиков с инструментами по пути на мостик, - бросил через плечо Кунаэр, прежде чем исчезнуть в панели доступа возле центра корабля. Корбль вновь вздрогнул и сквозь корпу пробился зловещий грохот. Эхрехин задался вопросом, не был ли Кунаэр прав, предполагая, что солдаты Валдора могут случайно их убить.
«Как странно», - подумал Эхрехин, его дурные предчувствия усиливались по мере того как Кунаэр был вне его оля зрения.
Казалось, прошла вечность, прежде чем вернулся Кунаэр, неся в каждой руке шлем и нагрудник. Так же он нес какую-то одежду серебристого и ржавого цветов, к которой прилагались неуклюжие ботинки и перчатки до плеч.
- Пневмокостюмы? – нахмурившись, спросил Эхрехин. – Зачем вы тратите на это время?
Казалось, Кунаэр не был настолько смущен, с тех пор как был зеленым студентом Эхрехина, сдающим последний экзамен в академии Бардата на Ромулусе.
- Мне не нравятся показатели системы жизнеобеспечения, доктор. Мы должны одеть их перед стартом, на всякий случай.
Эхрехин почувствовал, что ненамеренно нахмурился ещё сильнее.
- Я не заметил ничего неправильного в системах поддержания окружающей среды. – С другой стороны, старик знал, что его зрение уже не то…
- Пожалуйста, поверьте мне, доктор. Это больше для вашей пользы, чем для моей. Я помогу вам быстро одется. – Кунаэр начал быстро облачаться в свой собственный костюм, делая это с таким непринужденным изяществом, которое свидетельствовало о наличии у него большой практики. Это тоже показалось Эхрехину странным.
- Мы проверим целостность скафандров друг друга и связь, чтобы убедиться, что все работает должным образом, - сказал, Кунаэр. – Тогда мы соединимся и взлетим.
Эхрехин неохотно начал одеваться в один из костюмов. Он подумал, что Кунаэр никогда не давал повода усомниться в своих суждениях, даже, когда он и в самом деле был молодым студентом, сдающим экземены в Бардате. Кроме того, разве он сам не учил своих ребят, что хороший инженер всегда проверяет крепок ли пояс даевфа и силу ремней фвало, если хочет быть уверенным, что его штаны останутся при нем?
- Хорошо, Кунаэр, - наконец сказал старик, и начал медленно натягивать на себя причудливо выглядящий скафандр, который вручил ему молодой человек. Как только Эхрехин с осторожной помощью Эхрехина облачился в костюм, он заметил, что на пульте второго пилота замигал желтый огонек, свидетельствующий о том, что корабль готов к взлету.
Эхрехин лишь надеялся на то, что они не поставят на уши весь ангар, прежде, чем выйдут на орбиту, к безопасности флота Валдора.
Ратор II
Трип уже почти не надеялся добраться до ангара, прежде чем силы Валдора обрушатся на них, убивая всех на своем пути.
«Полагаю, в самом деле, лучше быть везучим, чем добрым», - сказал себе Трип, помогая запыхавшемуся Эхрехину пересечь коридор к большому ангару, в котором размещался транспорт Эйхой Ормин. Хотя двери закрылись у них за спиной, они не смогли полностью приглушить звуки перестрелки, охватившей весь комплекс.
В тусклом свете ангара, Трип разглядел находившуюся нам пару охранников, которые не успели обратить на них внимание.
Он дважды выстрелил, посылая двух одетых в черное мужчин, - которым либо было приказано защищать корабли от захватчиков, либо, которые сами решили смыться из этого бедлама, - на пол, их оружие выпало из обессиленных рук, рядом с ними.
В свете, озарившем их отвратительно обожженые тела, Трип разглядел труп Фонга, который все ещё лежал там же, где он упал, когда Ч’юив так жестоко его убил. Очевидно, с того момента как Эхрехина отправили рассказывать о своих разработках ВАРП-двигателя и до того момента как началась вся эта кактавасия со штурмом Эйхой Ормин, никого не прислали для того, чтобы заняться телом Фонга.
Трип с отвращением взглянул на оружие в своей руке. Неужели эти ублюдки никогда не думали насчет изготовления оружия с режимом оглушения.
- Минутку, доктор, - попросил Трип и быстро подошел к обгоревшему телу своего бывшего напарника. Тщательно и без малейшего отвращения, он начал обыскивать порванную куртку мертвеца и нащупал что-то во внутреннем кармане.
- Что вы пытаетесь найти? – спросил Эхрехин, который тихо подошел и остановился позади Трипа, в его вопросе любопытство мешалось с отвращением.
Двумя трясущимися пальцами, Трип извлек из кармана черный продолговатый объект, размером с ладонь.
- Это. Там внутри чип данных.
- Хм. Мне не верится, что чип данных смог бы пережить такой интенсивный выстрел из дисраптора.
- В обычной ситуации, да, - сказал Трип, открывая черный футляр. Свркающий янтарный стержень был не поврежден. – Но этот контайнер сделан из очень крепкого материала.
Доставая чип, Трип старательно избегал смотреть на обожженный труп, который вынужден был обыскать, и он продолжал дышать через рот, чтобы не чувствовать приторный запах горелой плоти, все ещё витавший в ангаре. Теперь он вновь сосредоточился на проблеме побега, и на её решении.
Один из путей решения проблемы как раз высился перед ним, в форме двадцатиметрового корабля с изъеденной микрометеоритами обшивкой, модель которого Трип не смог определить, - тот самый, на котором их собирался увезти отсюда Фонг, прежде чем Ч’юив прервал их, и оборвал жизнь Фонга.
Трип подошел к люку, расположенному почти в центре правого борта, и быстро нашел внешнюю контрольную панель, открывающую проход внутрь корабля, который кто-то закрыл после того как пришел Ч’юив. Мгновением позже люк открылся, и Трип помог старику начать подъем по трапу, стоящему под углом в сорок пять градусов.
Трип бросил мрачный взгляд на тело Фонга, которое было сейчас освещено светом, льющимся из открытого люка.
«Я не могу просто оставить его здесь», - подумал Трип. Он знал, что это не просто человеческое понятие о приличиях; если ромуланцы найдут тело и сделают вскрытие, они поймут, что Фонг был земным лазутчиком и последствия для Земли будут страшны. Он также понимал, что не сможет остановить Империю, если она захочет начать войну, но не желал предоставлять им дополнительных причин для оправдания этого.
Земля под ногами завибрировала в ответ на особенно яростный обмен выстрелами где-то в комплексе. Резкий звук выбился из общего гула перестрелки, напоминая Трипу о том, что время поджимает. В любой момент сюда мог ворваться Ч’юив и его люди, чтобы использовать эти маленькие корабли для поспешного бегства.
Трип также полагал, что терпение адмирала Валдора не бесконечно. Рано или поздно, адмирал поймет, что не сможет вернуть Эхрехина и просто прикажет уничтожить убежище Эйхой Ормин с орбиты.
«Итак, у нас не одна, а две бомбы замедленного действия», - подумал Трип, отчаянно желая оказаться где-нибудь в другом месте.
Убедившись, что Эхрехин не свалится вниз, Трип вернулся к Фонгу и потащил его удивительно легкое тело внутрь корабля. Он оставил его в узком проходе, ведущем в хвост корабля, а сам задраил люк и отправился на мостик.
Он был более чем удивлен, увидев, что Эхрехин уже начал выполнять на пилотском пульте то, что могло быть стандартной процедурой предполетной подготовки.
- Спасибо, доктор, - сказал Трип. Садясь в пилотское кресло, которое освободил ему старик, пересев в кресло второго пилота с левой стороны мостика.
Пожилой ученый благодарно улыбнулся.
- После всех неприятностей, через которые ты прошел, чтобы освободить меня, Кунаэр, самое меньшее, что я мог для вас сделать, это нагреть для вас место. Я летал на одном из этих старых разведчиков, когда служил в армии. В свое время, я был довольно неплохим пилотом, если ты помнишь.
На самом деле Трип не мог ничего вспомнить, поэтому ничего не ответил, занятый проверкой приборов перед ним. Пока включались многочисленные системы корабли, Трип продолжал изучать консоль, вопреки всему надеясь, что Эхрехин не обнаружит его обман из-за того, что он покажет растерянность при взгляде на приборы и индикаторы. К счастью, ромуланская аппаратура была достаточно проста и почти полностью понятна. В то же время, он знал, что проблемы в понимании могли стать фатальными после взлета, Трип обрадовался бы чему угодно, что могло бы позволить ему быстро отсюда уйти, не возбуждая у Эхрехина лишних подозрений.
Но мог ли его маленький потрепанный кораблик развить достаточную скорость, чтобы успешно уйти от кораблей Валдора? Трип знал, что должен быть полностью уверен, что он сможет, прежде, чем отервет его от земли и попадет на экраны сенсоров Валдора.
Или в орудийный прицел. С этими тревожными мыслями Трип поднялся из пилотского кресла, его страхи и надежды стояли друг против друга, словно враждебные арсии. Корабли вздрогнул и пошатнулся, словно где-то внутри комплекса Эйхой Ормин что-то взорвалось, возможно не далеко от ангара.
«Если я собираюсь вытащить Эхрехина отсюда и увести его от Валдора, мне понадобится каждый милли-кохрейн энергии, который это корыто может произвести. И часть её придется отобрать у системы жизнеобеспечения», - подумал Трип, похоледв, при воспоминании о холоде космоса.
- Куда вы пошли? – спросил Эхрехин, обеспокоенный уходом Кунаэра. Он не ожидал, что его помощник уйдет как раз в тот момент, когда кораблю надо будет взлетать. Они даже не открыли главный люк ангара, готовясь к старту.
- Я думал, что проходил мимо шкавчиков с инструментами по пути на мостик, - бросил через плечо Кунаэр, прежде чем исчезнуть в панели доступа возле центра корабля. Корбль вновь вздрогнул и сквозь корпу пробился зловещий грохот. Эхрехин задался вопросом, не был ли Кунаэр прав, предполагая, что солдаты Валдора могут случайно их убить.
«Как странно», - подумал Эхрехин, его дурные предчувствия усиливались по мере того как Кунаэр был вне его оля зрения.
Казалось, прошла вечность, прежде чем вернулся Кунаэр, неся в каждой руке шлем и нагрудник. Так же он нес какую-то одежду серебристого и ржавого цветов, к которой прилагались неуклюжие ботинки и перчатки до плеч.
- Пневмокостюмы? – нахмурившись, спросил Эхрехин. – Зачем вы тратите на это время?
Казалось, Кунаэр не был настолько смущен, с тех пор как был зеленым студентом Эхрехина, сдающим последний экзамен в академии Бардата на Ромулусе.
- Мне не нравятся показатели системы жизнеобеспечения, доктор. Мы должны одеть их перед стартом, на всякий случай.
Эхрехин почувствовал, что ненамеренно нахмурился ещё сильнее.
- Я не заметил ничего неправильного в системах поддержания окружающей среды. – С другой стороны, старик знал, что его зрение уже не то…
- Пожалуйста, поверьте мне, доктор. Это больше для вашей пользы, чем для моей. Я помогу вам быстро одется. – Кунаэр начал быстро облачаться в свой собственный костюм, делая это с таким непринужденным изяществом, которое свидетельствовало о наличии у него большой практики. Это тоже показалось Эхрехину странным.
- Мы проверим целостность скафандров друг друга и связь, чтобы убедиться, что все работает должным образом, - сказал, Кунаэр. – Тогда мы соединимся и взлетим.
Эхрехин неохотно начал одеваться в один из костюмов. Он подумал, что Кунаэр никогда не давал повода усомниться в своих суждениях, даже, когда он и в самом деле был молодым студентом, сдающим экземены в Бардате. Кроме того, разве он сам не учил своих ребят, что хороший инженер всегда проверяет крепок ли пояс даевфа и силу ремней фвало, если хочет быть уверенным, что его штаны останутся при нем?
- Хорошо, Кунаэр, - наконец сказал старик, и начал медленно натягивать на себя причудливо выглядящий скафандр, который вручил ему молодой человек. Как только Эхрехин с осторожной помощью Эхрехина облачился в костюм, он заметил, что на пульте второго пилота замигал желтый огонек, свидетельствующий о том, что корабль готов к взлету.
Эхрехин лишь надеялся на то, что они не поставят на уши весь ангар, прежде, чем выйдут на орбиту, к безопасности флота Валдора.
Твой дом там, где ты повесил голову своего врага
Пятница, 21 февраля, 2155 г.
Ромуланский транспортный корабль «Т’ллуад»
Очевидно, что ромуланская пелена была установлена для того, чтобы помешать Энтерпрайзу забрать оттуда кого-нибудь. Когда Малкольм Рид рематериализовался в темной комнате, он был несказанно рад, что пелена не была настроена на предотвращение транспортировки на корабль. Он обернулся, чтобы проверить остальную команду высадки.
Поскольку фонарики по бокам его головы были выключены, Малкольм активировал возможности ночного видения, вмонтированного в его шлем визора. Хотя он не мог видеть их лиц, по языку тела он понял, что остальные члены команды, - командер Т’пол, капралы МАКО Хидеаки Чанг и Мередит Перуцци, а также Шрэн и Зерас – благополучно прибыли на место. На Энтерпрайзе они переоделись в защитные костюмы, которые должны были оградить их от любой враждебной среды, а также оградить их от вероятности прослушивания их переговоров ромуланцами. Как и Малкольм, они все не стали включать нашлемные фонарики, предпочитая действовать скрытно.
Кождый из членов команды нес набор из двенадцати транспондеров, предназначенных для того, чтобы усилить сигнал и установить наведение на цели даже при наличии помех или контрмер типа ромуланской пелены. Они принесли в три раза больше устройств, чем они на самом деле нуждались, на случай если команде придется разделиться… или произойдет что похуже. Все, кроме Зераса, были вооружены фазовыми пистолетами, настроенными на оглушение. Так же как на Ригеле Х, Малкольм убедился в том, что оружие Шрэна настроено на этот режим, прежде чем команда транспортировалась.
Все это было сделано на тот случай, если ромуланское поле заблокирует возможность связи с Энтерпрайзом; ксчастью, сигнал транспондеров был достаточно силен, чтобы позволить всем: и спасаенмым и спасателям, благополучно транспортироваться на Энтерпрайз, как только приборы будут установлены.
- Я слышу их, - произнес Зерас в коммуникатор шлема. – Они очень напуганы.
- Я чувствую Джамел, - сказал Шрэн. – Она жива.
Чанг подошел к двери, его оружие было наготове. На приборе ночного видения, вмонтированном в шлем Малкольм, МАКО выглядел как темный зеленый силует, на фоне более светлых стен. Чанг взломал дверь, медленно вынул её из пазов, оттолкнул в сторону и вставил в проем ногу. Перуцци присела на корточки с другой стороны и просунула ствол оружия в проем.
Малкольм видел людей, столпившихся в коридоре, но не мог определить, кем или чем они являются. Их силуеты были вполне гуманоидными, но отсутствие антенн явственно свидетельствовало о том, что они не аэнарианцы.
«Значит, ромуланцы», - подумал Рид, и попробовал прочитать показания сканера, но обнаружил, что ромуланская пелена его блокирует.
Едва он сделал сигнал команде выйти в коридор, большая фигура вошла в помещение, ощупывая стены в поисках чего-то. Прежде чем кто-либо из МАКОвцев успел среагировать, Шрэн свирепо направил свое оружие в голову вошедшего. Как только тот осел грудой на пол, Шрэн пробормотал что-то, что Малкольм определил как какое-то андорианское проклятие.
Они проникло в коридор, ловко избегая темных фигур, пол-дюжиный которых двигались вдоль стен. Ситуация показалась Риду сюрреалистичной, словно он оказался внутри сна, где ни у кого, кроме него нет лиц.
- Они находятся в камере, где-то там, - сказал Зерас, указвая на другой коридор. – Я только что установил телепатический контакт с Лиссан. Ей ввели лекарства, блокирующие телепатию, как и всем остальным.
- Как мы и предполагали, - сказал Рид. – Но нам повезло, что ромуланцы вовсе не ввели их в кому, настолько, что вы не смогли вовсе до них достучаться.
- Но ниодин из аэнарианских разумов, которые я ощущаю, не ясен. Мне приходится прилагать огромные усилия, чтобы объяснить Лиссан, что мы пришли спасти их. Возможно, она сможет сохранить спокойствие среди остальных и подготовить их к нашему приходу.
- Слава Юзавеху, ты хоть на что-то сгодился, - едко пробормотал Шрэн.
Инстинктивно Рид взглянул на Шрэна, но потом до него дошло, что даже если бы андорианец и сумел разглядеть его неодобрительный взгляд, то, скорее всего, проигнорировал бы его. И все же, несправедливость Шрэна его покоробила. В конце концов, Зерас попросился участвовать в этом задании, - возможно, пытаясь что-то доказать Шрэну, - настаивая, что его телепатия может оказаться полезной в их спасательной миссии. Хотя сам Рид хотел оставить Зераса на борту, сейчас он признал правоту капитана Арчера, который решил включить аэнарианца в команду высадки.
В дверном проеме перед ним стояли двое гуманоидов в круглых шлемах и размахивали оружием.
Как только их четверка подошла достаточно близко, они услышали, как один них произнес: «Вах-адт». Ударение на последнем слоге позволяло предположить, что он задал вопрос.
- Дхаил хваи рхадам! – добавил он, поднимая свое оружие, не целясь никуда конкретно.
- Они могут только слышать нас, - тихо сказала Т’Пол в коммуникационную систему костюма.
Риду было жаль, что они не успели установить в свои костюмы программу-переводчик Хоши для ромуланского языка, но в данных обстоятельсвах это было невозможно. Он надеялся, что эти люди сдавались, но их оружие и агрессивные позы оставляли на это мало надежды.
- Уберите их, - сказал он. – Тихо и без жертв. – Рид видел как Т’Пол положила руку на плечо Шрэна, удерживая его от необдуманных действий, а затем обернулся к остальной группе. Пока не было признаков того, что они обнаружены или окружены.
Он услышал звук пары выстрелов из энергетического оружия и обернулся, чтобы рассмотреть силуеты скрытых людей, свалившиеся на пол возле запертой двери, силуеты Чанга и Перуцци нависли над ними, их фазовые винтовки были наготове.
Т’Пол подошла к панели управления дверью.
- Дверь не работает. Энергия отключена.
- Помогите мне выбить её, - попросил Рид. Все, кроме Зераса, бросились на помощь. Через несколько секунд дверь хрустнула и поддалась, немного открывшись, затем они расширили проем настолько, чтобы в него можно было пролезть в громоздком защитном костюме.
Внутри камеры их ожидало жуткое зрелище. Аэнарианцы стояли, или поддерживали тех, кто не мог стоять самостоятельно, и невидящими глазами смотрели на группу высадки. Их белесая кожа странно светилась в приборах ночного видения, делая их почти нереальными. Тот факт, что их одежда была одиниково изорванна в клочья, заставил пробежать по спине Малкольма мурашки.
- Я вижу, ты их всех успокоил, - сказал Зерасу Шрэн, его тон тон был снисходителен. Андорианец рассматривал толпу, и Рид был уверен, что он выискивает в ней Джамел.
- Зерас, пожалуйста, сообщите им, что мы собираемся установить наши тренспондеры, - попросил Рид в комуникатор костюма. – У каждого их должно быть два, на случай если один не сработает. – Он подумал, что более вероятно, что кто-то из растерянных, испуганных и дрожащих аэнарианцев сбросит с себя устройство, но не стал говорить этого вслух.
- Скажите им, чтобы они не пугались транспортации, - добавила Т’Пол. – И, что они вновь будут в безопасности, когда окажутся на борту Энтерпрайза.
- Понятно, - сказал Зерас. Рид мог видеть профиль Зераса, его антенны прижимались к стеклу шлема, словно пытались убежать.
Едва первые несколько одерманенных аэнарианцев получили свои транспондеры, Рид послал со своего комма сообщение на Энтерпрайз, надеясь, что он пробьется через пелену. Потянулись долгие секунды, и вдруг одного из аэнарианцев окутал мерцающий свет.
Как только она исчезла, яркий луч транспортера на мгновение осветил все помещение. Рид испытал отвращение от грязи, которую увидел вокруг, а почувствовал облегчение от того, что пленных отсюда забирают.
Казалось, время растянулось в вечность, и он старался не думать о том, что случится, если они потрепят неудачу. Не послал ли сейчас транспортер атомы в небытие? Если так, то Энтерпрайз не поднимет на борт больше никого, включая и команду высадки, до тех пор, пока там не взвесят все риски. А время сейчас дорого.
Прежде чем мрак окончательно окутал помещение, ещё один аэнарианец исчез в яркой вспышке. Через двадцать секунд исчез ещё один, потом ещё двое, а затем ещё пара.
- Да! – воскликнула капрал Перуцци по каналу связи. – Это работает! – Он редко слушал, чтобы привлекательная молодая женщина говорила что-то; ещё раньше Рид заметил, что всякий раз, когда девушка заговаривала. Примерно половину своих мыслей она выража с помощью жестов.
- Где Джамел? – спросил Рид, не обращаясь конкретно ни к Зерасу, ни к Шрэну. Он не хотел принимать ничьей стороны в их личном конфликте.
- Она все ещё здесь, - сказал Шрэн.
- Как и остальные мои бонд-портнеры, - добавил Зерас.
Рид повернулся спиной к двери и попробовал пересчитать оставшихся аэнарианцев. Казалось, трое были пределом для одновременной транспортировки.
«Молтон не хочет перегружать систему», - подумал он. Но следующая транспортировка, которую он видел, забрала только двоих, а ещё через секунду забрали ещё одного. Он пересчитал оставшихся, около девяти аэнарианцев, плюс шестеро спасателей. Джамел стояла рядом со Шрэном и Зерасом, так что Рид подумал, что остальные двое бонд партнеров были среди последних телепортированных. Но он не был уверен.
- Что с транспортером? – спросил Шрэн в повисшей тишине.
Чанг заговорил прежде, чем Рид успел ответить.
- Лейтенант, я что-то слышал…
Яркая вспышка вспыхнула со стороны дверного проема, Рид обернуося и услышал вскрик боли. Поднимая оружие, он увидел, что Чанг упал, а Перуцци пригнула в укрытие.
- Всем на пол! – крикнул в комм Рид, когда веер выстрелов осветил комнату. Яркие вспышки перегрузили сенсоры его прибора ночного видения, но он не стал его выключать, опасаясь ослепнуть, если они прекратятся, и комната вновь погрузится во тьму.
Он направил свой фазовый пистолет в том направлении откуда прилетели выстрелы и нажал на курок, с удовлетворение, заметив, что Т’Пол и Перуцци, и укрывшийся позади него Шрэн, сделали то же самое.
От двери прилетело ещё несколько выстрелов и Рид пополз к тому месту, где лежал Чанг. Он услышал, как позади него закричал аэнарианец, и задался вопросом был ли он или она просто ранен или что похуже.
- Почему они… не поднимают нас? – спросил Чанг, в его голосе слышалась боль.
- Я не знаю, Чанг, - ответил Рид, про себя благодаря бога за то, что МАКО ещё был жив. – Возможно, ромуланцы нашли способ блокировать сигналы наших транспондеров. – Кажется, это было наиболее вероятным объяснением.
Горячий заряд дисраптора взорвался рядом с подошвой защитного костюма Рида и он невольно вздрогнул от близости выстрела.
Дрогое объяснение внезапного отказа транспортера было токим, о котором думать не хотелось, но оно лезло в голову помимо его воли. Энтерпрайз мог быть захвачен… или хуже.
Стиснув зубы в мрачной решительной усмешке, он прицелился в дверной проем. И, как он надеялся, в их безликих, противников.
Ромуланский транспортный корабль «Т’ллуад»
Очевидно, что ромуланская пелена была установлена для того, чтобы помешать Энтерпрайзу забрать оттуда кого-нибудь. Когда Малкольм Рид рематериализовался в темной комнате, он был несказанно рад, что пелена не была настроена на предотвращение транспортировки на корабль. Он обернулся, чтобы проверить остальную команду высадки.
Поскольку фонарики по бокам его головы были выключены, Малкольм активировал возможности ночного видения, вмонтированного в его шлем визора. Хотя он не мог видеть их лиц, по языку тела он понял, что остальные члены команды, - командер Т’пол, капралы МАКО Хидеаки Чанг и Мередит Перуцци, а также Шрэн и Зерас – благополучно прибыли на место. На Энтерпрайзе они переоделись в защитные костюмы, которые должны были оградить их от любой враждебной среды, а также оградить их от вероятности прослушивания их переговоров ромуланцами. Как и Малкольм, они все не стали включать нашлемные фонарики, предпочитая действовать скрытно.
Кождый из членов команды нес набор из двенадцати транспондеров, предназначенных для того, чтобы усилить сигнал и установить наведение на цели даже при наличии помех или контрмер типа ромуланской пелены. Они принесли в три раза больше устройств, чем они на самом деле нуждались, на случай если команде придется разделиться… или произойдет что похуже. Все, кроме Зераса, были вооружены фазовыми пистолетами, настроенными на оглушение. Так же как на Ригеле Х, Малкольм убедился в том, что оружие Шрэна настроено на этот режим, прежде чем команда транспортировалась.
Все это было сделано на тот случай, если ромуланское поле заблокирует возможность связи с Энтерпрайзом; ксчастью, сигнал транспондеров был достаточно силен, чтобы позволить всем: и спасаенмым и спасателям, благополучно транспортироваться на Энтерпрайз, как только приборы будут установлены.
- Я слышу их, - произнес Зерас в коммуникатор шлема. – Они очень напуганы.
- Я чувствую Джамел, - сказал Шрэн. – Она жива.
Чанг подошел к двери, его оружие было наготове. На приборе ночного видения, вмонтированном в шлем Малкольм, МАКО выглядел как темный зеленый силует, на фоне более светлых стен. Чанг взломал дверь, медленно вынул её из пазов, оттолкнул в сторону и вставил в проем ногу. Перуцци присела на корточки с другой стороны и просунула ствол оружия в проем.
Малкольм видел людей, столпившихся в коридоре, но не мог определить, кем или чем они являются. Их силуеты были вполне гуманоидными, но отсутствие антенн явственно свидетельствовало о том, что они не аэнарианцы.
«Значит, ромуланцы», - подумал Рид, и попробовал прочитать показания сканера, но обнаружил, что ромуланская пелена его блокирует.
Едва он сделал сигнал команде выйти в коридор, большая фигура вошла в помещение, ощупывая стены в поисках чего-то. Прежде чем кто-либо из МАКОвцев успел среагировать, Шрэн свирепо направил свое оружие в голову вошедшего. Как только тот осел грудой на пол, Шрэн пробормотал что-то, что Малкольм определил как какое-то андорианское проклятие.
Они проникло в коридор, ловко избегая темных фигур, пол-дюжиный которых двигались вдоль стен. Ситуация показалась Риду сюрреалистичной, словно он оказался внутри сна, где ни у кого, кроме него нет лиц.
- Они находятся в камере, где-то там, - сказал Зерас, указвая на другой коридор. – Я только что установил телепатический контакт с Лиссан. Ей ввели лекарства, блокирующие телепатию, как и всем остальным.
- Как мы и предполагали, - сказал Рид. – Но нам повезло, что ромуланцы вовсе не ввели их в кому, настолько, что вы не смогли вовсе до них достучаться.
- Но ниодин из аэнарианских разумов, которые я ощущаю, не ясен. Мне приходится прилагать огромные усилия, чтобы объяснить Лиссан, что мы пришли спасти их. Возможно, она сможет сохранить спокойствие среди остальных и подготовить их к нашему приходу.
- Слава Юзавеху, ты хоть на что-то сгодился, - едко пробормотал Шрэн.
Инстинктивно Рид взглянул на Шрэна, но потом до него дошло, что даже если бы андорианец и сумел разглядеть его неодобрительный взгляд, то, скорее всего, проигнорировал бы его. И все же, несправедливость Шрэна его покоробила. В конце концов, Зерас попросился участвовать в этом задании, - возможно, пытаясь что-то доказать Шрэну, - настаивая, что его телепатия может оказаться полезной в их спасательной миссии. Хотя сам Рид хотел оставить Зераса на борту, сейчас он признал правоту капитана Арчера, который решил включить аэнарианца в команду высадки.
В дверном проеме перед ним стояли двое гуманоидов в круглых шлемах и размахивали оружием.
Как только их четверка подошла достаточно близко, они услышали, как один них произнес: «Вах-адт». Ударение на последнем слоге позволяло предположить, что он задал вопрос.
- Дхаил хваи рхадам! – добавил он, поднимая свое оружие, не целясь никуда конкретно.
- Они могут только слышать нас, - тихо сказала Т’Пол в коммуникационную систему костюма.
Риду было жаль, что они не успели установить в свои костюмы программу-переводчик Хоши для ромуланского языка, но в данных обстоятельсвах это было невозможно. Он надеялся, что эти люди сдавались, но их оружие и агрессивные позы оставляли на это мало надежды.
- Уберите их, - сказал он. – Тихо и без жертв. – Рид видел как Т’Пол положила руку на плечо Шрэна, удерживая его от необдуманных действий, а затем обернулся к остальной группе. Пока не было признаков того, что они обнаружены или окружены.
Он услышал звук пары выстрелов из энергетического оружия и обернулся, чтобы рассмотреть силуеты скрытых людей, свалившиеся на пол возле запертой двери, силуеты Чанга и Перуцци нависли над ними, их фазовые винтовки были наготове.
Т’Пол подошла к панели управления дверью.
- Дверь не работает. Энергия отключена.
- Помогите мне выбить её, - попросил Рид. Все, кроме Зераса, бросились на помощь. Через несколько секунд дверь хрустнула и поддалась, немного открывшись, затем они расширили проем настолько, чтобы в него можно было пролезть в громоздком защитном костюме.
Внутри камеры их ожидало жуткое зрелище. Аэнарианцы стояли, или поддерживали тех, кто не мог стоять самостоятельно, и невидящими глазами смотрели на группу высадки. Их белесая кожа странно светилась в приборах ночного видения, делая их почти нереальными. Тот факт, что их одежда была одиниково изорванна в клочья, заставил пробежать по спине Малкольма мурашки.
- Я вижу, ты их всех успокоил, - сказал Зерасу Шрэн, его тон тон был снисходителен. Андорианец рассматривал толпу, и Рид был уверен, что он выискивает в ней Джамел.
- Зерас, пожалуйста, сообщите им, что мы собираемся установить наши тренспондеры, - попросил Рид в комуникатор костюма. – У каждого их должно быть два, на случай если один не сработает. – Он подумал, что более вероятно, что кто-то из растерянных, испуганных и дрожащих аэнарианцев сбросит с себя устройство, но не стал говорить этого вслух.
- Скажите им, чтобы они не пугались транспортации, - добавила Т’Пол. – И, что они вновь будут в безопасности, когда окажутся на борту Энтерпрайза.
- Понятно, - сказал Зерас. Рид мог видеть профиль Зераса, его антенны прижимались к стеклу шлема, словно пытались убежать.
Едва первые несколько одерманенных аэнарианцев получили свои транспондеры, Рид послал со своего комма сообщение на Энтерпрайз, надеясь, что он пробьется через пелену. Потянулись долгие секунды, и вдруг одного из аэнарианцев окутал мерцающий свет.
Как только она исчезла, яркий луч транспортера на мгновение осветил все помещение. Рид испытал отвращение от грязи, которую увидел вокруг, а почувствовал облегчение от того, что пленных отсюда забирают.
Казалось, время растянулось в вечность, и он старался не думать о том, что случится, если они потрепят неудачу. Не послал ли сейчас транспортер атомы в небытие? Если так, то Энтерпрайз не поднимет на борт больше никого, включая и команду высадки, до тех пор, пока там не взвесят все риски. А время сейчас дорого.
Прежде чем мрак окончательно окутал помещение, ещё один аэнарианец исчез в яркой вспышке. Через двадцать секунд исчез ещё один, потом ещё двое, а затем ещё пара.
- Да! – воскликнула капрал Перуцци по каналу связи. – Это работает! – Он редко слушал, чтобы привлекательная молодая женщина говорила что-то; ещё раньше Рид заметил, что всякий раз, когда девушка заговаривала. Примерно половину своих мыслей она выража с помощью жестов.
- Где Джамел? – спросил Рид, не обращаясь конкретно ни к Зерасу, ни к Шрэну. Он не хотел принимать ничьей стороны в их личном конфликте.
- Она все ещё здесь, - сказал Шрэн.
- Как и остальные мои бонд-портнеры, - добавил Зерас.
Рид повернулся спиной к двери и попробовал пересчитать оставшихся аэнарианцев. Казалось, трое были пределом для одновременной транспортировки.
«Молтон не хочет перегружать систему», - подумал он. Но следующая транспортировка, которую он видел, забрала только двоих, а ещё через секунду забрали ещё одного. Он пересчитал оставшихся, около девяти аэнарианцев, плюс шестеро спасателей. Джамел стояла рядом со Шрэном и Зерасом, так что Рид подумал, что остальные двое бонд партнеров были среди последних телепортированных. Но он не был уверен.
- Что с транспортером? – спросил Шрэн в повисшей тишине.
Чанг заговорил прежде, чем Рид успел ответить.
- Лейтенант, я что-то слышал…
Яркая вспышка вспыхнула со стороны дверного проема, Рид обернуося и услышал вскрик боли. Поднимая оружие, он увидел, что Чанг упал, а Перуцци пригнула в укрытие.
- Всем на пол! – крикнул в комм Рид, когда веер выстрелов осветил комнату. Яркие вспышки перегрузили сенсоры его прибора ночного видения, но он не стал его выключать, опасаясь ослепнуть, если они прекратятся, и комната вновь погрузится во тьму.
Он направил свой фазовый пистолет в том направлении откуда прилетели выстрелы и нажал на курок, с удовлетворение, заметив, что Т’Пол и Перуцци, и укрывшийся позади него Шрэн, сделали то же самое.
От двери прилетело ещё несколько выстрелов и Рид пополз к тому месту, где лежал Чанг. Он услышал, как позади него закричал аэнарианец, и задался вопросом был ли он или она просто ранен или что похуже.
- Почему они… не поднимают нас? – спросил Чанг, в его голосе слышалась боль.
- Я не знаю, Чанг, - ответил Рид, про себя благодаря бога за то, что МАКО ещё был жив. – Возможно, ромуланцы нашли способ блокировать сигналы наших транспондеров. – Кажется, это было наиболее вероятным объяснением.
Горячий заряд дисраптора взорвался рядом с подошвой защитного костюма Рида и он невольно вздрогнул от близости выстрела.
Дрогое объяснение внезапного отказа транспортера было токим, о котором думать не хотелось, но оно лезло в голову помимо его воли. Энтерпрайз мог быть захвачен… или хуже.
Стиснув зубы в мрачной решительной усмешке, он прицелился в дверной проем. И, как он надеялся, в их безликих, противников.